Дневник восхождения на Эльбрус

1. «Скудный скарб горного туриста».

2. Надо же, влезло!

3. Маршрут длиною в жизнь.

Черт дернул меня в разговоре с руководителем похода ляпнуть что я фотографирую. Сразу после этой фразы я был назначен фотографом. Что это значит? Да то, что плюсом к весу я несу хрупкую зеркалку на шее и должен постоянно отвлекаться, чтоб ловить кадр. К тому же заряда хватит только на пол похода. Беру монопод и мыльницу для подстраховки, китайскую экшен камеру (оставлю для штурма Эльбруса, впоследствии не пригодилась). К тому же руководитель берет еще одну зеркалку для меня, как оказалась еще и объектив у нее с мощным зумом. Это все добавляет мне не только вес и габарит, но и давит грузом ответственности за дорогостоящую хрупкую технику. В связи с этой добавкой мне достается «легкая» кухня. Только потом я узнал, что это значит. Это два канна (котелка) по 8 и 9 литров, половник, две алюминиевые шторы от ветра, доска для разделки и 5 баллонов с газом: 4 по 230 гр. и один на 450 гр. (весь газ делился между мужской составляющей команды). Но и это еще не самое грустное. А самое муторное, это то, что кухню нужно из-за развесовки класть посередине рюкзака, а газ на дно. Так вот это все барахло я должен три (!) раза в течение одного дня доставать и загружать обратно. В то время, как почти все заняты отдыхом или своими делами, я срочно достаю, а потом срочно ищу и собираю все это на месте привала. Это стало одним из самых раздражающих для меня факторов в походе. Но, в то время, я прибывал в полном неведенье обо всем этом.

Делаю селфи «до похода» и вызываю такси. С радостью скидываю рюкзак на заднее сиденье (уже устал, почувствовав свой новый вес, спуская его с 4 этажа и пронеся до такси метров 25). Выхожу из такси, вываливаю рюкзак и начинаю ожидать встречи с тем, с кем придется пройти бок о бок 120 км, указанных на маршрутной карте.

Водитель опаздывает на встречу со мной минут на 40. С ним я знаком лишь по телефонному разговору. Успеваю распереживаться по поводу того, что меня уже не заберут. Наконец-то! Встреча, скорое знакомство. В машине уже сидит зам. руководителя. Выехали из Саратова с большим опозданием по сравнению с первой машиной из другого города, т. к. водитель решал последние вопросы и дела, заезжая по очереди во все нужные для него пункты. Кратко о нашей команде. Всего 9 человек из заявленных 13-ти: 5 м и 4 ж. Я самый молодой. И, судя по информации в паспорте маршрута, самый неопытный с обидным званием «новичок». Остальные ходили вместе «единичку». Наш же маршрут категории 2А (из 6Б возможных). Все друг друга знают, видели, ну или хотя бы слышали. Я знаком лишь с тем, кто сообщил мне о данном походе. За что я ему, не смотря на все трудности, очень благодарен.

Глава № 2.

23 июня. «Кавказский пленник»

Около 3.00 сделали остановку в местном азербайджанском кафе. На поздний ужин: долма, соус из кефира с чесноком, домашний сыр, травяной чай с лимоном и с домашним клубничным вареньем. Хозяйка была приветлива, однако интерьер кафе оставляет желать лучшего. Водитель считает, что так и должно быть в придорожном кафе, а если будет «богато», то дальнобойщиков это только отпугнет. В чем-то он прав. Едем дальше. Меня клонит в сон и я ложусь на свой рюкзак, рукой страхуя себя от ледоруба, прикрепленного сбоку. Засыпаю под мысли о том, что если водитель заснет и мы попадем в аварию, то что принесет больше увечий: то, что я не пристегнут (ремень сзади был убран за сиденье) или летающий по салону ледоруб.

Просыпаюсь в 4.00 от того, что мы съехали на грунтовку. Оказывается, решили сделать остановку на короткий сон. В срочном порядке раскидываем кариматы, спальники и ложимся спать прямо около авто под открытым небом. Кажется, что заснуть невозможно, когда мимо пролетают машины с ревом реактивного двигателя и кругом стоит стойкий запах полыни. Однако мы тут же вырубаемся. Просыпаешься от резкого звука и думаешь, что уже не заснешь — мерзнет лицо, да и место для сна не самое удачное — наклон и все время скатываешься вниз. Через несколько секунд снова проваливаешься в вязкий сон. Подъем в 7.00. Завтракаем дикой смородиной и снова в путь. Стоянка была почти сразу после Волгограда. Тем временем наша будущая команда снова отрывается вперед. Оказывается, они спали в машине, на обратном пути и я испытаю на себе эту пытку.

Еще раз убеждаюсь, что Россия велика и разнообразна! Интересно наблюдать, как меняется рельеф, климат и природа, проезжая по дорогам Родины.

1. Калмыкская саванна.

2. Такой простор, аж горизонт завалился.

3. Калмыкский мираж. Воды на горизонте нет если что.

4. Стильная заправочная станция.

Останавливаемся на обед в кафе небольшого поселка. Вежливая официантка принесла мне зеленый чай, с сахаром на свой вкус, хотя я пью без сахара, а про заказ отбивной просто забыла. Однако заказанная солянка оказалась очень даже ничего! Интерьер кафе составляют многочисленные репродукции ковров, выполненные на пластике.

При подъезде к Пятигорску впервые появляются горы. Такая смена пейзажа приносит неописуемый восторг совместно с приливом тревоги близости к пункту назначения.

1. Погода как бы намекает нам, что ждать от гор милости не придется.

2. «Эй, ямщик! Поворачивай к чёрту!»

3. Горы рассматривают непрошеных гостей из-за облаков.

На обочинах стоит вода, утренний ливень нас обогнал. Справа и слева торгуют исключительно метлами разных конфигураций. Рай для ведьм.

Приехали, познакомились, сделали необходимые закупки и сели в кафе. Последнее наслаждение гурмана: харчо, шашлык, бокал вина. Настроение боевое. Забегая вперед, скажу, что в течение всего времени ни разу меня не посетил ни страх, ни переживания перед предстоящим походом/перевалом/высотой. Сам удивлен.

1. Обычный для этих мест вид из кафе.

2. Фото для любителей песиков. Порода «Кавказская безымянная».

3. Не смог устоять перед покупкой.

4. Обыденный вид из окна моего номера.

Глава № 3.

24 июня. Плюс 50% веса, минус 5% кислорода.

Утренний подъем, скудный завтрак за 200 р. (овсянка или яичница) в отеле и нас ждут две маршрутки. Грузимся и отправляемся на точку старта. Пытаюсь заснуть, беря пример с соседа по сиденью, но горная дорога не дает этого сделать. Проходя паспортный контроль на погранзаставе, оказалось, что один из водителей не взял с собой паспорт и все забиваются в одну машину. По количеству увиденных по дороге блиндажей и точек для обстрела, я бы на месте водителя никогда не расставался с паспортом. Подъезжаем к ущелью с водопадами. Струи воды срываются с крутых склонов и громко падают в горную реку. Приятно обдает брызгами и свежестью.

Ущелье водопадов.

Фото в стиле «найди кота», только с кавказским колоритом: «Найди корову»

Цена доставки людей и снаряжения — 10 тыс. рублей. Подумав и оценив амортизацию шин и подвески автомобиля, я с легкостью расстаюсь со своей денежной долей. Высаживаемся, делаем последние приготовления одежды и снаряжения, выдвигаемся. В первый раз с таким грузом за спиной (примерно 30 кг) идти очень не привычно, но сохранять равновесие помогают палки.

Маршрут пролегает через сосновый лес — лечебный запах хвои и пейзажи пытаются смягчить боль в плечах от впившихся в кожу лямок рюкзака. Переходим горную реку по деревянному пружинящему мостику. Тут руководитель напоминает мне, что я еще и фотограф (я то уже вжился в роль раба-носильщика). Вскидываю камеру с шеи и делаю снимки совершенно без удовольствия, а даже со злостью: «Как еще успевать фоткать, когда тут лишь бы не упасть?!»

Договоренность была такая: 30 минут идем, 10 — отдыхаем. Был даже специальный человек, кто следил за этим. На самом деле, после первого же отдыха, время нагрузок стало увеличиваться, а время отдыха либо не изменяться, либо уменьшаться. Далее в течение всего походя, когда позволял рельеф, каждый шел в своем темпе и время передышки тоже определял сам. На первом своем отдыхе меня посетило две мысли: «А выдержу ли я?» и «Надо запоминать обратную дорогу». Но вот, кажется, новый центр тяжести тела найден, но изменяется рельеф — с пологого на более крутой. Приходиться цепляться руками за стволы деревьев, чтоб рюкзак не перевесил.

1. Пружинный мост.

2. Сосновый лес.

3. «Все выше и выше и выыыше!».

4. Вот такая награда ждала того, кто выдержал подъем.

5. Вот он, мой безмолвный тяжелый друг.

Наконец-то долгожданный обед! На весьма живописной поляне. Вода рядом и дежурные начинают суетиться. Типичный обед: суп «Кружка Магги», сало и колбаса по 3 кусочка, сухари, сладкий чай. В суп, по желанию, можно добавить яичный порошок. Перед обедом я пошел умыться и помыть руки в ручье. Я с трудом выбрал место в ручье без навоза высотных коров. «И эту воду мы будем пить» — с горечью констатировал я.

Довольно-таки не плохое место для обеденной стоянки.

Успели за день пройти 4 раза горные реки в обуви по камням и один раз вброд. Я, как назначенный фотограф, для лучшего ракурса 3 раза проходил реку вброд: с фотоаппаратом и ботинками со связанными шнурками и перекинутыми через шею; обратно налегке; и еще раз, но только с рюкзаком. Руководитель прокинул перила и я два раза ходил, страхуясь на них, а в третий раз решил проверить себя и идти без страховки, опираясь лишь на палки. Все закончилось хорошо. Вода градуса четыре и ноги сводит, как только опускаешь их в воду. Я вообще по жизни мерзляк и даже разделся по пояс, чтобы вещи не намокли.

1. Образец перехода узкой реки.

2. Образец перехода широкой реки.

3. Образец перехода реки вдоль.

4. Образец перехода глубокой реки.

Далее нас поджидала следующая преграда: узкий проход между скалами с застрявшим валуном посередине. Двое забрались наверх и принимали сперва рюкзаки, а затем и людей. Я снова решил проверить себя и свои навыки скалолазания (я брал пару уроков до этого) и отверг предложения о помощи. Все закончилось хорошо.

1. Природная преграда.

2. В горном плену.

«Горняшка» начала проявлять себя: у одной девушки идет кровь из носа, другую тошнит. Встали на первую в жизни многих высотную ночевку (2800 м), с места которой открылся прекрасный вид на ущелье. Облака медленно проплавают уже далеко ниже нас.

Сегодня мы герои, хотя прошли всего 6,5 км из 9 запланированных из-за заминки на погранзаставе. Это наш первый полноценный рабочий день в горах! До восхождения осталось таких дней еще 8. 50 гр. коньяка для расширения сосудов и сон уже берет свое. Делаю по-быстрому «на коленке» записи в блокноте карандашом. Из расшифровки этих записей и родилось это повествование.

1. Положение тела туриста в режиме «передышка». Параллельно изучаем низкорослые растения.

2. Положение тела туриста в режиме «привал». Любуемся синевой неба.

3. Красоты пейзажей, к сожалению, оцениваешь только позже по фото.

Каменный коридор.

Глава № 4.

25 июня. Смена текстур. Чебурашка разрядился.

Из-за первой высотной ночевки я ждал холод. К нему я был готов во всеоружии: спальник на -20 экстрим, теплые носки, термобелье, легкий флис на верхней части тела, куртка для сноуборда сверху, шерстяная шапка. Через часа два стало невыносимо жарко и я снял добрую часть одежды.

Ночью заметил, что-то не так. Не могу уснуть, хоть и дико устал. Потом понял — организм в режиме покоя, а пульс как будто бегу! Дыхание же ровное и спокойное. Меня охватила паника, что добавило адреналина и увеличила и без того быстрый пульс. Из-за этого почти не спал и продумывал пути отступления и «накручивал» себя. Утром, поведал о своих ночных ощущениях руководителю, на что он улыбнулся и сказал: «Это горы, так теперь будет всегда». На этом я успокоился и больше не задавал глупых вопросов.

Так же ночью я заметил парадокс: если спать на правом боку — затекает пятка левой ноги (её покалывает), если на левом боку — пятка правой. Может это было из-за тонкого каримата, но данный парадокс так и не был разгадан. Доктора есть?) Утром нас, как обычно, ждал скромный завтрак: каша овсяная (45 гр.), сыр (3 кусочка), сгущенка (пара ложек), чай или кофе с сахаром. Желающие могут добавить в кашу сухого молока. Сухофрукты раздаются по утрам в размере грамм по 100 на человека для перекусов.

Выдвигаемся. Преодолеваем сложный горный подъем из камней и горных ручьев.

1. «А на нейтральной полосе цветы необычайной красоты…»

2. Шумно тают ледники.

3. «Родники вы мои, серебренные!».

Встаем на обед на склоне. Типовой обед: «Кружка Маги», по три кусочка сала и колбасы, сухари, чай или кисель. Желающие могут добавить в суп яичный порошок.

Впервые топим снег для получения горячей воды для супа и чая — ручьи остались позади. Высота примерно 3300, кругом снег, но когда выходит солнышко, можно раздеваться до футболки.

Чтобы не обгореть, начинаем мазаться кремами и помадами. Снег рыхлый и через раз проваливаешься по колено. От намокания выручают гамаши.

1. «Команда молодости нашей».

2. О, текстуры сменились.

3. «Какие же вы, людишки, мелкие…« — думают горы.

4. Хуже всего — провалиться одной ногой по колено, опереться на вторую ногу, чтоб вытащить первую и уйти второй ногой по пояс…

Но вот дует ветер и резко холодает. Солнце зашло за тучи и предвещает «веселое» продолжение восхождения. Нас ждет высота 3700 м. Солнце временами пробивается сквозь облака и уверенные в себе рвутся тропить. Тропить — это вбивать ботинки в снег на равном коротком расстоянии друг от друга, делая что то похожее на ступени. По этим ступеням идут все остальные след в след.

Выхожу тропить. Т. к. у меня небольшой свой вес (в сумме с рюкзаком примерно 90 кг), я иду и проваливаюсь не так глубоко, палки же проваливаются на 2/3. Очень радует выглядывающее солнце, к тому же я полон сил.

Руководитель рекомендует тропить по 20 шагов, затем отходить в сторону, пропускать всех и вставать в хвост колонны. Я же, с самоуверенностью, подкрепляемой адреналином первопроходца, троплю не останавливаясь. Ощущения, когда идешь первый раз первым по целине и один на фоне гор — непередаваемые! Хочется так и взойти на вершину перевала лидером.

1. Первопроходец.

2. Никакой альтернативы.

3. Протыкаем своими телами облака.

Но не тут то было. К середине подъема я уже плетусь в конце: шаг — вдох/выдох. Часто останавливаюсь на передышки, которые становятся все длиннее. Состояние у меня очень измотанное — просто не могу идти и все. К моему счастью погода портиться и мы встаем на ночевку, не доходя до перевала.

Видимость ухудшилась до метров пяти и температура воздуха резко упала. Ставим палатки, вырыв наспех площадки в снегу лопатами. Как только разбивают палатки, я сразу же иду спать прямо во всей возможной одежде. Сил не хватает даже застегнуть спальник до конца.

Зовут на чай. Собираю предпоследние силы и иду. Переслащенный крепкий чай из двух пакетиков не приносит ни облегчения, ни сил. Плетусь обратно в палатку.

Зовут на ужин. Собираю последние силы и иду, хотя есть не хочется и даже начало подташнивать. После первой ложки типичного ужина: макароны (гречка/картофельное пюре) с яичным порошком и сублимированным мясом и сухарями, как будто организм оживает. После половины порции я снова весел и шучу, все симптомы как рукой сняло. Тем временем девушка, которая тропила со мной не только не вышла на кухонное дежурство, но и просто не вышла есть из палатки. Теперь-то я понял, что у меня подсели батарейки. Я выглядел как игрушечный чебурашка, голос которого стал похож на испорченного робота. Но вот батарейки подзаряжены и я снова весело пою свою песенку про крокодила Гену. После этого случая я не брезговал ничем: молочный и яичный порошки стали моими главными ингредиентами, которые я добавлял во все, что съедалось. Так же я сдружился с одним парнем, старше меня. Не знаю, что мы нашли друг в друге, может схожее чувство юмора, но он отныне всегда угощал меня своими ништяками: то колбасой, то орехами. Короче, я очень ему благодарен, иначе меня бы в какой-то момент просто бы несли остальные).

Глава № 5.

26 июня. Из снега в воду.

Ночь прошла спокойно, только вначале я немного подмерзал. В середине ночи сладкий чай дал о себе знать и я вышел на улицу. Кругом было чистое звездное небо. Большая Медведица зависла ровно над нашим перевалом. Небо утром ясное и нас ждало солнечное восхождение.

Морозное утро сулило легкий подъем по твердому снегу, к тому же сильные духом с вечера протропили нам путь почти до вершины — трое мужчин шли без рюкзаков и назад один даже скатился на пенке, чем всех развеселил.

1. Непередаваемое ощущение, когда облачное покрывало намного ниже тебя.

2. Через час будем утопать здесь по колено.

При чистке зубов я роняю щетку, и она с ускорением убегает по склону. Повезло, и щетка застревает в наших вчерашних следах. Нехотя спускаюсь, опасаясь потерять лишние калории. Подъем по следам в хорошую погоду — что может быть лучше? Однако мы прособирались и вышли не так рано, как хотелось бы. Чем дальше, тем более рыхлым становился снег. Достигнув вершины Килара (3910 м., 1Б) руководитель командует надевать кошки. Первый раз это всегда интересно.

1. Килар взят!

2. Высотная живность. Как он сюда попал (3910 м.)?

Далее нас ждало нечто еще более интересное — первый спуск с перевала по насту на веревке.

1. Эльбрус левее на горизонте и не попал в кадр.

2. А спускаться-то далековато…

Спуск прошел весело и быстро. Где то час. Уж всяко быстрее, чем подниматься! Далее маршрут пролегает по леднику и мы первый раз шли в связке по 4-ре и 5-ть человек. Я возглавлял вторую связку. Очень познавательно: идешь, прощупывая подозрительные места ледорубом, если один из участников в связке провалится в заснеженную трещину, остальные его вытянут.

1. Первый высматривает трещины в леднике.

2. Вот такая участь виде доптельной ноши в 1,5 кг ждет того, кто сэкономил на кошках без антиподлипов.

3. У вас тоже созрело желание стрельнуть из пушки вооон туда?

Многолетний ледник в разрезе.

Успешно минуем ледник и направляемся в низину, на дне которой расположено озеро из тающих вод ледника. При подходе к озеру и камням, все проваливаются в воду, некоторые по колено. Решаем остановиться на этих камнях для обеда и просушки.

Камни — это походная бельевая веревка.

Далее спускаемся по мертвой морене — бывшему телу ледника, который покрыт камнями и уже обрастает мхом и низкорослыми растениями. Прыгаем по валунам, страхуясь палками.

1. Вдогонку за облаками.

2. Вот-вот накроет.

3. Река не мелкая — просто выщупываешь высокие камни под водой и наступаешь.

Впереди нас ждала широкая горная река. Удобных мест для перехода просто нет, и каждый идет по своему маршруту, сохраняя только вектор движения. Девушкам помогают с рюкзаками. Я решаю переобуться в сандалии, т. к. только что с большим трудом высушил ботинки. Один парень оступается и теряет палки, к счастью они уплывают недалеко. Позже от того же парня узнаю, что он сегодня упал навзничь на камни, но от повреждений спас рюкзак. Понимаю, что на камнях нужно быть еще осторожнее.

Глава № 6.

27 июня. Два в уме, ноль в итоге.

Решаем встать на ночевку у небольшого горного ручья. Ночью мешает заснуть этот чертов горный ручей. Проснувшись утром, понимаю, что чего-то не хватает. Оказывается, горный ручей за ночь перемерз. Погода отличная и руководитель ставит непростую задачу: перейти за день два перевала. Снова идем вверх, прыгая по заросшим валунам.

На высотном привале одна девушка не удерживает свой рюкзак и он срывается вниз, оставляя за собой дорожку из вещей и еды. Двое кидаются помогать ей собирать все это. Понимаем, как распотрошит человека, если тот аналогично сорвется. Грустно.

1. Опять вверх.

2. Идти в горы с пакетом вместо рюкзака — не самая лучшая идея.

3. Сыпуха расстраивает усталого туриста.

Еще одно ЧП: одна девушка, испытывающая мягко говоря неприязнь к камням, наступает на сыпуху (мелкие камни, почти не держащиеся на склоне) и теряя равновесие хватается за «спасительный» валун килограммов под 150. Валун, недолго думая, начинает скользить вниз. Девушка с перепуга не отпускает валун, хотя руководитель уже кричит об этом. Ситуация критическая и ближайший парень успевает подпереть валун снизу. Руководитель гигантскими прыжками также приходит на помощь. Девушка отцеплена, все в шоке, включая ее. После даже истерика будет. Понимаю, что малейшая ошибка в горах может привести к очень печальным последствиям.

Выходим на снег, проходим тройками по лавиноопасному склону. Трое идут — остальные высматривают лавины. Подходим под перевал Студенческий. Перевал также лавиноопасный, снег рыхлый и глубокий. Руководитель решает провешивать перила. Мы же прячемся в зонах, не досягаемых лавинам — за валунами. Второй участник подъема благополучно пускает лавину. Девушка, которая не могла надеть свой рюкзак без помощи окружающих, лихо хватает его и уходит с пути лавины. Я же не стал рисковать и взял только ледоруб и так же взял резко налево. В итоге лавина угасает в нескольких метрах от моего рюкзака. После сходит еще три лавины, но меньше, чем первая.

1. И снова снег.

2. «Запланированная» лавина

3. Лавине не удалось стащить мой рюкзак.

Внезапно начинает резко холодать, идет дождь/снег/град. Надеваем все теплые вещи, дождевики на себя и на рюкзаки. На наших лицах грусть/печаль, мы все понимаем, что вместо двух перевалов мы пройдем сегодня ноль, т. к. перила прокинуть не успели. Решено работы с веревками продолжить после обеда, если погодные условия улучшаться. Срочно спускаемся и ищем место, скрытое от лавин для обеда и, судя по погоде, ночевки. Опять работаем лопатами, выравнивая площадки под палатки. Находим только мутную воду с примесью глины. Шутим, что в такую воду даже кофе добавлять не надо — только сахар. Но это лучше, чем топить снег на высоте. К примеру, чтобы растопить и вскипятить 8 литров воды на высоте (при условии, что нет ветра), понадобиться от одного баллона газа размером 230 гр. и примерно час времени. Позже, с помощью пустых баллонов, оставленных после высотных обедов, мы благополучно кипятили воду на высоте ниже 2000 м.

Обедаем. Пытаемся просушиться. Погода не стабильная: то снег, то дождь, реже солнце. Приходиться тут ночевать, в надежде, что завтра погода позволит взять перевал.

Глава № 7.

28 июня. Сила есть, лавин не надо.

Ночью неоднократно просыпаемся от грохота камнепадов и схода лавин. Надеюсь, что место выбрано правильно и не беспокоюсь за свою жизнь, а точнее абстрагируюсь от этого и стараюсь набраться сил, т. к. у меня ранний подъем.

Мое дежурство начинается в 3.30. Мое и зам. руководителя. Впоследствии, я даже рад этому, так как любовался горным рассветом. Мой компаньон по кухне шутит, что так зарождается око Саурона. Пытаемся разбудить всех — полюбоваться красотой, но все решают, что сон важнее.

Сегодня вторая попытка взять Студенческий и постараться взять Водопадный. К нашему выходу погода разыгралась и добавила уверенности команде. Руководитель и двое помощников налегке выходят заканчивать провешивать перила раньше всех. Часть веса из их рюкзаков раскидываем по своим. Мне достается лавинная лопата. К тому времени, когда мы собираем лагерь и подходим на вчерашнее место схода лавин, перила провешены и первый начинает жумарить. Это подъем по крутому склону, опираясь на ледоруб и продвигая жумар по веревке вверх, подтягивая себя на ней. Для многих, включая меня, это первый раз. Парень, которому досталась палатка, плохо ее закрепляет и она срывается вниз. Руководитель первый раз срывается на мат. Палатка к тому же его ведь. Благо она скатывается не далеко. Девушка спускается и поднимает ее, отдает мне, т. к. из мужиков внизу остался только я. Надежно прикрепляю ее к рюкзаку. Нехилая прибавка к моему весу, плюс лопата. Начинаю жумарить. Интересно и тяжело одновременно. Но вот и Студенческий взят! (3630 м, 1Б).

1. Зарождение ока Саурона.

2. Самый правый перевал и есть Студенческий.

3. Гора скалит свои зубки.

4. Вид с высоты перевала 3630 м.

Небольшой отдых на вершине и нас ждет Водопадный. Погода отличная и мы идем в хорошем темпе. Подходим почти до подножья и решаем отобедать недалеко от огромного валуна. Место выбрано не просто так, т. к. любой валун, нагреваясь, топит снег под собой и там почти всегда можно набрать воды. Нас разморило солнышко и мы раздеваемся до сланцев. Отличная возможность просушить вещи и дать отдых ногам.

После обеда четверо добровольцев: три (!) девушки и парень, отправляются тропить к вершине. На штурм идут руководитель с помощниками, затем идем мы двойками — есть риск схода лавины. Идти легко, так как уже протропили и сил, после столь замечательного обеда, хоть отбавляй.

1. Девушки самоотверженно тропят для всех путь к вершине.

2. Как, по вашему мнению, есть ли риск схода лавины?

На пол пути к вершине застревают руководитель с помощниками, чуть ниже две девушки и я. Остальные у подножия. Погода моментально портиться. Кто-то сверху срывает лавину и она идет прямиком мимо нас на девушку, которая начала подъем. К счастью, она мобилизирует все свои силы, и резко уходит строго перпендикулярно пути движения лавины. Руководитель решает спускаться. Мы колеблемся и медлим, т. к. находимся уже на пол пути к вершине. Но вот мы все уже внизу и исполняем «танец хорошей погоды» — приминаем снег ботинками под палатки. Идет снег с дождем, переходящим в град. Потом я понял, что это норма для гор.

Уже третья ночевка выше 3000 м. подряд собирает свои плоды: две девушки не ужинают, у одной сильно болит и не проходит головная боль. Все 8 человек, кроме дежурного (у второго как раз болит голова) собираются в одной четырехместной палатке (где ночую я) и травят байки. Перед сном слышим, какой-то гром. Грешим на лавину.

Глава № 8.

29 июня. Риск обморожения и безрассудство.

Ранний подъем раскрыл секрет грома — появилась трещина в леднике ниже нашей стоянки. Руководитель решает сменить тактику штурма — не в лоб, а траверсом по гребню.

Поочередно все тропим, я иду в первой тройке. Вначале снег крепкий, но к середине пути он раскисает, и мы снова с трудом вытаскиваем ноги, увязшие по колено, а иногда и глубже.

1. Обледеневший объектив спросонья.

2. Опасный снежный карниз слева.

Ну вот Водопадный взят! (3784 м., 1Б) Фотографируемся на вершине, снимаем записку о предыдущем восхождении и оставляем свою. До нас тут никого не было целый год! Руководитель ищет путь для нашего спуска. Идем по гряде с веревками, т. к. обстановка крайне опасная: легко оступиться с крутых камней и упасть в ущелье с вертикальными стенами.

1. Долгожданная вершина с видом на Эльбрус.

2. Спуск не предвещает ничего хорошего.

Наконец место выбрано, и руководитель спускается делать страховочную станцию, протягивая веревку для остальных. Место выбрано такое: метров 10 обледенелой узкой расщелины с «живыми» камнями, далее узкая труба с потолком из застрявшего валуна, далее вертикальный спуск вниз по отвесной скале, далее заснеженный склон. Главная опасность заключается в том, что второй гарантированно срывает камень на голову первого, т. к. лаз узкий и все, что падает вниз, рикошетит об стенки и летит ровно посередине, на уровне головы. Еще человек с рюкзаком, к которому прикреплено снизу и по бокам снаряжение, одновременно явно не помещаются в трубу.

1. Дело — «труба».

2. Камни, лежащие на снегу, вылетают из расщелины как из пушки.

Контакт с руководителем только словесный и он уже не отвечает минут 10. Но вот томительное и пугающее ожидание обрывается криком: «Первый пошел». Все начинают судорожно менять места крепления снаряги, для меньшего объема рюкзака. Спускается первый. Чтобы протиснуться, ему пришлось лечь грудью на крутой склон и так протискиваться в отверстие. Позже он нам признался, что очень боялся застрять там. Оно и понятно почему. Он благополучно спускается и передает сообщения нам от руководителя, ни того ни другого мы уже не видим. Руководитель передает сообщение, что нужны скальные крючья. Зам. руководителя приходит в ярость: «Какие крючья, это же единичка!». Тут мы понимаем, что спуск под вопросом. Застрять на высоте почти в 4000 м. знаете, не очень-то приятно.

Потом зам. руководителя выдал мне фразу, которая навсегда засела в моем мозгу: «Ряд ошибок или неверных решений ведет к трагедии». Вот как раз это повисло над нашей компанией. Если учесть, что у 5-рых из 9-ти нет никакого опыта горных восхождений, ситуация накалялась. Немного повременив, руководитель отвечает: «Второй пошел!». Это было для нас как зеленый свет, т. к. обступающие тучи вот-вот грозились перевалиться через горную гряду, но что-то им мешало. Потом я понял, что это обычное для гор явление: тучи по каким-то своим законам не переваливаются через высокие горы, а либо застревают на них, либо разворачиваются назад. Так произошло и в этот раз, хотя тучи были намного выше, чем верхняя точка Водопадного.

Однако время неумолимо шло. Все тормозилось тем, что у нас только две веревки по 40 метров и один реп (тонкая веревка). А этого очень мало для спуска. Получается, выходишь из трубы и выстегиваешься в одну из двух страховочных станций, каждая из которых вмещает только по два человека. Для спуска ниже прокинут только один реп, который спускает человека по склону лишь на несколько десятков метров. Далее склон под таким же крутым углом и даже надежно встать негде — камнепады и лавины никто не отменял.

1. Довольно таки неплохой лавинно-камнеопасный спуск (вид снизу).

2. Две точки для самостраховки.

3. Скрытая реклама первого канала.

Но вот моя очередь спускаться. Встегиваюсь, начинаю спускаться на кошках. С трудом на коленках прохожу отверстие, отвесную стенку и вот я на снегу. Восторгу нет предела! Но не нанедолго. Я страхуюсь на точке. Позже ко мне спускается еще один. Места на обеих страховочных точках больше нет. Склон не освещается солнцем, и мокрые ноги начинают подмерзать. Руководитель разрешает двум девушкам освобождать место на одной страховочной точке, и, на свой страх и риск, спускаться вниз без веревки. Сверху с моей точки обзора это кажется невозможным.

Время идет, а мы не продвигаемся. Руководитель решает ждать последнего из трубы, снимать веревки и провешивать их ниже, пока не спустимся на более пологое место. Время неумолимо бежит. Я окончательно замерзаю до судорог в мышцах. Понимаю, что могу получить обморожение и прошу разрешения руководителя об спуске без веревок. Он разрешает под мою ответственность. Я соглашаюсь, т. к. понимаю, что остаться без ног еще хуже, чем просто сорваться вниз.

Начинаю спуск лицом к склону: зарубаюсь ледорубом (втыкаю полностью ручку в снег), с силой втыкаю нос левого ботинка чуть ниже по склону, затем нос правого ботинка втыкаю на уровень левого, потом опять снова зарубаю ледоруб, но ближе к ногам. Такой вот вальс: раз, два, три; раз, два, три. Это очень медленно и тяжело, зато безопаснее всего. К середине спуска я окончательно устаю и решаю сделать привал. Топчу себе полку для стоянки, вынимаю сухофрукты и орехи, запиваю водой. Вроде передохнул и начинаю спуск снова. Двух девушек, которые ушли первыми я уже давно не вижу, парень, кто спускается после меня, обгоняет меня во время моего перекуса. Набираю снега во флягу и беру пример с обогнавшего меня парня — начинаю пробовать спускаться задом к склону. Это быстрее и легче по трудозатратам: просто выкидываешь ногу вперед и падаешь на нее, но гораздо опаснее, т. к. труднее будет зарубится ледорубом при срыве. Усталость дает о себе знать: я заметно согрелся, но совершаю ошибки и, то и дело, падаю на спину на рюкзак.

Ну вот, наконец, изрядно измотавшись, я внизу. Ни впереди, ни сзади никого уже и еще не видно. Прячу ледоруб, снимаю кошки и достаю палки. Даже куртку расстегиваю. По местам привалов смотрю, как первая тройка искала место под обед. Понял, что решили остановиться у нижнего озера, а до него ой как еще далеко.

1. Две точки внизу это те, кто решился спускаться без веревок.

2. Кто дойдет до озера внизу — тому обед).

Усилия потрачены не зря и я у озера! Готовим обед на скорую руку и ждем остальных. Стало заметно теплее, и я даже мою ноги в озере, снова ставлю на просушку ботинки. Опоздание остальных членов команды объясняется тем, что веревки все-таки провешивали ниже и потеряли на этом время. Собираемся вместе, обедаем и снова направляемся вниз.

Впереди каменистая мертвая морена. Каждый идет в своем темпе — задача спуститься до деревьев и варить ужин на костре. Деревья растут примерно на высоте 2000 м. как что спускаться еще очень долго. Я тороплюсь и делаю ошибку — наступаю на «живой» камень, быстро с него схожу, и наступаю на еще один «живой» камень. Теряю равновесие, рюкзак закручивает меня в падении и я лечу вниз, на спину, не видя куда падаю. Инстинктивно расставляю руки, страхуя голову, и получаю сильнейший удар в левую ладонь о булыжник. В полете успеваю подумать: «Ну вот и все…», жизнь перед глазами, как ни странно, не пронеслась. Лежа провожу секундную диагностику тела и в голове только одно: «Вот зачем нужна каска», которая беззаботно болтается пристегнутая к рюкзаку сзади. Просто в каске жарко и неудобно — целый день был в ней, снял во время обеда. Вряд ли бы она спасла, но надежда была. Вот как я наивно распорядился своей безопасностью. Не только купил самую дешевую каску (строительную за 176 р.), но и просто лениво ее не одел. Результат падения: сильный ушиб левой ладони изнутри, погнутая палка. Но я рад, что жив как никогда! Это придало сил на дальнейший путь.

Догоняю еще двоих и мы идем уже вместе спокойным темпом. Впервые увидел наземную живность размером больше насекомого. Это миловидная пушистая помесь хорька и белки. Насыпали ему на камень сухарей. Те, кто шел за нами, потом рассказывали, что видели горных козлов. Темнеет, деревьев нет и на горизонте. Решаем встать на более и менее ровной площадке — вода и дрова из низкорослого можжевельника есть.

Рассматривая сувениры из можжевельника на морских курортах, я представлял его деревом средних размеров (т. к. резные сувениры были разных толщин), но никак не ожидал увидеть мелкий куст, ровно стелившийся по земле. Собираем дрова и нас ждет первый ужин на дровах и борщ! Как же хорошо греться у костра и вдыхать будоражащий аппетит запах можжевеловых веточек. К тому же чай сегодня из чабреца, собранного тут же на поляне. Не хватает только закадычных школьных друзей с гитарой. Однако, если бы они, по моему желанию, телепортировались чудесным образом ко мне, никто бы из них не был бы рад, узнав, что им предстоит впереди).

Глава № 9.

30 июня. Корректировка маршрута. Цивилизация, привет!

Впервые у нас поздний подъем. Часов в 7.00. Это из-за небольшого изменения в маршруте, т. к. все пошло не по плану и с заминками, короче, на Койавганауш (3500 м., 1А) нам не светит подняться, а вместо Терскола (3620 м., 1Б) будет Терсколак (3600 м., 1Б).

Наш путь лежит к поселку Верхний Баксан, через сосновый лес. Звучит заманчиво, не правда ли? Однако руководитель заранее нас предупредил, о сложности этого спуска. Это было еще мягко сказано: скользкая трава, скользкие сухие иголки, каменные насыпи, гнилые упавшие стволы девевьев, рассыпающиеся под ногами и крутой спуск. Очень крутой, без какой-либо тропы. Дальше руководитель обещал тропу, но лучше бы он про это не говорил, т. к. все ждали реальную тропу, а получили шириной в одну ступню еле отличимые выступы на склоне. Гораздо ниже ревет горная река — наш путь лежит к ней.

Предвкушая сложный спуск, я, как и многие, с утра смазал колени и голени Финалгоном. Даже не знаю, помог ли он мне, но ноги горели весь день, как на сковородке.

1. Стоянка ниже облаков. Утро.

2. Ну и как тут не оступиться?

3. Наконец-то деревья!

4. Ну хоть один бы четырёхлистный! Дополнительная порция удачи мне бы не помешала.

1. Вгрызаемся в камни зубами.

2. «Небольшая» речушка.

Спустившись к реке, готовим обед. Я остужаю горящие уже 6 часов ноги в горной реке. Рядом горная дорога и мы во время обеда дружно материализуем дешевый пустой грузовой автомобиль с вместительностью 9 человек со снаряжением. В итоге идем пешком до погранзоны. Может показаться, что после наших странствий идти по ровной дороге просто замечательно. Однако не тут-то было. Когда идешь по неровной поверхности — удары, по теории вероятности, принимают разные точки ступней. Идя же по ровной поверхности, ноги очень быстро устают и сбиваются, появляются мозоли.

Вот и погранзастава. Солдаты с важным видом разговаривают с руководителем и ставят нам вердикт: «Ждите первого». Какого еще первого? Первого встречного? Никто не знает, и мы ждем «Первого» 40 минут. Выясняется, что МЧС не правильно записала наш маршрут, а скорее всего, перепутала группы. Они нас ждали совсем в другое время. После бюрократической волокиты снова отрываем от земли рюкзаки и продолжаем путь.

Доходим до спуска автомобилей и мечтаем прокатиться. Не везет и тут — спускаемся пешком. С другой стороны — хорошо, что не поднимаемся.

1. Кажется: «Вот она, цивилизация!». Ан нет, все брошено.

2. Дёшева и ничтожна цена жизни лисы и шакала по сравнению с жизнью рододендрона.

3. Около 300 ступеней боли и обиды за то, что подъемник некому было включить. Для экстремалов есть альтернативный путь по старым ступеням справа.

В поселке прячемся от солнца на остановке, двое ловят авто. Не успев присесть, вскакиваем и бежим к военному грузовику — он любезно остановился и согласился подвезти нас до поселка Эльбрус. Нам впервые везет и коллективная «материализация» не прошла даром. В кузове, по соседству с нами, распологаются протекающие бочки с соляркой и мишени человеческого очертания с отверстиями в головах. Благодарим водителя купюрой в 1000р. и стягиваемся как зомби к местному магазину. Кефир и пиво — вот манна небесная для обезвоженного туриста. Закупаемся, проходим сквозь поселок и поднимаемся на высотную поляну для ночевки. Подъем мне дался с трудом, т. к. ботинки не щадили моих усталых ног, организм уже начал расслабляться после пары глотков пива, да и вес добавился к рюкзаку — часть наших покупок. Плелся последним. Одна радость — ужин на можжевеловых дровах и пир из свежих «современных» продуктов. Как только лег — сразу вырубился, несмотря на положение тела «полу стоя». Это нам полянка наклоненная досталась.

Глава № 10.

1 июля. Переход в лайт режиме.

Утро отличное! Дали время выспаться, т. к. сегодня легкий маршрут. С восходом солнца открываются замечательные виды на горы, леса и реку. Одинокий пастух гонит коров куда-то в неизвестность выше нас. «Зачем? Травка и тут зеленая… Да и спускать их потом кому-то придется!» — размышлаю я.

1. Как вам такое «Доброе утро»?

2. Коровки идут завтракать.

Так как стыдно было вчера идти последнему, выхожу первым. Вообще, по правилам, последним должен идти один из самых сильных. У нас же часто получалось, что уставшие плетутся последними. В то время, как первые отдыхают, последние их догоняют в надежде на привал, однако первые встают и идут дальше и слабым приходиться еще сложнее — идти без остановки, чтоб снова не отстать.

Круто идти лидером, тем более что есть не плохая тропа. Виды великолепные! Но вот и первая преграда: слева обрыв, справа отвесная гора, а тропинку заняли эти чертовы высотные коровы! Моего наречия они не понимают, рога у них острые. Решаюсь на крайний шаг — мотивирую их к движению камнями. Дело сдвинулось, и я пытаюсь их обогнать. С трудом делаю это и с высоты с интересом наблюдаю, как остальные справиться с рогатым скотом.

И в горах случаются пробки.

Вскоре, из-за постоянной потери времени на фотографирование, я теряю свое лидерство.

1. Все за мной!

2. Вот такой бы вид себе из окна!

3. Вот выглядывает моя «белая» мечта.

4. Не маршрут, а сказка!

5. А вот и секретный ингредиент нашего будущего обеда.

6. Горы кажутся вставленными в фотошопе)

7. «На лугу, на лугу, на лугу пасутся ко…!»

Находим шикарную поляну с теньком от высотных сосен для обеденного привала. Из-за избытка времени, обед плавно перетекает у кого-то в: обеденный сон, сушку вещей, обмывания в реке, разговор на английском и ломанном русском с поляками. В итоге поляки часа два пили с нами чай.

1. Вид с обеденной стоянки.

2. Поломанные деревья и торчащие пни намекают о пути схода лавины.

Чрезмерно отдохнувшие, мы снова двигаемся к своей цели — подножью Терсколака. Идем между двух рек по холму. Я получаю свою первую «кровяную» рану: защемляю большой палец левой руки хитрым замком поясного ремня рюкзака. Кожа глубоко порвана, кровь капает и пачкает штаны. Благо есть доктор, а у него пластырь и я снова в строю!

1. Холм с осыпающимся склоном справа и есть наша дорога.

2. Снизу справа мутная река, а не то, что вы подумали.

3. Кадр в портфолио Эльбрусу.

Сам себе завидую, что видел это.

Вот и место нашей ночевки. Все, что нам так полюбилось: еда на можжевеловых веточках и чай с чабрецом. Так же девушки удивили нас походным тортом: крошки от сухарей смешиваются со сгущенкой и изюмом, украшается сверху. Объеденье! Плюсом еще веселая игра в карты, предусмотрительно купленные в поселке.

1. Запах от веточек непередаваемый.

2. Вот они, походные ништяки!

Глава № 11.

2 июля. Предвкушение душа увеличивает скорость вдвое.

Ранний подъем в надежде успеть пройти по твердому снегу. Конечно же, не успеваем. Сначала прыгаем по валунам, потом поднимаемся по сыпухе. Она кажется бесконечной. Идем группами, чтобы не спустить камень на голову ниже идущих. Пару раз все-таки делаем ошибки и руководитель негодует по этому поводу. Это оказался очень сложный и требующий концентрации всех сил участок. До сих пор он вызывает у меня отвращение.

1. «Бульвар не выдержит двоих».

2. Бескрайняя, не прощающая ошибок, сыпуха.

3. Питьевая вода манит как магнит.

Солнце припекает, и мы бороздим уже глубокий снег. Подъем не тяжелый, но постоянно проваливающиеся ноги изматывают. И вот Терсколак взят! (3600 м., 1Б). Снимаем записку детской (!) группы «Ежики», которые были здесь два дня назад. Недоумеваю: «Как они смогли пройти сыпуху?» Судя по следам, скорее всего, они не шли по сыпухе, а поднялись и спустились по одной и той же заснеженной стороне, где будем спускаться и мы.

1. А вот и Терсколак!

2. Вид с вершины 3600 м.

3. Вид на Эльбрус с «раной» в леднике.

4. Первый раз после этой воды прихватило животик.

Спускаемся с перевала. Кто-то даже съезжает на пенке — всем уже не терпится спуститься к отелю.

Делаем быстрый обед из всего оставшегося провианта и снова в путь. Но не тут то было. Руководитель недаром сказал, что это его не любимый спуск. Потом мы поняли почему. Бесконечная гряда камней, вросших в траву с очень крутым склоном. Даже петляющая серпантином тропинка мало чем помогает. Спуск настолько затянувшийся, что руководитель разрешает идти своим темпом. Я с одной девушкой подрываюсь вперед. Впереди у нас только одна девушка, всегда идущая своим быстрым темпом. Догнать ее не представляется возможным. Я постепенно отрываюсь от своей компаньонки, однако она позже обгонит меня и даже догонит ту, первую. Зато меня догоняет мой товарищ, который меня подкармливал и мы имеем занимательную беседу о жизни, чем пытаемся скоротать нудный спуск.

Дальше — больше. Спуск более пологий, однако, бесконечные ручьи, местами перерастающие в болотца, сильно замедляют темп. Далее ручьев меньше, нас догоняет еще один парень и мы догоняем и тут же упускаем наших первых двух девушек. Все это напоминает затянувшийся сериал — вот-вот конец, ан нет, опять «беременная невеста сбегает со своей свадьбы на лошади, падает с нее и теряет ребенка; а жених, пытаясь ее догнать, теряет память в автокатастрофе…»

1. «Весна идет! Весне дорогу!»

2. Противненький спуск. Вон там внизу сереет Терскол.

Благодаря мотивации в виде душа, доходим засветло. Вот и начало поселка, но нам в центр. Спасительный тенек и магазин! Никогда еще не думал, что кефир с кексами это просто объеденье. Ловим маршрутку, почти трогаемся и нас догоняют еще две девушки. Один парень, отвечающий за прокладку электронного маршрута, решает идти пешком, чтобы не испортить трек. Обгоняем его, он машет нам и улыбается. Дальше все урывками, как в авторском кино. Эти действия я продумывал уже добрую половину пути:

1. Скидываю рюкзак.
2. Стягиваю сырые ботинки.
3. Принимаю душ.

Я под душем. Первые капли ударяют свежестью мне в лицо. Смотрю вниз — вода стекает уже желтая. Это я еще не намылился. 9 дней без душа. Какой же это кайф — горячая вода! Это лучшее достижение человечества! Так же загрубели подушечки пальцев и работают как скраб для тела. Это результат того, что перчатки я использовал тактические, без пальцев. Позже, через неделю, кожа на них полностью облезет. Смотрюсь в зеркало: рожа загорела в стиле «панда» и неимоверно обросла. Никогда в жизни я себя так не запускал. Волосы подросли с «единички» на твердую «двойку». Далее будет кафе и гастрономические изыски. Плевать на поджелудочную: «Тащите все, что у вас есть!». Сон пришел не сразу — кровать казалась слишком мягкой и давила объятиями со всех сторон.

Глава № 12.

3 июля. На пороге мечты.

Утро, сборы. После обеда едем к подножью Эльбруса на маршрутках. Там нас ждут три подъемника до высоты 3800 м. Однако, в связи с отключением электричества, подъемники работают только в тестовом режиме. На кассе ажиотаж и очередь. По блатным связям нашего руководителя нам все-таки продают билеты наверх. Едем. Под первым подъемником поднимаются одинокие туристы. Пока еще нет снега. На середине пути второго подъемника уже кое-где лежит грязный снег. Третий же подъемник забрасывает прямо из лета в зиму. Народу не много, что радует (не будем тесниться по дороге на вершину). Толстый мальчик 8 лет жалуется маме, что ему нечем дышать и она торопиться на спуск. Наш путь лежит к Приюту Одиннадцати на высоту 4100 м.

Доходим и нас размещают в контейнер № 4. По-быстрому раскидываем вещи и идем на ранний ужин. Завтрашний штурм назначен на 2.00, поэтому сегодня ложимся пораньше. У меня как назло отрывается клепка от гамаш и я прошу помощи у местных обитателей. Суровый хранитель приюта — мужик лет 50 и его странный друг встречают меня. Разъясняю проблему и хранитель соглашается мне помочь, спрашивая: «Сколько тебе лет?» и «Расклепывал ли когда-либо я тормозные колодки у ЗИЛа?». Я судорожно начинаю вспоминать тормозную систему ЗИЛа (я закончил военную кафедру по специальности «Автомобильные войска») и, ничего не вспомнив, к своему стыду, отвечаю, что нет. В итоге он отыскивает алюминиевую проволоку, царапает до крови себе ей руку, но с небольшой моей помощью чинит мне снарягу, за что ему я несказанно благодарен! «А как же странный его друг?» — спросите вы. Он сидит и вяло поддерживает разговор. Его странность заключается вот в чем: на его руках на почти всех пальцах перстни, на голове, а точнее на лбу, цепочка цвета серебра. Именно на лбу — типа не прошла через голову когда одевал, так и оставил. Еще он говорил как-то вяло, как будто был под чем-то. Может это «горняшка» на него так повлияла, я не понял.

1. «Конечная, дальше трамвай фуникулер не идет!

2. Вид на вершины Эльбруса с Приюта Одиннадцати. Наша — дальняя.

Из-за ремонта я опоздал к началу ужина и сидел один, позорно ожидая, когда растопиться вторая порция снега. Через два стола сидит компания брутального вида инструкторов. Ну или мне так показалось, что инструкторов. Их трое и они травят байки про восхождение, как кого вытаскивали и почему так мало туристов. Один лысый с широченной спиной, другой сильно загорелый со следами от очков, третий высокий и с бородой аля гном из Белоснежки. Рассказывают, как тяжело на высоте и т. д. Думаю: «Уж если им тяжело, как придется нам?». Из разговора выясняется, что они выходят завтра на штурм на час раньше нас. Отобедав, иду в наш контейнер и делаю последние приготовления. В нашем жилье предусмотрен свет и розетки, но электроэнергии нет. Свет попадает только через узенькое оконце. Сзади справа от нашего контейнера расположен туалет. Его я нашел по запаху. Конструкция его примечательная: из дырки дуют шквальные порывы ветра.

Ложимся. Что из себя представляет наш приют: контейнер, разделенный на две комнаты, по 6 спальных мест в каждой. В каждой комнате: слева двухуровневые двухместные спальные места, справа — двухуровневые одноместные. Спальное место — деревянные нары. Я выбрал верхнее левое место у стенки. Все старое и ветхое (нижнее место подо мной вообще провалено и спать на нем невозможно). Стелим кариматы, раскладываем спальники и ложимся. Заснуть мешают мысли о том, что нужно как можно скорее уснуть, сопровождаемые скрипом обшивки снаружи и заливистым храпом одного из наших жильцов.

Глава № 13.

4 июля. Штурм.

Странное совпадение: глава со штурмом имеет порядковый номер 13, как и регистрационный номер нашей маршрутной книжки. По словам руководителя, ему даже предлагали сменить номер на следующий, но он, так же как и я, не суеверен и оставил этот.

Всю эту короткую ночь было такое чувство, что вообще не спал. Подъем в 1.00. Штурмуем в 2.00. Идем завтракать. Свет по-прежнему отсутствует и мы пользуемся налобными фонариками. Пока кипятим воду, приходит дежурный по приюту и заводит дизельный генератор. Загорается свет. Бегу в домик и ставлю на зарядку телефон. У дежурного в руках пиво и он говорит нам, что мы взойдем. Вид у него странный и расслабленный, но позитивный. Аппетита нет, но я ем. Съедаю: две порции геркулеса по 45 гр., щедро приправленные сгущенкой, пью крепкий сладкий чай, ем сладости. Не чувствую абсолютно никаких изменений ни в наполнении желудка ни в самочувствии. Наливаем личные бутылочки воды (у меня 0,5 л.) и три «общественных» термоса по 1 л. Состояние стабильное — никаких эмоций, недомоганий и чувств. Странное ощущение: я — робот.

Оказывается, что все надевают нижнюю страховку, хотя в отеле внизу руководитель четко нам сказал их не брать, что меня обрадовало, т. к. вес уменьшился. Я даже передал эту информацию своему соседу по номеру в отеле. Узнаю, почему так получилось — просто руководитель забыл донести нововведение до меня и моего соседа и страховку надо было все-таки брать.

Вот мои вещи на штурм: рюкзак, с отстегнутым верхним клапаном, внутри штормовая куртка, дополнительные горнолыжные перчатки, ледоруб, палки, горнолыжная маска с максимальным затемнением. На мне одето: термобелье, кофта из легкого флиса, пуховая куртка, тонкие носки, толстые носки до колен, сноубордские штаны, перчатки из флиса, варежки (взял на прокат), бафф, шерстяная шапка, пластиковые непромокаемые ботинки (взял на прокат), гамаши. Еда на штурм: сухофрукты с орехами, козинаки, большой сникерс, конфеты-леденцы, бутылка воды 0,5 л.

Одеваем кошки, фонарики на голову, рюкзаки на плечи и в путь. Кидаю взгляд на вершину и вижу несколько пятнышек света на склоне. Мы далеко не первые выходим сегодня.

Идем след в след. Фонарик направлен под ноги и освещает только части впереди идущего: рюкзак, пятки и палки. Ну и еще небольшой ареол из снега вокруг. Темп очень медленный. Сперва это даже раздражает и кажется, что в своем темпе я бы давно был бы уже на вершине. Монотонность действий, скудность информации, передаваемой глазами в мозг, превращает тебя в часть большой машины. Или даже в муравья, движимого инстинктом идти за впереди идущим, без права свернуть с пути или поменяться местами. Посторонних звуков вокруг нет — только скрип снега под кошками.

После часа подъема понимаешь, что этот темп оптимален для подъема с как можно меньшей одышкой и меньшим количеством остановок. Снежный покров пока жесткий, что существенно облегчает подъем. Время от времени выходим на лед. Кошки работают отлично — я взял современные у одной из девушек, она надела другие, а эти оказались свободные. Одежда хорошо держит тепло и идти комфортно.

1. Китайский фонарик с алиэкспресс отработал свою стоимость.

2. Муравьиный строй.

По пути нас обгоняют четыре ратрака, набитые людьми — это «самые умные» таким образом хотят сократить себе путь на вершину. Их высаживают примерно на верху скал Пастухова. Насколько мне известно, все кто ехал — не дошли до вершины.

На подходе к скалам Пастухова делаем остановку. Одна из девушек чувствует сильную пульсацию в голове и решает спускаться. Ее отправляют на проезжающем вниз ратраке за некую сумму. Ну вот нас и 8-мь. Начинает светать и уже видим, сколько групп впереди нас — четыре. Ближняя группа к нам идет в более медленном темпе и мы, вскоре, обгоняем их. Некоторые группы идут в сцепке. Считаю это лишним, т. к. опасности срыва пока нет. На скалах Пастухова одна из девушек жалуется, что засыпает и идти из-за этого дальше не может. Ее решает проводить и тоже спускаться еще один парень. И вот нас 6-ро. После слов о сне я заметил, что если медленно моргнуть с задержкой закрытых век более двух секунд, тут же проваливаешься в дремоту. Позже выяснилось, что у руководителя такое же состояние.

У брошенного ратрака делаем перекус с горячим чаем. К слову, при каждой остановке, я делал дополнительный свой перекус из орехов и сухофруктов.

Становится гораздо светлее — решаем намазаться защитными средствами от солнца, и понимаем, что крем от загара и мазь для губ остались далеко внизу у девушки, которая стала засыпать и решила спускаться. Солнце почти не выглядывает, но отражаемый ультрафиолет от снега никто не отменял. Надеваем горнолыжные маски. Становиться жарковато.

Вскоре подъем становится более крутым и мы переходим на «косую полку». Она почти без резких подъемов, но очень узкая — резкий спуск слева и резкий подъем справа. Разойтись со встречным движением становиться проблематично. Из-за кажущийся пологости «косой полки» создается впечатление легкого пути, однако именно в этом месте случается много срывов — все скатываются по склону и попадают в ледниковые трещины внизу, в так называемый «трупосборник». Именно там сперва начинают поиск сорвавшихся альпинистов.

По пути нам встречаются грустные лица. Негласное правило на горе - спрашивать спускающихся: «С вершиной?». В ответ все либо отмалчиваются, либо резко отвечают отрицательно. Делаем привал с чаем на «косой полке». Встречаем спускающегося мужика в «сварочных» круглых очках. Он с удовольствием повествует нам как ему плохо стало на «седловине» и что ему страшно за свое здоровье, т. к. идет совсем один «дикарем», т. е. не регистрировался в МЧС. Для него понятие «горняшки» ощутилось так: «Как будто всю неделю пил, а тут встал и пошел в гору». Так же встречается вчерашний «инструктор» из нашей кухни, тот, который с бородой. Он грустно отвечает, что накрыло на «седловине» и он не смог идти дальше. Все эти упаднические разговоры никак не влияют на мое моральное состояние. Даже странно. Какая-то апатия. Я, неожиданно для себя, становлюсь абсолютно уверен, что если на «седловине» мной не овладеет горная болезнь, дальше я легко поднимусь и она меня не накроет. Как же я ошибался…

«Косая полка» кажется уже нескончаемой. Справа и слева от нее все чаще замечаю следы альпинистов — кто что ел. Девушку, идущую позади меня, тоже подташнивает. После того, как нас стало 6-ро, идем в таком порядке: руководитель, девушка «в темпе» (со своим темпом ходьбы), я, за мной «сонная» девушка (которую так же овладевает сон), парень со сноубордом (сноубордист) и зам. руководителя. У меня состояние можно сказать «хорошее» — ни головной боли, ни тошноты, ни головокружения нет. Нахожу для себя оптимальный темп: 20 шагов, затем передышка 10 выдохов — это я так освобождаюсь от углекислого газа, скапливающегося в легких. Этот цикл очень хорошо сохраняет мои силы. Примерно так же идет руководитель, но девушка «со своим темпом» быстро бежит, потом долго стоит. Ее темп ломает мой. Погода начинает меняться, то и дело нас накрывают облака, вершины уже не видно.

1. Как подъем на Эльбрус сделать еще тяжелее? Взять сноуборд!

2. Надвигающиеся на вершину облака намекают, что нам тут не рады.

Наконец то «седловина»! Все, я точно уверен, что для «горняшки» я недосягаем! Однако нас ждет резкий подъем на плато вершины с небольшой полкой с камнями ближе к вершине. Последняя передышка с перекусом и мы выдвигаемся.

Руководитель разрешает дальнейший подъем совершать в своем темпе, что очень мне нравиться. Девушка «в темпе» убегает вперед и уже никто не портит мой цикл 20/10. Затем идет руководитель, я, «сонная» девушка, сноубордист и зам. руководителя. Все, кроме первого и последнего, то и дело меняются местами. Мое состояние можно сравнить с магнитофоном, у которого выкрутили на минимум ручку громкости. Вроде все хорошо, а толку мало.

Резкий подъем выглядит так: та же узкая тропа, как на «косой полке», только еще резко вверх. Идти тяжело, к тому же приходиться постоянно освобождать дорогу идущим сверху, хотя по правилу, как и у автомобилистов, дорога главная у поднимающегося. Просто местами протянуты перила и спускающиеся коммерческие группы все встегнуты в нее и не могут отойти. Я местами решаю идти даже по склону — теряю слишком много времени, пропуская растянутые группы по 10-ть и более человек. То и дело инструктора спускают «на поводке» пораженных «горняшкой».

Начинаю замечать, что «сонная» девушка, то и дело ложиться прямо на тропинке, зарубаясь для подстраховки ледорубом. «Вот так восстанавливает силы» — думаю я. Странная картина получается: все начинают обходить ее с обеих сторон по склону, а она лежит посреди тропинки лицом вниз. Позже оказывается, что она спала! Инструктор из «7 вершин» подбежал к ней и разбудил, убедившись в ее адекватном состоянии, отдал ей свою еду: бутерброд с колбасой, пакетик сухофруктов и сникерс. Но об этом я узнаю только потом, во время спуска.

Доходим до камней на склоне, отдыхаем и решаем идти дальше вообще без груза — скидываем рюкзаки и сноуборд. Снова резкий подъем. Девушки «в темпе» не видно, далее иду я, но меня очень скоро обгоняет зам. руководителя. Выхожу на плато вершины. Думаю о жене и сыне и слезы самопроизвольно катятся из глаз. Так я ощутил эйфорию. Адреналин нахлынул, но очень скоро это прошло. Погода сильно портиться, дует сильный ветер, видимость 3 метра. Я не вижу ни того кто впереди, ни того, кто сзади. Только флажки указывают вектор движения.

Я понимаю, что ситуация близка к критической и эйфория быстро слетает. «ЕСЛИ НЕ СЕЙЧАС, ТО БУДЕТ УЖЕ ПОЗДНО» — единственное, что крутиться у меня в голове. Так же возникает эгоистическая мысль: если погибать на горе, то уж лучше на пике. И рвусь на вершину. «Рваться» не получается и все так же еле иду, лишь увеличивая количество шагов с 20 до 30. Путь к вершине раздваивается, но облака на несколько минут рассеиваются и я вижу желанный высший пик!

1. Вот какая видимость ближе к вершине. Видите второй флажок? А он есть!

2. Мечта еще далеко впереди.

3. Вид с наивысшей точки Европы.

Путь к пику оказывается не близкий. Вижу на вершине девушку «в темпе», она танцует, ее фотографирует зам. руководителя. Удивляюсь их спокойствию, ссылаюсь на «горняшку». Облака снова сгущаются. Уже почти на самом верху понимаю, что руководитель запрещает дальнейший подъем. Он кричит и машет руками, скрываясь в облаках. Но меня уже ничто не остановит, даже если бы я знал, что не смогу спуститься.

Поднимаюсь. Девушка бросается обниматься. Поздравляем друг друга. На пике: девушка, зам. руководитея, я и два индуса. Быстро фотографируемся, тесня индусов. Девушка просит фото с флагом фирмы, где она работает. Делаем и такие фото. На пике лежит камень и стоит железный треугольник, заклеенный наклейками. Вижу на камне лежащие два сникерса и конфета «вафли в шоколаде». Возникает желание подкрепиться ими: «Они же не испортились на минусовой температуре» — рассуждаю я. Единственное, что меня останавливает, это мысли о том, что это подарки горе. «Не хватало, чтоб она на меня рассердилась», ведь вершина это только 50% пути. На пике у меня нет ликования, я понимаю, что путь обратно будет непростым.

Начинаем спуск. Встречаем остальных трех человек из нашей группы. Фотографируемся на плато, фотографируемся с флагами. Начинаем спуск. Все обгоняем сноубордиста — у него проблема с моими кошками (это единственные кошки, которые налезли на сноубордические боты). Кошки новые, но выпуска времен СССР — там по два ремешка на каждый ботинок. Каждый затягивается по отдельности и их постоянно нужно подтягивать, при жестких условиях ходьбы. Я оставляю сноубордиста в поле видимости (3 м.) и решаю ждать его во что бы то ни стало. Он уж очень долго ковыряется с ними. Решаю помочь и иду к нему. Оказывается, он решил перезатянуть все ремни. Вскоре, он справляется и мы идем вместе. Спуск до «седловины» дается легко: просто выбрасываешь ногу вперед и падаешь на нее. Я пытаюсь убедить поднимающуюся группу не идти на вершину: «Там видимость очень плохая, даже фотографии не получатся!» Они, конечно же, меня игнорируют. Я и сам бы так поступил на их месте.

Решаем сделать остановку на «седловине» с перекусом из оставшихся продуктов. В ход идут в том числе и бутерброд/орехи/сникерс, щедро подаренные инструктором из «7 вершин». Зам. руководителя признается, что его по пути наверх три (!) раза накрывало, хотя он в итоге дошел вторым. Сноубордист отстал — выжидает окно среди облаков, чтоб начать съезжать вниз. Но вот он уже приближается к нам, но как то неуверенно. Оказывается, у него оказалось два ледоруба (один той девушки, которая первая отказалась от подъема), и он беспокоится, что нанесет ими себе увечье. Угощаем его порцией провианта, забираем один ледоруб и продолжаем спуск.

Руководитель дает задание мне и девушке «в темпе» первыми быстро спускаться вниз и предупредить всех в Приюте Одиннадцати, чтоб срочно собирались, т. к. последний фуникулер едет сегодня в 14.00. Переживаю, что девушка со своим быстрым темпом сильно оторвется от меня и решаю максимально быстро спускаться первым, а она пусть догоняет.

«Косая полка» по-прежнему кажется бесконечной. Время от времени оглядываюсь и понимаю, что выбрал слишком быстрый темп — она не успевает. Начинаю то и дело останавливаться и давать ей меня догнать. Все, кто встречается мне на пути, уже развернулись вниз, отказавшись от подъема. Трачу огромные силы, чтоб обгонять их — приходиться обходить их по крутому склону. Меня догоняет сноубордист. Перекидываемся парой фраз, я ему говорю, чтоб сказал нашим собирать и наши вещи тоже, а то не успеем и зависнем в приюте еще на ночь. Он скрывается в облаках.

Вот и брошенный ратрак! Дальше — проще, движение только вниз по прямой. Пробую спускаться на пенке-сидушке. Как ни странно это выматывает сильнее — приходиться держать ноги в тяжелых ботинках с кошками навису. Однако скорость спуска при этом увеличивается в разы. Девушка не следует моему примеру и спускается на ногах. С увеличение скорости спуска я быстро ухожу из ее вида. Не беспокоюсь за нее, т. к. тут трудно заблудиться. Вижу впереди спасительные ратраки — я на пределе сил. В кузове одного уже сидят трое туристов. Радуюсь, что заплачу за «такси» не один и подхожу к водителю. Тот почему-то посылает к другому ратраку. Иду туда и спрашиваю о трансфере вниз. Тот спрашивает: «Ты один?». Я отвечаю, что через 10 минут еще девушка подойдет. Водитель указывает на снегоход, припаркованный за ратраком, и озвучивает сумму в 3000 р. Благодарю его и продолжаю пеший спуск.

Из-за разговора с не тем исходом, который я планировал, все-таки умудряюсь заблудиться! Начинаю спуск не там и мне приходиться снова подниматься, обходить камни и искать дорогу в приют. Это напрягает меня еще сильнее не только из-за потраченных впустую, находящихся на минимуме сил, но и потому, что девушка тоже может сбиться с пути, а она меня так и не догнала до сих пор. Теплюсь надеждой, что она меня обогнала, когда я плутал. На всякий случай сбавляю темп и оглядываюсь в поиске наших. Под ногами уже снежная каша по колено, с водой на дне. Встречаю будущих восходителей. Они поднимаются гуськом шаг в шаг, без веса, постоянно петляя серпантином по склону — акклиматизационный выход. Я смотрю на них с неким нахальством. Мне представляется, что я, с расстегнутой курткой, сгоревшим лицом и чувством достигнутой цели, кажусь им героем. На самом деле, наверное, я имел очень жалкий вид. Но не настолько, чтоб меня бесплатно везли вниз).

Следующая проблема — где наш приют. Я его видел днем только снизу. А тут сверху все кажется по-другому. Решаю идти к ближайшему, в надежде, что наши выбегут нас поздравлять. С трудом признаю приют и иду в домик. По пути встречаю «сонную» девушку и прошу у нее воды (моя кончилась еще до взятия вершины; снег, который я набивал в бутылку, так и не растаял). Она говорит, что все готово на кухне. Иду на кухню. Все поздравляют. Выпиваю два стакана чая. Стол уже накрыли до моего прихода и я жадно поглощаю все, что вижу. Появляются остальные. Камень с души — девушка «в темпе» тоже благополучно дошла. Быстро пакуем, собранные за нас, вещи и срочно выдвигаемся к фуникулеру. Вот и он! Дальше все просто: спуск, маршрутка в отель, праздничный стол. Еще несколько дней после спуска я машинально снимал отсутствующие солнечные очки с лица…

1. Вид вершины сразу после спуска.

2. Маршрут восхождение на Западную вершину Эльбруса (5642 м., 2А)

У меня была классная задумка: записать видео для жены и сына на вершине. Даже заламинировал их двухстороннее фото, чтоб они всегда были у сердца и поднялись на вершину со мной. Все долгие 9 дней акклиматизации я продумывал речь. Но этому не суждено было случиться. Погода не дала, да и сил на это уже не было никаких. Удалось сделать только фото на вершине с их фотографией в руках. Не сделанное видео — это единственное, о чем я жалею, т. к. посвящаю свой подъем двум своим самым любимым людям на свете: жене и сыну! Стремитесь к своей мечте, во что бы то ни стало, и она обязательно сбудется!

Сбылась мечта… альпиниста)

Послесловие.

В конце следует подводить итоги. Начнем со здоровья. Я, 30 лет, 180 см. рост, вес 60 кг, доля жира в организме (по результату взвешивания на «магических» весах) 8,7% из 10% минимальных. Со старших классов на «ты» со спортом — регулярно: спортзал, лыжи, сноуборд. Сплавляюсь на байдарках, хожу в двухдневные походы. Вредные привычки отсутствуют. Как писал выше, накануне сдал нормативы ГТО на золотой значок. И мне было реально тяжело пройти этот маршрут.

Вот что у меня проявилось после похода.

1. Сильно обгорело лицо, нос и уши. В первую ночь из пор носа выделялись желтые капельки и, щекотя, стекали на лицо, чем меня весьма раздражали и будили. Утром «знающие» люди утверждали, что это вытекала лимфа. Доктора, разъясните! После я снимал кожу с носа как маску.
2. Потеря в весе составила 3 кг. Это, без шуток, 5% моего веса если что.
3. После первой недели облезла кожа: на всех пальцах рук, через три недели — на ступнях ног. Мозолей, как ни странно, не было.
4. Боль в лодыжках прошла после двух недель, боль коленях при нагрузке сохранилась до сих пор (отчет составлен на двадцатый день после возвращения). Это следствие «добавочного» веса во время постоянных спусков на жесткие камни.
5. Участки кожи на ступнях ног потеряли чувствительность. А именно зона сверху от середины большого пальца до середины второго. На правой ноге чуть больше, чем на левой. На двадцатый день зоны уменьшились примерно на 80%. Это либо обморожение на спуске с Водопадного; либо неудобная, давящая обувь и постоянно переносимые удары. А может и то и другое в совокупности.

К докторам не ходил, надеюсь все пройдет само).

Цель.

Цель достигнута! И теперь уже неважно, какой ценой. Если бы я не взошел на вершину, даже не знаю, как бы я это пережил. Пришлось бы идти второй раз в августе).

Хотя, по началу, я не понимал, зачем 9 дней насиловать организм, когда все силы понадобятся при штурме, но это и была наша гарантия удачного восхождения. Жесткая акклиматизация — чередующиеся высотные ночевки и дополнительный вес. Потом без веса будет легче. Можно конечно, как коммерческие группы, приезжать к горе и топтать ее взад-вперед 9 дней и потом подниматься. Но пройденный мной маршрут и познавательнее, и более продуктивней.

Совет «бывалого».

Важно знать тому, кто, как и я, никогда не ходил в горы, но горит желанием идти на Эльбрус — любая подготовка перед походом не гарантирует удачного восхождения. Тут главное состояние твоего здоровья непосредственно во время восхождения. Ну и должная акклиматизация на больших высотах в горах конечно. Как говорил мой руководитель: «Бывает, поднимаешься с легкостью на вершину, а бывает и до „седловины“ не дойдешь». Понятно, что те, кто ведет спортивный образ жизни, с большей вероятностью может подняться, но эта вероятность может быть незначительной, если организм просто не приспособлен к кислородному голоданию.

Финансовая сторона.

Для любителей задать «вопрос цены» составил подробную таблицу расходов:

В принципе, расходы можно было сократить, вычеркнув сувениры, прокат снаряжения, ночевки в отелях и т. д., но цель была максимально приблизиться к сумме в 15 тыс. руб., да и все это в итоге, надеюсь, помогло мне при штурме (особенно сувениры).

Что понял для себя.

1. Первый раз находиться так далеко и так долго от любимых людей очень сложно морально. Связь с ними была только в одну сторону (от меня смс доходили, от них — нет) и только на высотах, близких к 4000 м. Отвлекало от грусти лишь сосредоточенность не получить травму.
2. В горах, как и в любых критических ситуациях, нужно рассчитывать только на свои силы.
3. Альпинисты делятся на:

— тех, кто был на плато и говорит, что был на вершине и те, кто действительно был на пике;

— тех, кто говорит, что покорил гору, и тех, кто говорит, что «гора его пустила».

И в том и том случае я отношусь к последним.

4. Я не готов брать в горы с собой любимых мне людей. Понимаю, что вероятность получить травму кому то из нас увеличивается в два раза. Пусть это звучит цинично, но нести травмированного и его вещи придется второму, при этом получение травмы второго во время спасения увеличиться еще в несколько раз. Как говориться, я не смогу потом нормально жить, если «перережу веревку».

Что изменилось во мне.

По приезду домой, во время первого выхода в люди (после того, как привел себя в человеческий вид), вглядываешься в глаза прохожих и думаешь: «Как это они идут и им глубоко наплевать, что перед ними Я?!». Но эта гордость быстро проходит. Жизнь идет и без тебя, что бы ты ни совершил. Теперь я частично понимаю ветеранов горячих точек и их постсиндромы. Всем все равно кто ты, и что ты сделал, даже если твои подвиги положительно повлияли на течение их жизни. Мне помогло то, что очень много людей были заинтересованы в результате моего похода и я выплескивал на них распирающие меня эмоции. Вот так, бывшему снайперу некому рассказать о своих «подвигах», он срывается и стреляет в прохожих. Один мой знакомый, служивший в «горячих точках», никогда ничего не говорит о войне. Он держит эту «часовую бомбу» в себе.

Позже заметил, что стал немного уверенней и спокойней, почти познал предел своего организма.

Сразу же после возвращения меня спрашивают: «Что дальше?», «Какая вершина следующая?», «Пойдешь со мной, если я пойду?». Я всем отвечаю: «Ничего!», «Никакая!» и «Нет!».

Спустя неделю после возвращения, поймал себя на мысли, прогуливаясь с сыном по парку, мимо освежающих фонтанов, по дороге за мороженым: «Как же хорошо…ЧТО ЭТО ПОЗАДИ!».

Спустя три недели после возвращения, жена застукивает меня на страничке в интернете «Восхождение на Казбек». Этим все сказано. «Горняшка» не обошла и меня стороной, настигнув только уже здесь, дома.

Теги: Экстремальный отдых, Самостоятельные путешествия