Горячая Северный Рейн-Вестфалия

Ты открываешь рот на первом же шаге, который делаешь из недр Hauptbahnhof, и не можешь его закрыть до момента исчезновения высоченных шпилей из поля твоего зрения.

Великое дело, считаю, традиции. Не придумано пока название путешественникам, восходящим на высоченные культовые постройки. Это своего рода туристические пятитысячники, после посещения очередного из них мысленно водружаешь себе на грудь очередной знак отличия. Флорентийский Duomo, Saint-Peter в Ватикане, кафедральный собор в Сеговии или… Сколько их уже было. А хочется ещё, ещё…

После первых пары сотен ступенек к вершине Кельнского собора возникает ощущение, что за такой физкульт-вызов должен платить не ты, а местная администрация — тебе. Ближе к вершине ты уже уверен, что компенсация в 5 евро (а именно столько ты заплатил им за возможность подняться) должна быть увеличена как минимум втрое. Зато очутившись на этом Эвересте, ты напрочь забываешь о бренностях бытия, выраженного в хрустящих банкнотах или звонких монетах. Город как на ладони!

Верхняя обзорная площадка предусмотрительно «обнесена» со всех сторон забором.

Безопасность превыше всего! Так что немногочисленные (по утру) туристы пытаются извернуться и запечатлеть нетленку «Кёльн. Вид сверху» сквозь сетку из нержавейки с пятисантиметровым шагом. Объективы большинства упираются в блестящий металл, люди ворчат, но продолжают отщелкивать добрую сотню кадров. Некоторым удаётся найти среди этой металлической паутины отдельные «окна в Европу»: это их умелые предшественники (хвала этим щедрым путешественникам!) выгрызли в ней дырки, достаточные для погружения в них широкоформатных объективов.

Культурное «потрясение» настигло меня в Wallraf das Museum. Музей меня поразил. Мой скепсис по поводу «заштатности» таких (явно не входящих в топы) очагов культуры рассыпался в прах. После средневековой эпохи Лохнера, Дюрера и Кранаха на первом этаже, Рубенса, Рембрандта «и Co» на втором, третий уровень порадовал творчеством Ренуара, Сезанна, Ван Гога, Тулуз-Лотрека и даже Мунка.

А посетителей, прямо скажем, с утра не густо. Часов в 10 на трёх этажах экспозиций в субботний день культурку поглощает максимум человек 30. В отличие от Прадо, настоятели не бросаются к тебе с требованием немедленно прекратить фотосъемку выставленных шедевров изобразительного искусства всеми возможными средствами. Здесь в дело идут и телефоны, и фотоаппараты. В залах аудиогиды, вмонтированные в кресла, повествуют вам только на языке Гёте и Ремарка. Так что приходиться обходиться подробными описаниями сюжетов на двух языках, один из которых, к счастью, не немецкий.

Ежедневно тысячи страждущих несут к мосту Гогенцоллернов центнеры металлических замочков, иллюзорно надеясь таким демонстративным методом скрепить свои вырывающиеся наружу чувства.

Я могу понять не только экологов, обеспокоенных неуклонным ростом в Рейне количества ржавеющих металлических ключиков от прочных любовных уз, но и железнодорожников. Мириадам металлических изделий не находится уже свободного места на решетках моста.

Но всё новые и новые их железные собратья как раковая опухоль, цепляясь друг за друга, многократно увеличивают нагрузку на мост.

Дюссельдорф

Фундаментальный центр, очень похожий на Берлин. И в нем жемчужиной — Королевская аллея. Пройдитесь, не торопясь, под тенью вековых каштанов, любуясь километровая гладью пруда. Кё — это местная Unter den Linden или Elysee в одном флаконе. Всего пара кварталов от привокзального вертепа, и ты буквально в другом городе.

Аллея упирается в утопающий в зелени Hofgarten, известный своими водоемами с величественными белыми и чёрными лебедями.

Поражает огромное количество мест, которые экскурсоводы гордо называют достопримечательностями. Не работающий фонтан с тремя шипящими гусями, памятник шуту, фонтан Радшлегер…

По поводу последнего шедевра существует много легенд его возникновения. Я склоняйся к одной из них…. За пару дней я местных детишек, крутящих колесо, видел трижды. То ли в городе неплохая Школа художественной гимнастики, то ли всё дело в традициях.

