Кратово – «город денег» в жерле вулкана

На экране какое-то другое Кратово. Каменные балканские домики под черепичными крышами прижимаются к скалам. Глубоко в каньоне под ними бежит горная река. Ее берега соединены красивыми каменными мостами. Оказывается в Северной Македонии тоже есть Кратово!

Так случилось, что далекие города стали тезками. Подмосковное Кратово получило свое название в честь революционера Ивана Крата. Название македонского города одни исследователи выводят от имени ныне разрушенной крепости, другие — от славянского слова «корыто», так как Кратово лежит в горной котловине. Есть версия, что название произошло от слова «кратер». Ведь город находится в самом настоящем жерле вулкана, хотя и давно потухшего!

История Кратова теряется в глубине веков. Около города найдены античные монеты IV века до н. э. Позднее эти территории вошли в состав римской провинции Дардания, а потом — в состав Византии. Уже тогда возле Кратова были открыты богатые залежи руды: золота, серебра, железа, цинка, олова и меди. В V–VI веках здесь поселились славяне. Какое-то время эти земли принадлежали Болгарскому царству, а в XIII веке Кратово и окрестности попали под власть сербской династии Неманьичей. В последующие сто лет город пережил экономический подъем. А благодарить за это можно… хана Батыя. Его поход на Европу в 1241 году, вызвал панику и миграцию населения. Немцы из Силезии и Саксонии бежали на юг. Они были благосклонно приняты сербскими правителями — ведь многие из них имели опыт в рудном деле и знали, как выплавлять металлы. Немцы поселились в Кратово и поделились своими знаниями с местными жителями. Вокруг Кратово было построено более двухсот шахт, на которых трудились до тысячи шахтеров. Тут же, из полученного серебра и золота чеканили монеты. Тогда Кратово и прозвали «городом денег». Кроме золота и серебра добывали и другие металлы. Город прославился изделиями из меди. В XIV веке Кратово стало важным промышленным и торговым центром, получило автономию. Богатый город привлекал врагов и разбойников. Для защиты от них стали строить башни, подобные тем, что можно встретить у нас на Кавказе. Так Кратово получило еще одно прозвище: «город башен».

Ну, а с названием «город мостов» все просто: несколько рек разделили разные районы глубокими ущельями. Без мостов было никак не обойтись.

В XIV веке Кратово на целых пять с половиной веков попало под власть Османской империи. Местные жители всегда отличались свободолюбием. Один из них, шахтер по прозвищу Карпош, в 1689 году возглавил большое восстание. Восстание было жестоко подавлено силами турецкой армии и пришедшими им на помощь татарами крымского хана Селим-Гирея. Карпоша казнили, но народ его помнит. Ему поставлен памятник, его именем назван столичный район. Селим-Гирея, кстати, тоже помнят. До сих пор еще можно встретить среди македонцев настороженное отношение к татарам. Селим-Гирей и не думал, что его жестокость может аукнуться через триста лет далеким потомкам. Политикам не мешает иногда задумываться над такими вещами.

После восстания Карпоша были еще триста лет страданий и борьбы, пока в октябре 1912 года сербские войска и отряды местных жителей не освободили город. Так был положен конец османскому владычеству. А позднее македонцы впервые в современной истории получили свою государственность, став югославской республикой.

Я смотрю на живописный город на телеэкране и узнаю его интересную историю. Нужно обязательно посмотреть это македонское Кратово!

Сказано — сделано. Рано утром я прихожу на автовокзал в Скопье. Его здесь принято именовать «Транспортен центар». Ежедневно в Кратово отправляется пять автобусов. Я выбрала самый удобный — девятичасовой. Цена билета 250 денаров (примерно 300 рублей). Дорога занимает полтора часа и вот я уже выхожу из маршрутки на кратовской автостанции. Автостанцией ее можно назвать с натяжкой. Нет ни кассы, ни зала ожидания. Лишь несколько лавочек под навесом. Имеются кофейный автомат и супермаркет, но отсутствует туалет. Отправляясь из Скопья, стоит иметь это в виду.

Вдыхаю прозрачный холодный воздух и сразу ощущаю, что приехала в горы. С разных сторон нависают скалы. Вдали видны поросшие лесом хребты, прорезанные руслами рек. Белые домики с красными черепичными крышами тесняться в небольшой котловине между хребтами. Издалека дома кажутся игрушечными, а сам город напоминает шкатулку.

Сейчас Кратово — это провинциальный городок, где живет всего семь тысяч жителей. Из определения «город денег, мостов и башен» остались лишь мосты с башнями. Но этого хватает, чтобы сделать Кратово уникальным местом.

