Дачная жизнь

Вернее приехала, то есть прилетела через Баку. И вот на паспортном контроле меня не пропускают и просят подождать на лавочке и более того, приставляют ко мне молоденького косоглазого прапора, не убежала чтобы!

Через пару минут на рядом посадили еще одну женщину — почти моего клона, кроме внешности: тоже израильтянка, того же года рождения и так же прилетевшую из Баку. Я сижу, книжку читаю. Она нервничает, на поезд опаздывает.

Чуть позже повели нас в другое место, прапор рядом, бдит. Документы наши проверяли в комнате, в которую за 40 минут, что мы провели в ожидании, вошло-вышло человек 15. Видимо радовались, что шпионок поймали. А что у нее, что у меня, паспорт весь в печатьках и наклейках.

Чувствую, подруга по несчастью ерзать начала.

— В туалет хочу, — говорит, а попроситься стесняется

Ну думаю, выручу и компанию за одно составлю.

— Молодой человек, — выкрикнула, — мы в туалет хотим, отведите нас, — а саму смех разбирает.

Повел понуро под мои подначки:

— А зайти проверить не хотите, вдруг там окно и мы убежим!)

Окно было, но не вошел. Видимо женская уборная для мужчин таможенников — территория незалежная.

— Ну, — думаю, — хоть здесь с головой в порядке.

Но шпиономания не была бы шпиономанией, если бы… если бы на выходе, почти сбив нас с ног, в сортир не влетела молоденькая прапорщица. Вот это пасти, так пасти!))) Эту бы энергию да в мирных целях!

Ну, отпустили нас, конечно, записав цель приезда, адреса проживания в Израиле и тех мест, где будем находиться в России. Причину задержки объяснили тем, что паспорта у нас не биометрические. Но так думаю, что у них наводка была на какую-то женщину с параметрами близкими нашим.

Как упоительны в России вечера… и утра (утры).

Оксана — сестра моя, а именно с ней мы в Баку тусовались, заказала Сити-такси от Домодедова до своей дачи в Кратово. Цену выдали 1100 рублей, но три машины, отменяемые одна за другой из-за долгого ожидания, так и не прибыли. Оказавшийся порожним таксист предложил полторы, мы с облегчением к нему загрузились и поехали.

Казанская железная дорога — это дача моего детства и отрочества, первых влюбленностей и того ленивого летнего безвременья, когда не знаешь куда себя от безделья деть, но и помогать бабушке в уходе за шестимесячной Ксюхой, ради которой в Удельной родители снимали дом, не охота от слова совсем.

Она — Удельная и близлежащая Малаховка по совокупности в те времена назывались Еврейской столицей и, наверное, это был перст судьбы.

Сейчас сотка земли в том направлении стоит каких-то невообразимых денег даже для израильских реалий и закономерно, что владельцы, чтобы оградить бесценную недвижимость, окружают ее заборами высоты мною ранее невиданной. Даже азербайджанские аналоги — местный стиль и менталитет перед ними померкли.

В какой-то момент вдоль шоссе потянулись километры непромытых двух-метровых заграждений, в приоткрытое окно залетал пахнущий пылью и бензиновой гарью воздух, и то, и это сразу опустили настроение до меланхолии и тоски.

Но стоило за этот забор зайти (и пустынных путников начинаешь понимать сразу и отчетливо), как оказываешься в оазисе, где не кучно стоят рубленные дома, бледнеющее в предвечернем безвременье небо подпирают корабельные сосны, а под ними, на просвет отливают перламутром пахнущие «Диориссимо» ландыши.

Закинув чемоданы, мы пошли на расположенное в глубине тишайшее озеро, зеркальную гладь которого не тревожило в тот момент ни единое дуновение. В него смотрелась парочка уток,

лес, моментально превратившийся в осенний в лучах падающего за кромку деревьев солнца.

Отводные арки там при нужном ракурсе превращались в итальянские акведуки.

И только мать с новорожденными утятами, похожими на мелких, лохматых блошек тревожили водяное зеркало водоема.

Утром же, когда солнце находилось на противоположной стороне, слепя глаза и объектив и превращая ряску в блестящую амальгаму, семейство это напоминало уже китайские джонки,

а наши в ней отражения в сюрреалистический театр теней.

Плов на открытом огне, где мне доверили только помешать содержимое.

Рыба на мангале. Вино, домино, вернее подкидной дурачок, спасительно предложенный на смену спору о религии. Мне это напомнило моих тридцатилетних родителей, их гостей. Застолья, разговоры о политике и желание доказать свою правоту. Ничто не меняется. Разве что напитки стали изысканней, но и нам уже не по 30.

На богомолье.

Погостив у Ксюхи пару дней, я перебралась через Москву на дачу к маманьке в Сергиево-Посадский район. Строили ее мои родители с нуля, т. е. с выкорчевывания огромных елей, единственного источника питьевой воды на весь кооператив и отсутствием прочих удобств.

Тогда вокруг не было ничего, кроме поворота с Деулино на Воронцова, самого Деулино, кладбища рядом с ним и ромашковых, васильковых, колокольчиковых полей-полей, куда не кинешь глаз.

В этот приезд уже от того угла-поворота стояли новые, выросшие за 2 года моего отсутствия коттеджи, огороженные тем самым пресловутым забором. На выезде из Сергиева-Посада строили колоссальную транспортную развязку. И загрустилось от того, что уже ничего не узнаешь, что так все стремительно меняется. А вот к лучшему ли?

К счастью, садовый кооператив «Атмосфера», не смотря на и там появившиеся заборы, коренных изменений не претерпел, а уж родительский участок и подавно. Разве что в лучшую сторону. Грядки с клубниками-морковками заменили зеленые лужайки с посеянными щедрой рукой маргаритками, качели — парники. Домик голубел свежим сайдингом, а знойный день можно было смыть в нормальном душе.

Погода, реабилитируясь за прошловизитные +6, расщедрилась на +30, что, в принципе, было чересчур, т. к. я от жары хотела отдохнуть. Но отменять запланированный на этот приезд визит по окружающим Сергиев-Посад монастырям я не собиралась. Единственно, гулять-так гулять, проделать его с мамой решили не на общественном транспорте, а на такси.

Забегая вперед, скажу, что нам несказанно повезло с водителем, которому за весь маршрут, который будет описан ниже, мы заплатили лишь 1600 рублей, что если я правильно считаю, всего лишь порядка 25 долларов. Тогда как моя поездка от ж-д вокзала в Хайфе до дома (10 минут по времени) обошлась мне в 14 зеленых денег.

Остановка первая — Монастырь женский: Покровский Хотьков монастырь.

Не смотря на близость к Москве и Троице-Сергиевой Лавре, в которой не побывал, наверное, только ленивый, про Хотьковский монастырь отзывов на сайте нет. Что тем более странно, что ему более 7 веков, а первое упоминание о нем было в 1308 году. Он даже старше Троице-Сергиевой Лавры.

Еще он знаменателен тем, что в нем находится могила родителей Сергия Радонежского, преподобных Кирилла и Марии. Здесь же, до ухода в пустынножитие, жил и старший брат Сергия — Стефан.

Мощи родителей Сергия находятся в Покровском соборе и это как-то диссонирует с наличием их могилы и надгробного камня у угла Никольского собора.

В монастыре два храма: вышеупомянутый Никольский, открытый только по престольным праздникам и выходным и Покровский, в который пускают ежедневно. Выглядит оба новыми и свежеотштукатуренными, что не может не радовать, т. к. с 1922 по 1989 годы монастырь находился в запустении, которое было видно даже из окна следующей из Москвы электрички.

В Никольский храм мы не попали, т. к. были в среду, а вот по территории прогулялись с удовольствием. Ухоженная и чистенькая, с очень женской аурой. Там рядом с жилым корпусом девушки в мирской одежде высаживали бегонии, а по бокам от центральной улицы велось оживленное строительство.

При монастыре работает воскресная школа, а в миллениум открыли приют для девочек.

Это сейчас Покровский монастырь исключительно женский, а во времена своего основания и до середины XVI века он был совместным: мужским и женским и очень бедным. И даже то, что при Иване Грозном его приписали к Троицкому монастырю, под управлением которого он находился 220 лет, дел не поправило.

Но время шло, монастырь богател и к концу XVIII века там уже жили 400 монахинь. Интересно, что сначала он был особожитным, когда каждая монахиня имела свою келью и жила трудами со своего, скажем так, приусадебного хозяйства. Но за сто лет женщины перешли на полное обеспечение монастыря.

Покидали мы окруженные ореолом елейности стены, за толщиной кладки которых угадывалась чуть ли не вся история государства Российского, с чувством теплым, вкусив благоухания добродетелей. Все-таки успокоительная замкнутость жизни невероятно подкупает.

Отсановка вторая — Монастырь мужской: Гефсиманский Черниговский скит.

Бежит монах из Гефсиманского скита в Покровский монастырь, стучит в ворота:

— Сестра открой!

— Да кого тебе?

— Да хоть кого!

Непроизвольное «Ах!» вырывается из груди, когда задрав голову, провожаешь взглядом всю долгую красоту надвратной колокольни Гефсиманского скита.

Скит гораздо моложе Покровского женского монастыря. Основали его в середине XIX века и можно сказать, что произошло это в некоторой степени спонтанно. В 1845 году на территории Даниловской рощи, что в 3-х километрах от Троице-Сергиевой лавры стали появляться и рыть себе скиты монахи, склонные к строгому уединению.

Земляные работы и строительство келий продолжалось 6 лет, пока их не стало столько, что пришлось объединять в пещерный храм Бесплотных сил.

В 1852 году храму дворянкой Александрой Григорьевной Филипповой даруется икона Черниговско-Ильинской Божьей матери, завещанной ей священником Хотьковского монастыря Иоанном Алексеевым.

В 1869 году иконой явлены чудеса исцеления, в основном почему-то людей страдающих упадком сил или буйным помешательством. Чудес таких, зафиксированных документально, насчитывается около ста, но для меня настоящим чудом является то, что она пережила советское лихолетье: а в монастыре были и тюрьма, и склады, и интернат для инвалидов, а до его возвращения ВПЦ в 1990 году, воинская часть. На 2007 год, как пишет Вики, там еще располагался интернат для детей инвалидов, а в наш приезд о них уже не было ни слуху, ни духу.

Икону эту вы можете увидеть слева от иконостаса Черниговского храма. Фотографировать в нем запрещено, но когда нас это останавливало.

Собираясь в Москву я хотела взять с собой приличествующее случаю длинное платье, но прогноз погоды в день отъезда, обещавший +12–13 градусов, заставил меня вынуть его из чемодана. Поэтому в церковь я ввалилась в джинсах и простоволосая, чем удивила, но к счастью не разгневала служащего церковной лавки. Мне были выданы и юбка, и платок, коими я с благодарностью попользовалась.

Опять же, как и про Покровский монастырь, могу сказать, что все ооочень ухожено. Пионы цветут, липы шелестят. Покой и умиротворение. Нам с маманькой очень понравилось.

Купили на территории в… даже не знаю как назвать, кондитерской что-ли (а, вспомнила, трапезной), пирожки: для мамы с яйцом и луком, для меня с капустой. Она еще удивлялась, как они умудрились в такое тонкое тесто напихать такое большое количество начинки.

Еще меня поразили там большие открытые пироги с грибами, разными ягодами, диаметром не менее полуметра, с невероятно щадящим ценником: от 650 до 950 рублей. При мне забирали заказ из 6-ти пирогов.

В общем уже почти сытые и невероятно воодушевленные мы на ожидавшем такси отправились к третьей точке нашего на сегодняшний день путешествия — Троице-Сергиевую Лавру, про которую я писать ничего не буду, т. к. о ней написано уже массу рассказов и на нашем сайте в том числе.

Помню только Лавру сороколетней давности: тихую, пустынную, прохладную по поздней осени. Помню уже почти голые деревья и как летела по ветру паутина.

В конце мая 2019 года белые стены монастыря-крепости были раскалены небывалой для мая Среднерусской возвышенности тридцати-градусной жарой, снаружи и внутри этих стен с трудом можно было найти русую, голубоглазую голову.

А так хотелось в тишине рассмотреть иконы — эти окна в горний мир. Вслушаться в нематериальные беседы ангелов и архангелов, протекающие в безмолвии. Посмотреть в грустные глаза православных святых. Куда там!

Пробежавшись по соборам, Трапезной палате

и подивишись на свежеотштукатуренный парадиз, оставила маманьку в теньке под сиренью, чтобы выйти за стены и поискать точку, с которой можно запечатлеть все купола и колокольни разом.

Прошлась туда-сюда и поняла, что чтобы найти смотровую, надо потратить гораздо больше времени, чем рассчитывала. Да и по жаре мотаться уже не было сил. Зато заприметила веселенький, весь в белых резных наличниках ресторан с названием, послужившим оглавлением этому рассказу.

Вернувшись за мамой, обсудила с ней тему обеда в «дачной жизни». Бело-голубой интерьер, кондиционер, журчащая вода во внутреннем садике, ледяная вода в туалете, где я остудила пылающее лицо и, что не маловажно, обширное меню, произвели наилучшее впечатление.

Грибной и тыквенный супы были необыкновенно хороши. Палтус и лосось, жаренные на решетке, тоже не вызвали никаких нареканий. А вот шабли (рассказ про шабли у меня тоже есть), явившее собой по факту голимый рислинг, брать не советую. Особенно если учесть, что в Бургундии за те деньги можно купить ящик настоящего шабли.

Официант пытался со мной по этому поводу поспорить, но фиг у него это получилось. За это он забыл нам принести печеные овощи, а я почти забыла оставить ему чаевые. Хотя сама, в общем, виновата. Надо думать, что где заказывать. Каким таким ветром в провинциальный российский ресторан может занести бутылку настоящего шабли с терруара размером 10 на 20 км.

Вызвав вновь нашего водителя из ресторана, он кстати остановил машину в месте, где я смогла сделать эту фотографию,

в половине третьего мы были уже на даче, где сразу брыкнулись переваривать во сне ресторанный обед.

Маманька осталась в летней кухне, а я завалилась на свои возлюбленные за пятидневное пребывание на даче, диван-качели, предварительно побрызгав на оголенные участки тела антикомарином.

И хотя кровососущие в Подмосковье вальяжные, тяжеловесные и медлительные и в кайф на них поохотиться не составит труда, но отвлекаться от дремы показалось не правильным.

О этот сладкий миг засыпания, трепетный и лёгкий, в исходящем волнами аромате безумно цветущей в этом году сирени.

Когда предшествующие ему дела это уже почти прошлое, а сновидения и послепробуждение еще не приблизились и ты находишься как бы в безвременье. В этот зазор можно поместить самое сокровенное, остатки прежнего и начало нового счастья.

Может быть поэтому я спала в этот приезд столько, сколько не спала, наверное, со времен тех моих щенячьих дачных лет. Но это подобие не выдавало себя за повторение. Это было тем перемещением в пространстве, которое не только обогащает жизненный опыт, но и спресовывает время, делая его более емким, красочным и вкусным.

Возвращение в Израиль стало перелетом на другую планету.

Так разительно отличалась эта подмосковная неделя от моих средиземноморских реалий, что я впервые по прилету оказалась в какой-то прострации, ощутив себя покинутой и беззащитной. Может это подкрадывается старость?

Теги: Самостоятельные путешествия