Какое озеро в Киргизии самое большое и глубокое? Конечно, Иссык-Куль. А вот назвать второе по глубине вряд ли кто может сразу. Называется это озеро, отнюдь не широкое, узкое, как горлышко кувшина, но бездонное — Сары-Челек.
Уже находясь в Киргизии, я слышала столько восхитительных слов о красоте озера, затерянного в горах Чаткальского хребта западного Тянь-Шаня и овеянного дюжиной причудливых историй, легенд и мифов, что захотелось и самой взглянуть на этот горный искрящийся бриллиант, как называют Сары-Челек киргизы.
Только вот добраться до озера представляет определенную сложность. Озеро раскинулось в горах на высоте около 2-х километров вдали от напряженных трасс на северо-западе Джалал-Абадской области, куда не ходят обычные маршрутки.
С севера маршрут пролегает из Таласа через высокие перевалы и каньоны, что доступно лишь горстке отчаянных туристов. Идти же с южной стороны пешком от деревни Аркыт, где находится вход в Сары-Челекский биосферный заповедник, патронируемый ЮНЕСКО, тоже не близкий путь, километров 20 до берега. Как-то еще нужно добраться до этой самой деревни.
А если учесть, что ночевки у озера не разрешены, да и условий к этому нет, то единственным вариантом для «безлошадных» желающих увидеть Сары-Челек остаётся поиск попутчиков или аренда машины, что более предпочтительно. Здесь не всякий водитель проезжающего мимо автомобиля захочет взять незнакомого голосующего на свой борт.
Ближайший от озера город — Таш-Кумыр, где мне всё-таки удалось уговорить местного жителя совершить путешествие к озеру, разумеется, не бесплатно. Сам шахтерский городок, где добывали каменный уголь (по-киргизски — таш кумыр, откуда и пошло название города), не показался мне привлекательным. И если бы не протекающая с ним рядом река, красавец Нарын, то вряд ли он мне бы запомнился.
А вот окрестности Таш-Кумыра полны замечательных природных образований. Это, прежде всего, горы, окружающие город со всех сторон. Они настолько огромны, что любое строение рядом с ними покажется издали спичечным коробком.
Можно «насобирать» и целую коллекцию необычных каменных «грибов» — «белых» и раскрашенных в красные тона, как «красноголовики».
Через два часа пути мы достигли первого озера. Оказывается, кроме основного в заповеднике насчитывают еще 7, так называемых, малых озер, подпитывающих друг друга соединяющимися протоками. Одно из них — озеро Кыла-Кёль, больше похожее на растёкшееся болотце, предстаёт на пути к Сары-Челеку, где делаем небольшую остановку.
Свежесть раннего сентябрьского утра растворяет остатки ночного сна, заставляя немного поёживаться. Вокруг никого, только шелестит еле слышно вода, постоянно меняющая свой цвет. То становится она изумрудной, перенимая зелень нависших над озером кустов, то мгновенно чернеет, тускло сверкая неширокой светлой полоской, отражающей серое небо.
Тишину над озером неожиданно нарушает плеск воды под копытами невесть откуда взявшегося коня с шелковистой шкурой цвета топлёного молока и белой гривой. Может, это потомок того самого сказочного скакуна Тулпара, что по преданиям обитает в бездонных водах Сары-Челека и лишь временами показывается на его поверхности. Водитель оказался человеком, знающим эту легенду. Мол, с той поры, как чудесного коня каждый раз замечали ночами люди, и стали рождаться у местных кобылиц белогривые жеребцы.
Полюбовавшись стройным скакуном, отправляемся дальше. Круг за кругом дорога поднимается всё выше и вскоре заканчивается тупиком. Мы — на озере Сары-Челек!
Вот оно — «желтое ведро», как звучит на русском название водоема в одном из переводов с киргизского. Впрочем, есть и другие переводы — «желтая чаша» и даже «желтый ковш». И каждое название вполне оправданно. С каждым связана какая-нибудь легенда. Например, про старика по имени Сары. Целыми днями он плёл свои узорчатые ивовые корзинки-вёдра, раздавая их землякам. Или про трудолюбивого пчеловода, собиравшего ковшом здешний мёд.
Но с чем бы ни сравнивали озеро — с чашей, ковшом или ведром, желтый цвет считается определяющим все наименования. Может потому, что у самого берега вода всегда желтовата и так прозрачна, что видны покрывающие дно коричневатые камушки на несколько десятков метров вперед. Дальше она становится бирюзово-голубой с зеленоватым оттенком. А может потому, что с приходом весны поляна перед озером покрывается сплошным ковром желтеньких лютиков. В осеннюю пору их, конечно же, не видать.
Зато осенью кружит голову тонкий аромат бело-голубых цветков и невзрачной мяты, что разносит ветер и приносит запахи елового леса.
Обрамляет лес ближайший склон с правой стороны берега, куда вела узкая тропа. Туда мы и направили свои стопы посмотреть норы дикобразов. А вдруг посчастливится увидеть их длинные мордочки или кого другого из многочисленных обитателей заповедника. Здесь водятся не только разномастные ёжики, но и кабаны, олени и сурки. На всю эту живность находятся и свои охотники — волки, дикие кошки, лисы. Но, увы, на тропе мы были одни.
С высоты достаточно крутого и обрывистого склона, утопающего в изумрудной зелени кривоватых елей и густых колючих кустарников, чуть раскрашенных уже осенней палитрой, южная часть озера действительно напоминала ковш.
В целом очертания озера, заполнившего длинное ущелье на 7 с половиной километров, больше напоминают форму вытянутого сосуда. В этом можно легко убедиться, отправившись по озеру на моторной лодке. За такое путешествие на час пришлось выложить 500 сом (примерно 350 рублей).
Собрав десяток желающих проветриться, наша лодка отчалила от берега небольшого тихого залива, где находится пристань, и, оставив за собой заросли высокой травы, взяла курс к озёрным просторам. Даже затянутые тяжелыми тучами небеса не могли повлиять на цвет воды, сочетавшей синеву ультрамарина с перламутровым отливом.
Как только мы достигли середины «чаши», небо еще больше нахмурилось и обрушило на лодку шквалистый резкий ветер, яростно трепавший киргизский флаг. И чем дальше мы продвигались, тем ожесточенней хлестал ветер, завывая и бросая нам в лица горсти дождевых леденящих брызг. Словно кто-то сердился, что его ненароком потревожили звуком рычащего мотора.
— Это рыба Хо, — таинственно прошептал сопровождающий. Я заинтересовалась, что за зверь такой, и услышала прелюбопытную легенду. Как и следовало ожидать, легенда эта о том, как возникло здесь озеро на месте плодородной долины.
Давным-давно со стороны Поднебесной пришли в долину золотоволосые люди в одежде из рыбьей чешуи, поклонявшиеся божеству Хо, которое обитало в храмовом водоеме. Это был своего рода ихтиандр, человек-амфибия с головой рыбы, потому и обладало божество способностью жить под водой. (Помните, был такой замечательный фильм о человеке-амфибии по мотивам романа фантаста Беляева. Вот, наверное, такой же и жил здесь).
Раз в сто лет к водоему приводили самую красивую девушку племени. Нет, ихтиандр не съедал её, а просто одаривал счастливицу поцелуем и снова скрывался в мутной воде до следующего раза. Этого было достаточно, чтобы в племени появлялся новый юный жрец с золотистой кожей.
Но однажды устоявшийся уклад жизни племени нарушили воинствующие кочевники, пришедшие из-за гор. Они расправились с жителями, разрушив город. И только очередной жрец спасся. Он бросился за помощью к отцу-ихтиандру. Разгневалась амфибия, оглашая долину таким страшным криком, что горы сдвинулись с мест и открыли путь горной реке. Она и затопила превратившуюся в ущелье долину вместе с ордой завоевателей.
Красивая легенда. И чего только не придумают люди, чтобы гипотезы разных там ученых не казались такими сухими. Теорий относительно образования озера действительно несколько, но суть от этого не меняется. По одной озеро образовалось в результате изменения линии разлома около 2 тысяч лет назад, по другой — причиной блокировки реки стало столкновение хребтов или случился горный обвал на 8 тысяч лет раньше, как раз во времена всемирного потопа.
Наша лодка стремительно двигалась вперед, оставляя позади «чашу» и бурлящий след. Ветер постепенно стих, холод улетучился. Всё ближе к нам поросший елями утёс, скрывающий проход постепенно сужающегося ущелья (средняя ширина ущелья -650 метров). Все, как дети, радовались солнцу, скромно выглянувшему из-за туч.
Мои попутчики (ими оказались улыбчивые южнокорейцы, работающие в Киргизии) даже затянули песни, что-то вроде «…Славное море, священный Байкал, славный корабль — омулёвая бочка. Эй, баргузин, пошевеливай вал, — молодцу плыть недалечко…».
Сары-Челек действительно напоминает знаменитый Байкал, в имени которого так и слышится что-то созвучное названиям киргизских озёр. О киргизском происхождении названия Байкала настаивал мой знакомец Бакыт, с которым путешествовала к другому озеру. Мол, предки киргизов называли его — Бай-Куль, что значит большое озеро.
Конечно, озеру Сары-Челек до глубин и широт Байкала будет далековато, но суровой красотой, чем-то роднящей его с сибирским чудом, оно не обделено.
Здесь растут те же деревья, типичные для Сибири. Крутые, почти отвесные скалы, на которых гребнем встают ели, уходят в глубину озера, достигающую 234 метра. В общем, дна не видать. Мы только крутили головами из стороны в стороны, не переставая восхищаться.
А вода, какой цвет воды! Определенно правы киргизы: Сары-Челек — бриллиант! Только солнце выглянет из-за туч, как вода моментально преображалась и приобретала такой насыщенный цвет, словно кто-то снизу, не жалея красок, неустанно подкрашивал её.
Завершающим аккордом экскурсии был маленький островок, на который, однако, не высаживались. Сделав круг почета, лодка развернулась и пошла в обратный путь. А жаль. Слышала, за этим островом есть продолжение…
По возвращении все разбрелись по берегу. Одни сидели у озера, наслаждаясь восхитительными видами, но не отваживаясь окунуться в леденящие воды. Другие решили отведать изыски местной кухни, третьи молились.
Ну, а кто-то отправился на поиски Ихтиандра.
— И ведь не боятся бога Хо, — послышался за моей спиной знакомый голос сопровождающего.
— Так ведь это же легенды.
— Как сказать, — задумчиво произнес он. — Была тут одна экспедиция из Москвы в 36-м. Тоже не поверили в легенду хранителя озера. Только вот как-то утром молодая ассистентка профессора пошла в воду, чтобы умыться. Наклонилась и почувствовала чье-то прикосновение — из воды грустно на нее смотрела большая рыба с человеческими глазами, через минуту та исчезла в бездне, взмахнув мускулистой ногой. А через несколько лет горные пастухи стали видеть золотоволосого мальчика в этих краях…
Ну, что тут скажешь. Значит, иногда легенды возвращаются, обрастая новыми легендами и мифами…
Перед отъездом я подошла к ветвистому кусту на берегу озера. Существует местное поверье — возле этого куста нужно загадать желание, смотря вперед на скалистый рог виднеющегося вдали заснеженного пика. Тогда и подумалось, может, и правы те исследователи, кто считает озеро до конца не изведанным, кладезем будущих великих открытий.