Навстречу идет дедушка. Он смотрит на нас с мужем, не отрываясь, и вслушивается в нашу русскую речь. Туристов в Кратово немного. Основная их часть — свои же македонцы и жители бывших югославских республик. Дедушка продолжает на нас смотреть. Может это знакомый? Да нет, вроде. На всякий случай здороваюсь. Дедушка отвечает. Через пять минут вижу тетю с сумкой. Ситуация с разглядыванием повторяется и мы здороваемся. Мне вспоминаются российские деревни, где тоже принято всем говорить «здравствуйте».

Иду по извилистой улочке мимо старых каменных домов. Местные жители очень любят цветы. Цветы всюду: в палисадниках, в горшках на окнах, в кадках возле домов. А ведь уже середина ноября!

На веревках развешано белье. Тут же, рядом с трусами и майками, сушатся гирлянды красного перца.

О, вот и она! Задираю голову и наконец-то вижу то, зачем я сюда приехала: башню. Кратовские башни выглядят просто: четырехугольные каменные сооружения высотой в три-четыре этажа с узкими окнами-бойницами. Первые два этажа были хозяйственными, а на верхних этажах жили люди. Когда-то в Кратово было много башен, но до наших дней дожили лишь шесть. Первая башня, которую видишь, входя в город, называется Симичева. Построена она более шестисот лет назад, но хорошо сохранилась и является самой высокой из всех: более двадцати метров.

Обхожу башню. Дверь в нее закрыта. Жаль, интересно бы посмотреть башню изнутри. Отхожу от Симичевой башни буквально сотню метров и натыкаюсь на следующую — Златкову башню. Увы, она тоже закрыта. Но я не теряю надежды и иду дальше.

Старинные улочки настолько живописны, что невозможно не фотографировать. «Вы фотографируете мои дрова?!« — слышится сверху удивленный голос. Поднимаю голову и на деревянном балконе вижу мужчину. Да, кажется в кадр и правда попала поленница. Отвечаю, что фотографирую их прекрасный город. Мужчина улыбается. Он не понимает, чего такого особенного я нашла в его маленькой кривой улочке. Да, здесь действительно мало туристов…

Выхожу к Саат башне, то есть к Часовой башне. «Саат» — по-турецки значит часы. Когда-то часы действительно ходили, но остановились пятьдесят лет назад.

Внутри башни находится музей. С надеждой дергаю ручку двери — и здесь закрыто. Остается лишь сфотографировать башню и отправиться на центральную площадь.

Путь короткий, но интересный: по старому каменному мосту, который называется Чаршийский, так как ведет в торговый район. В Османской империи торговый район называли «Чаршия». Построили этот мост двести лет назад. В те времена Кратово считалось большим и богатым городом и его решил посетить сам турецкий султан. Горожане устроили ему пышный прием. Но вышла незадача: проезжая по хлипкому старому мосту, высокий гость чуть не свалился в реку. Султан жутко испугался. Потом страшно разгневался. А потом велел построить новый мост. Поэтому Чаршийский мост иногда называют Царским.

А что это за большой дом, построенный в типичном балканском стиле?

Присматриваюсь — это городской музей. Рядом вижу компанию мужичков. Они громко разговаривают о политике и жестикулируют. У себя дома, в Москве, я обычно не подхожу к шумным мужским кампаниям: легко нарваться на алкоголиков. Другое дело на Балканах. Громкие разговоры и взмахи руками — следствие не алкоголя, а широты души и южного темперамента. Хотя и ракию здесь уважают. А как же иначе? Но меру знают. Подхожу к компании и спрашиваю про музей. К счастью, он открыт. Вот только нужно найти директора. Один из мужчин уходит на поиски.

Через пару минут мне навстречу уже спешит директор. Это типичный македонец — крепкий и круглолицый. Его можно было бы принять за русского, если бы не очень темный цвет глаз, редкий в наших краях, но распространенный в Македонии. И я знакомлюсь с интересным человеком: краеведом, ученым-историком и патриотом своего города Ильей Митевским. Из Кратова я увезу его книгу по истории родного края, полную занимательных подробностей, которых не найдешь в интернете.

Вместе с директором осматриваем музей: коллекции монет, оружия, национальные костюмы и посуду.

Жалуюсь, что не удалось попасть в башню. Илья кому-то звонит по телефону и проблема сразу решается. Мы идем в Часовую башню. Внутри действительно интересно. На первом этаже вообще нет окон, а на втором есть лишь одно маленькое. Здесь был склад. Зато на верхних этажах есть камин, много окон и даже балкон, с которого открывается прекрасный вид на Кратово.

Последний этаж обставлен в традиционном стиле: невысокие лавочки-сундуки, низкий кофейный столик.

Мы с Ильей пьем кофе и разговариваем о его родном городе. Он жалуется, что большинство шахт закрыто, работы нет и люди уезжают. Проблемы те же, что и везде на Балканах. Все же решаюсь поспорить. Я много путешествовала и видела умирающие города. В отличие от них, в Кратово часто встречаешь новые или хорошо отремонтированные дома, ухоженные сады.

А главное — в городе много детей. Можно предположить, что работающие в Европе родители все же посылают деньги на родину и стараются воспитывать детей дома. Илья с сомнением качает головой. Ему, конечно, виднее. Разговор заходит о подмосковном Кратово. Наш собеседник много о нем слышал. Рассказывает, что к ним даже приезжали гости из российского города-тезки.

Связи с Россией у здешнего Кратова давние. Еще в середине XVII века кратовский митрополит Михаил решил отправиться в далекую Москву. Причины для столь долгого пути были серьезные: турки совсем не давали житья. Православные церкви они не запрещали. Зато замучили проверками, придирками, налогами и штрафами. В записках митрополита можно прочитать фразы типа: «Чюй-паша, злобный вор, без всякой причины оштрафовал меня на пятьсот золотых». Звучит современно. В какой-то момент власти сочли, что митрополит стал слишком богатым. Ничего не оставалось, как бежать. Царь Алексей Михайлович встретил владыку приветливо и одарил деньгами. Из Москвы на родину Михаил привез двенадцать возов с церковными книгами.

Прошло сто лет. После восстания Карпоша, не выдержав турецких репрессий, македонские семьи стали перебираться в Россию. Императрица Елизавета Петровна повелела дать беженцам деньги и стройматериалы и даже освободила от налогов. Из македонцев был сформирован отдельный гусарский полк. Он так и назывался — Македонский гусарский полк.

Из Часовой башни мы идем смотреть церковь Святого Николая. По словам Ильи, она была построена еще до османов, потом многократно разрушалась и свой нынешний облик приобрела двести лет назад. Когда-то в городе было сорок церквей. Сейчас осталось всего три.

Возвращаемя в центр по узкой, мощеной булыжником улочке. Илья объясняет, что каменные мостовые появились в городе еще в XVI веке. Эти булыжники помнят времена Сулеймана Великолепного!

Я нагибаюсь к камням, а Илья уже показывает вверх, на крыши домов. Оказывается, многие дома до сих пор крыты старинной черепицей. Она немного бледнее современной и отличается по форме, но сохранилась хорошо. Старые мастера делали на совесть.

Пришла пора прощаться с гостеприимным директором музея. Уже перевалило за полдень, а нужно так много посмотреть! Я направляюсь на левый берег реки. Там стоят еще три башни и церковь. Прохожу главную городскую площадь и иду по улице Иосифа Даскалова. По сторонам лепятся друг к дружке старые каменные домики. Никаких башен не видно. На глаза попадается выцветшая реклама ресторана. На ней нарисована башня, а стрелка указывает влево и вверх, в узкий проход между домами. Прохожу туда. Ресторан давно закрыт, но ура! Я вижу башню! Называется она Емин-бегова, на некоторых картах ее обозначают как Среска башня.

Рядом находится Хаджикостова башня. Ей не повезло. Строение почти разрушено и теперь является частью чьего-то огорода. Выше всех по склону — Крстева башня, которая хорошо сохранилась. Рассматривать ее удобнее с соседней улочки.

Возвращаюсь на улицу Иосифа Даскалова и иду дальше, к церкви Святого Иоанна Предтечи. Храм на этом месте стоял давно, но был сожжен в конце XVII века во время подавления восстания Карпоша. В 1836 году здание было отремонтировано на средства прихожан. Фрески и иконостас — работа мастеров знаменитой самоковской иконописной школы. Увы, церковь была закрыта и я смогла ее рассмотреть только снаружи.

Башни и храм очень красивые. Но мне, все же, больше понравились городские мосты. Например, высокий Радин мост. Про него даже сложена песня. Якобы этот мост строили девять братьев. Дело не ладилось: мост все время рушился. Вот и решили братья замуровать в опору моста девушку. Видимо, чтобы укрепить конструкцию. Выбор пал на жену младшего брата красавицу Раду. Сколько ни плакала девушка, братья были неумолимы. Тогда она попросила замуровать все тело, кроме одной груди, чтобы кормить маленького сына. Душераздирающая история. Действительность была проще и прозаичнее: мост построил Хавзи-паша из Скопья по заказу местных жителей, а опорами послужили две башни.

В центре города недалеко друг от друга находятся три старых моста: Грофчанский, Чаршийский и Йокшинский. Они соединены променадом: в каньоне возле реки проложили дорожку. С нее можно полюбоваться мостами с необычного ракурса.

