Ужин с видом на Монблан

Как зачарованная, я смотрела на него, не в силах оторвать взгляд. Мой автобус сердито ворчал, угрожая закрыть двери, а мне не хватало сил, чтобы уйти.

— Я вернусь, я обязательно вернусь, — обещала я скорее себе, чем ему, понимая, что это он для меня — единственный и неповторимый, а я для него — всего лишь одна из многих.

Я вернулась. Столько всего произошло за эти годы разлуки. Наверное, я постарела, зато он стал еще величественнее и прекрасней. Как ему шла эта белоснежная седина!

— Я вернулась, Монблан! Помнишь, я тебе обещала!

Мы выходим из гондолы. Резкий порыв ветра бьет в лицо острой снежной крупой. Холодно. Я смотрю вниз и на секунду замираю. Страшно.

«Ты спустишься! — говорит внутренний голос, — это — всего лишь красная трасса». Я чувствую, как леденеют пальцы рук и слезятся глаза. Один за другим лыжники съезжают вниз, но я медлю. Грустные мысли и воспоминания не дают мне расслабиться и наслаждаться отдыхом.

В сентябре моя двухлетняя война с руководителем департамента наконец закончилась. Ее уволили. Я была не в силах сдержать счастливую улыбку. Даже длинный негативный шлейф отзывов о новой начальнице меня не пугал. Одно то, что она попала на это место без блата, по решению европейского начальства создавало иллюзию перемен к лучшему.

Однако новая руководительница не спешила с нами знакомиться. Она сделала ремонт в своем кабинете и ушла в отпуск. Мы продолжали работать, словно ничего не случилось. Прошло больше двух месяцев, прежде чем новая руководительница департамента, наконец, собрала нас, чтобы объявить о том, что мы дебилы, ретрограды и нам не место в этой компании.

— Нас судят те, кто даже не понимают, что мы делаем, — шепнула я своему менеджеру — Диме, услышав поток грязи в свой адрес.

— А что она закончила? — спросил он в ответ.

Посмотрев ее резюме на корпоративном сайте, я показала Диме, строчку с образованием:

— Сельскохозяйственный институт.

— Теперь у нас менеджмент от сохи, — прокомментировал он.

— Да, — согласилась я, — причем, в прямом смысле.

Это казалось немыслимым. Как в крупной американской АЙТИ компании, на должность руководителя департамента, над техническими специалистами ставят человека не имеющего даже базового АЙТИ образования? Я поняла, что война не закончилась, просто поменялся противник.

Меньше всего на свете мне хотелось продолжения этого бессмысленного противостояния. Я так устала. Однако выхода у меня нет. Смена работы проблематична, да и проблему она не решит. Если я не могу ничего доказать здесь, что говорить о других компаниях, где все должности раздаются исключительно по блату.

Понимая, что нужно просто оттолкнуться палками и поехать вниз, я пыталась заставить себя не думать о работе.

Неожиданно раздается знакомая мелодия и в кармане дребезжал телефон.

— Дима, я слушаю, что случилось? — отвечаю я, понимая, что, если менеджер звонит тебе, невзирая на отпуск — это означает что-то серьезное.

На работе снова кадровые перестановки. Дима говорит срывающимся голосом, и мне кажется, что он готов расплакаться. Я слушаю спокойно, стараясь не выдавать волнения. Наша непосредственная начальница ушла на другую позицию и напоследок решила испортить всем настроение, пообещав, что нас уволят. Новая руководительница настроено крайне агрессивно. Задача, которую «менеджер от сохи» себе поставила — понятна. Нужно создать видимость перемен. Самое простое — уволить старых сотрудников, обвинив в некомпетентности и нанять новых. Пока идет процесс обновления кадров, можно ничего больше не делать, прикрываясь лозунгами и обещаниями.

-Она сказала, что тебя хотят уволить! — звучит в трубке.

Порыв ветра воет и связь обрывается. «Ты справишься», — говорю я себе и смотрю в след спускающимся лыжникам. Девушка неуверенно стартует, не вписывается в поворот, падает и летит по склону вниз. Страх снова просыпается. Я смотрю на Монблан. «Ты сможешь. Ты катаешься лучше, чем она», — отвечает он на мой немой вопрос. Оттолкнувшись палками, я подъезжаю к началу трассы. «Если я спущусь и не упаду — то выиграю и новою войну», — загадываю я и медленно вхожу в поворот. Канты лыж уверенно впиваются в плотный отратраченный снег. Страх проходит. На смену ему приходит восторг. Я делаю еще одну медленную дугу и набирая скорость, уверенно еду вниз. Снежные вихри отчаянно пытаются сбить меня с ног, но это им не удается. Я слышу, как на поворотах лыжи со скрипом вгрызаются в фирн, не давая мне разогнаться. «Я справлюсь, Монблан, обещаю тебе», — шепчу я, не смея оторвать взгляд от трассы.

Уклон становится меньше, я перестаю напрягаться и, наслаждаясь скоростью, мчусь вниз. То ли от выработанного организмом адреналина, то ли от резкого сброса высоты, меня бросает в жар. Я чувствую эйфорию и наслаждаюсь скоростью. Холодный ветер только вселяет в меня уверенность в грядущих победах. «А горы мне твердят, ты должен быть ты должен», — шепчу я любимую песню юности, нарезая дуги в плотном поскрипывающем снегу.

У съезда с трассы я останавливаюсь. Упавшая девушка сидит на снегу. Вокруг нее столпились лыжники. По-видимому, у девушки сломана нога. Она стискивает двумя руками голень и сквозь выступающие слезы пытается улыбаться и даже что-то напевает. Я смотрю наверх, пытаясь разглядеть спускается ли муж. Однако вижу лишь съезжающих спасателей с носилками.

Девушку укладывают в «ладью» и увозят. Муж медлит и я машу ему руками. Наконец, он медленно и осторожно начинает спуск. Я слежу за его темным силуэтом, и жду, пока он подъедет ко мне.

— Еще раз здесь спустимся? — спрашиваю я.

— Сегодня 31 декабря и через несколько часов наступит новый год, который мне не хотелось бы провести на больничной койке, — отвечает он, намекая на упавшую лыжницу.

Мы фотографируемся на фоне Монблана и спускаемся в Курмайер.

Здесь уже вовсю идет празднование Сильвестра. Из баров доносится громкая музыка, за столиками сидят лыжники в разноцветных костюмах с бокалами в руках. Постояв несколько минут в раздумье — остаться ли праздновать здесь или все-таки поехать домой, мы принимаем решение в пользу дома.

На сей раз мы проводим новогодние каникулы в итальянской провинции Аоста. Нас приютила семья фермеров, которая сдает один этаж своего четырехэтажного дома лыжникам в небольшом городке Сант-Пьере.

Аоста — это долина на северо-западе Италии, которая граничит со Швейцарией — на севере, и с Францией — на западе. Она уютно притулилась среди высочайших вершин Европы. Ее окружают Монблан, Монте-Роза и Маттерхорн. Аоста известна своими сырами, винами и горнолыжными курортами, а ее история уходит корнями в далекое прошлое.

Город Аоста основан ещё до нашей эры. С тех времён сохранилось большое количество памятников архитектуры: триумфальная арка, крепостные стены с воротами, амфитеатр.

В окрестностях Аосты много средневековых замков и крепостей. По дороге из дома до подъемника мы проезжаем причудливые постройки из прошлых столетий — костелы, замки, крепостные стены. Далеко не все из них находятся в идеальном состоянии, от некоторых и вовсе остались одни руины, но есть и отреставрированные или хорошо сохранившиеся.

