Про память и памятники

Почти восемь лет прошло с январской прогулки по зябкому туманному городу, а впечатления от того короткого визита не тускнеют. Недаром Самарканд внесён в список всемирного наследия с редкой формулировкой «Перекрёсток культур».

Самарканд невероятно преобразился. Вместо колдобин, пыли, ослиного говна куч гонимого ветрами мусора — плиточка, фонтаны, парки. Там, где много лет назад кроссовки увязали в вонючей грязи, сегодня на электрокарах катают ленивых пакетных туристов.

Особый ажиотаж — у мечети Хазрати Хизр. Сразу за Биби-Ханум формируется тонкий, но стабильный ручеёк людей, пробирающихся через поток машин скоростного шоссе, и через десяток метров вливается в приличную очередь. В толпе видны и люди с рюкзаками. Это местные и туристы нескончаемым потоком идут на могилу недавно ушедшего президента Ислама Каримова.

Охрана новой могилы организована по-узбекски — несколько рядов полиции, металлоискатели, обыски и запрет на съёмку. Не стал отстаивать очередь ради унизительной процедуры досмотра, обошёл по краешку и спокойно, через кордон молчащих полицейских, свернул в другую сторону, на основную территорию мемориального кладбища.

Мемориальный комплекс Шахи Зинда — одна из самых дорогих достопримечательностей города. Но есть совсем не секретный и постоянно открытый бесплатный проход на современную часть кладбища, как раз от мечети Хазрати Хизр.

Я известный любитель кладбищенской тематики, и не прогуляться по всем частям столь известного комплекса было бы субъективным преступлением. Не удалось попасть только в отдельную еврейскую часть, которая по непонятной причине отгорожена высоким забором и заперта. Впрочем, из-за нежелания штурмовать закрытые ворота и по главному еврейскому кладбищу Бухары не погулял.

Новые надгробия последнего десятилетия неимоверно скучны. Колонны серого и чёрного гранита изготовленных как будто одним мастером.

Интересная часть — участок середины ХХ века. Тут и фантазия заказчика, и яркая кустарщина, и национальная солянка. Самое прекрасное, когда кладбище рассказывает историю своего города. Конечно, без должного ухода масса произведений кладбищенского искусства превратилась в развалины.

Неожиданно — единичная среди узбекских надгробий могила молодой крымской татарки. Язык очень своеобразный, но почти всю надпись смог перевести по онлайн-словарю.

Прибежище самаркандского призрака.

Ещё очень люблю, когда могилы забирают в сплетение корней, разрастаясь, большие деревья. Круговорот живого, наглядная реинкарнация. В Узбекистане с большими деревьями туго, зато особо удачливые покойники разделяют свои последние жилища с вездесущими сурками.

Самая старая часть — типичное мусульманское кладбище с лежащими плитами. Когда одна могила наползает на другую и ходишь, по факту, по костям.

Осколки памяти.

За старой частью современного кладбища — бесконечный частокол безымянных надгробий с выцветшими письменами. Древнее городище Афрасиаб, на высоком глиняном холме которого и расположился крупнейший кладбищенский комплекс Самарканда, заставлено могилами практически полностью. Исключение — места масштабных археологических раскопок.

С холмов старой части кладбища открывается вид на нестройный ряд крупных мавзолеев. С тыльной стороны — удивительно однообразный, со стенами цвета степной пыли и редко выбивающейся бирюзой куполов. Это и есть Шахи Зинда, давший название всей территории.

Помню, восемь лет назад, когда туманным январским утром мы шли к обсерватории Улугбека, финальному пункту осмотра города и точке отъезда в Ташкент, смотрительница Шахи Зинда выскочила из ворот и натурально побежала зазывать столь редких туристов заглянуть в комплекс «по цене для своих». Но мы были настолько уставшими от мавзолеев и мечетей, что категорично отказались. И уже по приезду домой я обнаружил, что пропустил одно из интереснейших мест Самарканда.

Для Шахи Зинда как ни для какой иной достопримечательности города важна погода. Если Регистан в тумане смотрится грандиозной загадкой, то скромный по размерам ряд мавзолеев выигрывает исключительно при солнечном дне. Настолько многоцветная мозаика с десятками оттенков каждого цвета — редкость даже для богатой на мозаичные шедевры страны.

А уж когда каждый уважаемый и богатый человек старается оставить после себя склеп поярче да поизысканней, художники выдают максимум.

Тем удивительнее, что из одиннадцати сохранившихся мавзолеев целых пять — безымянные. Время стёрло с надгробий имена, и мавзолей перестал быть хранителем памяти. Кто из посетивших комплекс туристов без специальных знаний по истории Узбекистана вспомнит хоть одно из имён погребённых в лазоревых мавзолеях? Я вот помню, что один из них — женский. И тоже безымянный.

Шахи Зинда стал памятником своим создателям, архитекторам и художникам. И в перечень всемирного наследия он включён именно как архитектурный объект.

Нижняя часть Шахи Зинда на фоне холма городища Афрасиаб.

Шахи Зинда в современном виде возник не случайно. Археологические раскопки обнажили и более древние мавзолеи, старше, как минимум, на пять веков. Но одиннадцать схожих строений на узкой улочке появились буквально за одно столетие. В эпоху правления Тимура и его потомков.

Тамерлан оставил нам удивительные памятники. Три самых известных колоссальных сооружения либо не достроены, либо разрушены, но все они в списке объектов всемирного наследия. Да, мавзолей Тамерлана в Самарканде поражает золотом внутренней отделки. Но мечеть Биби-Ханум, мавзолей в Туркестане и дворец в Шахрисабзе оставляют воспоминания иного масштаба.

Странно, но Шахрисабз до сих пор не особо популярен у самостоятельных туристов. Когда при обсуждении маршрутов, которое неизбежно возникает в транспорте, гостиницах и просто на улицах, коллеги-путешественники слышали «Шахрисабз», все удивлённо переспрашивали — а что это? А фото с места неизбежно вызывало «Ого!»-реакцию.

Поиск «пятака», на котором стоят коллективные такси до Шахрисабза, оказался единственной логистической сложностью всей поездки. Посему привожу карту. Пятак так и зовётся, «Регистан», но находится по другую сторону дороги и чуть дальше самого известного комплекса Самарканда.

Можно договориться с водителем, чтобы подождал вас и забрал через час. Часа с трудом, но хватит на пробег по немаленькой территории туристического центра города. Договориться выгодно, поскольку такси в обратную сторону идут от дальнего конца города, фактически из пригорода, куда без маршрутки не добраться.

Перед поездкой можно перекусить в одной из популярнейших чайхане Самарканда. Искренне советую, выбор еды не велик, но качество эталонное. И за деревьями проглядываются покосившиеся минареты Регистана, и до такси на Шахрисабз пара минут прогулки.

Ехать до Шахрисабза немногим больше часа. Через невысокий горный перевал на традиционно бешеной скорости. Если встать пораньше, за полдня уложиться более чем реально.

Оставаться в Шахрисабзе на ночь особого смысла нет. Две гостиницы на весь город, ценник неприятно удивит, да и покушать на самаркандском уровне вряд ли получится.

Развалины дворца Тамерлана, Ак-сарая, высотой с девятиэтажный дом видны издалека. Машины на территорию комплекса не пускают, последние сотни метров нужно преодолеть пешком через новый парк.

День выдался жарким, десятки рабочих заливали из шлангов свежевысаженный газон. Воздух головокружительно пахнул базиликом, вымахавшим в небывалый для наших краёв размер. Жаль, ещё не запустили фонтаны. О парке и его окружении расскажу чуть ниже.

Поскольку проход в пилоны бывшего дворца уже много лет как закрыт, осмотр развалин занимает не так много времени. Билетёрша обнаруживается вдруг с тыловой части здания, за прилавком с сувениркой. Билет стоит каких-то смешных денег вроде 5 тыс. сум.

Причина, по которой стоит увидеть Ак-сарай своими глазами — масштаб. По информации, растиражированной популярными интеренет-ресурсами, в лучшие времена дворец был высотой до 70 метров, имел бассейн на крыше и казино с блэкджеком и шлюхами целый комплекс дополнительных построек немалой высоты. То, что мы видим сегодня — всего лишь пилоны входной арки. Ворота, высотой с девятиэтажку.

Приглашённые Тимуром зодчие, архитекторы, художники, выполняя необычные по замыслу заказы правителя создали отдельный архитектурный стиль, так и названный — Тимуридским. К сожалению, от великолепия мозаик, коими восхищались гости и послы от Индии до Голландии, остались продолжающие осыпаться фрагменты внутренней стороны арки.

От окружавшей дворцовый комплекс стены остались жалкие насыпи. Вот совсем маленький участок нетронутого ограждения.

А вот восстановленный вид, и тоже небольшой протяжённости.

Удивительно, но центр современного Шахрисабза сосредоточен вокруг, в общем-то, нефункциональных развалин. Никто не мешал оставить Ак-сарай Тимура на окраине, как это произошло с мавзолеем в Туркестане. Но власти планомерно развивают именно окрестности остатков шикарного дворца.

Поищите в интернете снимки с вершины развалин (когда-то на них пускали туристов) — увидите махаллю и рынок. Сегодня ради создания туристического района снесли целый квартал. О традиционном подходе властей страны к компенсациям за утерянное жильё можно почитать в старых новостях.

На обратном пути до такси заглянул за свежевыкрашенные фасады будущего туристического рая. Вполне ожидаемо, отрезанные кусочки махаллей отгорожены высоченной стеной из листового железа.

Таких выходов в настоящий Шахрисабз, кстати, всего два. Парадные домики-магазинчики стоят плотным кольцом, хотя действующих заведений в них — единицы.

Буквально пять лет назад площадь туристического комплекса заканчивалась за памятником Тимуру. Сегодня перед туристом открывается впечатляющий город-сад, едва достроенный и ещё не совсем запущенный в эксплуатацию.

На месте снесённых махаллей — аллеи, фонтаны, стилизованные рынки, скорее похожие на современные супермаркеты. Реконструкция центра дала туристу одно неоспоримое удобство — до спрятанных когда-то в махаллях мечетей и мавзолеев теперь можно дойти быстро, по ровной плиточке и, в перспективе, под тенью деревьев.

На южной границе парка расположен мемориальный комплекс Дорут-Тилляват — старейшее религиозное строение в городе. Вернее, старинным можно считать лишь его кусочек, поскольку комплекс отстраивался несколько веков и нынышний вид приобрёл, разумеется, в эпоху Тимуридов.

Изначально включавший мечеть и медресе, постепенно комплекс обогатился мавзолеями известных людей. Под стенами Дорут-Тиллявата разрослось кладбище, от которого остались единичные надгробия. Старинные захоронения также были снесены при расширении туристического центра.

Сегодня Дорут-Тилляват именно мемориал, место паломничества и поклонения. Хотя мечеть не утратила своих функций и открыта для гостей.

С восточной стороны старое кладбище тянулось до другого мемориального комплекса, Дорус-Саодат. Его развалины удивительным образом напоминают обвалившиеся пилоны Ак-сарая, что не случайно.

Дорус Саодат построен при Тимуре, как грандиозная усыпальница для его погибших сыновей. В 1943 году возникший в земле провал открыл забытую тайну — подземный склеп, который Тамерлан построил для себя. Считается, что надземная часть усыпальницы была грандиознее и краше, чем Гур-Эмир в Самарканде.

Незадолго до смерти правителя погибает его любимый внук, мавзолей для которого наспех возводят в уже готовом комплексе Гур-Эмир. После внезапной кончины Тимура ближайшее окружение принимает решение захоронить его в столице, рядом со внуком и двумя сыновьями. Склеп в Шахрисабзе был закрыт и заброшен.

В комплексе Гур-Эмир похоронен и знаменитый внук Тамерлана, Улугбек. Человек, оставивший за собой памятники ещё более значительные. Обсерваторию, остатками которой астрономы восхищаются по сей день и грандиозное медресе на площади Регистан, ядерный закат над которой стал роскошным закрытием однодневного путешествия.

Теги: Самостоятельные путешествия