Воскресным утром весь центр, кажется не оправился ещё от субботней гульбы. Открыты первые кафешки, где самые воздержанные накануне посетители взбадривают себя чашечкой кофе с круассаном.

Самая организованная часть — нарезает километры вдоль шикарной набережной, ещё накануне вечером заполненной под завязку веселящейся молодежью.

Не поленитесь и посетите телебашню, открывающуюся с 10–00. С высоты 163 метров открываются реально потрясающие виды. При большом желании вдали можно увидеть шпили Кёльнского собора.

Вся долина Рейна представляет собой нескончаемую вереницу городов и иных населенных пунктов, сливающуюся в бесконечный густонаселенный конгломерат.

После изматывающего забега по каменным джунглям особенно приятно отдохнуть в тенистом садике напротив церковь Святого Максимилиана под сенью огромных лип, разбрасывающих свои невесомые сережки повсюду.

Она считается одной из самых старых и любимых католических церквей всей Северный Рейн- Вестфалии, а не только её столицы. Храм известен тем, что в нем долгие лета практикуются лучшие музыкальные традиции. В середине XIX века здесь служили Мендельсон и Шуман. А в лицее при церкви проходил обучение Генрих Гейне.

Обязательно загляните в небольшое помещение церкви, наполненное крепким запахом ладана, чьи стены украшены творениями художников школы Рубенса.

Яркой вишенкой на дюссельдорфском торитке оказались достопримечательности Кифернштрассе, известной не только наличием культового панкового клуба АК47.

Коротенькая улочка с разнообразнейшими и исключительно реалистичными граффити на стенах. Неповторимая радуга и вечный праздник!!! Не поленитесь и прогуляйтесь буквально 10 минут от центрального вокзала, чтобы лицезреть эту красотищу.

Следующая яркая страничка, отличающая Дюссель, — скульптуры, принадлежащие руке Кристофа Пёггелера, которые названы местными не иначе, как «святые столпники». Водруженные для всеобщего обозрения на колоннах для афиш, они разбросаны по всему городу.

Рестораны

В самый разгар летнего пекла я приземлился в кельнском ресторане Fiscmarkt на одноименной площади. French fish soup не имел, конечно, ничего общего с традиционным французским буйбесом (а рестораторы и не пытались обмануть посетителей в меню). Это своего рода солянка из морепродуктов, активно сдобренная мелконарезанными кусочками острого перца. Сослепу я принял их за слайсы томатов и пожалел об этом через мгновение. Весь оставшийся обед прошёл под лозунгом побыстрее заесть огромной порцией жареной камбалы и запить (очередным бокальчиком пива) полыхающее жерло вулкана внутри. Молодцы, всё-таки немцы, что придумали наливать пиво в стаканчики 0,3. В полуденный зной янтарный напиток не успевает нагреться, и ты отправляешь в свои чресла новую порцию охлаждённого хмельного ликсира.

И в Дюссельдорфе на одной из узеньких улочек Altstadt я предпочёл обед в рыбном ресторане Fischaus. Свежайшая селёдка с луком на кусочках чёрного зернового хлеба подобна слегка солоноватому сливочному маслу. Я никак не мог предположить, что термин «fresh» в меню надо было понимать буквально. Она обволакивает, растворяется на языке, вдохновляет, поражает. Я не раз в Германии едал herring, но такого блюда, скажу я вам, пока не пробовал. Рыбный крем-суп под аккомпанемент выдаваемого «в нагрузку» бокала белого сухого прошёл на ура. Бодрая работа пищеварительной системы проходила под мелодичные арии из уст одного из местных официантов, чьи предки, как и многих его ресторанных сослуживцев, были в рядах гладиаторов времён Римской Империи.

Если уж вы зашли в Aldstadt, остаться голодным вам точно не суждено.