Долина Аоста или Валле д’Аоста, как ее здесь называют, считается одним из крупных центров виноделия Италии. Область славится прежде всего белыми винами, виноградники для которых тянутся по склонам гор, местами поднимаясь на высоты до полутора километров над уровнем моря.

Считается, что найти местные вина в других провинциях Италии довольно сложно, потому что туристы, приезжающие на горнолыжные курорты области, выпивают за сезон практически всё производимое вино.

Мы погуляли по улочкам Аосты, но город не произвел на меня особого впечатления. В нем нет сказочного очарования Австрийских городков. Типовая четырех-пятиэтажная застройка делает его безликим и неинтересным. Даже наличие многочисленных достопримечательностей не придает ему шарма и незабываемости.

Значительно более приятное впечатление оставил Курмайор, в который мы попали в снегопад. Несмотря на недемократичность ценовой политики в магазинах, он оставил приятное впечатление, своей уютной атмосферой и малоэтажной застройкой.

В окна апартаментов, которые мы снимали, видны горы. Когда солнце пряталось за горным хребтом, окрашивая облака в ярко красные тона, мы любовались розовеющими вершинами.

«Скипас» — (билет) на 14 дней в горнолыжном курорте «Пила», который расположен недалеко от города Аоста, позволяет кататься три дня на любых других курортах долины. Поэтому мы покатались еще в «Червинии», «Ла Тюиль» и «Курмайер».

Немного информации впечатлений о каждом из курортов.

«Пила»

Пила считается домашним итальянским курортом. Здесь прекрасные трассы и ужасные подъемники, очереди на которые постоянно портили нам удовольствие от катания. Пила удивила количеством англичан, которые, как казалось, составляли большую часть лыжников и порадовала красными трассами, которые практически не разбивались до самого вечера.

Курорт достаточно высокогорный. Высшая точка зоны катания — 2700 метров. Однако самые высокие трассы — самые сложные. Единственная красная трасса по сложности не уступает остальным шести черным. Перед входом на каждый из подъемников на четырех языках большими буквами написано предупреждение — все трассы только для экспертов. Однако, несмотря на всеобщую грамотность, количество родителей, привозящих сюда неуверенно стоящих на лыжах отпрысков, день ото дня не уменьшалось. Дети падали, кубарем катились по крутым склонам, родители орали, отчаянно пытаясь перекричать ледяные порывы ветра, вызывая у меня искреннее недоумение. Мы катались там очень редко. Холодный и медленный подъемник, короткий спуск и огромная очередь — убивали все желание.

Нас больше всего привлекала более низкая зона катания. Трассы 9,12,13 и 14 радовали, длиной, качеством и отсутствием неподготовленных лыжников на склонах. Здесь можно было кататься до самого закрытия подъемников. Трассы практически не разбивались и не обдирались. Кроме того, наверх поднимал более современный подъемник, а в плохую погоду, можно было воспользоваться гондолой.

Пила считается хорошим курортом для начинающих. С этим я категорически не соглашусь. Синие трассы, на мой взгляд, крайне неудачные — узкие и пологие. Учиться на них очень сложно.

Цены. Парковка — бесплатная, камера хранения — бесплатная (1 евро — залог). Кофе капучино — 1.3 евро, обед от 5 до 12 евро.

«Ла Тюиль» заманил меня возможностью покататься не только в Италии, но и во Франции, а так же шикарной схемой трасс, но разочаровал их состоянием.

Спуски имеют короткую достаточно крутую верхнюю часть и длинный пологий выкат.

Очень неудобно расположены подъемники. Спустившись вниз к указателю, ты вдруг понимаешь, что подъемник находится выше метров на десять, а то и двадцать и приходится снимать лыжи и идти наверх.

Общее впечатление — не очень. Несмотря на очарование городка, в котором расположен курорт, желание приехать сюда еще раз не возникло.

Цены. Парковка — бесплатно. Камера хранения — 2 евро. Обед — 8 евро, кофе — 2 евро.

