Историко-краеведческий музей Нижнего Тагила — шкатулка с сюрпризами

В историко-краеведческий музей Нижнего Тагила я собиралась давно. В однодневных поездках в город у меня на него не хватало времени, а в двухдневной в 2021 году просто не повезло: несмотря на объявленное открытие после ковида, именно его не открыли из списка музеев Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал».

Заранее прошу прощения за многословие, Нижний Тагил — Демидовская вотчина, в музее много интересного об истории этой династии, есть уникальные экспонаты, которые не увидишь в других музеях, не хочется разрывать на части.

В этом году Историко-краеведческий музей Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал» отмечает 100-летие. За век непрерывного развития он стал одним из крупнейших музеев Урала. А началось все с созданного в 1841 году по распоряжению Павла Николаевича Демидова «Музеума естественной истории и древностей».

Здание, которое занимает музей, входило в состав ансамбля главного управления Нижнетагильского горнозаводского округа Демидовых, в нем размещались архив заводоуправления, первая в Нижнем Тагиле библиотека и лаборатория. С 1928 года по настоящее время здесь располагается Нижнетагильский историко-краеведческий музей. Посмотрим, что там можно увидеть.

Открывает экспозицию материалы, связанные с Петром I и петровскими реформами. Именно с деятельностью Петра I связано превращение Урала в центр горнозаводского дела. По его указу в 1696 году проводились первые государственные рудные разведки, в результате которых обнаружили гору Магнит (позже ее назвали Высокой), а спустя пять лет начали действовать первые уральские казенные железоделательные заводы — Каменский и Невьянский.

На стене размещены офорты А. А. Казанцева из серии «Урал — детище Петра» (1982 г.).

Петр I указом от 4 марта 1702 года передал казенный Невьянский завод тульскому оружейному мастеру и заводчику Никите Демидову (Антюфееву). Завод выпускал продукцию для армии, в том числе, корабельные пушки. Этим же указом Петра Никите Демидову разрешалось построить завод у горы Магнит на реке Тагил.

8 октября 1722 года получили первую продукцию Выйского завода — чугун. Эта дата считается датой основания Нижнего Тагила. Следующая экспозиция рассказывает об основании и становлении тагильских заводов.

На стенах за стеклом копии и подлинники важных документов, в том числе Указов Петра I. К сожалению, не везде достаточно освещения, поэтому качество снимков подкачало. На стойках — бронзовые бюсты работы А. В. Брусницына (2010 г.): Акинфия Демидова, Никиты Демидова, сподвижников Петра I Вильгельма де Геннина и Василия Татищева.

Больше всего мне понравился зал, посвященный первому поколению Демидовых. Здесь много интересных и уникальных экспонатов.

На стене висят портреты основателей горнозаводского дела на Урале. Портрет Никиты Антюфеева (Демидова) (1656–1725) работы неизвестного художника первой четверти XVIII века.

Поворотным моментом в судьбе Никиты Антюфеева стала встреча в Туле с Петром I, который по достоинству оценил его деловые качества и мастерство. В 1695 г. Никита Демидович запустил свой первый доменный и пушечный завод в Туле, а в 1702 г. получил во владение казенный Невьянский завод на Урале. Именно Никита Демидов и его сын Акинфий являются основателями Нижнего Тагила.

Акинфий Никитич Демидов — самая известная и значительная личность из всех представителей династии Демидовых. Он успешно управлял огромной уральской промышленной империей, основал 18 новых заводов, став владельцем мощной горнопромышленной империи из 25 заводов. Тагильское железо, выпускавшееся под маркой «Старый соболь», пользовалось большим спросом в России и Европе.

Портрет Акинфия Никитича Демидова (1678–1745) кисти немецкого художника Георга Христофа Гроота. Художник с 1741 года служил в Петербурге при русском дворе и писал портреты членов императорской фамилии. Акинфий Демидов — единственный, кто в галерее портретов, выполненных Гроотом, не имел ни княжеского, ни графского титула.

В зале на стене — стрела-флюгер из тагильского железа, на которой выбита дата «1725» — год пуска в строй первой домны Нижнетагильского железоделательного и чугуноплавильного завода. Под ним — плита из тагильского чугуна 1725–1727 годов, где рассказана краткая история появления демидовских заводов на Урале.

