В подсознании и сознании, в памяти и запамятовании у каждого из нас есть комнатки и коробочки, куда мы складываем воспоминания. Эмоции, связанные с ними, порой, закрывают дверь на замок. А иногда коробку, как гроб, заколачиваешь тяжелой крышкой и прячешь её под слоем земли, или закатываешь это место в душе под асфальт.
Но есть такие воспоминания, которые хочется доставать хоть каждый день, ну по крайней мере с большой частотой. Поэтому ты их кладешь с самую красивую коробочку, ставишь её на видное место и пусть не всегда руки доходят мысленно подержать, повертеть и понюхать свое сокровище, но по утрам, цепляя её взглядом памяти, ощущаешь, что становится теплее на сердце и день «залаживается» с самого утра.
Таким воспоминанием самой свежей памяти из золотой коробочки стал для меня день, проведенный в двух очаровательных поселениях Южного Тироля: Кьюзе и Брессаноне.
Кьюза — небольшая деревенька, борго по-итальянски. У итальянцев, как и у французов есть свой список самых красивых деревень и Кьюза полноправный его член. Совершенно очаровательное создание пастельных тонов, где открытки в киосках
и сохнущее на веревке исподнее не нарушают эту цветовую гармонию.
Но я бы покривила душой, если бы сказала, что поехала туда ради её единственной улицы, открыток и бельишка на веревке, как бы они гармонично не сочетались одна с другими. В Кьюзу я поехала ради монастыря Сабиона, возвышающегося на вершине скалы над борго, как орлиное гнездо.
Некоторые, как я читала, даже вылезали на станции, увидав в окне вагона это белое чудо. Я, к сожалению, или к счастью, спонтанности практически лишена, и вылезла бы или нет, не знаю. Увидеть это одно, а как дотопать до этого увиденного — большой вопрос. Учитывая, что это даже не равнина. «Видит око, да зуб не ймет» — это тоже не мой жизненный принцип. Раз уж увидала и захотела, да еще и имею возможность это заполучить… Опираясь на последнее предложение, Кьюза с монастырем были у меня записаны на первую половину дня.
От места моей дислокации в Тироле — Больцано до Кьюзы меньше получаса на региональной электричке. Если вы — счастливый обладатель Мобилкард, то едете бесплатно (не забываем в начале поездки пробить «мобилку» в синем ящичке).
Привыкнув к тому, что улицы рядом с железнодорожным полотном чаще всего отличаются сильной неприбранностью и необлагороженными фасадами, и страна, в данном случае, не имеет значения, я была повергнута в шок вылизанными домами привокзальной Кьюзы. Ощущение, что каждый собственник борется за звание «дома образцового содержания» самого образцового борго, остро возникло в мозгу.
Идти от станции надо налево. Минут пять-семь, а потом к видеоряду начинает примешиваться и звуковой — Изарко — мелкая, но игривая речушка появляется из-за поворота и шуршит по камням своей нехитрой, но чрезвычайно милой песенкой.
И вот уже показался острый шпиль Pfarrkirche XV века.
А на небольшой горушке возвышается замок Бранзол, который постарше церкви на пару веков. Картина — просто идиллическая для путешественника. Тут не надо быть поэтом. Насочинять какой-нибудь лирическо-любовной мишуры — плевое дело, так местные пейзажи влияют на психику.
Не зря эти места назначены Родиной поэта-миннезингера классического образца — Вальтера фон дер Фогельвейде, творившего почти восемьсот лет тому назад. И он, и его вирши постарше и замка на горе, и церкви под горой. Не поленилась, перевела надпись рядом с цветочным магазином: «Жизнь без цветов, как небо без звезд»! Скажите, как в тему!
Вот не писала бы я на Туристере, каким бы образом я набрела на его стихи? А тут и набрела, и прочитала биографию, и даже стихам уделила какое-то время. И теперь я умная и эрудированная.
Стихи, конечно, голубая вода на розовом сиропе. Любовь-морковь в разноцветном венке. Но что-то в них есть очень свежее, непреходящее и неизменное, и перекликающееся с современной лирикой. Сравните его:
— Сколько раз, да кто ж сочтет?
Видите в кровь нацелован рот.
с есенинским:
— Зацелую допьяна,
Изомну, как цвет.
А когда «годы уж не те» и поэту за 50, то гражданская тема если и не выходит на первый план, но слышна все явственнее. Почти по Чернышевскому:
— Как надо жить на свете?
Но кто решит задачи эти?
В общем, Вальтер-миннезингер — фигура очень интересная, неоднозначная, даже в Палестине, вроде, побывал и 3 Крестовых похода у него за спиной и на мече. Будет время и желание, почитайте и про него, и стихи его тоже.
А мы по мосту перешли на другой берег. За Pfarrkirche почти одноименная Pfarrрlatz. Названия немецкие, как, впрочем, и у самой Кьюзы есть немецкое имя — Клаузен. Но Кьюза ей подходит все же больше, не смотря на очень австрийское содержание. Граница-то совсем рядом.
Мелованные в разный цвет фасады опять отсылают к венку фогельвейдевских сонетов.
— Вам госпожа венок!
На танцах он бы мог на зависть дам украсить Вас.
И очутившись посреди главной и единственной улицы деревни открываешь рот не от удивления и изумления, а от гармонии и душевности места. Тут нет и намека на «легкую небритость» французских деревень, входящих в подобный список. Кьюза чисто выбрита, наодеколонена и со следами бодрящего массажа на лице, позволяющим ей в столь преклонные годы, выглядеть на все сто и даже немного больше.
А я, повертев головой налево и направо, стала искать путь, как мне подняться к монастырю, т. к. была начитана, что к Сабионе ведут две дороги: одна длинная и пологая, а вторая короткая, но из разряда «Через тернии к звездам». Она, кстати, олицетворяет Голгофу, а для простых смертных — своего рода духовный, да и физический подвиг. 600 метров — это все-таки повыше Останкинской телебашни.
Один из путей был закрыт частой решеткой, поэтому стала пытать двух дядек, ни бум-бум не говоривших по-английски, а только по-немецки. Вот этих.
Но, как это всегда бывает, язык жестов оказался неподвластен даже вавилонской катастрофе и я узнав, что к проходу к началу подъема идти надо направо от площади, скоренько отправилась в указанном направлении. Для надежности отловила мамочку с коляской и она, уже на английском, подтвердила дядькины слова, но сказала, что дорога — эта та самая, которая короткая и трудная. Коварные мужики мне этого нюанса не рассказали.
Лестница наверх отходит от этого дома с гербами.
Потом надо подняться по паре лесенок, одна из них железная приводит к шоссе, которое надо перейти, и вуа-ля, вы у начала подъема.
Тут начался сам путь. Сказать, что он был трудным…нет не скажу. По началу, вообще, все было очень спокойно и полого. И я уже подумала, что врут люди про Голгофу. Что это скорее легкий променад перед завтраком.
Но потом первая струйка пота предательски потекла между, скажем так, лямками фотоаппарата, потом по затылку, а потом стало совсем жарко. Пальто перехало на сумку, свитер обернут вокруг того места, которое называлось когда-то талией. Идти стало значительно веселее, бодрее и легче.
Погода, надо отметить, была на заглядение. Та, что называется мечтой фотографа. Небо синеееее, но с облаками, которые не уставали менять конфигурацию и плотность, заставляя замирать и целиться фотоаппаратом без устали и оглядки на время. Но небо-небом, а виды-то какие! Мама-дорогая!
Да и под ногами было все очень задорно. Это, на минуточку, лишь 2-е марта.
И вот она уже почти рядом — красота моя, Сабиона.
Самый, скажем так, неприятный участок пути был уже в непосредственной близости от входа в монастырь. Подниматься по нему — ещё куда ни шло, а вот спускаться, особенно если прошел дождь, занятие не из легких. Булыжники отполированные, и даже когда они сухие, нога скользит, как на ледяной горке. Перила там не зря приделаны.
Сабиона уже 350 лет принадлежит бенедиктинцам и в ней расположен и поныне действующий женский монастырь. Вроде как там живет 15 сестер. Ни одной из них я не видела, но территория, по которой я походила вылизана и вычищена.
Ни пылинки, ни соринки, ни человечка. Хотя машинка стоит и кто-то значит на ней приехал. И по какой-такой дороге интересно? Уж точно не по той, по которой я поднималась.
А потом я пошла гулять там, где гулять можно. Говорят, что сами монастырские помещения можно посетить только с какой-то особенной экскурсией. А вот 2 церкви и одну капеллу: церкови Святого креста и Богоматери и Capella della Grazie, можно зайти свободно и бесплатно.
А я отправилась искать церковь Св. Креста, т. к. видела в сети фотографии фресок из нее. Фотографии были совершенно необыкновенные, не в плане — фотографии красивые, а в плане, что ничего подобного в церквях, как эти фрески, я не встречала.
Невероятное удовольствие лазать по совершенно безлюдному монастырю. В проемах между стенами появляются башни
и вездесущие в этих местах бесподобные виды.
Вот кружу я кружу, а цель свою — церковь Св. Креста найти не могу. И спросить-то не у кого. Так что у безлюдства есть и отрицательные стороны. Но на мое счастье, вдруг отворилась тяжеленная дверь (я бы и не подумала её толкнуть, место-то святое, что ж я ломиться буду без спроса) и я увидала.
Вышли оттуда 2 дядьки с палками для скандинавской ходьбы. А я занырнула внутрь и опять осталась одна. И если честно, немного обалдела. А может и много обалдела. На меня, в ярком зареве летел Христос. Фигура его была так экспрессивна, что даже явное дилетанство художника не помешало невероятной силе воздействия от его парящей фигуры.
Раскладка потолка была похожа на контуры сложенной вчетверо бумаги. И было полное ощущение, что ты только что развернул письмо или рисунок, и на тебя брызнул невероятной силы и энергии свет, заложенный в этом послании.
Немного переведя дух, я стала оглаживать взглядом стены церкви. Очень домашний алтарь.
Такая же расписная кафедра, похожая на пасхальное яйцо.
Христианские традиции в этом месте очень сильны. Вроде как уже в V веке были упоминания о некоем епископе Луканусе, который проявил невиданное человеколюбие, разрешив пастве в пост употреблять молочные продукты из-за неурожая. Папа про это прознал и Лукануса с епископской кафедры Сабионы, которая на немецкий манер произносится Зебен, попросили.
Где-то с VIII века епископат Зебена начинает подчиняться Зальцбургскому епископату. До этого места доходят даже восточные славяне, которых местная церковная власть пытается вовлечь в лоно истинной религии. Епископат процветает, а потом…переводится в Брессаноне.
Ну и хватит истории. Лучше посмотрите на эти две фрески.
Здесь в перспективе снятие с креста.
А здесь я даже не знаю что за сюжет.
Но какие краски! Не буду божиться, что это не результат недавних реставраций. Но на фоне старинных камней, тяжелых дубовых скамеек
это красочное пиршество смотрится просто убойно.
Кто автор этой красоты я так и не нашла. Еще раз хочу подчеркнуть довольно сильный налет примитивизма, но фрески эти очень впечатляют. А в связке с вознесшимся Спасителем на потолке — эффект ошеломляющий.
Монастырское помещение очень большое. Как по нему ходят и аукают полтора десятка монашек, даже представить не могу.
До церкви Богородицы я не дошла. Вернее не нашла к ней дорогу, хоть и приложила к этому все усилия.
Так интересно, на маленьком пространстве несколько видов мха и лишайников. Как буд-то ты не в Альпах, а в тундре.
Ощущение осталось какое-то непонятное. Показалось, что сакральная тайна живет в этом бенедиктинском аббатстве. Вот и всевидящее око присматривает.
Вообще-то — это источник питьевой воды. Но воды там не было. И кто виноват, что в кране нет воды?
Вышла я из монастыря оттуда же откуда и заходила. Прошлась немного по дороге вверх, чтобы сфотографировать Сабиону во всей красе.
Хотела еще походить по виноградникам, покрывающим склоны спрошным ковром.
Но время уже перевалило за 13 по-полудни, а у меня на вторую половину дня было еще запланировано Брессаноне и решено было возвращаться. Т. к. пологой дороги я так и не обнаружила, то спустилась там же, где и поднималась. Как понимаете, тропинка под горку была гораздо проще и быстрей. Опять же ни одного человека на ней мною замечено не было.
Поднялась к замку Бранзол, но на пути меня встретили какие-то хозяйственные посторойки — типа гаражей и закрытые ворота. Но в них рваться не стала, немного поснимала Кьюзу сверху и вышла на главную улицу борго там же, где и начинала подъем в Сабиону.
Вот она вся на просвет Кьюза-Клаузен. Не много, но очень приятно.
Начинались предпасхальные дни. Магазинчики украшались соответствующей атрибутикой: всякими-там зайцами и цыплятами.
И вообще, милых деталей в Кьюзе на такую малую единицу площади было более чем предостаточно.
А в городском кране, кстати, опять не было воды!
И так меня расслабляюще подействовала эта обстановка, что я решила задержаться в Кьюзе на обед. Тем более, что говорят, что в местном ресторанчике «Torgglktller» чуть ли не самая вкусная пицца в округе.
Но почему я там не осталась, сама не могу себе ответить. Но последующие события, произошедшие в Брессаноне показали, что мною явно руководило провидение.
Итак я пошла в обратный путь к вокзалу. Обнаружился магазин со знакомым названием, а вот были ли там настоящие машины, я уже и не припомню.
Как-то у меня получается, что когда я иду, то в основном замечаю объекты, расположенные по правую сторону. Поэтому мини железнодорожный музей обнаружила только по дороге назад. Ну да я не большая любительница тематических экспозиций. Хотя уверена, что у кого-то это может вызвать интерес.
Пока я сидела и ждала свою электричку в Брессаноне, подошли две женщины с тремя детьми. Все светловолосые и с темными глазами. И какой-то очень интересной тонкой стати. То что это женщины-сестры, сомнения не было, да и в младшем поколении явно прочитывались семейные черты. Говорили они на каком-то совершенно мне не ведомом и не похожем ни на что ранее слышанное языке. Может то были те неуловимые ладины, самые что ни на есть коренные жители этих земель?
Я сидела на лавке, доедала припасенный банан, жмурясь на солнце. Поглядывала на девчушку, собирающуюся на каток.
Было так хорошо!
***Хотела в этом же рассказе написать и про Брессаноне, но фотографий уже набралось 50 штук, и так какая-то часть не влезла, поэтому Брессаноне оставим на следующий раз.
Теги:
Самостоятельные путешествия
