У Старца

Нам предстояло подняться в гору, на разном уровне застроенную домиками, или правильнее сказать — кельями. Если на севере полуострова можно видеть большие раскидистые деревья, то здесь таковые отсутствуют напрочь, как и просто деревья. Устремлённая вверх гора представляет собой единую скалу, суровый вид которой скрашен редким зелёным кустарником и кактусами.

Да-да, именно кактусами, точно такими, какие растут на севере Африки.

В здешних местах традиционно жили монахи пустынники, стремящиеся к более суровой, ничем не нарушаемой аскезе. В своё время мне приходилось читать о житие Афонских старцев, многие из которых служили Богу именно здесь.

В настоящем на скалах образовалось 4 маленьких посёлка, связанных друг с другом узкими горными тропами. Во время подъёма внимание привлёк телефон-автомат. Уж где-где, но здесь я подобное никак не ожидал увидеть. Получается, глобализация пробралась даже туда, где от неё наоборот отказались….

Как позже мне объяснили, по нормам Евросоюза поселение на столько-то человек должно иметь телефон-автомат — и никого не волнует, монахи ли там грехи людские замаливают, либо наоборот грешат светские.

Отец Михаил, позвав хозяев и не получив ответа, предложил нам зайти на участок. Вскоре появился монах, который препроводил нас в дом, предложив выпить холодной воды либо чая. Внутри работал кондиционер, что во время жары было весьма кстати. Через какое-то время к нам вышел Старец. Предварительная договорённость о нашем визите была. Однако Старец ещё раз спросил, кто мы такие и откуда?

Мы представились, ответив, что слышали про него ещё в Москве и потому захотели познакомиться лично. Ответ его удовлетворил, и нам было предложено расположиться в гостевом доме. Таковой, как и дом основной, построен по горе в линию, но находился ближе ко входу.

Гостевой дом представлял собой двухэтажную постройку с широким балконом.

Его первый этаж был отведён под мастерскую. Гостевой туалет оказался тоже вполне современным. Втроём мы расположились в келье, рассчитанной на 4-х человек.

В холодное время года комната обогревается буржуйкой. Зимой здешние скалы терзает пронизывающий ветер, согреться от которого можно разве что молитвой. Нам же повезло приехать сюда летом. Не сговариваясь мы все вместе вышли на балкон, где долго не могли оторвать взгляд от разверзшегося под горой моря.

Как далее выяснилось, Старец построил дом на месте пещерки, где когда-то жил и молился Святой Себастьян. У сербов он особо почитаем. Мы даже стали свидетелями как к Старцу постучали в калитку молодые ребята с просьбой, показать пещерку. Старец паломникам не отказал, кратко рассказав им о житие Себастьяна.

Что касается основного дома-кельи, то он имеет на первом этаже домашнюю часовенку,

зал, столовую и кухню. В дом проведён свет и водопровод. Хозяин кельи живёт на втором этаже. Сюда же в одну из комнат поселили и Отца Михаила. Личные покои Старца описывать я не буду, при этом не могу не отметить, что у него собрана большая библиотека.

В своё время Старец, ещё не обретя духовного звания, в 1991 г. дошёл пешком из Владивостока до Иерусалима, где остался служить монахом. Через какое-то время он был направлен на Афон, а именно в Великую Лавру. После получил благословление на келью, сумел найти спонсоров, которые помогли со строительством.

В настоящем Старец обитает в келье вместе с Послушником. Повторюсь, если монах не является одиноким затворником, если он просто келейник и имеет ученика (послушника), в этом случае он именуется старцем. Задача старца подготовить послушника таким образом, чтобы после смерти старца, ученик его заменил. В этом случае новым старцем становится бывший послушник.

Прежде уйти в келью, монах должен пройти обкатку в монастыре. Это как в армии, либо просто в большом коллективе, кто-то с людьми нормально общается, а кто-то постоянно скандалит. Соответственно, подобных персонажей на келью отправлять нельзя. Бывает послушник от старца уходит, бывает, что старцы непослушных выгоняют. Случается, что и сам монастырь, к которому прикреплена келья, таковую отжимает.

Афон относится к Греции, а та вовсе не заинтересована, чтобы здесь укреплялись русские или сербы, пусть даже они и единоверцы. Что касается нашего Старца, то по возрасту ему 61 год. В посёлке келейников он считается главным. Старец на Афоне пользуется большим авторитетом. Хозяйственными делами Он не занимается.

Из Святого Пантелеймона в помощь на келью временно приставлен третий — монах помощник. Он отстранён от молитвы, его задача строительство, всевозможный ремонт и огород.

Как оказалось, Помощник долгое время жил в Москве в 5 минутах ходьбы от моего дома.

Перед обедом, дабы нагулять аппетит, Отец Михаил предложил нам сходить прогуляться по горе, посмотреть труднодоступные кельи. Тропинка горной ланью устремилась вверх.

Через какое-то время мы подошли к такому месту, где нам пришлось спускаться вниз, держась за железную цепь. С грузом там не пройти. И потому сербы, заходившие к Старцу, оставили на тропе рюкзаки.

Но это было не самое страшное.

Далее пред нами предстала опущенная вниз тридцатиметровая лестница, которую дублировала ещё одна толстая цепь, отполированная человеческими руками.

К этому моменту я нацеплял в левую руку множество колючек. Держаться за цепь мне было не комфортно.

Видя такое дело, Отец Михаил наказал, чтобы я не лазал вместе с ними, а возвращался в келью, и помог бы там по хозяйству.

Что тут было делать? Я решил со святым Отцом не спорить (не полез — и после пожалел). Когда я вернулся в келью и передал Помощнику, что отправлен назад в качестве рабочей силы, тот сразу определил мне дело — собирать в вёдра сухой песок для пескоструйки.

Солнце палило нещадно, пот с меня лил градом, но с заданием я справился. После мне захотелось посмотреть, как на другой стороне горы по отвесной скале, держась за цепи, передвигаются мои спутники. Гора имеет широкую расщелину, через которую как раз и приходится спускаться на цепях.

На другой стороне к скалам прилеплено 8 маленьких домиков.

Электричества там нет. Особо тяжёлые грузы переправляются от Старца при помощи лебёдки.

Когда в этой каменной пустыне появились первые монахи? Точного ответа никто не знает.

В прежние времена здешних отшельников кормили рыбаки. Если море позволяло, они подплывали на лодках к скале, и клали рыбу в опущенные корзины.

По пути сюда на пароме я познакомился с монахом по имени Отец Дмитрий (имя настоящее). Мне запомнились глаза! Подобный взгляд можно увидеть разве что в иллюстрированном романе Достоевского — чистый и ясный, пронзительный и одухотворённый, открытый и немного печальный. Глаза не умеющие врать, и в то же время видящие и оценивающие тебя целиком, подобно рентгену.

Когда вернулись мои спутники, выяснилось, что им повезло посетить келью Отца Дмитрия. Русскому отшельнику 39 лет, но выглядит он гораздо моложе. Последние два года Отец Дмитрий живёт в здешней пустыне. До этого местом его службы 8 лет являлся Валаамский монастырь.

Обед у Старца был воистину скромным. Он состоял из солянки, где между собой были перемешаны баклажаны, кабачки и фасоль. Отмечу, именно так он сам и питается. После мы почти час говорили о жизни. Рассказали, в каких странах были и что видели. Обсудили ДНК теорию Клёсова.

Старец включен в действительность самым активным образом, и с интернетом на ты. Как далее выяснилось, у него есть свой ЖЖ. Он пишет статьи и даже выкладывает в интернет видеоролики. Благодаря нашим рассказам Старец заинтересовался Эфиопией, выразив желание посетить Лалибела.

Ещё в Москве нас предупреждали, чтобы мы в общении с ним не затрагивали вопросы политики. Не получилось. В первую очередь не осталась без внимания вот эта тема либерализма в России. Позже пошло-поехало, и далее Старец навалял Навальному….

Удивительное дело, но у афонского монаха получается следить за новостями из России самым внимательнейшим образом. Но! Вот тут один из неразрешённых для меня вопросов. Лет 20–25 назад патриарх Алексий запретил священникам баллотироваться в Думу, и вообще вести какую-либо политическую агитацию. Подобное вполне логично, ибо церковь должна объединять абсолютно всех граждан.

В любом случае из уст церковных иерархов периодически раздаются те или иные политические заявления (как правило те, иные редко…). Соответственно, если человек слышит мнение не совпадающее с его собственным, он начинает спорить. Возникает реакция отторжения, со всеми вытекающими последствиями.

С другой стороны, священники и монахи в первую очередь граждане своей страны. Был период когда церковь молчала. Всем известно к чему это привело. Одним словом, сложно всё это, сложно.

Ещё мне любопытен следующий момент. В жёлтых СМИ и в частности по РенТВ периодически звучат фразы — «афонские старцы предсказали»… и далее идёт «пророчество».

Когда я первый раз попал на Афон, я отмочил фортель из этой серии. Увидев старого монаха, я спросил

— Батюшка, скажите, что ждёт Россию?

В ответ услышал

— Нужно молиться!

Его слова произвели на меня впечатление. Теперь же, когда я слышу «предсказания афонских старцев», мне хочется спросить — о каких монахах идёт речь? Иванов? Петров? Сидоров?

Старцев на Афоне много, но они прежде всего люди и у каждого своя историческая подготовка, и своё мнение по тому или иному вопросу. Все скопом они никак не могут что-либо единое предсказать по определению.

Афон для посещения труднодоступен. Поэтому из него создают образ таинственности, причастности к чему-то сверхъестественному. Занимаются этим конечно не монахи, а журналисты.

Ну, а если говорить о монашеской прозорливости, последним из таковых считался старец Паисий.

(((Преподобный скончался в 1994 году. После смерти причислен к лику святых. Старец Паисия знал))).

Когда турки сбили в ноябре 2015 г. российский самолёт, греческие СМИ подхватили пророчество Паисия о том, что турки в результате Средиземноморской войны, в которой Греция останется в стороне, вот-вот потеряют Константинополь. Очень удобное пророчество! Чисто в стиле греков. Воевать с турками будет Россия, а после отдаст Константинополь им.

Говорил ли об этом Паисий или это очередной фейк, теперь не определишь. В любом случае, не сбылось. Кто ближе к Богу, кто дальше, не мне об этом судить. В моём понимании тот же Старец святым не является. Он нормальный русский мужик, имеющий свою точку зрения и не более того.

О одиночество, как твой характер крут! Вот это как раз по теме. Старец требует безоговорочного подчинения. Его Послушнику частенько достаётся на орехи. Зато Старец ни перед кем не будет стелиться, и не станет врать. Он говорит то, что думает.

Правда или нет не знаю, но слышал я такую историю. Старец в Дафни (порт Афона) встретил своего знакомого из Москвы и спросил, кого это он привёз на Афон? Человек ответил, что с ним сын одного известного политика. Старец молчать не стал, назвав политика тем кем он и является на самом деле. Сын за отца заступился. Дело окончилось не самым божеским образом…

Отмечу, что на Афон периодически приезжают наши чиновники самого высокого ранга. Зная Старца, устроители визитов ни Путина, ни Медведева к нему не допускают.

Во второй половине дня мы решили прогуляться по основной тропинке до самого верха.

Старец перед этим разрешил мне фотографировать, всё что я захочу, естественно, кроме монахов. За полчаса мы поднялись на высоту 700 метров.

Где-то внизу своими бликами переливалось в море уходящее на покой солнце. Уставшие от его жары камни, тихонько постанывали и похрустывали под ногами.

Ветерок, как настоящий пират, то налетал, принося с собой морской воздух, перемешанный с ароматом цветов и трав, то вдруг резко прятался.

Как оказалось, гора обжита основательно. На разном уровне нам попадались домики и приусадебные участки, которые, если не знать, назвать кельями довольно сложно.

Вернувшись назад, мы постояли на вечерней службе. После поужинали тем же чем и отобедали.

Старец благословил нас искупаться (подобное на Афоне запрещено). Правда с одним условием, отправиться на море ближе к вечеру, и отойти при этом подальше.

После девяти часов вечера гору окутала чёрная южная ночь. Мои спутники уснули сразу. Меня же никак не отпускала мысль, что где-то в двухстах метрах от меня находится Отец Дмитрий, добровольно выбравший принципиально другой путь.

В тон моим мыслям бесновался ветер, шлёпавший волнами о скалы. Ветер был очень зол, ибо понимал, что бессилен против огромного чёрного купола, усыпанного звёздами, против тонкого месяца, против Млечного пути, против постоянно движущегося небосвода. Выйдя на балкон, я заметил, как дрожащие отблески свечей наполнили часовню. Среди ветра слышалась молитва.

Мне опять подумалось, как там сейчас Отец Дмитрий?

* * *

Позже один из монахов, 17 лет жизни отдавший Афону, сказал так:

— Вы все просто не понимаете что представляет собой истинная служба и настоящее отшельничество. Этого мальчика со скалы через пару лет божественным ветром сдует. Он не выдержит одиночества. Монах — пациент психиатрической больницы — ситуация вполне обыденная.

Последнее подтверждают слова Старца. Ему приходилось общаться с настоящими пустынниками (Отца Дмитрия к таковым отнести никак нельзя, при всём моём к нему уважении). Люди живущие вне общества перестают контролировать свою мимику и своё поведение… Впрочем, не будем развивать эту тему.

У Отца Дмитрия есть соседи. Из 8 домиков половина стоят пустыми, в других живут. Подобная жизнь накладывает на людей определённый отпечаток. Между собой они почти не общаются. Сколько выдержит Отец Дмитрий? Мне тоже кажется, что не долго. Через три дня мы возвращались в Уранополис.

Среди пассажиров парома я вновь увидел Отца Дмитрия. Монах направлялся в Дафни по делам. Никаких вопросов я ему не задавал. Он же сказал, что на горе сидеть тяжело, особенно трудно зимой.

* * *

Утром мы попрощались со Старцем, и спустились на пристань. Катер пришёл точь в точь по расписанию. Мы добрались до Дафни, где пересели на машину. Впрочем, это уже дела мирские. Я же задаюсь всё тем же вопросом. Зачем, как и почему люди выбирают монашество?

Теги: Самостоятельные путешествия, Паломнические туры, Культурно-познавательный туризм