Марокканские хроники. Вы иностранцы, поэтому вы нам должны.

-Какой паркинг, мы еще не нашли гостиницу, — сказала я размахивая листком от букинга. -Платить сейчас, — раздаются требовательные голоса. Нас окружают. -Это здесь? — повторяю я вопрос. -Здесь, но платить сейчас. Вы здесь на сколько? -Два дня -50 Дирхам! -Дай им за один, мы еще отель не видели, — говорит супруг и я плачу за парковку. Кто-то из молодых людей выхватывает у меня бумажку с бронированием отеля, передает другому, третьему. И вот уже парнишка тянет меня за руку. -Пойдем. И я следую по узким и вонючим улочкам медины. «Куда меня занесло», — мелькает в голове. Я пытаюсь запомнить хоть какие-то ориентиры на местности. Мы идем достаточно долго и я уже начинаю нервничать. Куда он меня ведет? Когда мы остановились, навигатор показывал, что до отеля нам 400 метров. Наконец мы сворачиваем куда-то в узкий проход между домами и оказываемся у дверей риада. -Вот, — показывает парнишка название и я звоню. Выходит женщина средних лет, смотрит мое бронирование и тихо шепчет мне, чтобы я не давала мальчишке больше 50 дирхам. Мы возвращаемся на парковку и я пытаюсь отвязаться от нашего провожатого и расплатиться с ним. Но он категорически отказывается, берет мой чемодан и тащит в сторону отеля. Рядом с ним идет еще один парень, ведя рядом с собой мопед. Он не пытается нам помоч, просто идет следом. Доведя нас в риад, они требую сто дирхам. -50 мне, 50 ему, — заявляет хозяин мопеда. Я пытаюсь торговаться и скинуть цену, хотя бы в половину. Наши провожатые негодуют. -Вы же иностранцы, — возмущенно заявляет один из них. Я глубоко вдыхаю, и напрягаю свой уставший за долгий путь мозг, пытаясь понять логику, вкладываемую в эти слова. Но пока сие мне не подвластно. Я смотрю на хозяйку нашего отеля, но она воспринимает сцену торговли безучастно, служа периодически переводчиком с английского на арабский. Я отдаю нашим провожатым 50 дирхам и где-то около 20 дирхам мелочью, которая есть у меня в кармане, заявляя что больше денег нет. Они ворчат, ругаются и уходят возмущенные. Хозяйка отеля тоже недовольна. Она показывает мне комнату, которую я забронировала и говорит, что раз отель пустой она готова предложить нам более лучший номер. Мы поднимаемся на второй этаж и заселяемся. Освещение в комнате крайне слабое и создается тяжелое давящее ощущение. Еще только собираясь в Марокко я прочитала, что лучше брать не отели, а Риады. Вот мы и оказались в таком Риаде.

Попытаюсь описать словами увиденное. Риад — это дом построенный колодцем. внизу и вверху — общие зоны отдыха. По периметру номера — комнаты без окон или с окнами внутрь этого колодца. Нам достался номер с окном в туалете, кроватью и шкафом во всю стену. После домика в котором мы жили в Тафрауте мне хочется сказать: «Добро пожаловать в ад». Мы переглядываемся с мужем недовольными взглядами. Хозяйка отеля, которая ожидала от нас другой реакции застывает в недоумении и приглашает нас попить чаю. Заодно она просит нас оплатить проживание, по-видимому усомнившись в нашей платежеспособности. Я протягиваю карту, потому что она заявлена в способах оплаты, но хозяйка качает головой.

-Сейчас, к сожалению, аппарат не работает, — сообщает она. Мы платим в евро, хозяйка набавляет 10 евро к цене, я отношу это к тому, что нам дали лучший номер и не комментирую завышение стоимости. Наконец мы садимся за стол и знакомимся. Ее зовут Карима. Мы разваливаемся в креслах и она угощает нас приторно сладким марокканским чаем. Невольно завязывается беседа. Я стараюсь быть вежливой и придушить в себе чувство неприязни, возникшее в первые минуты нашего знакомства. Карима тоже с трудом сдерживает недовольство. Она пытается оправдать мальчишек, потребовавших с нас деньги, тем что у них нет работы, а Марокко бедная страна. С последним я не соглашаюсь и говорю что в любой стране полно проходимцев, которые ищут те или иные способы заполучить легкие деньги. Карима начинает со мной спорить, говорит, что мы должны были ей позвонить и сообщить точное время прибытие, что она мне звонила, но телефон не отвечал. Я злюсь еще больше и про себя думаю, что деньги они на карте заблокировали за две недели до приезда, вот и написали бы письмо, до того как блокировать. Я слишком устала, чтобы спорить, и мне не хочется окончательно с ней ругаться, поэтому я прощаюсь и иду в номер. Мы сидим на кроватях в полутемной комнате, рассуждая, что делать дальше. С утра мы ничего не ели и в любом случае нужно сходить поужинать. Я иду в ванну, закрываю окно и долго спускаю холодную воду. Когда в голову начинают закрадываться подозрения, что горячей воды не будет вовсе, струйка теплеет и я лезу в душ. Наш риад расположен рядом с рынком. Два узеньких переулка отделяют нас от шумной веселящейся и праздно слоняющейся толпы. Вот мы тоже вливаемся в этот человеческий поток и начинаем двигаться в неизвестном направлении. Небольшие лавочки торгуют разнообразным барахлом, многочисленные кафешки издают зловоние. С телег запряженных осликами торгуют фруктами. Выбор не велик: апельсины и бананы. Мы присматриваемся к кафешкам в надежде перекусить, но чувство брезгливости берет верх и мы уходим. Несколько марокканцев торгуют жареной рыбой, немного поразмыслив и поняв, что лучшего не найдем, покупаем одну порцию на двоих. К рыбе приносят соус и много хлеба. Хлеб вкусный. В душе я начинаю понимать марокканцев, которые едят хлеб и пьют чай.

Уже темно и поздно. Но людей становится на улочках медины все больше и больше. Усталость берет верх и мы отправляется в наш риад. Он кажется пустым. Единственный постоялец кроме нас — португалец, с просроченной визой. Он рассказывает трогательную историю, что его не пустили в самолет из-за того что он пробыл в стране на один день больше положенного, а теперь не может улететь домой, потому что нет рейсов. У него теплые дружеские отношения с Каримой, которая готовит ему ужин и он скорее кажется ее родственником, чем жильцом. Мы пьем чай и уходим спать. При включенном кондиционере в комнате не душно. Несмотря на усталость я долго не могу уснуть, обдумывая произошедшее. Утро снова начинается неприятным инцидентом. В букинге номер заявлен с кухней. Я прихожу с миской в надежде сделать мужу геркулесовую кашу. Карима смотрит на меня с недоумением смешанным с неприязнью. -У вас же завтрак включен! — говорит она. Я глупо и натянуто улыбаюсь, выпрашивая разрешения сварить кашу. Мне милостиво разрешают и я занимаю столик. Нам приносят марокканские лепешки плавленные сырки и по маленькой рюмочке йогурта. Мы медленно едим, паралельно пользуясь компьютерами и с интересом наблюдая как Карима проводит мастер класс по готовке таджина с американскими студентами.

Еще когда я затаскивала чемодан по лестнице на второй этаж, хрупкая девушка в черном трико, замотанная платком, подхватила за ручку это тяжеленное пластиковое убожество фирмы Сансонайт и помогла поднять в номер. -Как вас зовут, — поинтересовалась девушка, и представилась, — Сана. Она показалась странной, совсем не похожей на остальных. если бы не этот идиотский платок. совсем наша девочка. -Сколько вам лет, — поинтересовалась она. -52, — я слегка задумалась, потому что живу уже так долго, что вопросы о возрасте заставляют его вспоминать. Она удивилась, сказала, что ее маме тоже 52, но она выглядит значительно старше. -Вы молодо выглядите, — стала она меня уверять, — мама много ест, а вы спортивная. Если только так. Мы поговорили немного о жизни, обсудили политику наших стран и пришли к выводу, что везде одно и тоже. депутаты дают обещания, а когда приходят к власти обо всем забывают. -Где вы так хорошо выучили английский?- спросила Сана. Ее вопрос снова поставил меня в тупик. Мне хотелось сказать: «Не знаю, он как-то сам постепенно выучился». -А ты? — ответила я вопросом на вопрос. -Я учусь в Университете, на факультете иностранных языков, — не без гордости ответила девушка, — вечерами учусь, а днем работаю. -А после окончания ты будешь искать другую работу? -Нет, это маловероятно, в нашей стране сложно найти работу. -Можно поехать за границу. -Это с вашим русским паспортом вы можете путешествовать, нам очень сложно выехать из страны. -Приезжайте к нам. У нас очень много арабских компаний, а людей знающих арабский язык практически нет. -Спасибо за информацию, я подумаю, это интересно.

Как часто я жаловалась на жизнь, считая, что испытания свалившиеся на мою голову были непосильно тяжелы. Билась, падала под ударами судьбы, вставала и снова шла. Шла не к высоким целям, ни к детской розовой мечте, шла потому что идти было комфортнее чем сдаться без борьбы. Вот милая девушка Сана с нелепым платком на голове идет по моим стопам. Она еще не знает насколько ей будет тяжело, но все же предпочитает борьбу. Я снова вспомнила попрошаек и подумала, что какие бы горы, моря-океаны, расы или религии нас не разделяли, вы легко найдете на другом континенте человека более близкого вам по духу, чем в ближайшем окружении. Основная цель нашей поездки в Марракеш — дать возможность мужу, любителю шопинга оторваться. Поэтому все наши прогулки были в основном по рынку — медине. Вообще конечно словами вряд ли удастся описать что такое мараккешская медина. Помимо китайского барахла, которыми забито большинство прилавков, здесь много чисто марокканских изделий в основном ручной работы. Из кожи местные умельцы изготавливают сумки, ремни, куртки, тапки. Марокканская керамика — тарелки кувшины чашки. Разнообразные изделия из дерева, декоративные ножи и т. д. Сначала глаза разбегаются, но постепенно взгляд замыливается и все начинает надоедать.

Продавцы достаточно навязчивы. Цены на одно и тоже в разных лавках отличаются в разы. Муж поддался зову шоп-пинга и купил тарелку. Я блещу опытом приобретенном в Китае и торгуюсь. Продавцы обижаются — я снова слышу непонятную мне фразу — вы же иностранцы. Разморенные жарой и месным каллоритом, мы возвращаемся в риад, но я замираю перед умилительным зрелещем — в коробке лежит кошка с котятами. Это кажется каким-то невероятным чудом. В этой грязи и сутолке кто-то бережно положил бездомную кошку с малышами в надежное укрытие. Увидев мою заинтересованность хозяин лавки — парнишка лет 20, хватает меня за руку. А у меня еще есть, радостно сообщает он и открывает полог у еще одной коробки. -Там три, а здесь пять, — радостно заявляет он.

Я фотографирую котят, а продавец начинает мне предлагать товар. Я отнекиваюсь, говорю, что мне ничего не нравится, но он ташит меня узкими проходами в другую лавку. Здесь большой выбор сумочек я спрашиваю цену и попадаю в засаду. Я пытаюсь убежать, но блуждаю узкими коридорами медины, преследуемая продавцом. Торг идет по китайской схеме: сначала продавцы неохотно снижают цену, затем просят назвать свою. Аналогичные сумки мы вмдели в Испании, я знаю что они стоят 20–25 евро, поэтому называю именно эту цену. Парнишка соглашается, но деньги не берет, оставляя меня с сумкой одну убегает и спустя несколько минут возращается с продавцом той лавки где мы взяли сумку. Второй продавец явно не доволен ценой, он прсит еще 50 дирхам, я отказываюсь отдаю сумку и забираю деньги. С явным недовольством он забирает деньги и уходит. Зато парнишка- кошатник просто счастлив. Он упаковывает сумку в пакетик, которые бесцеремонно забирает у торговца по соседству и счасливый возвращается к себе в лавку.

Теперь мы окончательно увешаны покупками: сумка, тарелка, но самое плохое, что мы не знаем куда идти. И потыкавшись в разные стороны, понимаем, что заблудились. Наученные горьким опытом предыдущего дня, мы спрашивали дорогу только у торговцев. Полуживые от жары и смрада к шести вечера добраемся до риада. Я вставила ключ в замок, в надежде на чай и отдых, но… Ключ не поварачивался и вытащить обратно я его не смогла. Помучавшись немного, я позвала на помощь супруга. Он тоже ничего не смог сделать. Мы позвонили, но в гостинице царила тишина: кроме нас постояльцев не осталось. Звони, сказал супруг доставая визитку отеля. но телефонный номер был таким мелким, что ни я, ни он его не различали. С соседних домов сбежались ребятишки. Они тоже безуспешно попытались открыть дверь. Проблема позвонить Кариме была еще в том, что на визитке отсутствовал код страны, а дети его не знали. Я стала искать взрослых, которые тоже не знали код, но позвонили Кариме и я объяснила ситуацию. Она пообещала помощь в виде мужчины. Через пол часа приехал негр на велике, и тоже принялся ковырять ключом замок. Он тут же заявил, что я во всем виновата, так как слишком сильно надавила на ключ. Я возмутилась, поскольку не чувствовала за собой никакой вины. Он промучался с замком минут 30, после чего развалилась ячейка и замок окончательно сломался, а дверь попрежнему не открывался. Мужик поехал за инструментами, а мы вместе с покупками пошли ужинать в рестаран. Еще когда мы стояли наблюдая как мужчина, присланный нашей хозяйкой ломает дверь, я обратила внимание на мальчишку, который не убежал играть с остальными детьми, а продолжал наблюдать за процессом. На вид ему было не более 11 лет. Когда мы двинулись в сторону ресторана он нас догнал и сказал, что мы должны ему 20 дирхам. Я опешила. Мы отшутились и двинулись в кабак. Кабак находился в старом городе и не был дешевым. Вероятно антураж входил в стоимость блюд. Нас отправила туда Сана, когда я поинтересовалась, где можно поужинать. Она порекомендовала посетить ресторан «Марракеш» и заказала нам столик на вечер.

Антураж ресторана с видом на ночной город, действительно был очарователен. В качестве ублажения публики, которая состояла исключительно из иностранцев, была живая музыка и три упитанные танцовщицы в открытых платьях. Часто посещение Большого театра развращает. От вида свисающего складками над платьем жира меня мутило. К тому же танцевали они ужастно. Мне это шоу напоминало наши новогодние корпоративы. Одна из танцовщиц была моего возраста и танцевала с подносом на голове. На подносе стоял кандилябр со свечами и чайник. Танцовщицы вели себя нагло, приставали к посетителям, но никого это не смущало. Мы заказали два национальных блюда — кускус и таджин. Еда была вкусная, но путешествуя по стране мы уже привыкли к тому, что марокканцы хорошо готовят. Цены в ресоторане так же была с рассчетом на иностранцев — каждое блюдо обошлось по 16 евро. Самым на мой взгляд интересным атрибутом антуража в рестаране был вид из окна. Погружающийся в темноту ночи город выглядел куда более привлекательным, чем под беспощадным светом яркого солнца. Возращаясь из ресторана домой мы гадали что нас там ждет. -Что мы будем делать, если придем к закрытой двери? — расстроенно спрашивал муж. Переночуем в машине, спокойно ответила я. Мой ответ не поднял ему настроения и он так и шел рассуждая, что нас ждет — снова закрытая дверь или все-таки ее вскроют. На месте замка зияла дыра. Хозяйка посмотрела на нас обиженно и сказала что до нас ни у кого проблем с замком не было. Мы немного побеседовали, пришли к заключению, что никто в случившемся не виноват, но ощущение, что она на нас обижена у меня так и осталось. Мне тоже было очень неприятно. С одной стороны я не чувствую за собой никакой вины, а с другой, понимаю: хозяйка считает, что это мы сломали ей замок. Мне ее жаль. Она одна управляется с риадом, ей тяжело. Всюду видны следы запущенности, длительное отсуствие ремонта, даже косметического. Оторваны или болтаются на одном гвозде ручки, сломана лейка у душа. Мароканские мужчины, даже не смотря на отсустви работы, трудиться не хотят. А женщинам не вытянуть все на себе. Но все-таки мы платим за жилье деньги, и за эти деньги мы хотим им пользоваться, а не стоять на улице под дверью с застрявшем в замке ключом. Уезжали мы из Маракеша с плохо скрываемой радостью. Не тянуло даже в новый город заехать в магазин за продуктами. Хотелось побыстрее от всего этого убежать. Мы запаковали чемоданы и медленно двинулись в сторону парковки, где оставили машину. Нас уже поджидал вчерашний мальчишка. -Вы мне должны 20 дирхам, — уверенно заявил он. Мы остановились в растеренности. С одной стороны ребенок, и не хотелось хамить, а с другой конечно возмущала требовательная наглость. -За что мы тебе должны? — поинтересовалась я. Не растерявшись, парнишка заявил: — Вы иностранцы, поэтому вы нам должны. Я не знала, что делать в подобной ситуации. Давать столько сколько он просит я не хотела, это было принципиально. Если бы он был постарше, я бы просто послала его подальше. Но ему от силы было одиннадцать! Я залезла в карман и достала 10 дирхам. -Этого мало, — возмутился мальчишка. Но мы уже быстро шагали проч. В этот момент я поняла, что эта страна безнадежна. В ней поражены дети и следовательно здесь еще долго, а может быть никогда ничего не изменится к лучшему. Я шла размышляя о том, что как хорошо все-таки, что мы не стали такими же. Хорошо, что мой сын работает и зарабатывает себе на жизнь, а не попрошайничает у иностранцев. Как хорошо все-таки, что мы все выдержали, вытерпели, но не прогнулись под запад, став на путь извечного попрошайничечества. В моей голове крутились тысячи разных мыслей, о том как могло бы быть с нами. И я была благодарна судьбе, что все случилось иначе. Как финальный аккорд к нашему визиту в Марракеше, на выезде из города нам под колеса бросился мужик на мопеде. Я закричала, муж, управлявший авто, затормозил, мужик сделал жест ручкой и быстро умчался проч. -Дебил, — прокричал муж ему в след. А я подумала, наверное, это тоже способ зарабатывать деньги — он засек иностранцев в автомобиле и решил спровоцировать аврию, чтобы получить бабки. Ну вот город закончился, за ним платная дорога, шикарной лентой понесла нас вновь к океану. Мы уже расслабились в предвкушении быстрой езды, но навигатор приказал следовать на съезд и мы потащились обычной маракканской разбитой двуполоской. Следующей нашей целью был небольшой городок под названием Сафи.

Теги: Самостоятельные путешествия