Путешествие в прошлое

«Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастёт народная тропа…»

Автор этих строк вот уже почти 140 лет стоит на пьедестале на площади, названной его именем. Все же знают, что первоначально памятник работы скульптора А. М. Опекушина был установлен в 1880 году в начале Тверского бульвара лицом к Страстному монастырю. Памятник открыли в день рождения поэта — 6 июня. Для того, чтобы не ошибиться в датах и в некоторых фактах я всё-таки обратился к различным источникам в интернете, и надеюсь, что не очень загружу вас этой информацией. Она очень важна раз я обратился к прошлому. В 1950 году монумент был перемещён на другую сторону Тверской улицы (в то время улицы Горького), на место снесённой колокольни Страстного монастыря, и развёрнут на 180 градусов. Теперь он понуро смотрит в сторону Макдональдса, что через дорогу. Подножие памятника Пушкину популярное место встреч москвичей. Наверное, каждый москвич, так или иначе, назначал здесь кому либо встречу, а влюблённые приходили сюда на свидание.

В Пушкинском сквере у фонтана установили камень в память о существовавшем здесь Страстном монастыре. Я видел старинную открытку, где Александр Сергеевич как раз смотрит на монастырь. Трудно уже представить, что когда-то так было.

В детстве я много раз гостил у двоюродной сестры в доме, что по левую руку от Пушкина. Тогда дом сплошь состоял из коммуналок. Это был конец 60-х гг. Помню как соседка, старая московская интеллигентка, возмущалась, что построили кинотеатр «Россия»: «Пушкин стоит спиной к России… хмм… да когда он стоял спиной к России? Он обожал Россию!» А я с сестрой время даром не терял. По утрам мы бегали к фонтану собирать монеты, что накануне набросали в фонтан туристы-иностранцы. Попадалась и валюта, которую моя старшая сестра отдавала соседу-фарцовщику. В 1970-е годы этот район, который именовался на молодёжном сленге «Пушка», был вполне себе мажорным.

Здесь, возле издательства «Известия» в ноябре 1982 года я узнал о смерти Брежнева. Я вышел из метро Пушкинская, и обнаружил, что как-то вокруг всё тихо и печально. Улица Горького была перекрыта, кругом стояли барьеры и молчаливые милиционеры. Я впервые в жизни тогда нос к носу столкнулся с медийной личностью — с политическим обозревателем газеты «Известия» Александром Бовиным. Не узнать его было нельзя, потому что тогда он каждое воскресенье вёл телевизионную программу «Международная панорама». Мне очень нравилась музыкальная заставка этой передачи — композиция американской группы «The Ventures» из альбома 1967 года «Super Psychedelics», что само по себе в те застойные времена уже было странным.

На Пушкинской площади из разговора двух интеллигентного вида немолодых женщин я узнал о смерти Владимира Высоцкого. То ли они были заядлыми театралками, то ли «Голос Америки» по ночам слушали. Тогда иного было не дано.

У фонтана за памятником Пушкина месяцем позже, я узнал о смерти французского певца Джо Дассена. раскрыв тогдашнюю газету, название которой я уже и не припомню.

Доходили здесь до меня и хорошие новости. Здесь же, но спустя семь лет, я узнал о рождении моего сына. Правда, для этого приходилось периодически спускаться к таксофону-автомату в вестибюле метро «Пушкинская»…

Кинотеатр «Россия» был построен в 1961 году, он мне ровесник. Кинотеатр открылся премьерой фильма недавно ушедшего от нас режиссера Георгия Данелия «Я шагаю по Москве» и очень скоро стал центральной киноплощадкой Советского Союза. Многие годы здесь проходили главные события Московского Международного кинофестиваля. Я сюда бегал на утренние детские сеансы. Билет стоил 10 копеек. Вкусное мороженое здесь продавали в вафельных стаканчиках. Кажется, его делали по тем же технологиям, что и «гумовское», и продавали с таких же лотков. Сейчас я в кино почти не хожу. Как представлю, что со мной рядом сядет тётя с огромным ведром попкорна, сразу желание и отпадает. От фразы «запасайтесь попкорном» меня выворачивает наизнанку.

Рядом с кинотеатром, который сейчас преобразовали в театр мюзикла, стоит усадьба Долгоруковых-Бобринских. В нём был по своим делам А. С. Пушкин. По каким делам я точно не знаю. А может и не по делам вовсе. На мемориальной доске на фасаде здания много не напишешь. Потом здесь же располагалась редакция журнала «Новый мир», где работали К. М. Симонов, А. Т. Твардовский и другие писатели. Долгое время здание принадлежало находящемуся рядом издательству «Известия». «Реставрация» этой усадьбы происходила довольно оригинальным способом. Сначала она была полностью снесена, а затем заново отстроена.

Через дорогу, на улице Малая Дмитровка располагается театр «Ленком» (художественный руководитель — Марк Захаров), в котором я был лишь однажды. Рядом с театром — храм Рождества Пресвятой Богородицы. Очень красивый храм, построенный в стиле «русского узорочья». Это один из последних крупных шатровых храмов в истории русской архитектуры.

Вообще, дорогу от метро Пушкинская до Цветного бульвара я мог пройти с закрытыми глазами, потому что я ходил по ней ежедневно в течение четырёх лет. Именно во дворах Цветного бульвара находилась тогда моя alma mater. И вот, в то время, когда я ежедневно ходил туда-сюда, в этом храме находилась репетиционная база московского цирка. Здесь дрессировали собак и обезьян. Понятно, что в те времена оттуда доносились отнюдь не запахи ладана. Большой вклад в восстановление храма, как известно, внёс актёр «Ленкома» Александр Абдулов. Он занимался благотворительностью в пользу этого храма. Здесь его и отпевали.

А это один из немногих дворов-колодцев Москвы (привет Питеру!). Проходной двор от Пушкинской площади ведёт к Козицкому переулку.

На углу Страстного бульвара и Большой Дмитровки стоит памятник архитектуры — «Доходный дом».

В соседнем здании, если пройти в эту арку, на первом этаже находится библиотека им. А. П. Чехова. Очень рекомендую. Здесь почти каждый вечер проходят творческие вечера, лекции, концерты, презентации и спектакли. Именно в этом доме над библиотекой жила моя сестра, у которой я проводил всё своё свободное детское время.

Через дорогу — театральный квартал. Здесь находится Союз театральных деятелей РФ (председатель — Александр Калягин), центральная научная библиотека Союза, театральный центр «На Страстном» и Государственный театр наций (художественный руководитель — Евгений Миронов).

Я намеренно наполняю рассказ фамилиями известных личностей. Все эти люди творили в разные времена и продолжают творить. Каждый из них вкладывает душу в своё дело, заряжая энергией пространство. Всё это сталкивается, сливается и перемешивается. И становится тем миром, в котором мы живём… Кстати, в здании Союза театральных деятелей есть кофейня «Актёр». Рекомендую. Всегда свежие ром-бабы.

Отсюда начинается Страстной бульвар в том виде, в котором он и имеет право называться бульваром. То есть между двух дорог в разных направлениях располагается аллея с полосой зелёных насаждений. Хорошее место для прогулок и для общения.

Помните встречу Родиона с гвоздиками и Катерины на скамейке в очень московском фильме «Москва слезам не верит»? Я тоже помню.)) Но, если быть внимательным, то можно заметить, что тот эпизод снимали на Гоголевском бульваре недалеко от метро Кропоткинская. А на этом бульваре стоят три памятника. Александру Твардовскому, поэту и редактору журнала «Новый мир», композитору Сергею Рахманинову и поэту и актёру Владимиру Высоцкому.

«И хотя во всё светлое верил,
Например, в наш советский народ,
Не поставят мне памятник в сквере,
Где-нибудь у Петровских ворот».

Взяли и поставили. Как последнее «прости» и именно у Петровских ворот…

Если встать как Высоцкий и повернуть голову чуть вправо, то взору предстанет Высоко — Петровский монастырь. Один из древнейших монастырей Москвы. Никто точно не знает, когда он был основан. Лет семьсот тому назад. И даже нет точной версии, кем он был основан. Монастырь имеет долгую и интересную историю. Об этом можно узнать, взяв экскурсию (даже ночную). Два события нанесли серьёзный ущерб монастырю. Это взятие Москвы наполеоновскими войсками в 1812 году и наша революция 1917 года. В годы моего студенчества на территории монастыря в зданиях располагались организации министерства культуры.

К площади Петровские ворота примыкает комплекс административных зданий Московской городской Думы. Я застал те времена, когда здесь была городская клиническая больница. Окна одного дома по вечерам светились синим. Видимо, это был морг. До революции здесь была Ново-Екатерининская больница. А ещё раньше — усадьба Гагариных. Во время нашествия Наполеона усадьба сгорела дотла и через пять лет была восстановлена. Ландшафтный парк за усадьбой назван в честь Осипа Бове — российского архитектора, занимавшегося реконструкцией Москвы после пожара 1812 года. Подробно об этом месте можно прочитать на стенде у входа в парк. Туда пускают только в праздничные и выходные дни, зато бесплатно.

Через Успенский переулок примыкает сад «Эрмитаж» — одно из самых романтичных мест Москвы, любимое место отдыха москвичей. На территории сада функционируют три театра — «Новая опера», «Сфера» и «Эрмитаж». В этом году сад отметит 125-ю годовщину со дня основания. Намечены праздничные мероприятия. Есть летняя открытая сцена.

Через улицу знаменитая Петровка, 38 — территория Главного Управления МВД России. Здесь находится Управление уголовного розыска (бывший МУР). Недавно здесь установили памятник героям советского детективного сериала «Место встречи изменить нельзя» Глебу Жеглову и Володе Шарапову.

На пересечении 1-го и 2-го Колобовских переулков стоит храм во имя иконы Божией Матери «Знамение» в том же стиле «русского узорочья». Этот храм окормляет Главное управление внутренних дел города Москвы.

Любой из этих Колобовских переулков выведет вас к 3-ему Колобовскому переулку, аккурат к моему первому учебному заведению. Сейчас здесь находится Экспертно — криминалистический центр города Москвы и входит он в комплекс зданий ГУ МВД России. Это здание с виду непримечательное, на самом деле уникально и исторично. Замкнуто по периметру. Когда я там учился, оно имело два внутренних двора-колодца, соединённых между собой аркой. Сейчас на снимках из космоса (на территорию не пускают) я вижу, что арку снесли, объединив всё в один большой двор. В этом дворе снимался один из эпизодов фильма «Рождённые революцией». Толщина стен здания более одного метра. Здание построено в 1780 году. Первоначально оно принадлежало московскому купцу Скорнякову. До революции здесь располагалась Сретенская полицейская часть. Потом Сретенская тюрьма НКВД. А с 1955 года московский топографический политехникум и аэрофотосъёмочное училище. Мы тогда знали, что обучаемся в стенах бывшей тюрьмы. Нам об этом рассказывал директор техникума Глинский Савватий Павлович, который читал у нас лекции.

Если от этого здания путаными дворами пробираться к Цветному бульвару, то можно выйти к Торговому центру «Цветной». В те далёкие времена, когда я был студентом, здесь располагался Центральный рынок, упомянутый Владимиром Высоцким в песне «Пародия на плохой детектив».

«Клуб на улице Нагорной стал общественной уборной,
Наш родной Центральный рынок стал похож на грязный склад.
Искаженный микропленкой, ГУМ стал маленькой избенкой.
И уж вспомнить неприлично, чем предстал театр МХАТ».

И вот на этот «грязный склад» мы на переменах бегали обедать. У одного торговца одно попробовали, у второго — чего-нибудь другого. И так, пока не прогонят. Бедные студенты. Насытившись, возвращались обратно, теперь уже грызть гранит науки.

Центральный рынок в позапрошлом году перевели в совсем исторически неоправданное место — в начало Рождественского бульвара. Во времена моего студенчества здесь был подземный общественный туалет. А неподалёку павильон с разливным пивом. Из-за дефицита пивных кружек мы наливали пиво в чертёжный тубус, из-за чего пиво приобретало изысканный привкус.

Прогуливать лекции мы ходили в кинотеатр «Мир». Здание сейчас сильно изменилось. Меня тогда удивляло, почему оно имеет практически круглую форму с куполом на крыше. Потому что изначально оно строилось для экспозиции панорамы «Штурм Плевны». Потом было переоборудовано под цирк, и здесь был круглый манеж для верховой езды. Сейчас здесь различные пункты быстрого питания. Рекомендую «Грабли».

Цирк Никулина находится в соседнем здании. Здесь были «прописаны» знаменитые клоуны Бим и Бом, Карандаш, Олег Попов и Юрий Никулин.

Недалеко находится знаменитый «Малюшкин двор», воспетый ещё Гиляровским. А всю территорию между Большим Каретным переулком и Цветным бульваром именуют Малюшинкой. Это территория, застроенная доходными домами семейства Малюшиных. Какой же он тихий был тридцать лет тому назад. Сейчас он стал проходным двором, где снуют прохожие туда-сюда. Шлагбаумы, какие-то охранники в чёрном.

Ну, раз я упомянул Большой Каретный…Вы догадались о ком я. Окно на третьем этаже в торце здания — это окно квартиры Владимира Высоцкого. Здесь он жил с 1949 по 1955 год.

— Где твои семнадцать лет?
— На Большом Каретном.
— Где твои семнадцать бед?
— На Большом Каретном.
— Где твой чёрный пистолет?
— На Большом Каретном.
— А где тебя сегодня нет?
— На Большом Каретном.

Вчера вечером в окне горел свет от настольной лампы. Пригляделся. Не горит. Показалось. А жаль…

Однажды я случайно встретил здесь Петра Мамонова. Он жил в соседнем доме. Удивительная и многогранная личность. С экстраординарной биографией. Человек эпатажный, с врождённой экспрессией. От чудика, который в шутку на полном ходу мог врезаться в стену, а потом лежать и смотреть как вокруг него собираются сочувствующие люди до великолепной роли юродивого монаха в фильме Лунгина «Остров».

Многие обращали внимание, что если идти от Страстного бульвара по Петровскому, то рельеф резко понижается, и от Трубной площади в сторону Рождественского бульвара стремительно забирает вверх. Больше такого резкого перепада высот на бульварном кольце нет. Разве что на Яузском бульваре. Это обусловлено тем, что по современному Цветному бульвару протекала река Неглинная (в народе именовавшаяся Неглинка или Самотёка). Реку убрали в трубу, а над ней с годами сформировался бульвар. И сразу же этот район Москвы превратился в городское дно. Здесь собирались люди самых тёмных профессий — шулера, аферисты всех мастей, атаманы шаек, картёжники, воры и проститутки.

Пожалуй, можно копнуть ещё глубже, лет на сто тому назад. Вот как красочно описывает это место Гиляровский.

«Самым страшным был выходящий с Грачевки на Цветной бульвар Малый Колосов (ныне Малый Сухаревский — прим. авт.) переулок, сплошь занятый полтинными, последнего разбора публичными домами. Подъезды этих заведений, выходящие на улицу, освещались обязательным красным фонарем, а в глухих дворах ютились самые грязные тайные притоны проституции, где никаких фонарей не полагалось и где окна завешивались изнутри.

Характерно, что на всех таких дворах не держали собак… Здесь жили женщины, совершенно потерявшие образ человеческий, и их „коты“, скрывавшиеся от полиции, такие, которым даже рискованно было входить в ночлежные дома Хитровки. По ночам „коты“ выходили на Цветной бульвар и на Самотеку, где их „марухи“ замарьяживали пьяных. Они или приводили их в свои притоны, или их тут же раздевали следовавшие по пятам своих „дам“ „коты“. Из последних притонов вербовались „составителями“ громилы для совершения преступлений, и сюда никогда не заглядывала полиция, а если по требованию высшего начальства, главным образом прокуратуры, и делались обходы, то „хозяйки“ заблаговременно знали об этом, и при „внезапных“ обходах никогда не находили того, кого искали…

Хозяйки этих квартир, бывшие проститутки большей частью, являлись фиктивными содержательницами, а фактическими были их любовники из беглых преступников, разыскиваемых полицией, или разные не попавшиеся еще аферисты и воры. Временем наибольшего расцвета такого рода заведений были восьмидесятые годы (19 века — прим. авт.). Тогда содержательницы притонов считались самыми благонамеренными в политическом отношении и пользовались особым попустительством полиции, щедро ими оплачиваемой, а охранное отделение не считало их „опасными для государственного строя“ и даже покровительствовало им вплоть до того, что содержатели притонов и „мельниц“ попадали в охрану при царских проездах. Тогда полиция была занята только вылавливанием „неблагонадежных“, революционно настроенных элементов, которых арестовывали и ссылали сотнями. И блаженствовал трущобный мир на Грачевке и Цветном бульваре…»

У Владимира Гиляровского в книге «Москва и москвичи» есть замечательный рассказ — «Ночь на Цветном бульваре». Это цитата оттуда. Там он описывает происшествие, случившееся при его непосредственном участии. Как-то стрёмно было ходить по этим местам сто лет тому назад. А сорок лет назад при советской власти было всё тихо и спокойно. Правда, я на ночь там не оставался. А за четыре года студенчества припоминаю только один «инцидент», когда одетый с иголочки джентльмен вышел из винного магазина с бутылкой дорогого шампанского и после неудачной попытки засунуть её в портфель типа «дипломат», повертев немного в руках, неожиданно опустил её в урну. Надо ли говорить, как она была нам бедным студентам кстати! Ведь на дворе было 31 декабря.

Самым вкусным и модным местом во времена Гиляровского на Трубной площади, что примыкает к Цветному бульвару с юга, было это — знаменитейший ресторан «Эрмитаж Оливье». Здесь был изобретён салат «Оливье». Красивые интерьеры 200-летнего особняка: мраморные лестницы и колонны, хрустальные люстры, золоченая лепнина, подлинные зеркала позапрошлого века. Всё это можно увидеть своими глазами, если вы купите билет на любой спектакль театра «Школа современной пьесы» (художественный руководитель — Иосиф Райхельгауз), который в бывшем здании ресторана и расположен.

В начале Цветного бульвара памятная колонна с надписью: «Благодарная Россия солдатам правопорядка, погибшим при исполнении служебного долга». На заднем плане огромное здание из стекла и бетона. На этом месте когда-то стоял Дом политпросвещения. Серое здание было страшное и убогое. Теперешнее убожество поприличнее выглядит.

А в этом «новодельном» доме, стилизованном под XIX век, что на углу Трубной площади и Петровского бульвара в 80-е гг. был обычный магазин «Продукты», где можно было на месте выпить «трёхлитрового» сока. Помните стеклянные конусы, в которые продавщицы заливали сок? Сок наливали в советские гранёные стаканы. Предпочтение обычно отдавалось томатному. Для томатного сока рядом всегда стоял стаканчик с солью, а из другого стакана с мутно-бурой водой торчали две-три чайные алюминиевые ложки. Стакан сока стоил десять копеек. А если было очень жарко, можно было выпить молочного коктейля за эти же деньги.

В этом большом доме на первом этаже была пивнушка на местном жаргоне именовавшаяся «Ловушка». Так назвали её из-за вечно закрытого туалета. Мужики обычно бегали в Большой Головин переулок, который прозвали Больной Головин.

Ну, а какой бульвар без скульптур? В центре бульвара, прямо напротив Никулинского цирка, фонтан, бронзовые фигуры клоунов и саквояж Никулина (автор — Зураб Церетели).

Сам Юрий Владимирович в своём коротеньком клоунском пиджачке и шляпе-канотье выходит из кабриолета, знакомого нам по фильму «Кавказская пленница», непосредственно у входа в цирк.

Чуть поодаль стоит скульптурная композиция «Песня». Почему так называется совсем непонятно, потому что при ближайшем рассмотрении оказалось, что у всех трёх женщин рты закрыты.

Если бы Гиляровский походил бы по современному Цветному бульвару, то ему, наверное, не о чем было писать. Никто никого не убивает, женщины с пониженной социальной ответственностью не донимают, буйных пьяниц днём с огнём не сыщешь. Правда, лиц без определённого места жительства встретить можно, они здесь действительно живут на скамейках. Полицейские их не трогают, толерантно обходят стороной.

Сейчас люди если хотят пройти пешком от Пушкинской площади до Цветного бульвара пойдут, скорее всего, бульварами. Уж очень они хороши и обустроены. В годы моей юности, когда ещё не было станции метро «Цветной бульвар», были проложены так называемые «народные тропы» сквозь квартал через арки.

Я, будучи студентом, только так и ходил через старые очаровательные московские дворики. Пейзажи были типично старомосковские. Сейчас всё изменилось до неузнаваемости. Квартал заполнен огромным количеством учреждений, а улицы в рабочие дни заполнены автомобилями. Но всё-таки этот квартал сохраняет историческое своеобразие благодаря сохранившимся столетним кирпичным домам. Я походил по его дворам, запутавшись в бесконечных оградах и шлагбаумах. Встретил только одного местного жителя. Маргинального вида мужичок сидел на скамейке и слушал по радио песню «Владимирский централ». Фотографироваться наотрез отказался. Даже для сайта «Туристер».

Я вернулся по бульварам на Пушкинскую площадь. У памятника поэту встречаются влюблённые парочки, целуются, что-то шепчут друг другу на ухо. Место это явно предрасположено к каким-либо проявлениям искренних чувств. Здесь же происходят и деловые встречи, и просто знакомства. Для кого-то это место становится знаковым и определяющим. Для кого-то обычным местом встреч. А некоторые мужчины, не дождавшись своих половинок, оставляют цветы у подножия памятника великому поэту. Удивительное дело — я за свои полвека сознательной жизни так и ни разу здесь ни с кем не встретился и тем более не пригласил на свидание. Ну, какой я после этого москвич? :-)

Человек никогда не может вернуться к исходному пункту, так как за это время изменился. Изменился я и изменился мой родной город. Я больше никогда не пойду кусочничать на Центральный рынок и тем более не стану пить пиво из чертёжного тубуса, никогда не полезу в фонтан за мелочью. Но, чёрт возьми, а как бы это было здорово — снять ботинки, засучить штанины и …окунуться в молодость! Я шёл по знакомым дворикам, где прошла моя беззаботная юность, пытаясь понять, когда же она для меня закончилась. Наверное, сразу же, как я покинул эти кварталы, надолго уехав в дальнюю экспедицию, где с первого дня пришлось принимать взвешенные и продуманные решения, стать более осмотрительным и ответственным. Заканчивалась эпоха длинных волос, затёртых до дыр джинсов, кухонных разговоров. Большую страну ожидали крутые перемены.

Москва тоже стала другой. Не вырастут сквозь собянинскую плитку три тополя на Плющихе. Постовой не переведёт старушку через улицу Горького. Уже и улицы такой нет. На улицы не вернутся стенды с газетами и телефонные будки. Пушкин не повернётся к «России». «Что было, то не будет вновь…»

Закончить мой рассказ-воспоминания можно словами из песни ещё одного знаменитого москвича Булата Шалвовича Окуджавы:

«Былое нельзя воротить — и печалиться не о чем:
у каждой эпохи свои подрастают леса.
А все-таки жаль, что нельзя с Александром Сергеичем
поужинать в „Яр“ заскочить хоть на четверть часа.

Теперь нам не надо по улицам мыкаться ощупью:
машины нас ждут и ракеты уносят нас вдаль.
А все-таки жаль, что в Москве больше нету извозчиков,
хотя б одного, и не будет отныне, — а жаль…»

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия