"Узоры золота на стали..."

В екатеринбургский Центр Эрмитаж-Урал приехала новая выставка из собрания Государственного Эрмитажа. В этот раз — коллекция клинкового оружия Ближнего Востока XVI–XIX веков. Турция, Иран, Индия, Северный Кавказ.

В основе этого оружейного собрания лежит личная коллекция императора Николая I, которая началась в 1811 году с подарка цесаревичу Николаю Павловичу трофейной турецкой сабли от генерала А. Ф. Ланжерона.

Быстро увеличивающейся коллекции вскоре понадобилось новое здание, и под нее стал использоваться охотничий павильон в Александровском парке Царского Села. В Царскосельском Арсенале коллекция находилась до 1885 года, когда по решению Александра III была перемещена в Императорский Эрмитаж. Значительная часть оружия поступила в Арсенал в качестве трофеев военных кампаний России. Войны с Ираном и Турцией,

война на Балканах,

Кавказские войны,

Бухарские походы.

После революции коллекция пополнилась национализированными частными собраниями графа С. Д. Шереметева и князей Паскевичей.

Холодное оружие ведет свою историю с момента, когда древний человек впервые взял в руки каменный топор. Обсидиановые ножи, бронзовые клинки, мечи из болотной руды, и, наконец, сабли из углеродистой стали. На Ближнем Востоке широкое распространение получила булатная сталь. Клинки из нее отличались особой остротой и упругостью, очень высоко ценились. Чем сложнее и крупнее узор — тем дороже булат.

Статус владельца можно было определить и по украшению клинков.

Практически все владельцы этих клинков были всадниками. Осмотр амуниции конного воина начнем с упряжи. Попоны отличались красотой орнамента и яркими красками.

Сбруя украшена золотом, жемчугом и драгоценными камнями.

Седла для арабского скакуна из ряда произведений искусства.

Хотя у простых лучников они были попроще.

Задача любого воина — уничтожить больше врагов, но и самому уцелеть. Значит, надо по максимуму защитить свое тело.

На голову — шлем,

тело закрыть кольчугой,

не забыть про защиту рук и ног — различные наручи и поножи,

в левой руке — щит.

Вооружены всадники саблями, в каждом регионе имеющими свои особенности и названия. В Иране распространение получила сабля шамшир. Массивный, линзовидный в сечении клинок наилучшим образом подходил для рубяще-режущего удара.

В Турции, помимо сабли кылыч были широко распространены ятаганы.

На Северном Кавказе национальным клинком была шашка. Такую саблю с эфесом без какой-либо защиты впоследствии взяли на вооружение и казаки.

Восточного мужчину без кинжала на поясе трудно представить. В боевом вооружении эти короткие клинки особой роли не играли. Но в обозначении статуса его владельца кинжал занимает важное место. Мастера сосредотачивали свое умение в первую очередь на отделке рукояти и ножен, а не на качестве стали клинка, чтобы внимание привлекал именно внешний вид кинжала.

С вооружением всадников разобрались. На выставке представлен ряд картин и рисунков, на которых авторы отобразили конных воинов в полной амуниции.

А что с пешими воинами?

В первую очередь это огнестрельное оружие. Кремневые ружья и пистолеты. Конечно, ружье с почти 2-метровым стволом с собой на коня не возьмешь, да и перезаряжать его еще та морока, на скаку никак.

Пистолеты в старину были скорее оружием последнего шанса. Только для ближнего боя, невозможность быстро перезарядить — один выстрел во врага в упор и все.

На выставке нет ни одного образца оружия, на котором не было бы этих «узоров золотом». От выполненных в разных техниках орнаментов трудно оторвать взгляд. Геометрические, растительные, текстовые узоры. Текстовые — это выдержки из Корана, растительные — цветы, листья, птицы и животные, геометрические — различные фигуры, звезды, клейма мастеров.

Орнамент, где вышитый, где тисненый, есть даже на колчанах для стрел. Для воина, желающего показать свое положение в иерархии армии, ни один предмет амуниции не был малозначимым.

Яркими голубыми пятнами выделяются среди блеска золота небольшие изразцы с изображениями воинов и охотников.

Конечно, знаток и ценитель холодного оружия рассказал бы больше об этой выставке, привел бы кучу достоинств и недостатков каждого клинка. Я же шел не сравнивать рубяще-колющие свойства этих сабель и кинжалов. Важнее было окунуться в ремесло восточных мастеров-оружейников. Тех, что на века запечатлели свои имена на оружии. «Асад Аллах Исфахаин», «Мехмет», «Али», «Мастер Осипъ Паповъ въ Тифлисъ», «переселянин Магдесiй Кеорг Пурунсузов» и многие другие, в том числе, чьи клейма так и не дешифрованы…

Он на клинок дохнул — и жало

Его сирийского кинжала

Померкло в дымке голубой:

Под дымкой ярче заблистали

Узоры золота на стали

Своей червонною резьбой.

«Во имя Бога и пророка,

Прости, слуга небес и рока,

Свой бранный клич: скажи, каким

Девизом твой клинок украшен?»

И он сказал; «Девиз мой страшен.

Он тайна тайн: Элиф. Лам. Мим.»

«Элиф. Лам. Мим? Но эти знаки

Темны, как путь в загробном мраке:

Сокрыл их тайну Мохаммед…»

«Молчи, молчи! — сказал он строго. —

Нет в мире Бога, кроме Бога,

Сильнее тайны — силы нет.»

Сказал, коснулся ятаганом

Чела под шелковым тюрбаном,

Окинул жаркий Атмейдан

Ленивым взглядом хищной птицы —

И тихо синие ресницы

Опять склонил на ятаган.

И. А. Бунин. Тайна. 1905 г.