До этой поездки бывать в Германии нам не приходилось — не было ни повода, ни особого стремления: по безлимитным автобанам гонять не хотелось, пиво дегустировать — тем более (я, кстати, вообще его не пью). Но, заехали (точнее, залетели) мы туда не ради того, чтобы поставить очередную галочку — мол, «плавали — знаем». Просто, низкие цены на перелеты Москва — Берлин плюс Дюссельдорф — Альгеро сделали посещение пресловутой Сардинии вполне доступным. А между делом, можно и с Германией поручкаться…
При всем богатстве возможностей, особого выбора с проживанием не было. Во-первых, жилье приходилось приобретать в Интерхоуме (поскольку было решено отдаться им для оформления виз), а во-вторых, самолет прилетал уже вечером, так что, ехать куда-то далеко от Берлина просто не было времени. Ну, и хотелось пожить где-то на природе. В результате, выбор пал на милый домик в саксонской деревне Хайда (Heyda), затаившейся среди яблоневых садов за обмелевшей Эльбой, где-то между Лейпцигом и Дрезденом.
2
Деревня наша ничем не выделялась среди таких же скромных поселений в округе: все какое-то серое и слегка мрачноватое (то ли краску экономят, то ли эмоции). Впрочем, нам ли сетовать на унылость селений, лишенных архитектурной мысли? У нас же главный критерий — наличие дороги. Здесь дороги были, хотя, проезжая по ним, родину опять же, нет-нет, да и вспомнишь: такое ощущение, что проложены немецкие сельские дорожки либо нашим стройбатом либо бригадой гастарбайтеров-молдаван. Ну, да ладно, ям нет — и то хорошо. А кочки… Они же разогнаться не позволяют — безопасность, опять же. Орднунг.
1
Хотя, нет, Хайда отличалась от прочих деревень красивым прудом, на берегу которого и стоял наш домик. И это не просто какой-то обычный домик, он являлся частью старинной усадьбы, а точнее — был когда-то флигелем для прислуги. А хозяева, как и положено, проживают в главном, трехэтажном здании, тысячи этак на полторы квадратных метров. Их же много: Иоганн фон Карловиц с супругой и пятью белокурыми киндерами, плюс папа-мама… Впрочем, и нам двухэтажного флигеля на сто десять квадратов для четверых вполне хватило. И, насколько мы поняли из найденного в доме фотоальбома, повествующего об истории возрождения усадьбы, потомки известного аж с 14-го века рода фон Карловицев терпеливо занимаются восстановлением родового гнезда лет пятнадцать-двадцать — со времен объединения Германии. И надо сказать, немало для этого сделали…
1
1
1
Поскольку, мы торопились прибыть к назначенному времени, посещение супермаркета (то, что мы обычно делаем по прилету в первую очередь) не состоялось, поэтому, подгоняемые урчащими желудками, мы решили в честь приезда «куда-нибудь сходить». Но, раз уж мы сами забрались в такую глухомань, поход мог и не состояться: на мой вопрос «Где тут у вас есть что-нибудь злачное?» герр Карловиц почесал затылок и глубоко задумался… Мы уже мысленно попрощались с возможностью поужинать, но, тут он вспомнил, что буквально в двухстах метрах есть какая-то забегаловка, куда мы немедленно и отправились. Попадавшиеся по пути нетрезвые аборигены свидетельствовали, что мы находимся на верном пути.
В гаштете были явно удивлены появлением голодных русских, но, быстро загремели сковородками. Тем не менее, я второй раз за вечер простейшим вопросом поставил в тупик немца — теперь я попросил шнапса (пиво-то я же не пью). Смешные люди… Разве можно у нас озадачить бармена/буфетчика/официанта просьбой налить рюмочку? Однако, пошукав по закромам, хозяева откопали заветную бутылку…
Поужинали, конечно, хорошо. А что с завтраком? Пришлось поднапрячься в проявлении смекалки — с дороги остался кусочек колбасы, на кухне я нашел пакетик риса, а с разведки, проведенной на берегу пруда, принес несколько грибов. Что получилось? Получился приятный сюрприз для проголодавшихся попутчиков — ризотто. Назовем его «Хайда». Правда, это не сняло вопросов с питанием: по воскресеньям магазины не работают. Так и вспомнишь нашу родную, российскую торговлю, готовую без всяких выходных и праздников удовлетворять растущие потребности… Но, люди везде хотят есть — немцы выходят из положения, умудряясь на автозаправках торговать продуктами. Нет, не только чипсами и конфетами, как мы привыкли, а «по-взрослому»: ветчиной и макаронами.
1
Кстати, гастрономическая история на этом не закончилась. Так как мы поселились возле пруда, мне, сами понимаете, не терпелось достать из чемодана свою удочку (не зря же я ее с собой вез). Впрочем, она мне, можно сказать, не пригодилась… Еще при заселении я спросил у гроссмуттер: а как тут с рыбой обстоят дела? Она как-то не по-рыбацки скромно развела ручки, демонстрируя размер обитателей водоема. Мол, так себе, недомерки. Эту снисходительность я почему-то воспринял как разрешение порыбачить, и после завтрака, спрятав удочку в рукав куртки (так, на всякий случай), проскользнул мимо хозяйского дома к берегу. Найдя подходящее местечко подальше от чужих глаз, я радостно взмахнул удочкой. Сейчас-сейчас… Не тут-то было: злобные германские карпы раз за разом безжалостно рвали мои весьма хлипкие снасти.
Что делать? Оставить эту затею? Но, «мы не привыкли отступать». Врешь, не возьмешь…, в смысле, не уйдешь! В результате, я взял кусок лески с крючком, насадил корочку хлеба и просто кинул ее на метра на полтора от берега. Есть! Осталось только подтянуть карпия поближе к берегу и схватить его руками. Но, на этом «рыбная» история не закончилась. Добычу же надо еще как-то домой доставить. И чтобы не тащить плоды браконьерства мимо хозяйских ворот, пришлось затаскивать его через окно второго этажа, выходящее на пруд… Когда я жарил этого карпа, мне казалось, что этот запах идет по всей деревне и сейчас на пороге появится возмущенный герр фон Карловиц и скажет: «Что за х…», э-э-э… «Was ist das?!». Ну, или, по крайней мере, где-нибудь завтра-послезавтра будет сыпать нам проклятиями вслед, когда в мусорном контейнере для бутылок обнаружатся рыбоотходы, которые совершенно дурацким образом запихнул туда кое-кто из наших попутчиков…
1
Мы как-то не были готовы к встрече ни с Дрезденом, ни с Лейпцигом, поэтому для «городской» программы (не все же в деревне сидеть) выбрали городок поменьше — Мейсен. Надо сказать, городок приятный во всех отношениях. У всех на слуху мейсенский фарфор: именно здесь, в 1710 г., впервые в Европе его начали производить. В огромных количествах его ввозили в Россию, и, глядя на ценники под блюдечками и чашечками в многочисленных магазинчиках, складывалось ощущение, что это распродаются коллекции из Эрмитажа и Петергофа, вернувшиеся на историческую родину… Н-да, ценности вечны, а может, вечности ценны?
1
2
1
1
2
Так что, в качестве сувениров мы выбрали более демократичные (по цене) фигурки ангелов из дерева и металла, которые увидели в каком-то рекламном буклете. Местечко, где производились и продавались эти чудные ангелочки было всего в нескольких километрах от Хайды, но найти нужный дом мы смогли только после того, как сделали несколько кругов по деревне и допросили нескольких жителей. Удивительно, но никто ничего не мог толком сказать, словно у них в каждом доме была подобная мастерская. И только пятый немец, видимо, осознав, что нет другого пути освободить деревню от русских, кроме как «выдать» мастера, сел на свой велосипед и сопроводил нас до искомого дома. Нас, конечно, не ждали, и хозяин дома просто обалдел, когда к нему в мастерскую завалилась наша компания. Но, удивление сменилось радостью, и в результате наша домашняя коллекция ангелов пополнилась парочкой рождественских собратьев.
2
А на следующий день мы уже мчались через пол-Германии в аэропорт Франкфурта, чтобы поскорее встретиться с теплым морем Сардинии, так что прощание с немецкой деревней прошло без лишних слез. Впрочем, в дальнейшем мы не раз колесили по сельской Германии (да и не только Германии), но, домик у пруда с карпами мы всегда вспоминаем с улыбкой…