В числе раритетов из коллекции Акинфия Демидова — уникальный стол, изготовленный в 1715 году из первой промышленной меди в России. Существует версия, что стол предназначался в подарок царю Петру I, почему его не отправили с демидовских заводов в Санкт-Петербург, неизвестно. Вес стола — 416 кг.

Читала, что в 1956 г. в Ленинграде провели анализ меди, из которой изготовлен стол. Результаты поразили аналитиков: чистота меди почти не отличалась от меди, очищенной современными методами электролиза.

Это своего рода «стол-книжка», помните, такие были популярны в 1980–1990-х? Ножки сдвигаются, и боковые части столешницы опускаются.

На столешнице выгравирована надпись: «Сия первая в России медь отыскана в Сибири бывшим комиссаром Никитою Демидовичем Демидовым по грамоте Великого Государя и Императора Петра Первого в 1702, 1705 и 1709 годах. А из сей первой выплавленной российской меди сделан оный стол в 1715 году».

Еще один уникальный экспонат из коллекции редкостей Акинфия Никитича Демидова стоит на столе. Это рудная горка с образцами медных и железных руд из принадлежавших ему месторождений Урала и Алтая. На внешней поверхности рудной горки в четыре яруса в особых гнездах размещаются образцы 40 руд, их названия выгравированы на медных пластинках.

Маленький человечек рядом — рудокоп в «немецком» кафтане за работой внутри рудника. Горка, изображающая рудник, должна накрывать его, как крышка. Был еще один рудокоп наверху горки, но утрачен за три века.

И опять уникальный экспонат! В 1726 году императрица Екатерина I подписала жалованную грамоту на потомственное дворянство Демидовых. Ценный документ они хранили в специальном столике-шкатулке, расписанном знаменитыми тагильскими художниками Вавилой и Федором Худояровыми, представителями известной династии тагильских художников. Музей пытался получить его в свою коллекцию более десятилетия.

Столик-шкатулка прямоугольной формы с фигурными ножками изготовлен в 1785 году из меди. В центре столешницы в прямоугольной рамке изображен герб Российской империи, в верхней части которого в овальной рамке — небольшой портрет Екатерины I, а по периметру столешницы расположены 29 гербов российских губерний. Крышка столика откидная, на ее внутренней стороне изображен герб Демидовых, положенный им после получения потомственного дворянства.

Еще один уникальный экспонат в коллекции музея — штуф железняка горы Высокой, который в течение почти 300 лет удерживает груз весом 50 кг силой магнитного притяжения. Еще в первой половине XVIII столетия его отшлифовали, оправили в бронзу. Акинфий Демидов увлекался собиранием магнитов, в описи имущества, сделанной после его смерти, числятся 76 магнитов разной величины. Этот один из самых крупных и до сих пор не потерял свою силу.

После смерти Акинфия Демидова богатейшую часть наследства — шесть Тагильских заводов получил его младший сын Никита Акинфиевич (1724–1789). Он построил еще три завода — Верхне- и Нижнесалдинские и Висимо-Уткинский, пристань Усть-Утку, создал ядро будущего Нижнетагильского округа. Жил в Москве, но рационализировал производство и организовал систему дистанционного управления заводами.

Понимая, что производству нужны высококвалифицированные специалисты, Н. А. Демидов открыл в Тагиле заводскую школу, а также направлял за опытом одаренных учеников из крепостных на лучшие российские и западноевропейские металлургические заводы. Меценат, библиофил, знаток искусства. Поддерживал молодые дарования, направлял их на обучения, а Петеребургскую Академию художеств и за границу, поощрял развитие в принадлежащей ему нижнетагильской вотчине художественных промыслов, особенно чугунного литья и лаковой росписи по металлу. Для строительства Московского университета безвозмездно поставлял листовое и связное железо.

Не забыт в музее и старший сын — Прокофий Никитович Демидов, получивший после конфликта из-за наследства отца, разрешенного с одобрения императрицы Елизаветы Петровны, пять невьянских заводов и три нижегородских. Он продал невьянские заводы С. Я. Яковлеву, сам жил в Москве.

Прокофий Демидов — действительный статский советник, меценат и филантроп. На благотворительные цели пожертвовал огромные деньги — более 4 миллионов рублей. На его деньги основан Московский воспитательный дом, первое в России коммерческое училище, поддерживался Московский университет. Увлекался ботаникой и садоводством, подарил Московскому университету гербарий, содержавший 4,5 тысячи листов.

