Кострома и Костромская область узнаваема в России многими, если так можно выразиться, брендами. К ним относятся как известные исторические личности (Иван Сусанин, братья Третьяковы, Иван Сытин), так и судьбоносные вехи в истории нашей страны (прежде всего — это, конечно, избрание здесь на царство Михаила Фёдоровича Романова, родоначальника династии). Есть и другие крепко связанные с этими местами образы, всплывающие у многих в памяти при упоминании костромской земли: ювелирная столица, лён, чёрная соль, сыр.
Но и это не всё. Помимо всего вышеперечисленного с недавних пор здешние места стали известны ещё и как родина Снегурочки. А «виноват» в этом её создатель — известный драматург Александр Николаевич Островский, в 1873 году написавший в своей усадьбе Щелыково стихотворную пьесу под одноимённым названием. Вот в это самое Щелыково я и направился прошлой осенью, чтобы посмотреть, что же там такого необычного, и что так поразило 25-летнего москвича в глухой провинции, заставив того накрепко прикипеть к ней до конца своей жизни:
Природный музей-заповедник «Щелыково» находится в 118 км от Костромы, и где-то в 420 км от Москвы (если ехать через Владимир и Иваново). Помимо собственного автомобиля можно добраться туда и на общественном транспорте, хотя это и не очень удобно: автобус с автовокзала Костромы отходит в сторону Заволжска в 13:00, и в Щелыково делает остановку уже после обеда, что крайне затрудняет неспешный осмотр, особенно если поездка запланирована однодневной. Вроде как имеется ещё и утренний рейс (в 7:40), но вот точность этой информации гарантировать уже не могу.
Сама дорога приятная, холмистая, живописная. Дорожное покрытие какого-то дискомфорта не доставляет вообще (что, в общем-то, непривычно для этой области):
Только едешь и любуешься на пейзажи за окном. Не раз приходилось останавливаться, чтобы снять красивые картинки настоящей русской природы:
Вскоре появляется дорожный указатель с объявлением о том, что конечная точка уже близка:
И буквально через минуту дорога действительно сворачивает направо, проходя между двух бетонных блоков с информационными табличками на них:
Одна из них напоминает, что…:
Ещё полтора километра, и вот мы у главного входа в музей-заповедник. Здесь автопутешествие заканчивается. Ворота на территорию для транспорта закрыты, и дальше уже только пешком:
Сразу нужно сказать, что Щелыково — это не законсервированный музей-заповедник со строгими правилами посещения и будками с охранниками. Это жилое село с тремя сотнями постоянно проживающих здесь жителей. Историческая усадьба Островского отстоит немного в стороне от жилых домов, но на местности рубежей как таковых нет: от жилых корпусов аллеи ведут прямо к усадебному дому, и вы можете гулять возле него хоть ночью. Нет заборов и заграждений, охрана тактично держится в стороне. Пройти можно буквально везде.
Сам план местности и главных точек осмотра выглядит так:
На входе нас встречает невысокий деревянный сруб, который на поверку оказывается ни чем иным как кассой музея. И тут есть такой момент: если по какой-то причине вы его сразу минуете, пройдя мимо, а потом вдруг захотите посетить саму усадьбу, либо этнографический музей «Дом Соболева» (который вообще в соседнем селе), то за входным билетом вам придётся возвращаться обратно, потому как на месте их не продают. А если учесть, что территория прогулок здесь немалая, то это зачастую превращается в некую проблему:
Входные билеты разбиты по разным музеям. Единого билета, я так понял, нет. Вход в самый главный для посещения — Дом А. Н. Островского — стоит 150 руб. для взрослого (+50 руб. за фотосъёмку):
Билеты купили. Идём осматривать владения Александра Николаевича.
Но прежде чем углубиться в собственно исторические места русского драматурга, советую вначале посетить территорию Литературно-театрального музея, возведённого в 1973 году, в год 150-летнего юбилея со дня рождения А. Н. Островского. Он находится сразу у дороги, и потом возвращаться к нему будет уже не с руки. Экспозиция там, скажем так, на любителя (три стационарные выставки по творческому наследию драматурга), но кому-то может быть интересно:
Наконец, осмотрев музей, возвращаемся в мемориальный парк Островского. В те самые места, которые и пленили своей красотой и первозданностью молодого Александра Николаевича. Пришла пора немного углубиться в прошлое:
А начать нужно с того, что усадьба и прилегающие к ней обширные территории не всегда принадлежали Островским. Она имеет довольно длинную историю: первые постройки возвели здесь ещё в конце XVII века. В течение полутора сотен лет Щелыковым владело семейство неких Кутузовых и Сипягиных. При последних, кстати, случались жуткие пожары, неоднократно опустошавшие имение. Хозяйство стало постепенно приходить в упадок, а последний представитель семейства Сипягиных так и вовсе промотал всё свое состояние, в том числе и Щелыково:
Именно в те времена, 28 июля 1847 года, усадьбу на аукционе за 15010 рублей купил успешный московский адвокат Николай Фёдорович Островский. В тот период у него созрело решение оставить адвокатскую практику и заняться сельским хозяйством. И покупка большого, но убыточного (а значит недорогого) поместья была оценена им как подарок свыше:
Возвратившись в 1847 году в Москву из только что приобретенного им сельца, Николай Фёдорович с таким увлечением стал рассказывать о нём своим детям, что его рассказы быстро захватили абсолютно всех, и в особенности старшего сына Александра Николаевича. Тому так сильно захотелось побывать в этом самом имении отца, что когда в апреле 1848 года вся семья, кроме брата Михаила, собиралась в усадьбу без него, он подал в Коммерческий суд, где тогда служил, прошение об отпуске на 28 дней для поездки «по домашним обстоятельствам в Костромскую губернию». Получив отпуск и паспорт, драматург 23 апреля вместе со своим отцом пустился в путь:
В Щелыково Островский впервые приехал во второй половине дня 1 мая 1848 года. И все его ожидания оправдались полностью. Александру Николаевичу так понравилась новая усадьба отца, что он вместо положенных там 28 дней отпуска прожил в ней до осени и был навсегда очарован красотой, привольем и великолепием её окрестностей:
Вечером следующего дня по приезду, он уже вносил в дневник свои непосредственные впечатления: «С первого разу, — записал Александр Николаевич, — оно мне не понравилось… Нынче поутру ходили осматривать места для дичи. Места удивительные. Дичи пропасть. Щелыково мне вчера не показалось, вероятно, потому, что я построил себе прежде в воображении свое Щелыково. Сегодня я рассмотрел его, и настоящее Щелыково настолько лучше воображаемого, насколько природа лучше мечты».
Новая усадьба пришлась по душе всей семье Островских:
Весьма довольный купленным имением, Николай Фёдорович сделал его своей временной (летней), а потом, по-видимому с 1851 года, и постоянной резиденцией. Окончательно поселившись в Щелыкове, новоявленный помещик оформляется в качестве костромского дворянина. Вступив во владение усадьбой, он энергично начал превращать имение в доходное коммерческое предприятие.
…Однако, судьба распорядилась иначе.
В декабре 1852 года, чувствуя в связи с недомоганием приближение смерти, Николай Фёдорович написал завещательное распоряжение, по которому Щелыково передавалось его жене Эмилии Андреевне Островской с детьми, рождёнными от брака с нею. Детям от первого брака — Александру, Михаилу и Сергею — отдавалось лишь небольшое имение в 30 душ в Солигаличском уезде Костромской губернии и два маленьких деревянных дома в Москве. В одном из этих домов и проживал драматург:
Как это часто случается, Эмилия Андреевна Островская не смогла содержать хозяйство усадьбы на уровне, достигнутом его мужем. Из доходного, растущего поместья, каким оно было при Николае Фёдоровиче, Щелыково постепенно сокращалось и превращалось в запущенное. В 1858 году дворовых осталось всего 15, а в 1859 году владелица Щелыкова располагала лишь 9 дворовыми. Поместье явно находилось в глубоком упадке:
Александр Николаевич и его брат Михаил Николаевич знали о том, что Эмилия Андреевна тяготилась имением. Вскоре начались переговоры братьев с мачехой, которые завершились её согласием продать им усадьбу за 7357 рублей 50 копеек в рассрочку на три года.
Покупая в 1867 году имение, Александр Николаевич и Михаил Николаевич Островские мечтали о культурном преобразовании его хозяйства и в связи с этим возлагали на него большие надежды экономического характера. Начальный год хозяйствования в Щелыкове не принёс радужных результатов. Но эти итоги не ослабили, а усилили их хозяйственную энергию. В первое время Александр Николаевич вникал во все детали хозяйства. По его инициативе ремонтировались старые и строились новые служебные помещения, удобрялась земля, покупались в Москве лучшие сорта семян пшеницы, а также травяных злаков, улучшалась порода скота, приобретались новые лошади, совершались посадки нового сада, строилась маслобойня и пр. И если полеводческое и животноводческое хозяйства приносили Александру Николаевичу лишь огорчения, то цветочное и огородное хозяйства радовали его, но они никогда не рассматривались как возможные статьи дохода:
Вместе с тем, Островский через всю свою жизнь пронёс восторженную любовь к природе этих мест.
Прожив в Щелыкове в 1848 году всего три дня, Александр Николаевич 4 мая записал в своем дневнике: «Я начинаю чувствовать деревню. У нас зацвела черёмуха, которой очень много подле дома, и восхитительный запах её как-то короче знакомит меня с природой — это русский fleur d’orange. Я по нескольку часов упиваюсь благовонным воздухом сада. И тогда мне природа делается понятней, все мельчайшие подробности, которых бы прежде не заметил или счёл бы лишними, теперь оживляются и просят воспроизведения…»:
Щелыково оказывало на драматурга действие благотворное и целительное. Чистейший ароматный воздух, тишина, девственная природа успокаивали нервы, оздоровляли тело, рассеивали тревоги и заботы:
Усадьба стала для Александра Николаевича настоящим домом.
До настоящего времени двухэтажное здание, в котором проживал драматург дошло в отличном состоянии. Сегодня сюда водят экскурсии, но осмотреть позволяется почему-то лишь первый этаж:
Вся экспозиция комнат и внутренних помещений воссоздаёт обстановку дома в последние годы жизни Островского.
Так, сразу от входа попадаем в столовую. В былые времена здесь, за большим обеденным столом-сороконожкой у тульского самовара, собиралась семья Александра Николаевича и его многочисленные гости. Многое здесь напоминает о радушии и гостеприимстве хозяев:
Далее проходим в гостиную, где у стены стоит старинное фортепиано. Под его аккомпанемент нередко пела Мария Васильевна, жена Островского, актриса московского Малого театра. В погожие дни дружеские беседы переносились на южную террасу, с которой открывался дивный вид на окрестности. Здесь же иногда разыгрывались любительские спектакли по пьесам самого А. Н. Островского. Это была любимая комната всего семейства:
Из гостиной следуем в просторный и светлый кабинет хозяина, где создается ощущение присутствия его творческой личности. За письменным столом драматург работал, не покладая рук. За работой здесь он и скончался. На столе — книги, словари и авторские рукописи:
Стены кабинета украшают деревянные ажурные рамки, мастерски выпиленные самим драматургом, фотоснимки родных Островского и его друзей, актёров и писателей:
По соседству с кабинетом — комната жены драматурга, Марии Васильевны. Комнатка совсем крошечная, но очень уютная. Здесь же располагается раковина с её гигиеническими принадлежностями:
Одну из заключительных комнат дома занимает библиотека. Собранные книги отражают широкий кругозор А. Н. Островского: здесь и драматургия, и творчество современных ему прозаиков, и книги по фольклору, истории, сельскому хозяйству, и периодика. В библиотеке есть книги и журналы и на иностранных языках, которыми драматург хорошо владел. Тут же установлен массивный секретер Александра Николаевича с его фотографией в рамке на столе:
В целом, могу сказать, что музей производит впечатление настоящего обжитого уютного дома: обои, воссозданные по подлинным образцам 1847 года, некрашеные полы с домоткаными дорожками, белые изразцовые печи, комнатные цветы… Даже книги, рукописи драматурга… Всё очень аутентично, и как-то, что-ли, по-настоящему.
И всё же, пора выходить наружу и двигаться дальше. Одним домом-усадьбой мемориальный заповедник далеко не заканчивается.
Где-то здесь, совсем недалеко находится так называемый Голубой дом, который и считается резиденцией Снегурочки, о которой я упоминал ещё в самом начале рассказа. Чтобы туда добраться, идём вдоль сосновой дорожки. Впечатления и правда как в сказке: тихо, безлюдно, птицы в кронах деревьев шумят. А зимой, при запорошенных снегом ветках, я думаю, всё выглядит ещё более сказочно:
И вскоре, сквозь ветки с опавшими листьями, появляется он:
Голубой дом построили здесь уже после смерти Александра Николаевича. Возвела его дочь драматурга Мария Александровна Островская-Шателен в 1903 году, и со временем он превратился в такой же редкий памятник усадебной культуры и садово-паркового строительства, как и сам дом Александра Николаевича.
Сегодня он превращён в резиденцию и мастерскую Снегурочки, персонаж которой навсегда вошёл в русский фольклор благодаря Островскому и его одноимённой пьесе, которую он написал в 1873 году:
Кстати сказать, с внучкой Деда Мороза связывают в Щелыково и ещё одно место, которое тоже можно посмотреть воочию. Дело в том, что последнее действие пьесы происходит в Ярилиной долине. А близ Щелыкова есть одна лесная поляна, на которой ещё во времена Островского бывали народные гуляния, водились хороводы. Тогда, в старину бытовала легенда о явленной иконе, о целебной силе Святого источника, что бьет из земли в укромном уголке этой поляны. Веруя в святость этих мест, крестьяне поставили здесь часовню, опустили шестигранный сруб для скопления в одном месте воды чудесного родника. И со временем это место стали называть Ярилиной долиной, а родник и колодец — «Голубым ключиком».
А уже после смерти драматурга, под влиянием его пьесы «Снегурочка» родилась и другая легенда: что прозрачный голубой водоём образовался на том месте, где растаяла красавица Снегурочка, а её трепетное сердце не умерло, а продолжает биться на дне «Голубого ключика». …И никогда не увянет красота и молодость человека, не иссякнет огонь любви в его сердце, если он будет приходить сюда на рассвете и умываться этой живительной водой… Такая вот сказка:
Двигаемся дальше. Солнце уже начинает клониться к закату, а нам, судя по карте, остаётся ещё осмотреть место погребения Александра Николаевича Островского, которое, правда, находится уже в соседнем селе под названием Николо-Бережки:
Лишь здесь, уже на выходе из мемориального парка, впервые увидел автомобили припаркованные у какого-то краснокирпичного строения, похожего на школу. Видимо, всё-таки, как-то можно и сюда на машине заехать:
От усадебного парка Щелыково до села Николо-Бережки около 1 км пешком. Путь пролегает через живописный овраг с большими перепадами высот, дорога всё время петляет то с горы, то в гору. И вокруг всё крайне живописно. То и дело останавливаешься, чтобы сделать фотографию:
Наконец, из-за верхушек деревьев появились купола храма Святителя Николая Чудотворца. Именно там, на кладбище при церкви и погребён великий русский драматург:
Следуя указателям в селе проходим по главной улице Николо-Бережки.
Сам Островский частенько здесь бывал. Он ещё при жизни прикипел сердцем к этому тихому и уединённому селению, и не только потому, что здесь похоронен его отец. Известно, что Александр Николаевич всегда интересовался народной культурой и языком. Поэтому он периодически приходил сюда, чтобы душевно и непринужденно пообщаться с селянами, завести среди них хороших знакомых и друзей:
Таким другом был, например, Иван Викторович Соболев, замечательный столяр-краснодеревщик, жилой дом которого сегодня превращён в ещё один музейный экспонат. Расположенный на околице, он первым встречает прохожих, эффектно начиная перспективу короткой улицы с вековыми берёзами и белой церковью вдали.
Соболев, из бывших крепостных крестьян, стал искусным мастером, самостоятельно обучившись столярному ремеслу. После 1861 года он поселился в Николо-Бережках, поставив избу поодаль от домов церковного причта. Сам он тоже часто бывал у Островских, изготавливал мебель по их заказам, ремонтировал её и даже учил Александра Николаевича столярному делу:
В наши дни в доме Соболева размещена этнографическая экспозиция «Быт и традиции наших предков», на которой представлены промыслы, ремёсла, быт и традиции крестьян XIX века, характерные для здешних мест. Многие из представленных предметов были собраны во время этнографических экспедиций, проходивших на протяжении нескольких десятилетий:
Но главная достопримечательность и доминанта этих мест — это, конечно, церковь св. Николая, построенная в 1792 году тогдашним ещё владельцем усадьбы Щелыково, предводителем костромского дворянства Фёдором Михайловичем Кутузовым:
Об истории возведения этого храма существует одна легенда. Она гласит, что во время русско-турецкой войны, в которой Фёдор Кутузов принимал участие, командуя батальоном в составе Средиземноморской экспедиции графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского, при морском переходе близ греческих островов на корабль обрушился шторм страшной силы. Кутузов вознёс горячую молитву о спасении и дал обет построить в своей усадьбе на месте деревянной церкви каменный храм в часть святителя Николая Чудотворца, покровителя мореплавателей. Обет, как мы видим, был им исполнен:
Строительством храма занимался талантливый костромской зодчий Степан Андреевич Воротилов, который прежде всего известен постройкой соборного комплекса в Костромском кремле.
Церковь святого Николая он возводил не быстро, около 10 лет. Именно здесь в 1886 году отец Антоний Херсонский, настоятель храма, отпевал драматурга Островского, скончавшегося в своей щелыковской усадьбе. Сегодня вокруг церковного погоста возведена кирпичная ограда с восточными и западными воротами. На восточных изображён лик святого Николая Чудотворца:
А прямо возле храма, с южной его стороны, за невысокой кованой оградой и находится фамильное захоронение Островских. Здесь похоронены: сам драматург, его отец Николай Федорович, жена Мария Васильевна и дочь Мария Александровна Шателен:
Вот, в общем-то и всё.
Такая вот история одного человека, однажды приехавшего сюда посмотреть на отцовские угодья, и неожиданно «заболевшего» этими местами на всю свою жизнь. По крайней мере, 24 года он каждое лето подряд приезжал сюда и проводил в Щелыково по нескольку месяцев, с мая по август—сентябрь.
Александр Николаевич всегда находил, что здесь ему «и дышится легко и грезится спокойно», и отлично работается — с костромской усадьбой связана судьба свыше трети его произведений. В Щелыково драматург отдыхал от столичных волнений и непосильных зимних трудов. Даже воздух этих мест он находил целительным для себя. Всю свою последнюю зиму Островский повторял: «Лишь бы мне дожить до весны, чтобы поехать в Щелыково…«:
