Искусство и художества

Музей современного искусства в Белграде вызвал противоречивые чувства. Что-то понравилось. А что-то смахивает на жульничество. Но обо всем по порядку.

Представьте, что вы сняли апартамент где-нибудь в Белграде или Нише. Стену вашей комнаты украшают пятнадцать картин, из которых десять — абстрактные. Вместо будильника на прикроватной тумбочке стоит стеклянная ваза с речными камнями. Такая же ваза, но только с розовыми лепестками, занимает полстола и мешает поставить ноутбук. Узкий коридор украшен инсталляцией из древесных веток и проволоки. Вчера вы чуть не раздавили ее чемоданом, когда вселялись в апартамент.

Не удивляйтесь. И, тем более, не раздражайтесь! Вы — в Сербии. Сербы любят искусство, дизайн и вообще все прекрасное. При этом они внимательно отслеживают последние веяния в этой сфере. Чтобы понять душу народа, нужно проникнуться его культурой. Для Сербии и сербов это особенно справедливо. Вот по этой причине мы с мужем отправились в белградский Музей современного искусства.

Расположен музей как нельзя лучше: в большом парке на стрелке рек Дуная и Савы, прямо напротив знаменитой крепости Калемегдан. Стоял февраль, деревья были голые и всю прелесть парка оценить не удалось. Зато листва не мешала любоваться прекрасным зданием. Оно было построено в 1965 году по проекту архитекторов Ивана Антича и Иванки Распопович. Сооружение имеет форму кристалла. Стены декорированы стеклом и белым мрамором. Как кристалл концентрирует свет, так и музей должен был соединить и представить ведущие тенденции югославского и мирового искусства.

Экспозиция начинается еще на подходе. Вокруг музея расположена выставка скульптур под открытым небом. Пропустить ее никак нельзя, ведь здесь есть творения прославленных югославских мастеров.

На площадке справа от входа возвышается сооружение, похожее на эмблему олимпиады, а возле него — некая инсталляция сложной формы. Автор работ — Воин Бакич (1915–1992), один из самых значительных югославских сульпторов XX века, творивший в духе абстракции и авангарда.

Антун Августинчич (1900–1979) — еще один мэтр югославского искусства. Он создал множество памятников героям, политикам и главам государств. Его скульптуры украшают здание ООН в Нью Йорке и штаб-квартиру ВТО в Женеве. Во многих работах Августинчича присутствует обнаженное тело, которое символизирует возрождение к жизни. Статуя рядом с музеем была отлита из бронзы в 1950 году и называлась поначалу «Ева» или «Стыд». Тремя годами позже Августинчич сделал такую же скульптуру из мрамора. Мраморная Ева была установлена на вилле Йосипа Броз Тито на острове Бриони (или Бриюни, по-хорватски) и стала называться «Бриюнский акт». У нас она известна под именем «Обнаженная из Бриони».

Глядя на стеснительную Еву, я вспомнила еще одну работу Августинчича — памятник павшим героям Крайны на холме Бань Брдо возле Баня-Луки. В отличие от Евы, обнаженный герой со знаменем в руках комплексами не страдает.

Скульптор Матия Вукович (1925–1985) совсем молодым парнем ушел на фронт, где стал инвалидом. Тяжелая судьба наложила отпечаток на творчество. Вукович создал свой оригинальный стиль на стыке соцреализма и сюрреализма. Фигуры — одновременно натуралистичные и болезненно деформированные. Они создают особую энергетику.

Схожие чувства вызвал у меня памятник народному герою Югославии Борису Кидричу работы скульптора Николы Янковича (1926–2017). Член ЦК Компартии СФРЮ Кидрич словно погружен в тяжелые раздумья о будущем своей страны.

Мне понравилось произведение Олги Янчич (1929–2012). По мнению искусствоведов, Янчич стремилась выразить суть предметов через объемные формы и оставляла зрителю простор для ассоциаций. Последнее утверждение — очень точное. Скульптура почему-то напомнила мне спящего в кресле кота, пухлого и уютного.

Выставленные под открытым небом работы многочисленны и разнообразны. Что-то вам может понравиться, что-то — нет. Но вы точно получите представление о югославской скульптуре ХХ века.

После этого неплохо зайти в сам Музей современного искусства. По задумке архитекторов, внутренность здания представляет из себя единое пространство без лишних перегородок и коридоров, поделенное на пять уровней. Уровни соединены лестницами и расположены так, что с верхних этажей можно видеть нижние. В коллекции музея представлено творчество югославских ходожников прошлого века.

Мы направились ко входу и наткнулись на запертую дверь. Объявление гласило, что музей не будет работать до апреля месяца, так как идет подготовка новой экспозиции. Печально. Ничего не оставалось, как прогуляться по парку и, вместо картин, насладиться музыкой. Неподалеку обнаружилась музыкальная площадка с конструкциями из металлических труб разной длины и диаметра. С помощью специальных молоточков любой желающий может извлекать из труб мелодичные звуки. Или не очень мелодичные. У кого что получается.

В Музей современного искусства мы, конечно, вернулись. Очень хотелось увидеть картины югославских художников ХХ века. Для посещения выбрали первую среду мая. Обычно входной билет стоит 600 динаров (примерно 5 евро), но в первую среду каждого месяца вход бесплатный. Сайт музея приглашал на выставку работ австрийского художника, фотографа и скульптора Эрвина Вурма под названием «Одна минута навсегда». Это не входило в наши планы. Но, раз уж так сложилось, посмотрим и выставку!

Возле дверей нас встретил бдительный охранник и велел мне сдать рюкзак в камеру хранения. Я разозлилась. Мой рюкзачок представляет из себя кожаную дамскую сумку с лямками. Оставлять где-то сумочку с деньгами и документами я не собиралась. Началась дискуссия. Вдруг охранник изменился в лице: «Вы — русские?». Мы напряглись. В последнее время крупные мировые СМИ уверяют, что русских везде возненавидели. Я не верю СМИ и правильно делаю. В Сербии, такое впечатление, что все с точностью до наоборот. Пережившие распад СФРЮ и конфликты 90-х, сербы понимают нас очень хорошо. Охранник широко улыбнулся. «Драги руски брача» могут оставить рюкзак при себе. После чего пожелал нам приятного осмотра. Правда, при этом как-то ехидно ухмыльнулся. Это навело на мысли. Но уже не о политике, а о характере экспонатов.

На входе мы столкнулись с земляками. На их лицах застыло фирменное московское выражение «все нас обманывают». На этот раз москвичи были особенно недовольны. Я снова засомневалась относительно экспозиции, но храбро шагнула внутрь.

Шагнула и слегка растерялась. Так как оказалась в окружении многочисленных и весьма странных предметов. Первое, на что упал взгляд — пухлый красный автомобиль. Или жирный. Или раздутый.

Что сие символизирует? Для таких как я на стенах висели плакаты с длинными объяснениями. Оказалось, что господин Вурм — очень знаменитый художник. Его работы выставлены в музеях МоМА и Соломона Гуггенхайма в Нью Йорке, в парижском Центре Помпиду, в лондонской галерее Тейт и в других ведущих мировых музеях. Важное направление творчества Вурма — деконструкция объема и деформация различных предметов. Машин, например.

Или домов. «Жирный дом» — одно из самых впечатляющих произведений автора. Посетители могут даже зайти внутрь данного экспоната. Мне арт-объект очень напомнил то место, куда обычно посылают. Идти туда добровольно желания не было.

По замыслу Эрвина Вурма, жирные и безразмерные предметы символизируют протест против общества потребления. «Протестов» много. Один «протест» висит между этажами в виде огромной футболки (интересно, сколько ткани пришлось потребить на ее изготовление?).

Другие «протесты» имеют форму раздутой одежды.

Сам автор на фотографии в Сети выглядит очень довольным и преуспевающим. Мне не кажется, что у него лично есть проблемы с потреблением. В таком случае, можно и попротестовать.

Австрийский художник весьма озабочен вопросом формы тела. По его словам, диета и философия составляют две важные части человеческой жизни — физическую и духовную. Вурм даже написал инструкцию по набору веса под названием «От 38 размера к 48 за восемь дней». Советы включают в себя дневной сон, питье пива и потребление австрийского десерта «шайтерхауфен». Никогда не пробовала такой десерт. Значит, в отсутствии шайтерхауфена, я точно не потолстею! По крайней мере за восемь дней.

Впрочем, и о душе забывать не будем. Кроме Жирного дома на выставке есть и Узкий дом. Он символизирует узость менталитета обывателя в послевоенной Австрии. Эрвин Вурм родился в 1954 году в небольшом австрийском городке Брук-на-Муре в семье полицейского. Строгие правила дома и в школе, отсутствие свободы самовыражения, вероятно, навеяли идею стиснутого домашнего пространства.

Думаю, что непросто было расти в семье австрийского полицейского. Может поэтому художник начал отождествлять себя с соленым огурцом и создал легендарную серию скульптур «Автопортрет с огурцами». Вурма впечатляет тот факт, что в мире нет двух одинаковых огурцов, так же, как нет двух одинаковых людей. Оригинальная мысль, ничего не скажешь.

Огуречная инсталляция в зале музея создана из множества соленых и свежих огурчиков. Каждый овощ насажен на штырь и стоит на постаменте. Экспонат вызывает живой интерес у посетителей. Вокруг арт-объекта прохаживались два охранника. Третий секьюрити наблюдал за происходящим сверху, с балкона.

Отдельное направление творчества Вурма — «одномоментные скульптуры», где стирается грань между скульптурой и перформансом. Человеческое тело превращается в часть композиции, ставится в смешные и абсурдные позы по отношению к окружающим предметам. Этой теме на выставке посвящены самые разные произведения.

Можно полюбоваться на фотографии, где смешные и абсурдные позы принимают модели. Например, балансируют с рулоном туалетной бумаги на пятой точке. Или засовывают между пальцев ног картошку-фри с пресловутыми солеными огурцами.

А можно самому стать частью перформанса. Для этого созданы все условия. Главное — внимательно читать инструкции и делать, как там написано. При мне серьезного вида женщина легла на теннисные мячики, немного полежала, а потом, встав на четвереньки, засунула голову в холодильник.

Диван с дыркой в спинке тоже был снабжен инструкцией. Но молодая парочка ее читать не стала. Они просто уселись на этот диван, за что их прогнал охранник. Оказалось, что сидеть нельзя. Нужно либо вставить в дырку голову, либо правую ногу. По другому — никак.

Мы с мужем совсем не стремились стать частью экспозиции. Подойдя к очередному экспонату, я вставала со смартфоном наготове и ждала, что кто-то из посетителей будет выполнять инструкции. Мебелированный прицеп-караван с отверстиями в стенках давал много возможностей: просунуть в дырку голову или попу, повисеть на стуле, побиться головой о железный столик. Жаль, что никто так и не последовал советам.

Вставать ногами на перевернутые шкафы тоже никто не захотел.

Более того, никто не выпил крепкого алкоголя из бутылки, стоявшей на экспонате. Хотя рядом имелась великолепная закусь в виде огромного огурца. Ну и правильно. Сам автор объясняет, что «алкогольные» арт-объекты — это критика выпивки и бесцельного времяпрепровождения в баре в ущерб общественным интересам.

Лишь одна сербская девушка опробовала экспонат «Пеките себя под солнем Эпикура. О добродетелях и пороках в целом». То есть просунула голову между лампой и столиком.

Эрвина Вурма всегда интересовала кожа. Кожа в узком смысле слова (внешняя часть нашего организма), в более широком (одежда, как грань между телом и внешним миром) и совсем обобщенно (дом, как граница нашего личного пространства и общественного). Теме кожи посвящены многие работы. Например, предметы одежды странной формы.

Про Жирный Дом и Узкий Дом я уже рассказывала. А есть еще и Говорящий Дом. Он символизирует Убежище. По мнению автора, Убежище, словно кожа, призвано защищать человека и отделить его от внешнего мира. В Говорящий Дом-Убежище можно залезть. Но сидеть там можно только в скрюченном виде. При этом придется выслушивать английские фразы, несущиеся из динамиков на тему «за все хорошее против всего плохого». Символично. Согнуться в три погибели и слушать глупости — вот цена трусости.

В отдельном зале располагался низкий подиум с кучами высохшей глины. Назывался сей объект «Перформативные скульптуры». А, чтобы было понятно, на экране крутили фильм про то, как эти кучи образовались. Первоначально они были макетами самых знаменитых зданий Белграда — Палаты Сербии, Музея современного искусства и других. Сделали их из влажной глины. Господин Вурм с помощниками топтали эти макеты ногами. И растоптали. По словам автора, он не нападал на здания, а их трансформировал, тяжесть тела вызвала процесс мутации и уничтожения формы. Почему-то вспомнился Герострат. Не знаю, как белграджанам, а мне было бы обидно смотреть, как топчут макеты Кремля и Пушкинского музея.

Побродив по этажам, мы набрели на темную комнату — подобие кинозала. Нам показали фильм про то, как некто швыряет на пол одежду и про то, как следует строить пирамиду из продуктов и кухонной утвари. Потом на экране появилась струя жидкости. Поток воздуха отклонял ее то в одну, то в другую сторону. Мой муж заявил, что мужчинам смотреть на это неинтересно и направился к выходу.

Где же все-таки югославская живопись?! Этот вопрос мы задали охраннику. Ответ нас ошарашил. Живописи здесь нет. Совсем нет. Она находится в запасниках музея. Творения господина Вурма — все, что мы можем увидеть сейчас и до начала августа. Вздохнув, я пообещала снова прийти осенью. Секьюрити замялся. Предположил, что данную выставку сменит другая, подобная нынешней. Такова, дескать, политика музейного руководства. А когда же я смогу увидеть картины?! Охранник не знал.

Возле выхода я заметила группу музейных работников и направилась к ним с вопросами. Женщины были взволнованы, переговаривались громким шепотом и не обратили на меня никакого внимания. Я прислушалась. Кажется, кто-то из посетителей похитил соленый огурец. Наконец я поняла, почему возле огуречной инсталляции дежурят сразу три охранника и почему запрещается приходить на выставку с рюкзаком.

Впечатлений от увиденного было много. Настолько много, что мы сочли за благо прогуляться вдоль Дуная и подкрепиться блинчиками в любимом кафе «Хеопс». Там мы, наконец, перевели дух и разобрались в своих чувствах.

Какую оценку поставить Музею современного искусства? Прекрасное здание. Интересная и познавательная выставка скульптур под открытым небом. Даже творения распиаренного в мировом масштабе Эрвина Вурма иногда вызывали улыбку. Ведь и сам автор призывает не быть «смертельно серьезными», добавляя, что «сарказм и юмор могут помочь легче увидеть вещи».

И, все же, ключевой вопрос тут: за чей счет банкет? Если австрийский мастер творит и выставляется на деньги спонсоров — это одно. Тогда мы просто убили время, глядя на экспозицию пафосного абсурда. Стали жертвами пиара. И хорошо, что бесплатно. Если на проект потрачены бюджетные деньги — это совсем другое. Тогда все увиденное пахнет откровенным жульничеством.

Адрес Музея современного искусства: Белград, Ушче 10, Блок 15 Нови Београд

Координаты: 44.81959 20.44221

Время работы: по рабочим дням — с 12 до 20, суббота и воскресенье — с 10 до 20. Вторник — выходной.

Цена билета: 600 RSD, в первую среду месяца — бесплатно.