«Червиния» — достаточно большой и высокогорный горнолыжный курорт, расположенный на леднике Маттерхорн.

Гондола поднимает на высоту в 3800 метров, позволяя кататься практически круглый год.

По сути, курорт объединяет несколько областей катания, часть которых находится в Италии, часть — в Швейцарии. За день мы проехали не больше трети всех спусков. Верхняя «ледниковая» зона катания не показалась интересной. Спуски достаточно пологие, обледенелые, плохо отратраченные. Высота и сильный ветер подталкивали ехать быстро, большое количество лыжников и бугры портили удовольствие от спуска. Средняя зона катания достаточно большая, хотя к полудню была по большей части разбита и покрылась холмами.

Нашей роковой ошибкой стало решение спуститься на лыжах вечером до парковки. Меня подкупило хорошее начало трассы, на котором не было холмов, и я наивно решила, что их не будет и дальше. Мы не проехали и сотни метров, как трасса оказалась полностью убитой, что было совершенно не удивительно к пяти часам вечера, учитывая общее состояние курорта. В нижней трети спуск превратился в квест на выживание. Огромное количество родителей с маленькими детьми, едва стоящими на лыжах, узкая, ободранная ледяная трасса с огромными сугробами, начинающиеся сумерки и рюкзак с фотоаппаратом за спиной, который уводил возможность упасть в запретную зону, оставили «неизгладимое впечатление» от спуска. Завершал этот «аттракцион удовольствия» тоннель к самой парковке, въехав в который, я оказалась в полной темноте и подлетела вверх на огромном сугробе. Каким-то чудом устояв на ногах и не влетев в стену, перепрыгивая через не вписавшихся в поворот лыжников, я резко затормозила в метре от установленной на асфальт таблички — «медленно».

«Если бы я упал, я бы тебя прибил», — прокомментировал наш спуск муж, и мы пошли к машине. Здесь наш ждал еще один сюрприз — длиннющая пробка на выезд. В результате, домой мы возвращались уже в полной темноте. Учитывая, что маршрут пролегал по крутому серпантину, это продолжило цепочку приключений.

Возможно, нам просто не повезло, но желание съездить туда еще раз, несмотря на шикарные виды, у меня не возникло.

«Курмайер», как самый известный из курортов Аосты, был оставлен на 31 декабря. За день мы проехали большую часть спусков. Особенно понравился верхний участок (21 трасса). Подъемников много, людей еще больше. Отсутствие очередей на подъемники, компенсируется огромным количеством лыжников на склонах. Уровень подготовки в большинстве случаев — начальный. Много детей. Даже на черных трассах после полудня огромные сугробы. Приятное исключение — 21 трасса, которая имеет единственный подъемник и огромную очередь на него.

Парковка платная, но закрытая (мы заплатили 12 евро). Камера хранения — 5 евро. Кофе — 2 евро. Удовольствие от катания, конечно — бесценно.

Вот наконец вечер. Мы сидим за столом. До Нового года остаются считанные часы. У нас нет традиционных салатов. Праздничный ужин состоит из блинов с норвежской семгой, выловленной в местном супермаркете, нескольких видов французских и итальянских сыров и бутылки вина красочной надписью сделано в Валле д’Аоста.

Новогодний вечер в горах — это всегда сказка.

Он может быть таким:

или таким:

а может быть таким:

В нем есть что-то необъяснимое, волшебное и непредсказуемое.

Мы ужинаем и медленно погружаемся в атмосферу наступающего Нового года.

За окном, на фоне красного неба, розовеет Монблан, в бокале налито красное вино, произведенное в долине Аоста, на тарелке лежит кусок домашнего сыра, принесенный заботливыми хозяевами к праздничному ужину. Черные и красные трассы успешно покорены. Можно расслабиться и улыбнуться. Бесподобный закат в оконной раме, достоен руки именитого художника. Однако мысли снова возвращаются к проблемам на работе.

-Представляешь, они всегда так живут, — говорит муж, — едят этот сыр, пьют это вино, катаются на лыжах в этих горах.

-Нет, не представляю, — отвечаю я.

Ситуация на работе может поставить крест на моей возможности не только кататься на лыжах, но и вообще ездить за границу.

-Ты справишься, — заверяет муж, видя появившуюся озабоченность на моем лице.

-Ты должна справиться, — вторит ему Монблан, сверкая розовой макушкой.

«А горы мне твердят, ты должен быть ты должен», — шепчу я, а в памяти всплывает трасса, холодный ветер и скрип лыжных кантов по фирну.

Время от времени радостно пищат телефоны, напоминая о приближении праздника.

Муж, отвечает на поздравительные СМС-ки, я листаю список контактов, размышляя кого нужно поздравить.

«Счастливого Нового года, — пишет моя коллега из Польши, с которой мы познакомились на конференции в Венгрии, где я делала доклад по компьютерной диагностике в онкологии. Она спрашивает, как продвигается работа на проекте, а я в ответ жалуюсь на «руководство от сохи». Она сочувствует, обещает помочь.

— Я знаю, что делать! — решительно произношу я, и ищу контакт нашего директора, — я напишу письмо генеральному и попрошу, что бы она со мной встретилась.

— Будешь жаловаться на новую начальницу? — криво усмехаясь, спрашивает муж. — Она же ее и назначила.

— Нет, я расскажу ей про наш проект по онкологической диагностике. Который новая начальница cвернула, потому что не знает, как продавать.

Муж смотрит удивленно, не понимая суть идеи.

— А как ты объяснишь, что пришла через голову, минуя руководства? — интересуется он.

У меня нет ответа ни на этот, ни на многие другие вопросы. Все что у меня есть — это уверенность, что с «менеджером от сохи» я справлюсь. Нужно просто начать действовать на опережение.

Я пишу поздравление с Новым годом гендиректору, и прошу, чтобы она встретилась со мной после новогодних каникул. Вскоре телефон пищит и мне приходит ответ. Она благодарит за поздравления и обещает попросить секретаря запланировать встречу.

-Она решит, что ты сумасшедшая, — комментирует муж, но в Москве уже бью куранты и ым пьем «Просеко», желая друг другу справиться с любыми проблемами, возникающими на нашем пути.

— Если «черных трасс» по жизни нам не избежать, значит мы научимся и по ним съезжать! — звучит первый тост Нового года.

Две недели катания на лыжах только на первый взгляд — долго. Утро 7 января нас встречает красочным рассветом, лыжи занимают свое место в чехле, а ботинки — в чемодане.

Я прощаюсь с Монбланом, словно с верным другом. Мы садимся в машину и едем в аэропорт.

Новогодние каникулы закончились. Следующий день уже рабочий. Он начинается с двух писем. В первом «менеджера от сохи» сообщает, что вместо нашей начальницы назначает свою подружку. Второе письмо — приглашение на встречу с гендиректором.

Директор угощает меня сладостями и обещает помощь с продвижением проекта. Она рассказывает о себе, хвалит мою работу и не задает неудобных вопросов. У меня создается ощущение, что она оправдывается.

Вернувшись на рабочее место, я слушаю, как коллеги обсуждают прошедшие каникулы и новые назначения. Я рассматриваю фотографии, размышляя, о встрече, поездке и о том, что нас ждет в этом году.

Просмотрев отснятые фотографии я любуюсь розовым Монбланом. Неожиданно в моей голове пазл складывается и все встает на свои места. Интуиция подсказывает, что «менеджер от сохи» надолго не задержится.

2020 год, конечно, будет сложный, но мы победим, и я вернусь Монблан, обещаю тебе, что вернусь!

Теги: Самостоятельные путешествия, Горнолыжный отдых