Морозовский городок

Пожалуй, ради этого района я приехала в Тверь в очередной раз.
Краснокирпичные комплексы ткацких фабрик есть во многих городах, и я стараюсь их увидеть, настолько нравится мне промышленная архитектура конца 19 — начала 20 века, как привлекает и этот период истории с его бурной экономической и политической жизнью, развитием городов с необычной, интересной архитектурой, новый взлёт в мире литературы и искусства, названный впоследствии Серебряным веком.

Посещение Морозовского городка — это возможность хоть на час погрузиться в то время, в которое хочется, но невозможно вернуться. И ещё боюсь — а вдруг начнут его реконструировать, да так, что мало что от него, настоящего, останется… Здания разрушаются, жителей выселяют, кто-то мечтает отсюда вырваться, кто-то не хочет отсюда уезжать. Многие семьи живут здесь уже не первое десятилетие, некоторые — потомки тех самых рабочих Тверской мануфактуры, для которых и были построены эти дома.

Морозовский городок — это первый в России организованный комплекс, некий прообраз нынешних микрорайонов. Прогулка по нему позволяет понять отношение промышленников Морозовых к жизни, к тому, что они делали, и оценить высокий уровень их социальной ответственности. Я уже не говорю о том, что дома, называемее казармами, просто красивы.

Морозовский городок становится всё более популярным у туристов, и в этом заслуга тверских краеведов-общественников, которые много усилий тратят на то, чтобы сохранить это чудо. И подвижки, хоть и небольшие, я уже могу отметить: за год, что я здесь не появлялась, на главной улице, получившей в послереволюционное время интересное название Двор Пролетарки, появились информационные стенды об основателях, строителях Морозовского городка, о каждом здании, сохранившемся или не сохранившемся на его территории. Эта информация помогла мне, в том числе, систематизировать разрозненную информацию, познакомиться с последовательной историей этого замечательного места.

Появление городка связано с историей «Товарищества тверской мануфактуры бумажных изделий». Первая фабрика была основана в 1856–1558 годах московскими купцами С. М. Шибаевым, В. Залогиным, Н. И. Каулиным на правом берегу реки Тьмаки на землях Успенского Жёлтикова монастыря. Затем в дело вступили Савва Васильевич Морозов, основатель знаменитой купеческой династии, и его сын Тимофей Саввич, под руководством которого предприятие развивалось до 1872 года.

После раздела фирмы «Савва Морозов, сын и Ко» Тверская мануфактура перешла к внуку С. В. Морозова — Абраму Абрамовичу Морозову, при котором расширились прядильное и ткацкое отделения, в 1874 году был открыт отделочный корпус и начато строительство первых трёх каменных трёхэтажных казарм для рабочих мануфактуры (Двор Пролетарки, д. 15, 156, 122).

Ещё при жизни А. А. Морозова делом фактически руководила его жена, Варвара Алексеевна Морозова, урожденная Хлудова, незаурядная предпринимательница, известная благотворительница. Попечением В. А. Морозовой с 1883-го по 1892 год при фабрике были открыты больница, родильный приют, аптека, богадельня, училище, библиотека.

Одним из первых зданий, построенных на территории Морозовского городка в 1870-х годах, была больница для работников Тверской мануфактуры. Она существовала вплоть до сноса здания в 1985 году как городская больница № 4. Роддом сначала находился рядом с железной дорогой, а ныне существующее двухэтажное здание было выстроено не ранее второй половины 1880-х годов. В 1981 году к нему пристроили основное здание, увеличив количество мест.

Роддом совмещал функции родовспоможения и ухода за детьми после того, как матери выписывались, только это учреждение называлось не привычным для нас словом «ясли», а «колыбельная». Колыбельная занимала весь этаж, пять просторных, высоких и хорошо проветриваемых комнат, из которых четыре были спальнями, а пятая игровой.
Из трёх сыновей В.А Морозовой склонность к предпринимательству проявил Иван Абрамович Морозов: закончив политехникум в Цюрихе, с 1890 года принял на себя управление Товариществом. При нём были возведены четырёхэтажные казармы 47, 48 и 118, 119 — здание Народного театра (архитектор В. К. Терский). И. А. Морозов получил большую известность не только как предприниматель и благотворитель, но и как крупнейший коллекционер произведений французских импрессионистов, которые размещались в специально приобретённом дворце (ул. Пречистенка, д. 21 — ныне здание Российской академии художеств). После революции он эмигрировал, а коллекция картин была национализирована. Сейчас произведения из коллекции Морозова можно увидеть в ГМИИ им. Пушкина и в Эрмитаже.

К 1915 году на предприятиях Товарищества действовало 4 020 механических станков, число рабочих достигло 14 000 человек, прибыль превысила 9 млн рублей.
Бумагопрядильная фабрика (сегодня в этом здании ТЦ «Этажи») — первое пятиэтажное здание в Твери (тогда это место было за чертой города). Первая очередь ткацкого корпуса была возведена уже в 1859-м, через год после основания мануфактуры.
На бумагопрядильной фабрике производилась основа, обрабатывался хлопок. Фабрика работала круглосуточно, в 4 смены по 6 часов. Производили 27 видов тканей. Художников по тканям пригласили из Павловского Посада, они сочиняли до 500 красивейших узоров в год.
В 1865 году на Московской мануфактурной выставке изделия фабрики были отмечены большой серебряной медалью, на Всероссийской выставке в Петербурге в 1870-м — государственным гербом.

В 1890–1910 годах отстроен корпус, вытянутый с севера на юг, состоящий из трёх частей, с разностильным наружным убранством.
Дальнее здание на следующем снимке — бывшее здание конторы, в котором располагались ещё продовольственный склад и квартира приказчика. До начала нового фабричного года вывешивалось объявление, в котором объяснялись условия найма и указывался размер заработной платы. Каждый желающий приходил в контору и заявлял, на какую именно работу он хочет поступить. Отдавал свой паспорт, записывался в конторскую книгу под известным номером, и ему выдавалась расчётная книжка с обозначением положенного жалованья. Таким образом, рабочий на год прикреплялся к той машине, на которой он заявлял желание работать, и уже не мог оставить фабрику до окончания срока найма.

В среднем корпусе размещался продовольственный магазин — харчевая лавка. Здесь работали харчевые артели. В фабричных лавках товар можно было взять в долг в счет будущей зарплаты, но цены там были выше, чем в городе, а качество товара не всегда на высоте.
В третьей, южной части, построенной в 1910-е годы, тоже располагались (и до сих пор) магазины. Как видите, все здания не просто кирпичные коробки, они спроектированы в разных стилях и имеют множество декоративных элементов: дальнее — портики с пилястрами, ризолиты, рустованный нижний этаж, в среднем арочные окна с архивольтами, а ближнее содержит явные элементы стиля модерн. Предполагают, что последнее здание проектировал архитектор В. К. Терский.

Самые первые кирпичные жилые постройки — казармы для рабочих — были возведены в 1870–1880 годах, ещё при А. А. Морозове. Они открывают длинный ряд жилых зданий за сквером (д. 15, 122, 156). Они трёхэтажные, со скромным декором фасадов. Внутри здания имеют просторную коридорную систему с двусторонним расположением комнат.

В 1900-х для рабочих был построен четырёхэтажный дом с более сложной пространственной композицией и функциональным устройством (дома 47 и 48, соединенные широким переходом и выглядят как соединенные ножками буквы «Т»). Сейчас мы понимаем, что он стал прообразом домов-коммун, подобных писанным в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?». В 1920-е — начале 1930-х годов такие дома стали воплощением новой формы общежития, где люди могли бы приучиться к коллективизму.

По сути это коммуналка с коридорной системой, с двумя большими общими кухнями на этаже и подсобными каморками. Из удобств были туалеты и водопровод — огромные раковины, общие для нескольких кранов, присоединённых к одной трубе. Отопление было калориферное. Лестницы по традиции того времени, металлические. В новом доме, кроме жилых помещений, были ещё и общественные, культурно-бытовые.

Кстати, дом 48 является достопримечательностью внутри достопримечательности по двум причинам. Во-первых, на его крыше расположен купол обсерватории, из которой рабочие могли наблюдать за небесными явлениями, разумеется, в целях самообразования или просто из любопытства. В башне обсерватории стояли телескопы, и в них через специальные окна на крыше можно было наблюдать за звездами. Правда, работала эта небольшая обсерватория недолго — всего около двух лет.

Во-вторых, в этом доме провёл свои детские (2 года) и юношеские (приезжал к бабушке) годы тверской шансонье Михаил Круг, родился он тут же, в роддоме № 2. До недавнего времени здесь жили люди, сейчас дом находится в аварийном состоянии. Но рядом, в других бывших казармах, живут! В тех же самых, где «на 38 комнаток всего одна уборная». Надо ли удивляться тому, что район во всех отношениях, в том числе криминальном, был самым неблагополучным в городе. Наверно, отсюда и тематика многих популярных песен Круга с их приблатнённой романтикой. Но ведь было же и другое: «Как было тепло, что нас с тобой вместе свело. Девочка-пай, рядом жиган и хулиган…»

Но вернемся к домам на Дворе Пролетарки. Не только Кругом знаменит этот район. В доме напротив в 1908—1926 гг. жила главный балетмейстер Государственного народного хора имени Пятницкого Татьяна Алексеевна Устинова.

С талантами рождаются, но они могут и не проявиться в должной мере, если их не развивать. В Морозовском городке для желающих реализовать себя в каком-либо виде искусства были созданы условия. Здание Народного театра, построенное в 1898–1900 годах по проекту архитектора Терского, первоначально называли «чайная и зал для спектаклей». Это было современное для той эпохи здание с электрическим освещением, зрительным залом с хорами, трюмом и подъёмником для декораций, гримёрными для артистов, фойе и чайной.

Давали по несколько спектаклей в неделю, был свой хоровой коллектив. В 1901 году поставили даже оперу «Пиковая дама» П. И. Чайковского. В начале 20 века появилась киноустановка. В советское время здесь был Дом культуры «Пролетарка», в 1975 году он переехал в новое здание на проспекте Калинина, а здесь разместился спорткомплекс, сейчас уже и бассейн пристроили.

Образование на фабрике было в несколько ступеней: начальное — для детей рабочих — подразумевало обучение грамоте, рабочим давали профессиональную подготовку. В этих школах ежегодно обучалось до 110 человек от 7 до 40 лет. Образование детей из неимущих семей оплачивало Товарищество, иногда сразу нескольким детям из одной семьи. Всем детям давали горячие завтраки, в рацион были включены мясо, крупы, горох, картофель, мука. Здание школы, построенное в 1877 году, было двухэтажным, с бревенчатым вторым этажом. В 1892 к нему была сделана кирпичная пристройка значительно большего объёма, потому что количество рабочих и служащих и, естественно, их детей, постоянно увеличивалось (в школе обучались как дети, так и взрослые).

Для служащих были построены три дома (43, 61 и 63) с выразительным декором, близким по стилистике к модерну. В этих домах квартиры были отдельными, площадью больше 100 кв. м, с кухнями, ванными и кладовыми. Говорят, что в интерьерах сохранились кафельные печи и металлические лестницы. В этих домах жили инженеры, бухгалтеры, художники, граверы.

Наконец, прямая, как стрела, главная улица выводит нас к дому, который можно рассматривать долго, как воду, огонь и паркующуюся женщину, — знаменитый «Париж».

Нет, это не замок и не элитное жильё, а казарма для рабочих и складские помещения. Хотя как сказать… В 1910 году на Всемирной выставке в Париже Морозовский городок (тогда он назывался Ново-Морозовский рабочий городок Морозовской мануфактуры) получил золотую медаль как лучший рабочий городок мира. Именно в честь этой победы было начато строительство казармы «Париж».

Казарма «Париж» — наиболее яркий и необычный памятник архитектуры всего комплекса. Вытянутое с востока на запад пятиэтажное здание вдвое длиннее других казарм. Северный фасад наиболее привлекателен: в крайних выступающих объёмах располагаются главные входы и лестничные клетки, в центральной — крупный полуциркульный вход и эффектные наклонные арочные окна лестницы. Торцы выступающих элементов северного фасада и южные ризалиты завершаются высокими фигурными щипцами со сквозными арками в середине, боковыми аркбутанами и зубцами, придающими зданию «готический» силуэт.

Над крышей корпуса по осям поперечных объектов и ризалитов возвышаются пять высоких фигурных башен отопительной системы.

В основе внутренней планировки — коридорная система. В поперечных крыльях размещались общие кухни, прачечные, уборные с умывальниками. Старожилы вспоминают, что коридоры тянулись через все длинное здание, и по ним носились дети, в том числе на детских велосипедах. В 1970-е казарму капитально отремонтировали и перестроили в жилой дом с отдельными квартирами. Сегодня население «Парижа» — наследники, которым квартиры достались от бабушек и дедушек, работавших на морозовских фабриках. Домом своим гордятся и ни за что не хотят отсюда уезжать. К туристам благосклонны, иногда по их просьбе открывают подъезд. Чем и воспользовалась в очередной приезд сюда моя знакомая Мария Линник.

Недавно прочитала воспоминания бывших жителей Морозовского городка об их коммунальном прошлом. Как ни странно, большинство из них вспоминают об этих годах с нежностью, тоскуя об исчезнувшей сейчас жизни, в которой вместе переживали беды и радости, не было чужих детей и стариков, и дружеские связи не уступали в крепости семейным. С другой стороны, задумаешься о парадоксах истории и последствиях некоторых разрушительных действий. Больше ста лет прошло после революции, а что получили люди, в частности, рабочие Морозовского городка, которые рьяно включились в революционную деятельность? Выгнали хозяев предприятия, отобрали у них всё, во что они вкладывали деньги, а работать стало не легче, есть не стали сытнее, жить остались в тех же казармах. Ничего не изменилось. Тогда зачем?
Вспомнился памятник Карлу Марксу на Советской улице в Твери. На постаменте написано: «Пусть господствующие классы содрогаются перед коммунистической революцией. Пролетарии могут потерять в ней только свои цепи. Приобретут же они целый мир». Карл, согласись, ты был не прав!

В августе 1918 года Тверская мануфактура была национализирована и спустя четыре года переименована в Большую Пролетарскую Тверскую мануфактуру, сокращённо — «Пролетарка». В 1942 году фабрику преобразовали в Калининский хлопчатобумажный комбинат. После войны в Морозовском городке появились более мелкие самостоятельные предприятия: механический завод, витаминная и шелкоткацкая фабрики, камвольный комбинат. В 90-е производство начало разваливаться, а в 2004 году Тверскую мануфактуру ликвидировали. Как говаривал Булгаков, «пропал Калабуховский дом».