Совсем немного мы не дождались закрытия Фестиваля беркутиной охоты — покинули территорию праздника, где на протяжении двух дней было столько радости и счастья. Нам хотелось поскорее добраться до озера Толбо, чтобы засветло хотя бы палатки поставить.
Через лобовое стекло нашей Делики можно наблюдать за тем, как на глазах меняются оттенки вечернего неба, как розовела, сиреневела и постепенно тускнела на вершинах горных хребтов снежная глазурь, так и не растаявшая за лето.
Как ни торопился Витя, к Толбо мы подъехали в уже густых сумерках. Свет фар выхватывал из темноты упругие вихры чия и проложенную сквозь его заросли дорогу.
6
Мы встали лагерем там, где обычно останавливаются туристы, путешествующие с командой Altai DT. Здесь горные гряды расположились перпендикулярно к озеру и разделили береговую линию на небольшие изолированные зоны, позволяя тем самым каждой группе отдыхающих чувствовать себя уютно.
18
Палатки ставили уже в полной темноте.
8
После незамысловато ужина Надя пошла спать, Витя копошился у машины, тоже готовясь ко сну, а я на раскладном стульчике уселась у самой кромки воды. На небе сияла пол-Луны, освещая и горы, и звезды, и идеальную зеркальную гладь Толбо. Озеро спало тихо и спокойно, лишь иногда чуть вздрагивая во сне. И тогда легкая морщинка появлялась на его сонной поверхности. Не торопясь, морщинка добиралась до берега, выдохнув, выплескивала на прибрежные камешки несколько пузыриков пены и исчезала, растворялась… И опять все затихало до следующего вздоха…
Мир был наполнен покоем. Мне казалось, что все жизненные процессы в природе сосредоточились на дыхании горного Озера, что время замедлило свой ход, и даже мое сердце стало биться тише, спокойнее, ровнее…
11
… Мирную тишину нарушил рокот мотора. Оглянувшись, я увидела свет фар движущейся машины.
— Денис нашел нас, — сказал Витя негромко, чтобы не разбудить Надю.
И не ошибся. Через несколько минут возле лагеря остановилась Делика — это Денис Лыткин, про которого я много раз слышала в Витиных рассказах, присоединился к нашей компании. Денис тоже был на празднике беркутчи, но в Монголии у него были еще и другие удовольствия — рыбалка и полевые испытания новенького недавно приобретенного коптера.
— Ну все, теперь у нас будет совсем другая жизнь, — бодро и обнадеживающе радостно сказал Витя.
И я ему почему-то сразу и безоговорочно поверила, хотя то, что и как с нами происходило до сих пор, меня абсолютно устраивало.
И ведь Витя оказался прав!
— А давайте разведем костер, — предложил Денис, — с ним как-то уютнее.
— Давайте! — обрадовалась было я. — Но ведь здесь только сухой чий, дров-то нет.
Не говоря ни слова, Денис направился к своей машине и вернулся оттуда с полешками!
-Вот это да! Ты дрова с собой возишь? — изумилась я.
— Вожу. Как же без них? — спокойно ответил Денис.
Но это было не все! Костер мы развели в шашлычнице, которая тоже оказалась в закромах машины.
— Денис, если есть шашлычница, должны быть и шашлыки!
— Будут, но только не шашлыки, а что-то получше, — обнадежил Денис. — Но не сегодня.
Я облегченно вздохнула — хорошо, что не сегодня. После двух дней непрерывного эмоционального напряжения так хотелось покоя и сна. И, судя по всему, не только мне. Витя откланялся и пошел в машину спать. А мы с Денисом все подкладывали и подкладывали дровишки в костер, пока не погасла на моей фотокамере лампочка. «Все…» — из последних сил прохрипел аккумулятор и отключился: он тоже устал, выдохся от перенапряжения последних дней. Но 99 кадров ночного звездного неба уже были в моей «копилке»!
14
Денис еще оставался у костра, а я попрощалась с ним и поплелась к себе в палатку. Так же, как у аккумулятора камеры, у меня кончился запас энергии. Не успела я поерзать в спальнике, чтобы поудобнее улечься, как Морфей нежно и крепко обнял меня, укутал своим сонным покрывалом, и я провалилась в небытие.
…Ночью был мороз, я его вполне ощутила на себе. Холод разбудил, заставил вылезти из спальника за теплыми вещами. Они лежали в бауле, стоящим на улице рядом с палаткой. С трудом открыла закоченевшую на морозе молнию баула, достала ледяные флиску и летнюю пуховку, замоталась кашемировым непальским шарфом и полезла обратно в спальник, уже растерявшим мое тепло. Пока не нагрела вещи своим внутренним теплом, не смогла и сама согреться. Но вскоре все же согрелись ноги, тепло растеклось по всему телу, и я приуютилась, угомонилась, заснула…
Рано утром «жаба» звонила во все колокола, пытаясь растормошить мой слегка подмерзший ночью организм. Не раскрывались глаза, не шевелился ни один мускул, вообще не хотелось двигаться. Я с трудом приоткрыла глаз, чтобы взглянуть через москитную сетку на улицу в тихой надежде, что там еще темно, тускло и серо… Как бы не так!
Розовый рассвет растекался по Озеру, уже почти проснувшемуся. Оно дышало ровно и спокойно, в такт его дыханию колыхалась и вода, рождая небольшое волнение.
14
Моя сонливость вмиг улетучилась, испарилась, сублимировала. Я сунула ноги в ледяные после ночных морозов ботинки, не стала терять время на поиски теплых штанов, а повязала флисовый пледик прямо поверх куртки так, что получилась теплая юбка, вскинула на плечи рюкзак с камерой и поспешила на фотоохоту.
Солнце будто ожидало, пока я заберусь на верх холма, возвышающегося рядом с нашим лагерем. И стоило мне ступить на небольшое плато с останцами, похожими на рукотворные пирамиды, тут же залило весь мир своим светом. Солнечный луч скользнул по водной глади Озера, и оно приобрело такой насыщенный индиговый цвет, будто тонны шах-даринского лазурита растворились в его водах — это необъятное без единого облачка глубокое синее небо отражалось в безупречной поверхности Толбо.
9
8
8
Я словно воочию услышала голос Ксюхи, пророчившей мне вот такую радостную встречу с Озером. Вспомнилось, как во время летней монгольской поездки Толбо не произвело на меня впечатления, как расстроилась Ксюха, услышав об этом. И сказала она мне тогда:
— Галечка, почему-то Озеро не раскрылось перед тобой. Но твоя следующая встреча с Толбо обязательно будет иной!
И глядя сейчас на этот залитый золотым светом мир, обволакивающий спокойствием и умиротворением, я поняла, насколько Ксю была права.
11
15
Прилив невероятного восторга подхватил меня, унося душу к заснеженным вершинам, наполняя ощущением свободы и счастья, пониманием хрупкости и невесомости прекрасного мира. Я села на камешек на склоне холма и растворилась во времени, пространстве и вообще…
Солнце поднималось все выше и выше и прогоняло тень, укутавшую наш лагерь сонной негой. Первый же луч солнца, упавший на машины, где спали Витя и Денис, пробудил мальчиков. Вспомнив, что с нами теперь Денис и Витину радость по этому поводу, у меня возникло чувство предвкушения чего-то необычного. И я поспешила вниз, в лагерь.
6
10
16
13
— Девочки, вы будете яичницу? — спросил Денис.
— Буду, — обрадовалась Надя.
— Не буду, не стоит возиться, — отвечаю я, но чувствую, что делаю что-то не то.
— И зря, — тут же прореагировал Витя. — Денис наверняка припас для яичницы что-нибудь вкусненькое.
— Да ладно, — с недоверием говорю я. Но некоторые сомнения уже зародились в моей голове. Отступать, правда, все же не стала. И совершенно напрасно, как оказалось чуть позже.
Вскоре Денис приносит к столу здоровенную шкворчащую сковородку с зажаренными до хрусткости ломтиками бекона. Среди них в растопленном жирке плавали оранжевые целые (не растекшиеся!) глазки яичницы. А запахи!!! Какие в воздухе разносились запахи! Можно было умереть от горя из-за своей неосмотрительности!
2
Яркое солнечное утро расслабило, заставило распасться на атомы и молекулы. Из-за обеденного стола не хотелось вставать, вспоминались слова моей далекой украинской родственницы: «Сколько за столом — столько в раю».
— А что, уже пора? — с сожалением воскликнули мы с Надей почти в унисон.
— Торопиться нам не надо, но по дороге к озеру Ачит будет много интересной красоты. Вы же не хотите впопыхах проскочить мимо нее?
Пока Витя и Денис грузили машины, мы с Надей залезли еще на одну ближайшую горку. Снизу она казалось совершенно неприступной, но на деле все было гораздо проще. Растресканные камни сформировали что-то наподобие ступенек, иногда, правда, высоковатые для человеческого шага. Помогая друг другу, то подталкивая снизу, то вытягивая сверху, кое-где переползая на коленках, мы с Надей забрались туда, откуда открылись ошеломляющие виды на просторы озера Толбо. Я бы так и сидела тут, отключив сознание и погрузившись в нирвану.
