В Донском монастыре

Поездка в Москву, после длительного перерыва моего общения со столицей не могла ни коснуться памятных мест, связанных с жизнью этого писателя.

Впрочем, сначала нужно рассказать о самом писателе, ведь в стране Советов его имя так долго было под запретом, что далеко не все читатели сегодня могут признаться в хорошем знании его творчества.

Первая книга Шмелева, которую я прочитала, была повесть «Солнце мертвых».

Когда-то работая в Эстонии, зашла в книжный магазин и увидела большую стопу уцененных книг, в скромной мягкой обложке, из серии «Русское Зарубежье». Это была незнакомая мне повесть, которая продавалась по унизительной цене в 20 копеек.

В «каталожке» было написано, что это одна из вершин в творчестве писателя. Что повесть воссоздает трагедию русских людей, переживших гражданскую войну в Крыму. Приводились слова писателя-эмигранта Амфитеатрова о том, что никогда еще не было в русской литературе книги, с которой так необходимо ознакомить весь культурный мир, как с этою. Ибо более страшной книги не написано на русском языке…

Кажется, я тогда скупила весь уцененный тираж и в России подарила замечательные книги многим и многим.

Удивительно, но книга мне тогда не показалась безысходной, наоборот, в ней был удивительный свет. Люди, которые были поставлены в нечеловеческие условия голода, беспредела «железной метлы», сметающей сотни и тысячи жизней своих соплеменников, эти люди не теряли чувства человеческого достоинства, иногда делились последней горстью сухого гороха, коркой хлеба, спрятанных на черный день, были даже способны прощать жестоких обидчиков, если те мучимые совестью, желали покаяться перед смертью и приходили за этим прощением.

Но зачем рассказывать о книге, ее надо читать!

Тогда же, листая страницы повести, я еще не знала, что в то самое время, когда писатель жестоко голодал, он переживал и страшную личную трагедию — его единственный сын был расстрелян.

Впоследствии я прочитала совсем другие повести и рассказы Ивана Шмелева — светлые, доверчивые, детские. Его романы «Лето Господне», «Богомолье», написанные уже в эмиграции, в Париже, в тридцатые годы, родились из рассказов по утраченной России, которую он всегда любил и которой был верен, родились из рассказов-воспоминаний. Он дарил свои воспоминания о замоскворецком детстве маленькому племяннику — Иву Жантийому — мальчику Ивушке.

И сегодня, когда я чувствую себя душевно усталой, когда мир за окном кажется слишком печальным, я открываю эти книги, как лекарство для души. И это всегда помогает.

Я знала, что прах писателя не так давно, в 2000 году, все же удалось перевезти с кладбища Сент-Женевьев-де-Буа, в родную ему Москву, что он, хоть и через много лет, но нашел место своего окончательного упокоения на родной земле, как ему желалось, и как было указано в его завещании.

Мне же в мой июньский прошлогодний приезд в Москву очень хотелось побывать в Донском монастыре, где ныне похоронен писатель.

В один из пяти дней, после такого запоминающегося посещения Третьяковки, после общения с Троицей Рублева, иконой Донской Богоматери, я сидела на скамеечке перед каким-то странным памятником, который издали мне совсем не приглянулся.

Муж, по моей просьбе, сходил, прочитал надпись и, возвратясь, улыбнулся:

— И как ты думаешь — чей это памятник!

— Чей же?

— Шмелева!

Я подошла. Надо же было сесть отдыхать именно напротив этого скромного, простого памятника, о котором ничего не знала, присесть на скамейку как раз с мыслью, что назавтра надо бы пойти в Донской…

Памятник-бюст русского писателя Ивана Сергеевича Шмелева был открыт 29 мая в сквере на перекрестке Большого Толмачевского и Лаврушенского переулков, напротив здания научной педагогической библиотеки, где ранее была 6-я Московская гимназия, которую и окончил Иван Сергеевич. Писатель очень любил Замоскворечье, не раз с любовью писал о нем.

Скульптурный портрет писателя был сделан еще при его жизни, то есть до 1950 года, известной в русской парижской эмиграции Лидией Лузановской, прекрасным скульптором.

На следующий день мы пошли в Донской монастырь.

Могилу нашли почти сразу, так как есть указатели.

Очень люблю милую книжку «Старый Валаам», где писатель рассказывает о своем путешествии на святой остров, вместе с молодой женой Ольгой.

(Моя личная книга была утрачена. Я очень хотела приобрести такую же вновь, но не удавалось. И вот в той московской поездке, в свечной лавке, в Храме Христа Спасителя увидела желаемое. Купила последний экземпляр с витрины. Такая радость!)

На Донское кладбище Иван Шмелев был перезахоронен вместе с женой Ольгой. Могила была устроена аккуратно, но было ощущение некоторой покинутости: засохли цветы, от дождей загрязнился мрамор надгробия, запылился крест.

На Донском кладбище похоронены многие выдающиеся люди нашего отечества.

Здесь покоятся историк В. О. Ключевский, философ П. Я. Чаадаев, Писатель В. Ф. Одоевский, писатель В. А. Соллогуб, композитор С. И. Танеев, «отец русской авиации» Н. Е. Жуковский, многие представители московского дворянства: князья Голицыны, Волконские, Вяземские, Долгоруковы, Оболенские… Здесь похоронен дед А. С. Пушкина Лев Александрович Пушкин, бабушка Ольга Васильевна и другие родственники поэта.

Многие, посещающие сегодня Некрополь спешат отдать дань писателю А. И. Солженицыну.

Уже в наше время на Донское кладбище были перезахоронены останки генерала А. И. Деникина, философа И. А. Ильина.

Все могилы на кладбище находятся в хорошем состоянии — за ними следят, но, все же, увидев могилу Ивана Шмелева, у меня возникло грустное чувство.

Знаете? Когда родные люди долго не приходят…

А если никого родных и нет… Только мы, его читатели.

Сходили в трапезную, выпросили ведро, тряпку, вернулись помыть, прибрать.

Среди памятников бродили две девушки, что-то спросили, разговорились.

Рассказали, что они в Москве в командировке, на курсах повышения квалификации, вот вышли в обеденный перерыв.

— А чья это могила?- спросила одна из них — Юлия.

— Писатель Шмелев. Знаете? Любите?

— Еще бы! — Восхищенно выдохнула собеседница.

реакция была столь искренней, что я как-то неожиданно предложила:

— Тогда можете помочь. Если хотите!

— А можно? — Юля, в белоснежном брючном костюме и ее спутница начали стирать пыль с креста…

Потом мы с мужем пошли на другое, новое кладбище, чтобы купить цветы, заменить старые. Шли, опаляемые необыкновенно знойным солнцем, вдоль монастырской стены, потом так же возвращались.

Кое-что я знала о монастыре от самого Ивана Сергеевича Шмелева, что-то узнавалось здесь и сейчас.

Московский Донской монастырь был основан в 1591–1593 годах царем Федором Иоанновичем — сыном Ивана Грозного.

Здесь между Тульской и Калужской дорогами долгое время находился главный стан русского войска.

Стены монастыря напоминали крепостные, были настоящей защитой.

Когда орда хана Казы-Гирея пошла на Москву, нашими воинами был совершен Крестный ход с Донской иконой, а Федор Иоаннович всю ночь молился перед Образом, после чего, на утро, без всякой видимой причины, хан отступил без боя, и Москва была спасена.

В благодарность за услышанную молитву, царь Федор Иоаннович поставил первый храм, освященный во имя Пречистыя Богородицы. Потом храм стали называть Трапезным, затем, после постройки главного большого храма в честь Донской иконы Божьей Матери, его стали называть просто Малым. Он был построен на месте походного полотняного, временного, освященного в честь преподобного Сергия Радонежского.

Вон золотая луковка этого храма!

Большой собор в честь Донской иконы Божьей Матери, строили четыре года и освятили в 1698 году.

В 1812 году этот собор и весь монастырь были разорены войсками армии Наполеона, но после освобождения, русские люди тотчас взялись за восстановление своих поруганных святынь.

В 1935 году в помещении храма была размещена экспозиция Музея архитектуры и только в 1991 году все здания монастыря были вновь возвращены Патриархии.

Вот это Проездные ворота монастыря с колокольнией и надвратной церковью в честь праведных Захария и Елизаветы.

А это больничная церковь Архангела Михаила.

Это Храм-усыпальница в честь преподобного Александра Свирского, который был построен в XVIII веке над могилой графа А. Н. Зубова, в честь его небесного покровителя.

А это храм в честь преподобного Иоанна Лествичника, который был возведен уже в XIX веке на средства генерал-майор И. Ф. Терещенко. Сначала это была часовня-усыпальница для его семьи, а потом часовня была переоборудована в церковь.

В Некрополе находятся и старинные храмы и совсем молодые. Вон та небольшая церковь в честь Святого Благоверного князя Александра Невского была заложена по благословению Святейшего патриарха Алексия II и освещена в 2006 году — совсем недавно.

Во время нашего посещения шли спорые ремонтные работы. Для фотографирования это было некстати, а для восстановления храма и Некрополя — очень даже радовательно.

Главной святыней собора и сегодня является образ Донской Богородицы, написанный в XVII веке.

А вот та икона XIV века, которую предположительно писал Феофан Грек, перед которой когда-то и молился царь Федор Иоаннович, сегодня находится в Третьяковской галерее.

Однако, 1 сентября, в праздник Донской иконы Богородицы, его торжественно переносят в Большой храм монастыря для поклонения, потом увозят вновь…

Но я то видела ее в Третьяковке только вчера! Сфотографировала, хотя еще и не ведала об этой истории. Надо же как все словно складывается!

В цокольном этаже Большого храма раньше был устроен Сретенский храм, который в большой степени связан с достойными грузинскими фамилиями.

В 1711 году здесь был погребен царевич Александр, сын грузинского царя Арчила Багратиони (сподвижника Петра I). Здесь же похоронены и другие два его сына, и он сам.

После разорения собора в 1812 году, иконостас этого собора был вновь восстановлен через 20 лет на средства княгини А. И. Багратион.

Говорят, что по художественной ценности, и количеству надгробий и усыпальниц Донской Некрополь занимает в Москве главное место. Памятники, колонны, скульптуры — работы известных мастеров И. П. Витали, Г. Т. Замараева, Ф. Г. Гордеева, И. П. Мартоса…

К слову сказать, посещение Некрополя Донского монастыря бесплатное, в то время как в Некрополь Александро-Невской Лавры в Петербурге нужно покупать билет.

Мы прибирали могилу писателя, которая находится недалеко от Восточной стены и глаз, постоянно наталкивался на какие-то горельефы.

Подошли ближе и увидели шесть горельефов — чудом сохранившихся от разрушенного Храма Христа Спасителя.

«Сергий Радонежский благословляет Дмитрия Донского на Куликовскую битву»…

Под открытым небом располагались и другие сохранившиеся фрагменты от разрушенных храмов Москвы, которые сегодня представляют собою не только художественную ценность, но и свидетельствуют о подвиге людей, которые в страшное время богоборчества, спасали культурную память своей Родины.

Донской монастырь — обитель патриаршая — здесь находятся мощи Патриарха-мученика Святителя Тихона…

Здесь хорошо думается и вспоминается.

Мы уходили из Донского монастыря просветленные. Молитва в Большом храме за покоящихся в этой древней обители, посильная уборка могилы, ласковые встречи и беседы с людьми-соотечественниками, которые были так близки по духу, утешали и тепло ласкали сердце.

Теги: Самостоятельные путешествия