Крест на красном обрыве. Аксайский скит и ущелье Аксай

«Недалеко от столицы Казахстана города Алма-Аты (ранее — город Верный), на величественных вершинах Заилийского Алатау, в Аксайском ущелье, среди необычайной тишины и вечнозеленых тянь-шаньских елей, у места, называемого по-казахски Кызыл-Жарским урочищем, что по-русски значит „красный обрыв“, возвышается поклонный надмогильный деревянный крест. На каменном подножии его выгравирована надпись: Иеромонахи Серафим и Феогност мученически погибли 29.VII/11.VIII 1921 года».

Так начинается документальная повесть «Крест на красном обрыве» о жизни православной общины города Верного в начале 20 века. Наткнулась я на нее случайно лет 15 назад и прочитала на одном дыхании, несмотря на то, что никогда не отличалась религиозностью. В Аксайском ущелье у нас была дача, можно сказать, что я выросла в этих местах, поэтому о монастыре на Кызыл жаре слышала еще в детстве. Но попала туда впервые только в 2013 году, и с тех пор каждый год возвращаюсь.

В Верный иеромонахи Серафим и Феогност попали после разгрома Иссык-Кульского Свято-Троицкого мужского монастыря во время Среднеазиатского восстания летом 1916 года. Предпосылок к восстанию было много, и отличились здесь, надо признать, обе стороны. Последней каплей послужил указ "О реквизиции инородцев", согласно которого все мужчины Средней Азии и Казахстана в возрасте от 19 до 43 лет должны были быть привлечены на тыловые работы Первой мировой войны. Регион захлестнула волна межэтнического насилия. Повстанцы не щадили ни женщин, ни детей. Каратели тоже не церемонились. И вот на этом фоне уцелевшие монахи пешком через горы пришли в Верный.

Для жизни в Верном Серафим, Феогност, Ираклий, Анатолий и Пахомий устроили подземный скит на Мохнатой сопке в урочище Медео. Вырытая ими подземная церковь, скоро обрела популярность среди вернинцев. Батюшки отличались добрым нравом и все больше прихожан посещало скит. Вскоре на службах в маленькой церкви не могли уместиться все желающие. Уединенной жизни не получилось. В то же время начались интриги и брожения в Вернинском женском монастыре, в результате которых несколько монахинь были вынуждены покинуть обитель, не ужившись с молодой настоятельницей. Пятеро монахов по-джентельменски оставили Мохнатую сопку монахиням и ушли в поисках нового места для скита.

"И вот, как-то утром сели мы на лошадок и поехали в Аксайское ущелье искать место для нового скита (...) Отец Серафим сказал, что место Господь укажет. Притомившись, к вечеру остановились близ пасеки у подножия Кызыл-Жарской горы. Наловили в Аксайской речке рыбы, перекусили и думаем, куда завтра идти. Вдруг Виктор говорит: «Серафим, Серафим, гляди-ка! — и показывает вправо на гору.— Ты видишь, Серафим, сияет, огонь Божий сияет! Пойдем, поднимемся, посмотрим». Мы с Александрой, как ни смотрели, ничего видеть не могли. Темнота кругом, да и только. Отец Серафим говорит: «Да, вижу, яркий свет горит на горе».

Три дня пробыли мы у подножия горы, и каждое утро о. Серафим и Виктор ходили осматривать место, откуда с наступлением сумерек исходило это неземное сияние, и, возвращаясь, говорили между собой: «Какое дивное это место! Как там радостно! Какая там святость, красота какая, какая благодать!» И на месте том, как Богом указанном, иеромонахи Серафим, Феогност и монах Ираклий начали строить скит"

Батюшки не бросили паству на произвол судьбы. Они продолжали служить в городе и в ските на Мохнатой сопке. Даже сейчас, когда западная граница города проходит по Аксайскому ущелью, добираться сюда довольно трудно. В начале же 20 века верующие пешком проходили несколько десятков километров, чтобы получить благословение.

После революции, в Верном, как и по всей стране начались гонения на священнослужителей и верующих. Но скит действовал еще 4 года. 9 августа (27 июля по старому стилю) 1921 года, монахи Аксайского скита пришли в город на службу в Никольской церкви. Отцы Ираклий и Пахомий остались в городе, остальные вернулись в горы.

Из рассказа о. Анатолия: «Вечером 28 числа приехали трое красноармейцев на лошадях с ружьями. Отец Серафим принял их в своей келье, напоил чаем с медом, постелил под елкой сена и уложил спать. Сам ко мне прибежал, говорит: „Какие-то подозрительные приехали, пили чай, молчали, как звери кругом смотрели. Положил их спать — не спят, все разговаривают“.

Легли эти трое спать, а о. Серафим не спал. Наверное, правило на улице читал, раз на коленочках и четки с ним. Под утро красноармейцы подошли к нему, наставили ружье в спину, он и закричал: „Анатолий!“ Закричал, а они в это время выстрелили. Я понял, что они убили его, и побежал на гору и по горе вниз, на пасеку. Прибежал чуть живой, без одежды, весь побился и едва не утонул в реке.

А они по дорожке пошли к о. Феогносту. Отец Феогност имел обыкновение по ночам молиться в пещере. Возможно, устал от ночной молитвы, прилег в своей келье отдохнуть — Бог знает — но как лежал он, скрестив на груди руки, так и остался: они в сердце ему выстрелили. Красноармейцы обыскали кельи, надеясь найти деньги, но, не найдя ничего, ушли».

Убийц нашли, но военный трибунал отказался их судить: «Они убили монахов, а монахов мы и сами убиваем». Впоследствии эти трое были расстреляны за убийство еще нескольких человек.

На следующий день прямо на вершине горы вырыли могилу, покрыли досками, завернули тела в мантии и похоронили без гробов. Поминальные службы шли во всем городе, погибших монахов любили и уважали не только православные.

Монахи оставили скит. Отцы Анатолий и Пахомий несколько лет скрывались в горах, были арестованы и расстреляны, о. Ираклий скончался от болезни, успев предсказать собственную смерть, репрессии и войну.

Горы вокруг старого скита застраивались дачами, и не раз дачники слышали церковное пение и видели свет возле места погребения. В августе 1991 года на горе установили деревянный поклонный крест, 11 августа 1993 г. было установлено «местное почитание новомучеников — иеромонахов Серафима и Феогноста и иже с ними в Казахской земле пострадавших», а в 1996 г. из стволов сибирской лиственницы поставили церковь и кельи. На горе опять поселились монахи. В августе 2000 года Серафим и Феогност причислены к лику Святых Новомучеников и Исповедников Российских для общецерковного почитания.

Серафим и Феогност не единственные алматинские святые, но считается, что именно они защищают наш, не слишком удачно расположенный город от разрушительных землетрясений и селей. На иконах их изображают держащими крест над городом или храмом в окружении гор. Кроме того, Серафим всегда держит икону Казанской Божьей матери — покровительницы Семиречья.

Как добраться. Скит находится в верховьях Аксайского ущелья, на территории Иле-Алатауского национального парка. Общественный транспорт туда не ходит. Если вы не любите трудности, то можно взять экскурсию или доехать с паломниками от Никольского собора (хотя пешком ходить все равно придется, и много). Я же предпочитаю добираться самостоятельно: по верхней каскеленской дороге, через Каменку и Акжар, до поворота налево сразу за рекой Аксай. Затем вверх через поселок Кордон и экопост, экосбор за въезд на территорию парка около 400 тенге с человека. Дальше в гору до самого конца, пока не упретесь в шлагбаум. Там же будет небольшой указатель на скит. Дорога плохая и ремонта не предвидится.

Если у вас нет машины, то можно на автобусе по 9 маршруту доехать до поворота на поселок Райымбек (Учхоз), на повороте стоят таксисты и маршрутки. Доезжаете до домика председателя (так и называется) и оттуда, через дачи и перевал Кок-Лай-Сай, около 3 км пешочком по асфальту, выходите на ту же самую площадку перед шлагбаумом. Направление лучше уточнить у таксиста или дачников. На машине также можно проехать через Кок-Лай-Сай — асфальт здесь не лучше, чем в Аксае, но дорога более узкая, а подъемы и повороты более крутые.

От площадки по левому склону идет тропинка к скиту.

Примерно через полтора километра вы увидите мостик через реку и лестницу, за которой и расположен вход в скит. Женщинам следует прихватить с собой юбку и платок. На территории запрещены курение, алкоголь и выгул собак.

Начинается самое трудное — подъем на гору. В зависимости от физической подготовки он занимает от 30 минут до 1,5 часов. Если честно, то в первый раз я думала, что так и умру на этих ступеньках, но взбодрилась видом бабушек с палочками, бодро спускающихся навстречу.

По дороге есть несколько мест с лавочками и источниками, где можно отдохнуть.

Первое памятное место, которое вы увидите, это большой камень, с выбитым крестом. Выше находится могила мучеников, и начинается забор, за которым находятся монашеские кельи, огороды и хоз.постройки. За забор мирян не пускают.

От могилы тропинка раздваивается: одна идет вверх к церкви, а вторая вниз к трапезной.

Трапезная представляет собой навесы со столами и лавками. Там всегда горит костер, над которым висит казан с водой. На полке стоят термосы с горячим чаем из трав и ягод и чистая посуда. Есть лари для продуктов. Мы обычно берем с собой крупы, хлеб, муку, масло, сухарики, сушки, сухофрукты сколько можем унести. Это не обязательно, но если есть возможность, силы и желание, то почему бы и нет. Еще на территории скита обитают кошки, так что захватите что-нибудь и для них, иначе не отстанут)))

Церковь, маленькая и очень домашняя. На крыльце стоят тапочки, в которые переобуваются перед тем как зайти внутрь, и бачок со святой водой. Если церковь закрыта, то можно покричать послушника, он откроет. Также на столе у входа можно оставить записки с именами и деньги в специальном ящике. С позволения настоятеля летом некоторые верующие остаются на ночь, но нужно договариваться заранее. Если приехать рано утром или ближе к вечеру то можно попасть на службу.

Еще выше церкви смотровая площадка, откуда открывается потрясающий вид. Правда в первый раз я увидела лишь это

зато в следующие посещения горы порадовали. От площадки идет наезженная дорога к дачам и лесничеству, но куда и как она выводит, я не знаю.

Место под скит монахи выбрали удивительное. Нигде и никогда я не испытывала такого умиротворения и покоя, как поднимаясь и спускаясь по крутым ступеням между тянь-шаньских елей. Когда я приехала в скит первый раз, шел дождь, и гора находилась в облаке. Возможно, это окружающий туман дал иллюзию полного одиночества, тишины и романтичного мистицизма. С другой стороны, сухим летним днем и солнечным морозным утром там также хорошо и тихо.

Само по себе ущелье Аксай тоже довольно интересное. Помимо скита есть здесь 2 природных памятника, это собственно Кызыл жар — красный обрыв, и Ак жар — белый обрыв, который виден даже из города. Как следует из названий Кызыл жар это глина красного цвета, а Ак жар — белый известняк. Образовались оба обрыва в результате сильнейшего землетрясения 1911 года.

Через ущелье протекает река Аксай (белое русло). Не знаю точно, что именно дало реке название — белые камни или белые барашки пены. Аксайка река горная, а значит ледяная, бурная и капризная. Весной и летом по ней частенько сходят сели, но особо разрушительных не было с 1921 года. То ли святые действительно охраняют, то ли просто везение, ведь на Аксайке до сих пор нет плотины. Правда в этом году ее постройку все-таки внесли в планы. С одной стороны жалко природную красоту ущелья, с другой, как вспомню с каким грохотом по реке перекатываются тяжелые валуны…

Лет 30 назад энтузиаст и бывший профессиональный строитель дядя Ваня решил построить в верховьях Аксайки настоящий рыцарский замок. Строил он его долго, под присмотром журналистов и просто любопытных. Но пока замок дяди Вани не достроен. Где сам строитель неизвестно, а стены стоят.

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм