Три Гозау, три. Зальцкаммергут

Жила я довольно далеко от озер, в Санкт Гильгене. По здравому размышлению оптимально поселиться в Обертауне (тогда и Хальштадт можно будет обойти неспешно), от которого до Гозаузее идет прямой автобус. А еще лучше в самом Гозау. Я даже не говорю о протяженности поездки. Рядом с озерами масса пешеходных маршрутов. Так от переднего Гозау — Vonderen Gosausee на фуникулере Gosaukammbahn можно подняться на высоту 1596 метров, а оттуда уже нагуляться по лугам, среди альпийских коров.

Читала, что есть опция вместе с билетом на фуникулер приобрести талон на обед в хижине, что находится на верхней станции канатки.

Ну, а я пока еду в автобусе от Бад Ишля. За окном невероятные альпийские пейзажи. Речки, речушки, большое Хальштадттерзее, маленькие городки.

Не успеваешь ахнуть на одно, за поворотом уже другое, еще красивее. Так и сидишь в прострации, с открытым ртом, положив фотоаппарат на колени.

Въехали в деревню Гозау, что петляет в долине, повторяя изгибы дороги. Справа была замечена пара церквей с остроконечными шпилями.

— Надо бы на обратном пути выйти из автобуса, осмотреть, — мелькнула мысль.

Деревня, так же делится на три Гозау. Как точно части троицы называются не скажу, да и не суть важно, но учтите, что село длинное и если захотите его посмотреть, рассчитайте, где лучше выйти из автобуса, чтобы это сделать.

И вот уже во всю свою мощь, в перспективе дороги встает Дахштайн.

Жить в таких интерьерах… Интересно местные считают себя самыми счастливыми, ну или по крайней мере одними из самых счастливых людей на Земле? Я бы считала.

Немного позанудствую и перескажу Википедию, т. к. нигде не нашла скомпонованной информации по этому месту. И так — Дахштайн.

Карстовый массив, второй по высоте в Северных Известняковых Альпах. Плато находится в трех Австрийских землях: Штирии, Зальцбург и Верхняя Австрия. Поэтому его еще называют: «Гора 3-х земель». Размеры 20 на 30 км. Высота чуть больше 2-х с половиной тысяч. Первый раз он покорился альпинисту Перту Гаррмайру в 1832 году, а сейчас не альпинисты могут на него подняться из местечка Рамзау (Ramsau).

В действии лишь 2 панорамных гондолы. На одной есть места на крыше. На верху имеются: ресторан, «стеклянный квадратный метр», что уже страшно и еще металлическая подвесная лестница, качающаяся и трясущаяся даже в безветренную погоду, что гораздо страшнее. Тем не менее, любителей острых ощущений, да и просто красоты большое количество и билеты на месте купить не получится, надо заказывать заранее.

Поскольку массив карстовый, то много пещер. Одна из них — Ледяная, открыта для посещения.

Пока вы читали, я уже приехала. Расписание автобусов обратно у меня было. Последний по сообщению Гугл мапс ожидался в 17 с минутами, тогда как на остановке в Бад Ишле помимо пяти-часового значился еще шести-часовой. В подсознании отложились.

У конечной Гозаузее есть ресторан с туалетом, в который может зайти любой бесплатно. Я там налила в бутылку воды из-под крана, т. к. озера питаются подземными ключами, что в свою очередь полнятся ледниками Дахштайна. Ледники отступают, озера мелеют. Но вода в кране пока есть. Фуникулер Gosaukommbahn сегодня мимо меня, т. к. путь до заднего Гозау — Hinterer Gosausee не близкий — 12 км (туда и обратно).

• Прогулка вокруг Переднего Гозау займет у вас часа полтора. Протяженность 4 км. Перепада высот нет.

• Еще километр два, чтобы дойти до Среднего Гозау — Gosaulacke. Перепад высот не большой. Самая большая сложность в том, чтобы его найти, т. к. оно не по дороге, а немного в глубине леса. Но я дам вам в дальнейшем ориентир, где надо повернуть.

• А вот заднее Гозау — это уже не просто. Перепад 230 метров. Кажется фигня вопрос, но приходится он на 2 км. пути и не равномерно. Поверьте, это не легко, хотя и не смертельно.

Ну практическую информацию я вам пересказала, а теперь пойдут одни эмоции. Начались они с этой картинки.

И не задохнуться от восторга было невозможно, но потом нужно было уже сбавлять эмоциональные обороты, т. к. жить на вдохе несколько часов подряд опасно для жизни, надо иногда и выдыхать.

Пошла я против часовой стрелки — направо. Свет падал очень удачно, не слепил, но от невероятной зелени ослепнуть было легче, чем от солнечного света. Мне очень хочется приехать в эти места осенью, но думаю, что конец мая, все же оптимальное время. Разве осенью будет такое разнотравье?

Завалиться в эти зеленя и глазеть в небо на плывущие облака, заложив под голову руки. Но, во-первых дисциплинированные австрийцы в дикой траве не лежат и пикники не устраивают, ходят строго по дорожкам, и как-то очень быстро начинаешь себя вести подобно им, а во-вторых времени на валяние у меня как раз-то и не было, т. к. прибыла я к озерам чуть после 11.

Людей было не много и не смотря на неумолчность воды, льющейся из микроскопических водопадов, мир вращался неслышно. Вокруг царила дребезжащая пустота созвучная одиночеству.

В воздухе помимо почти осязаемого запаха рая порхали невесомые пушинки какого-то болотного растения, четвероюродного родственника одуванчика.

Я все надеялась на отражения, но мелкая рябь на поверхности озера не давала им сосредоточиться, а мне запечатлеть их статику. Вода служила идеальным плавучим убежищем для течения мыслей. Она возносила над хламом повседневной рутины, разбирая старый хаос и сочленяя части вновь, да настолько идеально, что мысль о совершенстве сущего всплывала закономерно.

Дошла до противоположной стороны Переднего Гозау, где на выбеленном берегу валялись приближающиеся к нему по цвету старые пни.

А с невероятным стремлением выжить любой ценой за расщелины валуна цеплялась корнями маленькая елка. Что же она будет делать, когда подрастет?

На лево, потом на право, по указателю Hinterer Gosausee идем искать промежуточное Гозау. На обочине дороги стоял одинокий, но очень добротный дом.

От него осталось странное ощущение, как от столба на перекрестке. Не смотря на то, что там кто-то определенно жил, а мимо сновали люди туда-сюда, он был погружен в безгрешную страстность собственного одиночества, предпочтя её всем социальным обязательствам.

Пару раз проехали полноприводные машины.

— Куда же они едут? Неужели там дальше еще кто-то живет?

Я все ждала, что между листвы мелькнет Гозаулаке, но попадались лишь лужи, выполнявшие зеркальную функцию, что я хотела возложить на озера и с которой, по крайней мере первое Гозау, не справилось.

Еще у того резного домика увидала многочисленное семейство румын. Они расположились табором у условного забора и разложив снедь, шумно её поглощали. Как-то не хотелось отвлекаться, но когда они стали рвать цветы, попросила не делать этого, получив, ну наверно резонный с их стороны вопрос:

— Почему?

Хотелось ответить:

— Потому!

Полуденное солнце бесстрашно выглядывало из-за огромного камня, пронзая пейзаж стрелами с радужным оперением.

А я поглядывая в право, все искала озерный проблеск маленького Гозау, уже не надеясь на встречу.

— Пересохло, — решила я.

Хотя снег на вершинах еще лежал, да и предшествующую неделю шли дожди. Но кто ж их поймет эти природные явления. Но я таки углядела зеленый, бутылочного оттенка малюсенький клочок воды. Но он был так далеко и добираться до этой лужицы нужно было через плотно подогнанные валуны. Я бы решилась и на это… Нога сначала застряла. Потом подвернулась.

— Не, здоровье дороже.

И пошла дальше.

Количество народа меня, если честно, поразило. Даже вокруг Переднего Гозау было малолюднее. Создавалось впечатление, что половина окрестных поселений вышло на день здоровья. Тут уже не об одиночестве думалось, скулы сводило от постоянного: Здрасьте-здрасьте (Грюс Гот по-ихнему).

Хотя это приятно (к чему лукавить), когда тебя приветствуют легкой полуулыбкой и кивком.

Дорога не всем давалась просто. Одну сильно упитанную даму за палки для норвежской ходьбы по очереди тащили не менее упитанные мужики из их группы. Я же хоть и делала вид, что легкой ланью «перескакиваю с пенька на пенек», если честно, тоже пыхтела и останавливалась. Хотя усталость маскировала необходимостью сфотографировать красоту.

Тропа забирала все круче и круче вверх. Останавливаться приходилось все чаще. Деревья стояли не редко, не часто, а как-то очень комфортно, будто их специально проредили еще в младенчестве. Временами острый луч света выбивался из постоянно менявших конфигурацию облаков, пробивал кроны и пучком лазерных указок освещал единственное дерево, делая его листья полупрозрачным нефритом.

Верхнее Гозау пока не обозначилось. Оно пряталось за круги и изгибы дороги. Ощутимо захолодало. Сквозняк прошелся по вспотевшей спине. Флизку отвязала от поясницы и одела, не хватало еще простыть.

И вот оно, вот. Куда-то люди подевались. Открылось вышитое плотной китайской гладью, стежок за стежком, бирюзовое шелковое полотно.

Спустилась чуть ниже, к воде и внутренне ахнула. Крапчатый левый берег отвесно обрывался в изумруд озера. Над ним колыхалось измятое полотно плотного леса. А на подступах, в тени волнами растекалась поляна незабудок. Умирать буду, не забуду эту картинку.

Добравшись до конечной цели чувствовала себя сильной, непобедимой и почти бессмертной, как героиня комиксов. Но не грубых, американских, а что-то из восточного: «крадущийся тигр, притаившийся дракон».

Эх, японского журавля бы в эту картинку, или чайку какую-никакую. Но пичуги не пели и не летали. И было тихо-тихо. Внизу в воде плескалась большая белая собака, похожая на полярного медведя.

И берег казался словно припорошенный снегом. Кривые, северные березки. Озеро довольно большое. Хотелось и обойти его по правой стороне (по левой нельзя, берег обрывистый), хотелось посидеть на берегу в молчании, но выглянуло солнце и на прогретых местах зажелтело, зафилетовело и я пошла не по берегу, а по дороге, между милых глазу цветуйков.

Австрияки были бы не австрияки, если бы не продумали инфрастуктуру. Чуть в отдалении стояла едальня — шале, честь по чести (вот куда ехали джипы) Уверена, что и места общего пользования в ней имелись, не пустили бы они это на самотек и самообслуживание. Есть хотелось, но времени катастрофически мало, а потому ужасно жаль тратить на еду и даже бокал пива, которого отчаянно требовал организм.

Какой-то маленький малыш необузданно рвал купальницы, а брат постарше оттаскивал его от этого упоительного занятия. Малыш вырывался и все повторялось. День сурка. Я хочу в такой день сурка.

Амбар, лодка вытащенная на берег. Чувство, что это специально задуманная инсталяция. Очень немолодая пара фотографировалась в лодке. Она принимала позы гризетки, знаете такие, если на тебе только кружевной передник.

А мне пора назад. Последний взгляд. Или как там говорится — крайний. Пусть будет пять раз до крайний.

Обратно шла споро. Даже и не фотографировала. Время к 3-м. За 2 часа как раз успею добежать до остановки.

И знаете, хорошо, что шла споро. Там, где предполагалось Среднее Гозау, вдруг из леса вышли люди. Можно было бы подумать, что они ходили по естественной надобности, но не плотной же толпой. Значит что-то там нашли. А раз они нашли, то и мне надо.

Я вошла в подлесок, прошла метров 20 и остолбенела. Мгновенно забылись волны незабудок. Желтые цветы Заднего Гозау и вопли малыша, которого от них оттаскивали.

Вот ты какая — Маленькая Лагуна.

Купоросно зеленая. Немного ядовитая на вид, но очень привлекательная. Сидевшие на камнях селезни (не удивлюсь, если у них были зеленые шейки) поднялись на крыло. Но сначало очень кинематографично пробежались лапками по идеальной поверхности. Чисто картинки из книжек Бианки. Ну или Нэшнл Джиографик на худой конец.

Сделав круг почета, утки угомонились. Плюхнулись в воду даже не оставив расходящихся кругов. Совершенно заколдованная вода.

Я взбиралась на камушки, припадала к земле, чтобы сделать кадр получше. И тут на берег вышел он с фотоаппаратом. В зеленой маечке.

Наверное его обуревали те же чувства, что и меня. Было лишь одно различие. Я-то о его присутствии знала, а он о моем нет. Нафотографировав мужчина сел, погрузившись в созерцательность.

На меня же напал хулиганский дух вольнопасущегося в тех местах маньяка и я решила человека попугать.

— Грюс Гот, — сказала я громко, внезапно появившись у него за спиной.

Видели бы вы его глаза. Хорошо, что он не подавился, выговарваия то же самое из врожденной вежливости. Пришлось бы делать искуственное дыхание.

Иногда так приятно сделать мелкую пакость. Ну это ты знаешь, что это пакость, а другие думают что так и надо! Но не все!) Да обещала дать ориентир, где углубиться в лес, чтобы увидеть Лагуну. Вот чуть пройдя эти 2 домика, смело сворачиваете вправо (если идете от Переднего Гозау).

Ну все. Времени совсем нет. До 5-ти часового автобуса час. Была надежда, что может 6-ти часовой пойдет, но решила не рисковать. Вот уже Переднее Гозау.

Ветер прибивает желтый налет пыльцы к берегу.

И вдруг слышу голоса за спиной и русскую речь. Оборачивюсь:

— Девочки, вы не на машине? Не подвезете до Гозау?

— А куда вам надо?

— В Бад Ишль?

— А мы и до Бад Ишля можем.

Но всплыли в памяти шпили деревенских церквей и ответила:

— Спасибо, но мне только до Гозау. Хочу деревню поснимать.

На 180 градусов назад. Показалось, что Дахштайн усмехнулся из-под бровей.

Оборачиваюсь, а там…

Значит хорошо себя вела. Испуганный парень тоже в карму пошел.

Девушки высадили меня в Гозау. Я немного прошлась туда, сюда. Сфотографировала коров и кур, которые бросились ко мне как к родной. Думали я с едой. А я сама весь день не ела, только пила.

И тут я поняла, что если углублюсь в Гозау, то обратно не вернусь. Вернее до автобуса в 17 не успею. Ноги встали. Даже села на асфальт на остановке, чего никогда не делаю. Через несколько минут подошел он. Транспорт. Села на переднее сидение. Вспомнила, что в рюкзаке бутерброд и яблоко с завтрака. Зубы сомкнулись на хлебном мякише мертвой хваткой.

Я была усердна в тот день. Я заслужила свою награду. И валюта моей награды — тот мой день.

Теги: Самостоятельные путешествия