Весь район вокруг Ратушной площади представляет собой сплошную барную стойку. Louisiana, Tapas Madrid и Rome bistro соседствуют с многочисленными ливанскими и тайскими ресторанами. Неужели путешественники так быстро начинают ностальгировать по домашней кухне? Рестораны традиционной немецкой кухни, кажется, ютятся, оказывая должное гостеприимство.

Железные кони

Да, я побывал ещё не во всех европейских странах. Но в который раз уже приезжая в Германию, не могу привыкнуть к необъяснимой любви немцев к «водителям» железных коней. И в этот приезд я пару раз при встрече с последними отделался легким испугом, а никак не они.

Для них выделены отдельные коридоры параллельно пешеходным переходам, выложены шикарные велосипедные дорожки вдоль тротуаров. Но они упорно отвоёвывают очередное пространство у безлошадных пешеходов, расчищая себе путь мощными рамами своих железных коней. Пора пешеходов снаряжать в шлемы и подлокотники. Доколе?

Транспортные проблемы

Я всегда с восхищением относился к пунктуальности транспортной системы бюргеров, но в этот раз она меня удивила, если не сказать больше — «разочаровала». Может быть виной тому неприлично жаркая погода, но факт остаётся фактом: некоторые региональные поезда опаздывали на 20, 40 и, о боже, на 60 минут. Апофигеем транспортных проблем стал неработающий монорельс для доставки пассажиров от центрального жд вокзала Дюсселя до аэропорта. Сотни потных, обвешанных поклажей разномастных граждан, брали приступом приходящие (с очевидным запаздыванием) шатлы, «по суше» доставляющие их к терминалам аэропорта. Это напомнило мне нашу любимую страну начала 90х, когда штурмовали общественный транспорт. Ну никак не могло такое случиться в Германии!

Интернационал

И ещё о грустном… С каждым новым приездом в Германию, кажется, всё сложнее найти места, населенные, в основном, аборигенами. Вот и в эту поездку примеров европейского полноценного интернационализма — хоть отбавляй. Признаюсь, не особо это радует.

Так и в день прилёта поздним вечером в дюссельдорфском Hauptbahnhof русых и голубоглазых арийцев оказалось найти намного сложнее, чем традиционных жителей Майами, Токио или Стамбула. А район рядом с вокзалом, казалось, перенесён в пространстве с берегов Босфора целиком со всеми своими жителями.

Оказывается, в соответствии с квотами Земле Северный Рейн-Вестфалия досталось более 1/5 части всех эмигрантов, прибывающих в Германию.

Поездка в Кёльн убедила меня в том, что квота эта давно уже превышена.

Ранним утром в нескольких сотнях метров от Собора я ненароком сфотографировал какого-то гражданина арабской внешности, вместе семьёй развалившегося у дверей пока неоткрывшегося бутика. Далее, обнаружив на себе его не самый миролюбивый взгляд, я (вспомнив советы М.Задорнова) пытался прикинуться ветошью и не отсвечивать. Не получилось. Молодой человек бежал за мною несколько десятков метров, замыслив недоброе. Наша с ним межязыковая «беседа» на повышенных тонах закончилась только после того, как я продемонстрировал ему полное уничтожение в фотоаппарате всех связанных с ним кадров.

Уже на арабами, а жителями более похожими на цыган, заполнен небольшой скверик напротив входа в Кёльнский собор в утренние часы. Часть из них — с милыми барбосами.

В макушке дня город буквально кишел от интернациональных сейшнов: на площади Старого рынка отмечали какой-то праздник индусы, поучаствовать в котором пришла, видимо, почти вся из диаспора, а у Собора — немногочисленная демонстрация уроженцев Ирана, отстаивающих права за свободу и независимость Республики.

Несколькими часами позже в самом начале шикарной дюссельдорфской Кё один из приезжих с юга, подражая брюссельскому Маннекен- Пис, в субботний вечер бодро увлажнял многовековые каштаны, вряд ли догадываясь о значительном историческом прошлом Королевской Аллеи.

А буквально в паре кварталов от Кё, высыпав из кузова какого-то «праздничного» трактора бодрая ватага молодых людей

теперь уже явно арийской внешности изрядно поливала стены Галлереи Kunstakademia «переработанным» пенным напитком. Кто у кого так быстро учится остаётся загадкой.

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм