Здесь все мило моему сердцу. Невысокие живописные горы с их бархатными вершинами и растущими на склонах смереками,
Здесь все мило моему сердцу. Невысокие живописные горы с их бархатными вершинами и растущими на склонах смереками,
поющие горные реки, чьи мелодии, услышанные и наигранные когда-то пастухами, превратились в народные,
облака,
впитывающие в себя мелкие брызги горных ручьев
и поливающие потом ими окрестные луга…
Но мы приехали сюда не только для того, чтобы насладиться этой неброской деликатной красотой. В этих краях сохранились и рукотворные чудеса — деревянные церкви, которые за прожитые ими столетия сделались уже живыми и стали неотъемлемой частью окружающих пейзажей и важной составляющей жизни живущих здесь людей.
Наш путь лежал из Хуста по четырем окрестным селам — Сокирница, Крайниково, Данилово и Александровка, расположенных друг за другом, а иногда и плавно переходящих из одного в другое.
Времени у нас было всего полдня и мы, несмотря на существующую возможность передвигаться общественным транспортом, решили упростить себе задачу и договорились с таксистом, с тем самым, который утром взялся помочь нам в прохождении квеста под названием «Городилов водопад» . Взял он недорого, к тому же оказался приятным собеседником и по дороге рассказывал всякие интересные истории, которые могут быть известны только коренному жителю.
Не знаю почему, но деревянное зодчество всегда вызывало у меня какой-то особый трепет. Возможно потому, что я считаю дерево уникальным материалом, восприимчивым не столько к инструменту, сколько к душе мастера, работающего с ним, впитывающий в себя всю ту положительную энергию, которая необходима для создания такого чуда. Возможно потому, что деревянные постройки нуждаются в особой защите и их сохранность на протяжении столь долгого времени не может не впечатлить. А может дело и вовсе не в этом, а в неизученных человеком особенных магнитных свойствах деревянных церквей, выражающихся в способности притягивать к себе, причем с довольно большого расстояния.
За такими размышлениями время пробежало незаметно и мы приехали в Александровку, самое дальнее село нашего маршрута, решив начать осмотр отсюда. Оказалось, что к самой церкви подъехать нельзя, нам пришлось пробираться к ней огородами под пристальным присмотром хозяев.
Церковь Святой Параскевы построена в 17 веке, сегодня не является действующей и судя по табличке в ней расположен краеведческий музей. Двери были закрыты и росписи с деревянным резным иконостасом, сохранившиеся внутри, нам увидеть не удалось.
Внешне же эта церковь показалась мне самой красивой из всех, что мы увидели позже в этот день. Хотелось рассмотреть каждую деталь этой простой и в тоже время удивительной, посеревшей от времени постройки, возведенной умельцами без единого гвоздя.
Для прихожан в Александровке открыта сегодня другая, новая, каменная церковь.
Может быть поэтому возле этой церкви у меня возникло ощущение заброшенности и пустоты, перебивающее еле чувствующуюся, угасающую энергетику тепла намоленного места.
Но потом я оглянулась вокруг, на стоящую рядом и будто охраняющую церковь Параскевы, колокольню,
на окружающие горы и сады, которые казалось обнимают и оберегают эту церковь и на душе стало немного светлее.
Грустинку окончательно отогнал ветер, приняв ее за одно из проплывающих по небу облаков. На самом деле, то что церкви сохранились — большая радость.
От восьмисот церквей, насчитываемых в Закарпатье в конце 19 столетия, на сегодняшний день сохранилось чуть более ста. Как ни странно, большевистский воинствующий атеизм сыграл в этом последнюю роль. Когда в эти края в 1944 году пришла советская власть, перед ней уже не стояла задача массового уничтожения храмов. Большинство из них пострадали совсем по другим причинам — в межконфессионной борьбе греко- католиков и православных еще в начале двадцатого века, от неудачных реставраций, природных катаклизмов. Некоторые из них не сохранились из-за банальной нехватки средств на их содержание, а однажды в прессе был описан и вопиющий случай, когда после постройки нового храма старую сельскую деревянную церковь жители во главе со священником разобрали и сожгли… Те церкви, что мы увидим сегодня, похожи между собой, но мы не обойдем вниманием ни одну из них. Каждая пережила сложные времена и уцелела, и в каждой есть своя особенная черта.
Так следующая церковь, которую мы увидели, расположенная в селе Данилово и освященная в честь Николая Чудотворца в далеком 1779 году, стоит на высоком холме, и как будто увенчивая его, стремится в небо традиционным острым шпилем.
Ее башня самая высокая из всех, увиденных нами, и достигает в высоту 35 м.
Вокруг очень уютно и тихо, зеленая травка так и манит присесть и никуда дальше не торопиться.
Стиль, в котором построены церкви, принято называть Мармарошской деревянной готикой. Действительно, вертикальность линий высоких крыш наталкивает на мысль о сходстве с готическими храмами, распространенными в Европе. Но сходство это могло возникнуть и по другой причине. Скорее всего форма крыш объясняется выбором материала — довольно сложно построить круглый купол из дерева. Остроконечные деревянные башенки, символизируют одновременно и горы, и растущие в высь деревья, и языки костра и благодаря этому сходству с тем, что создала природа, очень гармонично вписываются в окружающие пейзажи. Тянутся они к небу по обе стороны реки Тисы, с 1920 года она разделяет когда-то единую историческую область Венгерского королевства Мараморош. Часть Маромороша сегодня принадлежит Румынии, и деревянные церкви, сохранившиеся там, взяты под защиту ЮНЕСКО. Наши же храмы полностью находятся на попечении местного населения.
Население, надо сказать, живет неплохо.
Сказывается близость границы, многие местные уезжают на заработки в зарубежье. Но даже те, кто имеет двойное гражданство, не оставляют родных мест и строят дома здесь. Некоторые детали, правда, вызывают улыбку. Например, вот эти пафосные львы
или вот эти ворота из нержавейки.
Аутентичных сельских домиков мы здесь не встретили, за ними нужно ехать в Карпаты, там люди живут намного проще и беднее… Но вернемся к нашим церквям.
Церковь в Сокирнице, как и александровская, сегодня тоже не действующая, потому что рядом построен большой каменный храм, вмещающий намного больше людей.
Но местная жительница рассказала нам, что иногда в ней все же проходят службы. Эта церковь — кочевница. Согласно исследованиям реставраторов, она переехала сюда в 1770 году из села Шашвар Виноградовского района. В тот же год была поставлена рядом колокольня.
Перемещение деревянных церквей с одного места на другое было раньше обычной практикой, которая сохранилась и до наших времен. Изменились только цели таких перемещений. Если раньше церкви перевозили из покинутых по причине эпидемий или разрушенных из-за природных катаклизмов сел, то сегодня некоторые из них разъехались по музеям, а несколько закарпатских церквей в середине 90-х даже были проданы в Чехию. Радоваться или огорчаться этому факту, не знаю. С одной стороны, они безвозвратно нами утрачены, с другой — их ждет более надежное и благополучное будущее, кроме того они являются частью и чешской истории тоже.
Михайловская церковь в Крайниково приютилась на поляне среди дубов, ее же ровесников, которые помнят, как она была сложена.
Под их защитой стоит храм здесь с 1668 года. Сегодня церковь принадлежит небольшой местной греко- католической общине и похоже несмотря на то, что она самая старшая из всех увиденных нами, она единственная полноценно используется по назначению. Как и все остальные, она тоже была закрыта, но на дверях был пришпилен листочек с номером телефона для желающих попасть внутрь. Мы не воспользовались этой возможностью, пора было возвращаться назад.
Время течет. Лемех на крышах церквей зарастает мхом, портится от дождей и пропадает, но после заботливо заменяется людьми на новый. И это сакральное достояние, как будто живет рядом с людьми, проходя все новые и новые этапы своей судьбы. Здесь в этих селах чувствуется, что деревянные церкви нужны людям, их берегут и гордятся ими. И это вселяет надежду на то, что у них впереди еще долгая- долгая жизнь.