Отдельная экспозиция посвящена тагильским изобретателям: Фотию Ильичу Швецову, Павлу Петровичу Мокееву, Федору Абрамовичу Шептаеву. На стенах их портреты, выполненные в XIX веке неизвестными художниками, подлинные чертежи и макеты их изобретений, книги из библиотеки изобретателей.

Самые известные среди них, конечно, крепостные умельцы-изобретатели, отец и сын — Ефим Алексеевич (1774 — 1842) и Мирон Ефимович (1803 — 1849) Черепановы. А самое известное их изобретение — первый российский паровоз, который они построили в 1834 году. Он мог развивать скорость до 16 км/ч и везти груз весом более 3 тонн. Называли его тогда «пароход» или «пароходный дилижанс», а для испытаний построили первую в России чугунную дорогу с паровой тягой. В 1835 году Черепановы построили второй, более мощный паровоз, развивающий скорость до 30 км/ч. Он мог везти груз весом 16 тонн.

Предполагалось, что паровозы будут использоваться при перевозке руды на демидовских заводах, но заводчики сочли их нерентабельными, по сравнению с гужевыми перевозками или рельсовыми дорогами с конной тягой.

Модель первого паровоза в масштабе 1:2 стоит в центре зала. Его воссоздали в 1991 году екатеринбургские инженеры по подлинному чертежу, который «с натуры снимал и чертил» племянник Ефима Алексеевича — Аммос Черепанов. Этот чертеж обнаружили в 1982 году сотрудники музея в Государственном архиве Свердловской области.

Модель второго паровоза стоит на постаменте перед входом в музей. Она выполнена по чертежу-реконструкции петербургского инженера Р. Р. Тонкова, опубликованному в 1902 г. в «Горном журнале».

Над входом в зал — дворянский герб рода Демидовых, внизу на полках — продукция демидовских заводов.

На стенах залов картины тагильских художников Худояровых и приглашенных мастеров, по которым можно представить, как выглядели демидовские заводы и Нижнетагильский поселок в первой половине XIX века.

В 1814 году началась разработка Меднорудянского месторождения, важнейшей отраслью в Нижнетагильском горнозаводском округе становится медная промышленность. В 1830-х годах на руднике приступили к добыче малахита — всемирно известного уральского минерала. В экспозиции музея — глыба малахита весом 300 кг.

Экспозиция следующего зала посвящена культурной жизни населения Нижнетагильского горнозаводского округа в конце XVIII — первой половине XIX веков.

В 1806 году по приказу Николая Никитича Демидова на базе цифирной школы открыли Выйское заводское училище, после окончания которого выпускники получали назначения на разные заводские должности. Известный выпускник этого училища — первый уральский бронзолитейщик Федор Филиппович Звездин. Это он открыл в Нижнем Тагиле первую на Урале бронзолитейную фабрику.

В центре зала можно видеть работы Ф. Ф. Звездина — копию античной скульптуры «Мальчик, вынимающий занозу», «Декоративную вазу» и «Сноп пшеницы».

Стену в зале занимают два парадных портрета — Николая Никитича Демидова (1773–1828) кисти К. Морелли. Рядом портрет жены Н. Н. Демидова — Елизаветы Александровны, урожденной баронессы Строгановой (1779–1818), дочери действительного статского советника. Женитьба на ней позволила Н. Н. Демидову спастись от разорения, а также войти в круг столичной знати. Эти портреты, написанные в 1840 году, висели в «судейской зале» Главной заводской конторе Демидовых.

Николай Никитич — единственный сын Никиты Акинфиевича, получив в наследство богатейшие Тагильские заводы, интересовался ими мало, тратил много и к концу XVIII века довел дело до такого состояния, что заводы были заложены в банке, а он сам взят под опеку. Свое материальное положение исправил, женившись на богатой наследнице — баронессе Елизавете Строгановой. Несмотря на такую, скажем так, несерьезность в делах управления заводами, карьеру он построил неплохую: в 19 лет был назначен адъютантом генерал-фельдмаршала Потемкина, воевал, в 27 лет вышел в отставку в чине тайного советника, члена Камер-коллегии.

Прочитала, что на своих уральских заводах Николай Демидов был только один раз в жизни — в течение нескольких месяцев в 1806 году, управлял ими из Флоренции. За это время он досконально изучил производство, а затем передал все в руки управляющих и управлял хозяйством дистанционно. Сам жил в основном за границей, но о заводах не забывал, изучал иностранные достижения и передовые технологии и внедрял в производство. Например, привез для своих уральских заводов прокатный стан, которых до той поры в России еще не было. Отправлял крепостных в Англию, Швецию и Австрию для обучения нужным для производства профессиям, открыл в Тагиле училище, готовившее для заводов лучших мастеров, художественную школу, построил госпиталь.

О меценатстве Н. Н. Демидова можно рассказывать долго, перечисляя, что построили на его деньги в России и во Флоренции, куда он был назначен в 1815 году русским посланником. Не зря во Флоренции его именем названа площадь и стоит памятник. Кстати, своим сыновьям он оставил в два раза больше, чем получил в наследство сам.

Следующее поколение династии Демидовых — сыновья Николая Никитича Демидова, богатейшие наследники, владельцы девяти уральских заводов, интересовалось ими в основном из-за границы. В Нижнем Тагиле, центре своих владений, не были ни разу оба. Дела вели квалифицированные помощники.

Старший сын Николая Никитича Демидова — Павел Николаевич Демидов (1798–1840) — владелец Нижнетагильских заводов, меценат, филантроп, действительный статский советник. В возрасте 14 лет в составе Демидовского полка принимал участие в Бородинском сражении. В 1831 году учредил Демидовскую премию, самую престижную в дореволюционной россии. Ее лауреатами были Д. И. Менделеев, Н. И. Пирогов, И. Ф. Крузенштерн, Б. С. Якоби. Три года был курским губернатором. По его распоряжению в 1840 году в Нижнем Тагиле учредили «Музеум естественной истории и древностей». Выделял на благотворительность огромные суммы.

Рядом — портрет его жены Авроры Карловны Демидовой работы Карла Брюллова.

В 1835 году Павел Николаевич женился на финской баронессе Авроре Карловне Шернваль фон Валлен (1808–1902), фрейлине и статс-даме русского императорского двора. Аврора входила в тройку первых красавиц России, ей посвящали стихи Е.Баратынский, М.Лермонтов, П.Вяземский. Есть версия, что это в ее честь был назван прославившийся во время Крымской войны парусный фрегат «Аврора», имя которого перешло потом на известный всем крейсер.

Эту женщину называли «роковой Авророй», близкие ей мужчины безвременно умирали. Два ее жениха умерли до свадьбы, поэтому несмотря на красоту, личное счастье устроить не получалось: за П. Н. Демидова вышла уже в 28 лет. Но семейная жизнь была недолгой, в 1840 году Павел Николаевич скоропостижно скончался от сердечной недостаточности. Аврора Демидова, получив в наследство Нижнетагильские заводы, занималась развитием социальной инфраструктуры заводов и благотворительностью: открывала приюты, училища при заводах, учредила богадельню, детский дом в Петербурге, помогала студентам, художникам и писателям.

Среди уникальных экспонатов музея — «Иисус, распятый на кресте», одна из лучших работ Жан Жака (Джеймса) Прадье — известнейшего в Европе скульптора, автора таких скульптур, как «Психея», «Три грации», одного из создателей парижской Триумфальной арки и надгробия Наполеона. В России есть только копии его скульптур, в том числе изготовленные на заводе в Каслях, это единственная его подлинная скульптура.

«Иисус, распятый на кресте» изготовлен в 1844 году по заказу Авроры и Анатолия Демидовых и Матильды Бонапарт для надгробия на могиле Павла Николаевича Демидова в Александро-Невской лавре в Санкт-Петербурге. В 1875 году прах П. Н. Демидова, а с ним и скульптуру перевезли в фамильный склеп в Выйско-Никольской церкви в Нижнем Тагиле. Церковь, как и прочие, разрушили, а гробницу Демидовых разорили. В 1924 году благодаря усилиям работников Нижнетагильского краеведческого музея скульптуру перевезли в музей.

Младший сын Николая Никитича — Анатолий Николаевич Демидов (1812–1870) большую часть жизни прожил в Европе, Россию навещал крайне редко, даже по-русски говорил плохо. Служил в министерстве иностранных дел, русских посольствах в Риме, Париже и Вене. Царь Николай I Анатолия Демидова не любил, из-за его образа жизни из России уплывали огромные средства. Поэтому во время визитов в Петербург ко двору Демидова не приглашали. Тогда Анатолий Николаевич решил стать князем, чтобы двери Зимнего дворца перед ним открылись. За два миллиона рублей он купил у своего друга, великого герцога Тосканского Леопольда II, титул и стал называться князем Сан-Донато.

Анатолий, как и мать, был почитателем императора Наполеона Бонапарта, женился на его родной племяннице, принцессе Матильде де Монфор, дочери младшего брата Наполеона Жерома Бонапарта, но это отдельная история. Дружил с великим русским художником Карлом Брюлловым, которому заказал картину «Последний день Помпеи».

В 1847 году Демидов открыл фабрику по производству малахитовых изделий в Санкт-Петербурге, где разработали уникальную технологию обработки этого камня, получившую название «русская мозаика», когда камень разрезается на мелкие пластины, а затем складывается в одну узорчатую композицию. А. Н. Демидов был монополистами малахитового рынка, не продавал камень никому, кроме императорских фабрик, открыл свою фабрику малахитовых изделий и начал поставлять малахит на экспорт. Тагильским малахитом облицована малахитовая гостиная Зимнего дворца, колонны главного алтаря Исаакиевского собора.

Как я уже сказала, П. Н. Демидов умер в 42 года, оставив вдову с полугодовалым сыном. Спустя шесть лет, в 1846 году Аврора Карловна Демидова вторично вышла замуж за Андрея Николаевича Карамзина (1814–1854), офицера-кавалериста, сына прославленного писателя и историографа. Брак считался не совсем равным — Аврора была на несколько лет старше, имела ребенка и была гораздо богаче жениха, светское общество связывало этот выбор исключительно с сердечным влечением к Карамзину.

Уйдя в отставку в чине полковника, А. Н. Карамзин стал управляющим Нижнетагильскими заводами и опекуном малолетнего сына жены. Недолго, всего четыре года управлял он заводами, но запомнился рабочим как человек отзывчивый, добрый и щедрый. Д. Н. Мамина-Сибиряк считал, что «…его пребывание на заводах, является, кажется, лучшей страницей в их истории; по крайней мере, старожилы вспоминают о нём с благоговением».

В 1854 году А. Н. Карамзин ушел добровольцем на Крымскую войну и спустя несколько месяцев погиб. Аврора Демидова-Карамзина прожила после его смерти еще почти полвека. Благодарные жители Нижнего Тагила собрали деньги и в 1855 году установили памятник А. Н. Карамзину, отлитый на Нижнетагильском заводе под руководством Ф. Ф. Звездина. В советское время памятник «помещику и капиталисту» снесли, его детали можно видеть в музее.

На стендах в музее много интересных документов и экспонатов. Например, подлинное наградное свидетельство с Всемирной выставки 1851 года в Лондоне, где изделия из тагильского малахита произвели сенсацию. Изделия из тагильского металл принимали активное участие в российских и зарубежных выставках и не раз получали там награды — золотые и бронзовые медали, Гран-при: на первой Российской выставке в Санкт-Петербурге (1829), второй Всемирной выставке в Лондоне (1862), Парижской выставке (1867), Всемирной выставке в Париже (1878).

Вот фотография павильона Нижнетагильских и Луньевских заводов наследников П. П. Демидова — князя Сан-Донато на выставке 1896 года в Нижнем Новгороде. Обратите внимание, справа — знаменитый медный стол.

В экспозиции можно увидеть рекламные изделия тагильских заводов, представленные на всемирных и всероссийских выставках во II половине XIX века. Они неизменно вызывали интерес у публики: рельсовые колонны из бессемеровской стали, самовары, сделанные методом вытяжки железа, узлы из мартеновской стали, затянутые в холодном виде, что говорит о высоком качестве тагильского металла.

Этом коллекция музея не ограничивается, я показала в основном то, что касалось дореволюционного периода. Большой раздел музея касается периода строительства «Уралвагонзавода» и Нижнетагильского металлургического комбината, развития города в советский период, роли Нижнего Тагила в годы Великой Отечественной войны. Там также немало интересного. Но рамки рассказа давно трещат по швам. Думаю, говорить о том, что музей мне понравился, не стоит. Это и так понятно. Рекомендую!