Идея была отличная, но что-то не сложилось. Фонари не горят, а перила так и не поставили. Гуляющие могут легко упасть в реку, тем более, что дорожку никто не чистит и она очень скользкая.

И все же по променаду стоит пройтись. Мы привыкли любоваться панорамами сверху вниз, а вот возможность взглянуть на город снизу вверх предоставляется нечасто.

В старину все башни и церкви в городе были соединены подземными туннелями. Сейчас многие из них разрушены, но кое-что сохранилось. Вход в туннель можно увидеть под Грофчанским мостом. В интернете путешествие по туннелям названо незабываемым приключением. Не знаю, что имел в виду автор. Подземный ход, куда я заглянула, был частично залит водой. В воде плавали бумажки и прочий мусор. Если это и приключение, то не из приятных.

Остается посмотреть последний старинный мост — Горноамамский, на краю города. После предыдущих мостов, этот меня не впечатлил.

Я принимаюсь фотографировать красивое дерево хурмы, усыпанное плодами. За деревом громоздятся какие-то развалины. «Вы знаете, что это?» — на хорошем английском спрашивает подошедший ко мне молодой человек. Прошу его говорить по-македонски. Парень удивленно улыбается и рассказывает, что развалины — это остатки некогда роскошных турецких бань, которыми славился город. Время беспощадно: ничто в этой куче камней не наводит на мысли о роскоши.

«Вы знаете, что Кратово находится в жерле потухшего вулкана? Вот куски лавы» — с этими словами молодой человек показывает на два каменных шара, которыми украшен фасад дома.

Повернувшись к шарам, я с интересом ковыряю их пальцем. Неужели это и вправду лава!.. Искренне благодарю парня. Приятный здесь все же народ.

Вечереет. Можно бы и перекусить. Возвращаюсь на главную площадь и оглядываюсь.

Ну-ка, где тут пекарня? Разве бывает югославский город без свежей выпечки! Пекарня, куда я зашла, предлагает сладкие булочки, пирожки с брынзой и даже сербские плескавицы. Цены — демократичные, начинаются примерно от 20 рублей за большую булку. «Русские?» — спрашивает хозяйка. «Вы случайно не из Кратова? Мы все здесь знаем ваше русское Кратово». Развожу руками и признаюсь, что я всего лишь из Москвы. Выйдя из пекарни вдруг вспоминаю, что в Кратово, кажется, жила троюродная сестра моей бабушки. Эх, надо было об этом сказать! На Балканах такие родственники вовсе не считаются дальними.

Последний пункт моей сегодняшней программы: церковь Святого Георгия Кратовского, небесного покровителя города. Храм расположен на краю города, рядом с автостанцией.

Святой Георгий Кратовский, весьма почитаемый и в России, родился в Кратово в конце XV века. С раннего возраста он выделялся своим умом, талантом и красотой. Таких детей турецкие власти часто отбирали у родителей и превращали в янычаров. Чтобы избежать такой судьбы, Георгий бежал в Софию. Там он поселился в доме священника, учился, работал ювелиром и скоро стал пользоваться большим авторитетом среди христиан. Популярность не прошла незамеченной. Турецкие власти стали настойчиво предлагать талантливому юноше принять ислам. Георгий отказался. Османы применили тактику кнута и пряника: Георгию то угрожали, даже сажали в тюрьму, то сулили богатство, блестящую карьеру и выгодную женитьбу. Все было напрасно. Тогда было решено переубедить юношу. К нему послали ученых людей для дискуссии. Это было ошибкой. Юноша стал задавать мусульманским богословам неудобные вопросы: «Почему пророки предсказали пришествие Христа, но ничего не говорили про Магомета?», «Почему мусульманский рай полон плотских удовольствий, а не духовных?». И наконец спросил собеседников: «Что должен делать мусульманин, чтобы попасть в рай?». Богословы ответили: «Молиться и совершать омовения». «Как?!« — воскликнул Георгий — «Разве не следует вести праведную жизнь?!" Это явилось последней каплей. Юношу бросили в костер. Потом, уже обгоревшего, вытащили и снова предложили сменить веру. Георгий отказался и был сожжен. Чтобы христиане не взяли с пепелища останки мученика, турки побросали в костер животных. Но случилось чудо: кости животных рассыпались, а мощи святого Георгия остались целыми и христиане смогли их забрать под покровом ночи.

К церкви Святого Георгия я подошла уже вечером. Она, к сожалению, была закрыта. Уезжая, я смотрела из окна автобуса на белый силуэт храма на фоне скалы. Святой покровитель города словно меня провожал. Через пару минут и скала, и храм растворились в сумерках.

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм