Австрийская столица встретила нас не особо гостеприимно и «с порога» достала из далеких недружелюбных закромов жуткую позднеосеннюю погоду в самой середине мая. Проживая в центре Средне-русской возвышенности мы привыкли в это время, если уж не открывать купальный сезон в прогретых первыми ласковыми лучами весеннего солнышка водоемах, то как минимум горбатить спину на приусадебных участках, засаживая огород любимыми и необходимыми овощами и получать при этом приличную порцию загара. Венская погода позаботилась, чтобы мы точно уж не обгорели и без специальных солнцезащитных кремов. А может, в небесной канцелярии решили, что для первого раза в такой красоте и дождливой тоски за окном будет более, чем достаточно?
В нашу венскую погоду впору было не снимать шапку, одеть перчатки, а лучше не вылезать из отеля, потягивая горячительные напитки. Но разве это наш стиль? Вперёд, только вперёд! А что на дворе всего плюс пять, и временами льёт как из ведра, так это мелочи жизни!
1
Буквально обежав (с отвисшей от умопомрачительного количества увиденных красот челюстью) самый центр города в районе величественного Хофбурга, мы решили уже в первый день «отхватить культурки». Лучше всего подходил для этой цели концерт классической музыки в одном из многочисленных концертных залах, не претендующих на масштабы театра. Ещё мы рассчитывали немного «размяться» перед походом в Венскую оперу, запланированным на следующий день.
1
Как же мы не рассчитали свои силы, истощившиеся за время долгих перелетов и переездов! Наш «случайный» размеренный сон прервался из-за дружного порыва, с которым, казалось бы, все окружавшие нас любители искусства начали вдруг подпевать в такт громким руладам местных певцов, исполнявших арии из известных оперетт конечно же на немецком языке. Нам было ужасно стыдно, как за незнание «текста», так и отсутствие музыкального слуха.
Поход в Венскую оперу на следующий день не особо добавил очков к нашему природному облику интеллигентов. К тому моменту количество сухих вещей, не впитавших в себя венскую промозглую морось, свелось к минимуму. Так что наш пулловерно-джинсовый прикид в храме искусства был мерой вынужденной. Радовало только то, что таких «босяков» там было едва ли не больше, чем величественных дам, сверкающих фамильными бриллиантами, и джентельменов в безукоризненных смокингах. Они презрительно морщились, глядя в нашу сторону, но принимали это за неизбежность.
1
Отличной находкой в такую совсем не туристическую погоду стала возможность провести 4 часа полноценной экскурсионки за какие-то 10 евро в тёплом миниавтобусе с аудиогидом. Мы смогли не только ещё раз полюбоваться старинным центром города, побывать в районе Пратера и Венского Международного Центра, но и разделить со многими другими путешественниками чувство легкого недоумения от творений Хундертвассера: дома его имени и мусоросжигательного завода. Конечно, такой откровенный сюр не может оставить равнодушным никого, но открыто признаваться в любви этому гению я пока не готов, хотя некий мотив из творчества его великого предшественника — Гауди — по-моему присутствует.
Глядя на все эти «художества», ты понимаешь, что Фриденсрайх, а именно такое имя он придумал себе сам (хоть и рождён был с «нормальным» именем Фридерик), был человеком, прямо скажем, очень оригинальным. Он всю жизнь утверждал, что дома состоят не из стен по причине их иллюзорности, а из окон. И смог воплотить придуманные им образы в реальные постройки во многих странах. После завершения строительства этого колоритного дома в Вене он даже отказался от гонорара за проект, заявив, что счастлив, что на этом месте не было построено что-либо уродливое.
1
1
2
Он был уверен, что жить в одинаковых домах людям не комфортно. Ему бы посмотреть нашу «Иронию судьбы…»!
Бонус-треком для нас стало посещение Шёнбрунна, привлекающего по статистике максимальное число посетителей по сравнению с другими красотами Вены. Известна история о том, что сам Шёнбрунн начался с источника, получившего название «schoonen Brunenen» (прекрасный источник), и обнаруженного на этом месте в начале XVII века. В конце того же века началось строительство дворца, для которого в качестве образца, как утверждают специалисты, был взят сам Версаль (подтвердить пока не могу, ибо в пригороде французской столицы пока бывать не приходилось).
Мы рассчитывали порадоваться с остальными путешественниками благоуханию свежих майских роз в парке, но погода не позволила увидеть даже капельки утренней росы на их нежных бутонах. О дружном, разноголосом, а главное, исключительно музыкальном щебетании поздневесенних птах оставалось только мечтать.
1
1
2
2
Зато мы успели прогуляться по восхитительному парковому комплексу, лицезреть величие фонтана Нептуна и подняться на самую макушку холма к Глориетте. А чтобы мы делали под лучами палящего солнца? Сидели бы на какой-нибудь тенистой лавочке, изнывая от жары. Всё что не происходит — всё к лучшему.
2
2
1
Не узнаю уж за что так любят австрийцы лошадей, но их количество в столице зашкаливает. Кареты «скорой туристической помощи», управляемые важными зрелыми кучерами, снуют там и тут.
1
На отдельных узких улочках центра бывают даже «лошадиные» пробки! И какие бы изощренные способы сбора конских «отходов» ни придумывали бы местные экологи, атмосфера вблизи главной лошадиной парковки у Хофбурга, к сожалению, очень напоминает общественный туалет. Но мы, как и тысячи аналогичных туристов, отстояв очередь и представив себя в образе венских аристократов прошлых веков, совершили традиционную для Вены прогулку на карете.
1
Уныло-дождливую погоду неожиданно раскрасило шоу байкеров, вальяжно восседающих на своих железных конях. Публику как и нас больше всего интересовали не байки, а сами персонажи. Не покидало ощущение, что часть из них с удовольствием воспользовались частью амуниции своих предков времён Второй Мировой. Колоритность большинства беспечных ездоков просто зашкаливала.
1
1
1
Пару дней, проведённых в столице даже под дождем, пролетели как один чих. Далее нас ждали блистательный Зальцбург и солнечная Каринтия. Но это уже совсем другая история.
Кухня
Австрийская кухня богата, разнообразна, многолика. Но для меня её наиболее яркой страницей стали, как не странно — десерты.
В первый же день посещения Вены в одном из ресторанов мы увидели, как дружная компания за соседним столом с упоением уплетала некий местный десерт, больше похожий на кусочки бисквита, обильно посыпанные сахарной пудрой, не забывая обмакивать их в сливовое варенье. Соседям явно не хватило одной порции, и вскоре они принялись и за вторую. Мы были заинтригованы. Разве могли мы предположить, что это популярнейший австрийский десерт — кайзершмаррн, к которому имел непосредственное отношение австрийский кайзер Франц Иосиф. Продегустировать это чудо австрийской кухни мы смогли в Cafe Central, только отстояв приличную очередь. Кафе распахивает свои двери аж с 1876 года для «интеллектуалов», к коим хотелось бы быть причисленным и нам самим. Гордость буквально разрывала нас от осознания одного факта, что мы теперь в одном ряду с именитыми персонами вроде Фрейда и Троцкого, не удостоены увековечивания нашего (с ними) посещения хотя бы на памятной табличке. Величественная обстановка, сводчатые потолки, фундаментальные мраморные столы и доброжелательный персонал не помогли нам стать почитателями этого блюда австрийской кухни Кайзершмаррн: уж слишком сладко, того и гляди всё слипнется.
Ожидание было намного эффектнее действительности и в следующем случае со знаменитым Захером, который каждый уважающий себя гурман должен испробовать именно в одноименном венском кафе. По моему мнению идти туда стоит только для погружения в аристократическую неспешную атмосферу столицы. И хоть истинные гурманы и работники самого кафе утверждают, что рецепт знаменитого десерта не менялся с момента его изобретения, я бы безапелляционно предпочёл этому венскому десерту российскую «Прагу».
Наше знакомство с десертами продолжилось и за пределами австрийской столицы. Осознав за первые несколько дней нашего путешествия потенциальные масштабы «трагедии», к которой ни может ни привести потребление в огромных количествах венских шницелей (размером с добротную среднестатистическую пиццу) и многочисленных мясных деликатесов, мы решили превратить очередной вечерний приём пищи в Зальцбурге в исключительно романтический ужин с легкими закусками и бокальчиком полусухого. Для этого было выбрано, казалось бы, подходящее место — ресторан австрийской кухни на Rainerstraße, 6. Вечер был предсказуем до тех пор пока мы не заказали местный десерт, который нам посоветовал официант. Ожидая «отлакировать» только что съеденные вкусности скромным кусочком сладкого, мы онемели, увидев то, что нам привезли. Вы не очитались- именно привезли на небольшом столике на колесиках, а не принесли. Выглядело это всё как почти полуметровой высоты три заснеженные горные вершины, подножия которых украшены ягодами огромной спелой клубники. Это был он — зальцбургский нокерльн. Мы буквально рыдали, но ели, потому что такую красоту и вкуснотень просто нельзя оставлять «врагам»!
Исключительно жалею, что не оставил фото такой красоты на память. Намного позже мы вычитали, что чудесный десерт из родного города великого Моцарта стал иконой австрийской кухни, появившись века за полтора до рождения великого композитора. Salzburger Nockerln переводится как зальцбургские клёцки. Их характерная форма символизируют три холма: Mönchsberg, Kapuzinerberg и Rainberg, окружающие центр Зальцбурга. С кулинарной точки зрения этот десерт — разновидность классического суфле, в котором присутствуют яйца, сахар и мука. Слюнопомрачительно!
Ну, а самым распространённым австрийским десертом, заполонившем сегодня и российские кафе и рестораны, был и остаётся, конечно же, штрудель. Но такого, какой мы вкусили в кафе у подножия Гроссглокнера, вряд ли найдём ещё. Черничный штрудель в мягком сливочном соусе — только ради него стоит туда вернуться.