10
11
Витин коптер уже не только покружил над нами, но и, убранный в чемоданчик, нашел себе уютное место за задним сиденьем в машине. Уже и моторы Делик прогрелись в путь-дорогу, а я все никак не могла расстаться с тем благостным состоянием, которое подарила мне встреча с чудесным озером Толбо.
Озеро Толбо — пресноводный водоем, расположенный на высоте 2086 м. Его название переводится как «родимое пятно». Длина озера 21 км, ширина 6,3 км. В озере обитает три вида рыб — монгольский хариус, алтайский осман и сибирский усатый голец. Алтайские османы — рыбы-долгожители. В Толбо был пойман осман, возраст которого составлял 44 года.
Терпеливый, но настойчивый гудок машины вывел меня из оцепенения. Надо спускаться и ехать дальше, к озеру Ачит, про которое я тоже слышала много радостных отзывов. Бросив в Толбо монетку, специально припасенную для этого момента, полезла вниз.
Не долго я кручинилась по поводу расставания с Толбо: красивейшая горная дорога всецело привлекла мое внимание. Некоторое время мы обгоняли всадников, неторопливо возвращающихся домой после Фестиваля беркутчи. А когда въехали в межгорную долину, где протекала река Ховд, я и вовсе отвлеклась от своих переживаний.
8
14
Нас окружила зрелая осень. Тополя уже растеряли свой золотистый наряд. Их голые корявые ветви словно скелеты белели на фоне затененного склона горы. Но некоторые деревья еще сохранили листву, и она сейчас сияла золотом в лучах яркого солнца.
12
9
6
12
На одном из виражей горного серпантина мы нашли на обочине «кармашек» и сделали остановку. Отсюда хорошо было видно, как петляет Ховд, образуя многочисленные островки и заливчики, каким бурым и прозрачным стоит вокруг лес.
17
После перевала мы ехали по величественной и спокойной степи. В ней уже закончилась борьба за выживание — все растения отколосились, осыпались плодиками будущей жизни, но еще не превратились в прах и тлен. Они служили пищей для неприхотливых и непривередливых в еде верблюдов, с любопытством взирающих на нас, проезжающих мимо. К предстоящей уже почти скорой зиме они обзавелись роскошными теплыми шубками, запаслись жирком в упругих высоких горбах. В общем, к холодам подготовились основательно.
14
К Ачиту мы подъехали ближе к вечеру. Степь как-то сразу закончилась, сменилась горным рельефом, изрезанным ущельями.
11
14
— -Будем искать фьорд, где стояли лагерем в прошлом году, — сказал Витя и бесстрашно направил свою Делику вниз по крутейшему склону.
От ужаса я закрыла глаза. Не успела выдохнуть, как машина, благополучно спустившись, тут же полезла наверх по еще более крутому склону на другой стороне ущелья, цепляясь всеми четырьмя колесами за торчащие повсюду камни.
— Витя, давай дорогу поищем! — взмолилась я, когда мы спустились на дно очередного каньона.
— Давай! — как-то неожиданно быстро согласился Витя.
Мы запустили свои коптеры, чтобы сверху взглянуть туда, куда так быстро забурились. Мы оказались почти в середине горного массива. Вдоль берега пути не было — там скалы круто обрывались в воду. Но чуть в стороне от того места, где мы сейчас стояли, просматривалось что-то похожее не дорогу.
12
14
— Витя, это дорога или что?
— Похоже, дорога, давай по ней и поедем!
Я с облегчением вздохнула, залезла в машину, полагая, что на этом наши приключения закончатся.
Увы, они только начинались!
«Дорога» оказалась конной тропой. Одной парой колес мы ехали по ней, а другой — где придется. На каком-то этапе, когда я уже устала жмуриться от страха при преодолении этих «американских» горок, мы все же доехали до небольшого «фьорда», где решили осмотреться и понять — стоит ли здесь ночевать.
Место было уютное, с трех сторон отгороженное холмиками. Недалеко от берега из воды торчали метелки камыша, и на рассветной зорьке могли получиться приличные кадры с отражениями. Могли бы, наверное, порадовать цветом и склоны красных холмов, что были вокруг нас.
Вот, собственно, и вся красота, которую могло нам предложить это место.
Мы не стали долго думать, стоит ли здесь останавливаться на ночлег, решили выбираться из этих «фьордов». Неплохо было бы, конечно, встретиться с Денисом, который рыбачил где-то на Ачите, и, пока не стемнело окончательно, найти место для лагеря.
После недолгого обсуждения, мы решили, что будем ночевать на берегу реки Ховд.
Обратный путь среди этих холмов был также сильно эмоционально окрашенным. Солнце уже скрылось за горизонтом, а мы все еще плутали в лабиринтах ущелий. Последние секунды невероятного розово-сиреневого заката застали нас на выезде в степь. И почти сразу весь мир погрузился в темноту.
18
17
Хотя Витя и представлял, куда нам надо ехать, но в кромешной темноте найти правильный путь было, мягко говоря, задачей неординарной.
Когда мы днем ехали по степи, грунтовая дорога, соединяющая Ульгий с Улаангомом, казалась мне пустой: нам ни одна машина не повстречалась, никто нас не обгонял. Но сейчас, в темноте, стало понятно, насколько здесь интенсивное движение. Многочисленные белые огни передних фар и красные огоньки от задних фонарей машин оживляли погруженное в темноту пространство. Вскоре Денис вышел на связь, и мы стали обсуждать, как нам с ним встретиться. До сих пор я не перестаю изумляться, каким чудесным образом в таком энергичном потоке огней от непрерывно снующих туда-сюда машин мы смогли определить, какой именно свет принадлежит нашим машинам.
— Витя, выключи фары, а через минуту включи, — просит Денис.
Витя выполнил это задание.
— Нет, я вас пока не вижу, езжайте вперед.
Через километр мы повторили это упражнение, потом через километр еще раз, потом еще и еще… И так до тех пор, пока Денис не воскликнул:
— Вот теперь я вас вижу! Еду вам на встречу.
Тут и мы поняли, какие из движущихся в темноте огней принадлежат машине Дениса — он ехал далеко впереди, выезжая откуда-то слева.
Чтобы не ехать по двум катетам (сначала вперед, а потом налево), Витя решил сократить путь и двинулся по гипотенузе. Вот не надо было этого делать! Мы то ехали напрямки по высохшему солончаку, то скакали по болотистым кочкам. Особые опасения у меня вызывал чий — ведь если наскочить на его высокий куст, машину можно так засадить, что она будет всеми четырьмя колесами в воздухе болтаться! К счастью этого не случилось: Витя благоразумно решил выбраться на дорогу.
Наконец, ура! мы встретились с Денисом! И под его четким руководством свернули с главной дороги в правильном месте. И сразу же попали в замкнутый мир — слева от дороги темной стеной стоял лес, справа возвышались скалы. Они были так близко, что машины почти обдирали об них свои бока.
Неширокая дорога, судя по всему, была проложена неугомонными любопытствующими субъектами, никому иному и в голову не придет сунуться в эти горы и петлять в их распадках. Но Денис хорошо знал то место, когда нас вез. Вскоре мы преодолели один брод, затем второй, повыписывали зигзаги, пробираясь между плотно стоящими деревьями. Наконец, лес расступился, и мы оказались на полянке.
— Надя, Галя, будьте осторожны, не свалитесь в реку! — крикнул Витя и как раз очень вовремя: я подошла к темному краю чего-то, что оказалось обрывистым глинистом берегом реки. Это был Ховд. И при свете фонаря — налобника отчетливо увидела, с каким бешеным энтузиазмом несется река.
Мы с Надей начали устанавливать свои палатки, а Денис с Витей занялись кухонными делами. К приготовлению ужина я подключилась тогда, когда в пластмассовом тазике блестела горка почищенной картошки — без единого глазка, без единого темного пятнышка. Это была работа Дениса! Не случайно и не зря так обрадовался Витя, что с нами будет Денис.
Тем временем на костре грелась огромная сковорода. На ней обжаривались кусочки сала с тоненькими прожилками мяса.
2
Вите Денис разрешил поддерживать огонь костра, мне дозволил шинковать лук — обязательно полукольцами. Сам же занялся нарезкой картошки соломкой. Надя работала осветителем.
После того, как гора картофеля была вывалена на шкворчащее в сковородке сало, началось чародейство. Деревянной лопаточкой Денис (сам!) ворочал картошку, следя за тем, чтобы она была в меру обжаренной, потом добавил лук и в самом конце посолил крупной солью.
2
Мы исходили слюнями, слонялись вокруг костра, всячески стараясь помочь и ускорить приготовление ужина. Надо ли говорить, что огромную сковороду жареной картошки мы умяли за один присест?
6
Но это еще не все! После картошки началась вторая серия. Денис вытащил решетку, и я поняла — сейчас что-то будет… Помните вчера вечером у костра на Толбо был разговор про шашлык, даже про что-то лучшее, чем шашлык? Так вот, из своих запасов Денис извлек мраморную говядину! И теперь был ее выход.
Мы все по очереди, в силу своих возможностей и умений прикладывали усилия для ее приготовления!
3
6
Вам остается только поверить — было божественно вкусно!
Ну, а теперь сытым и довольным можно и на боковую!
