Вступление к путешествию было кратким и необычным. Необычным - как и вся моя жизнь (так мне иногда кажется).
Я стояла в храме святого Николая Мирликийского в Бари. В том самом, нижнем приделе, где покоятся мощи святого. Я была счастлива тем, что моя жизненная мечта осуществилась: Италия. Май. Бари. Святой Николай, к которому здесь, мы с мужем приходили каждый день… И на службы, и просто так… разговаривать.
Однако я знала, что совсем недалеко от Бари, где-то на греческом острове Корфу находится и другой храм, в котором мне тоже очень хотелось побывать. Тогда я еще не знала даже города Керкира, знала только, что св. Спиридон где-то на острове Корфу…
3
Неожиданно ко мне подошел незнакомый человек в подряснике и без обиняков спросил: А вы были у Спиридона Тримифунтского?
— Нет, ответила я
— Вам нужно туда, обязательно поезжайте! Вот запишите телефон. Передайте поклон матушке Нимфодоре…
Пока я записывала телефон, священник представился: схиархимандрит Сильвестр… Из Ярославля.
Нет-нет! Не проходите сразу же по ссылке, не прерывайте мелодию рассказа, который, кажется уже начался. Пожалуйста! Ведь я о сокровенном. Прочитаете тот рассказ потом…
Итак, после столь неожиданного совета незнакомого священника, я, вернувшись домой, глубоко задумалась. В сущности, я получила благословение свыше и нужно было его выполнять.
Вот так, спустя время, уже в августе, мы с мужем отправились в Керкиру, к святому Спиридону Тримифунтскому.
2
Теперь, начитавшись всяческих наставлений, адресованных туристам, я уже знала и о «райском зеленом острове Корфу», и о главном городе этого острова Керкире, в главном храме которого как раз покоятся мощи св. Спиридона, глубоко почитаемого греками.
Конечно же, ничего этого я не знала раньше, но лет пятнадцать назад написала песню, посвященную святому.
Ни перед поездкой, ни во время пребывания в Греции, я ни разу не вспомнила об этой песне, да, честно говоря, я ее и подзабыла…
Однако, когда вернулась из путешествия и отыскала свой текст, то была удивлена — насколько точно, ничего еще не видевшая и не ведавшая, только чистым сердцем, я, в простых словах, передала то, что когда-то должно было случиться, и случилось!
1.Как по морю синему-синему Поплыву я к острову светлому, Попрошу у Господа силы я, Чтоб достичь мне храма заветного
В храме том святитель покоится, Люди православные молятся. Спиридон — заступник благий, Кающимся ты помоги!
2.В мире мы живем искорёженном, Ложь над правдою насмехается, Заповеди вечные Божии, Во угоду злу попираются.
Ты странноприимных питателю, За людей проситель к Создателю, Укрепи любовь пронести, Чтоб не расплескать на пути.
3.По траве по утренней, росами, Разбегусь, взлечу выше сени я, Чтоб услышать речи препрОстые, Чтоб услышать ангелов пение.
Укрепи бежать пустословия. Научи молиться с любовию, Научи исполнить Закон, Помоги святой Спиридон!
7
Как это всегда бывает перед правильным путешествием, тем более паломническим, началась череда всяческих искушений. Дипломатический скандал между Россией и греческой стороной, евро стремительно поползло вверх, в квартиру ввалилась интернациональная «гопкомпания» сантехников, чтобы осуществить запланированный капремонт и обрезала все полезные трубы; на улице, прямо в висок, меня укусила какая-то большая, стремительно-летающая ядовитая особь, так что я бежала домой, надеясь все же как-то помочь себе в этом несчастье (голова потом разламывалась от боли весь день). Буквально накануне вылета я получила СМС: «мама в коме».
Понимая, что поездка срывается, стала искать он-лайн билеты в Казань, где сейчас у дочери, проживает девяностолетняя мать моего мужа (дай, Бог, здоровья! Тоже Елена!)
В результате, оказалось, что у нас все в порядке, а сообщение прислала моя приятельница о своей матери…
18 августа мы сели в самолет и взлетели.
Керкира встретила невыносимой духотой и палящим солнцем, которое, хотя и скатилось к вечеру, но дышало настоящим полуденным зноем.
11
Как только устроились, приняли душ, выдохнули усталость перелета — сразу же помчались к святому Спиридону. Я специально выбрала для проживания небольшую студию в старом городе, недалеко от храма, чтобы была возможность бывать у святого каждый день… Ведь я везла целую охапку просьб самых разных людей (иногда и незнакомых), например, из больницы Ксении Петербуржской… Примечательно, что именно в этот раз, некоторые просящие и молящиеся начинали свои записки и перечисления не с себя, и даже не со своих близких, а с других, нередко чужих людей, которые особенно нуждались в помощи. Они рассказывали мне о них, об их обстояниях, а я должна была передать там, в Греции, уже самому святому…
Не могу поведать вам, о чем просили люди. Мне кажется, что расплескать это, отдать во всеуслышание, нельзя… Но могу сказать, что все люди обращались к святому Спиридону с чистым сердцем и какой-то детской, неиспорченной искренностью, с надеждой, верой и любовью!
Просьбы людей словно омыли меня чистой водой любви к ближним. Это не передать! Могу лишь сказать: ЖИВА РОССИЯ!
Я так и не узнала — закрывается ли храм на ночь. Мы приходили в разное время, в том числе и поздно вечером — храм всегда был открыт.
4
В тот первый вечер, мы, стремительно лавируя по тесным улочкам старого города, в большой части превращенных в одну завлекательную торговую лавку, стискивающую неиссякаемый поток пришельцев с двух сторон, оказались у храма как-то даже неожиданно.
Я читала о том, что у Спиридона можно поставить не только маленькие, обычные свечи, но и огромные, метровые. Именно эти, зажженные на улице свечи (в храме не ставят — душно), мы и увидели первым делом.
9
Потом была самая первая, очень важная просьба за незнакомую мне женщину. В свечной лавке служит молодой мальчик, который говорил по-русски. Он помог мне выбрать серебряную пластину, соответствующую ситуации и просьбе, написал на ней имя страждущей и сказал, чтобы я положила эту пластину на раку святого. К приделу, где находилась серебряная монументальная рака св. Спиридона, стояло всего несколько человек. Я положила пластину… Рака была закрыта, поэтому и людей было немного. Обычно ее открывают после литургии, которая служится каждый день (в будни служба начинается рано — до зноя), а в воскресные дни и праздники на час позднее. Открывают раку особым ключом и это каждый раз событие. Бывает, что ключ не желает проворачиваться. Греки глубоко верят в то, что Спиридон просто еще не вернулся… Ведь он постоянно ходит по земле и помогает всем нуждающимся. Одно из чудес свидетельствующее об этом то, что бархатные, расшитые туфли его постоянно снашиваются. Высокоумные люди объяснить это не берутся, а простецы наоборот недоумевают — в чем вопрос! Ходит — вот и стаптываются. Время от времени эти тапочки святого снимают и меняют на новые, потом разрезают на маленькие кусочки и раздают верующим, как святыню. Обычно это случается после того, как паломники отслужили Литургию, приложились — поздоровались со Спиридоном. Однако, нам с мужем эти святыньки дали в тот же вечер и даже без нашей просьбы (мы бы и не отважились просить вот так, примчавшись-запыхавшись)…
6
В тот вечер я узнала много полезного. Например, то, что, как и на Кипре записки должны быть написаны латинскими буквами. У нас, в России, всегда вверху каждой записки ставится православный крест, а у греков такой крест — признак записки именно о упокоении. Нужно быть внимательными. Ведь если случайно ошибиться и помолиться об усопшем, как о живом, то это не слишком страшно — у Бога все живы. А вот наоборот — это уже грешно. Записки можно положить на солее, в тарелочку, где наверняка будет лежать уже много и других записок. Деньги бросают в ящик — кто сколько может.
(Солея — это пространство перед алтарем. Поскольку алтарь всегда находится на возвышении, то солея — это как бы продолжения алтаря наружу, за алтарной преградой.
Если просьба особо важная — люди покупают серебряные пластины (10 евро) и отдают в руки священнику.
Свечи берут за пожертвование — опускаешь в ящик сколько желаешь, берешь свечу и идешь ставить на улицу.
Греки живут по другому церковному календарю, у нас же, на следующий день должен был быть праздник Преображения — 19 августа — Яблочный Спас! Не стоит сомневаться, что тем воскресным утром, мы, приподнявшись пораньше, устремились по проторенной дорожке в храм, к св. Спиридону.
Утреня уже началась. Народу было не слишком много — подтягивались именно к Литургии.
На утрене почти ничего не читали, кажется и вообще не читали, но пели или произносили тексты нараспев. Антифоны были настоящими антифонами (у нас чаще всего поет один хор), здесь же справа и слева, по двое, стояли монахи и пели византийским распевом.
До моего отъезда мне позвонила регент из эстонского Пюхтицкого монастыря и сказала, чтобы я обратила особое внимание на монаха по имени Апостолос — Как ей рассказывали — уж очень славно поет! «Вот записать бы, услышать бы», — сказала она.
Я внимательно вслушивалась в пение двух дуэтов, но не могла выделить лучшего. Это было естественно, ведь они не пели, а молились, а совместная молитва — это нераздельное единство и духовного воспарения, и голосов, которые это состояние передают. Никакого самолюбования и «певческих красот», но истинная суровая Красота, простая и чистая.
9
Я тоже пришла молиться, а в это время нет места фотоаппарату или видеокамере, однако, желая привезти моей сестре-монахине, столь желаемую ею святыньку — в виде образца пения, я все же немного записала службу… Потом оказалось, что снимать в храме нельзя, но, я об этом не знала, а мне никто не сделал замечание и не остановил, наверное, Спиридон позволил…
Служба шла на греческом, но была понятна, хотя и отличалась небольшими деталями устава. Например, читать Евангелие, священник взбирался на высокий балкон и это впечатлило.
Народ все пребывал — видимо хотели поучаствовать именно в открытии раки и подойти к святому… После службы, как и полагается вышел священник с воскресной проповедью, он говорил на греческом, но женщина рядом переводила на русский.
Очередь к св. Спиридону была немаленькая, в ней стояли люди разных национальностей, одетые в самые разные костюмы, порою почти пляжные, но никто не обращал на это внимание. У ступенек были привязаны большие женские платки, которые должны были заменить юбки женщинам, но не все слышали это негромкое напоминание. Платки же на голову, гречанки, как и киприотки обычно не повязывают. Когда-то на Кипре мне объяснили, что это своеобразное противопоставление себя туркам, у которых женщины всегда должны были быть с покрытыми головами, плечами, а порою и прикрытыми лицами. В отличие от остальной Греции, Корфу никогда не попадал под власть турок — островитяне глубоко убеждены, что это помощь св. Спиридона. Однако, как принято в Греции, женщины острова платки в церкви тоже не носят.
Мы прилетели на неделю позднее великого праздника островитян, что празднуется 11 августа в память о спасении Керкиры от турецкого нашествия в 1716 году.
Это памятник графу Шуленбургу, рядом со старой крепостью.
2
Тогда остров был осажден пятидесятитысячной армией турок, причем осада была поддержана и с моря кораблями.
5
Жители под предводительством графа Шуленбурга, все — до стариков и детей, с оружием в руках встали на защиту родной земли, но полтора месяца противостояния подходили к решающему и трагическому концу — турки побеждали…
5
Османы уже готовились праздновать победу — греки же, умереть.
Тогда матери и дети собрались в церкви у святого Спиридона. Очевидно, что их молитва была истовой и истиной.
10 августа неожиданно разразилась страшная гроза и началось наводнение.
5
Наутро окопы агарян оказались пусты, а тот, кто попал в плен — не утонул, и не бежал с уплывающими кораблями, рассказали: Они видели, как в грозовом небе вдруг появилась фигура воина с крестом в одной руке, факелом и мечом в другой, за воином следовал сонм Ангелов. Увидев лик на иконе, пленные турки узнали в том воине святого Спиридона, который с тех пор почитается, как освободитель острова. 11 августа мощи святого с почестями, крестным ходом проносятся по Керкире и затем до 13 августа, до захода солнца остаются открытыми для поклонения.
1
Но каждому достается «свой кусочек счастья». Мы приложились к открытым (обутым) ногам святого, но только спустя шесть дней после прадника — 19 августа и были вполне счастливы. Оказалось, что святой Спиридон был человеком высокого роста… Ученые не могут объяснить тот феномен, что мощи святого и сегодня при измерении показывают нормальную температуру живого человеческого тела — 36.6.
Мы ходили к святому Спиридону каждый день, за исключением одного, когда поехали в деревню Кинопьястос. Да, я помнила, что мне нужно посетить какой-то монастырь и передать поклон его игуменье матушке Нимфодоре. Еще дома, по интернету, я нашла этот монастырь св. Параскевы Римской и выяснила, что он находится не в Керкире, как мне сначала показалось, а в деревне, что находится в 10 километрах от города, и что ехать в этот монастырь нужно на городском автобусе N5.
3
Обозначив день, когда планировалась поездка, я позвонила по телефону, который мне дал священник в Бари с уверенностью, что это телефон какой-то русскоговорящей монахини из монастыря. Оказалось, что это «позывные» православного гида Ирины, которая как раз была занята в тот день, на который мы запланировали поездку. Да я и не стремилась прибегать к помощи посредников… Немного озадаченная тем, что Ирина уверила меня, будто общения с матушкой не получится, потому что в монастыре никто не говорит по-русски, я все же обнаружила в себе большую решимость дерзать во что бы то ни стало.
Эта решимость возникла в связи с одним опять же «случано-неслучайным» событием.
Ранее, притомившись от каждодневной жары, я еще до звонка Ирине, вдруг заколебалась насчет поездки. Что-то нашептывало мне, что поездку можно и перенести немного, а если не сложится…
Я гнала от себя эти мысли, но не отпускающая духота жаркого южного лета расслабляла, и некоторое противоборство с искушением перенести поездку по незнакомому маршруту, в знойный день, все же присутствовало.
6
Гуляя поздно вечером по поющей и отдыхающей Керкире, когда все вдруг просыпаются от дневной истомы и вываливаются целыми семьями и дружными компаниями, на узкие улочки, я совершенно неожиданно для себя заглянула в одну из лавок, которая оказалось небольшим магазинчиком православных святынек. Продавцом оказался молодой грек, по имени Фома, хорошо говоривший по-русски.
Случайно оброненная мною фраза о желании посетить монастырь св. Параскевы, была не только услышана им, но я бы сказала, воспринята со всей страстью.
Он нашел в интернете расписание автобуса:
Рассказал как добраться, но главное, сел писать записку на греческом языке, которую я, по его просьбе, должна была отдать прямо в руки матушке Нимфодоре.
Исполнить такое поручение я была просто обязана (решила, что он посылает просьбу помолиться за него и его близких), поэтому мы уже не сомневались в том, как распорядимся завтрашним днем…
(Потом, как оказалось — это была просьба молиться за нас…)
Фома проводил нас на улицу из лавки, и на вопрос — что это за храм перед нами, ответил, что это храм св. Спиридона. Оказалось, что мы подошли с другой улицы и к другому входу в знакомый храм, так что немного удивились, но, конечно же, поспешили войти.
В греческих церквях можно молиться и стоя, и сидя — иная традиция, поэтому было очень удобно приходить в прохладу благодатного храма и…
В тот вечер мы переписывали данные нам в России записки, писали новые. Я диктовала — муж красиво расписывал латинскими буквами (мне это не дано — каллиграфия). Разговор был обстоятельный, ведь за каждым именем была судьба, а какая судьба… вот вам лишь один пример.
Памятуя ту страшную СМС, я позвонила знакомой и спросила ее — как дела, ибо уже не была уверена: какую записку писать — о здравии или упокоении. Мама моей знакомой перенесла инсульт два года назад и два года верная дочь, бросив работу ухаживала за недвижимой матерью. Были улучшения. Иногда мы разговаривали, когда я их навещала, однако неожиданно случился кардинальный поворот — о чем и кричала та СМС.
Теперь моя приятельница была крайне взволнована. Я слышала громкие стоны ее мамы, слышала знакомый голос страдающей женщины и поняла, что больная вышла из комы. Их страдания были столь слышимыми и явными, что, отключив телефон, и, написав имя о здравии, я стала молиться св. Спиридону о разрешении, на волю Божью. Это значило, что я прошу облегчить страдания несчастной.
Уже под утро пришла весть — несчастная упокоилась в вечности…
Каково же было мое удивление, когда, посетив знакомый дом, по возвращении в Россию, узнала, что больная скончалась тихо, так и не приходя в сознание, не подав голоса…
А записок было много и за каждым именем — судьба.
6
На следующий день, ранним утром, до жары, мы отправились в Кинопьястес. Вышли из автобуса, сросили дорогу и пошли по тропе, которая вела к монастырю.
2
Вместе с нами, шла молодая женщина, оказалось — тоже Елена. Так вот в окружении двух Елен, мой муж и дошел до обители. Правда под конец, когда я все же остановилась подышать, юная Елена помчалась вперед, так как собиралась еще в этот же день успеть на автобус зеленой ветки (междугородней), чтобы порадоваться на пляже, кажется Barbati.
1
Кинопьястес — место где можно поменять автобус и пересесть с голубой (городской) ветки на зеленую (междугороднюю).
Монастырь был небольшой, с прекрасным видом на горы и далекое море.
Вскоре пришла сама матушка и наше общение началось. Вначале она пригласила монахиню, которая знала английский и кое-что она матушке Нимфодоре перевела. Однако потом…
6
Если кто-то подумал, что я в этом рассказе слишком откровенна — это не так. Есть вещи, которые невозможно и нельзя озвучить. Я еще не знаю — зачем так нужна была эта встреча! Но в ее необходимости, продиктованной свыше — ничуть не сомневалась.
Мы молились вместе с матушкой. Вот и все. Я так много рассказала ей. Она поняла. Она тоже сказала мне что-то очень важное…
Запомнились и записи, которые оставляют некоторые паломники монастыря, в разное время, вот хотя бы эти две:
4
Когда мы вышли из обители, я словно очнувшись, спросила мужа удивленно: слушай! А на каком языке мы разговаривали?
Не поверите, но это так и осталось загадкой…
11
В последний день мы, пришли попрощаться со святым Спиридоном. Были открыты не только ноги, но и голова.
Конечно, прощание было условным, ведь теперь я знала, что святой Спиридон всегда со мной. Да и еще одно удивление! В тот же день и час, с того же аэродрома, с которого улетали мы, в Россию отправлялся и сам Спиридон — его святая десница (рука). Греки отправляли в Россию, братьям по вере, великую святыню на несколько месяцев, кажется до октября. Начало пути у святого Спиридона было в Краснодаре, мы же летели в Петербург, в который он должен был прибыть позднее — с 12 сентября.
Когда-то католики отделили эту десницу от тела и увезли в Рим. Но спустя большое время вернули святыню грекам и мощи воссоединились. Вот эта десница святого и находится сейчас в России.
Ну, а я, когда прилетела домой, оказалась свидетелем множества чудес, которые случились с людьми по милости святого. Как могли просьбы исполняться так скоро! Но ведь по вере воздается, а мы все верили.
2
Святый отче Спиридоне, моли Бога о нас! Счастье. Радость и свет в душе. Благодарю тебя за это удивительное путешествие!
