Выставка «Констанц в годы национал — социализма 1933 — 1945», часть 2. Сопротивление, фронт, послевоенный период. Швейцарское соседство

Выставка, которую я не могла не посетить. В историко-краеведческо-археологическом музее «Розгартен» города Констанц проходила выставка, посвященная Констанцу в годы национал — социализма.

Под нее был отведен целый этаж, часть экспонатов — предметы, фотографии, документы. А часть выставки — это истории людей, живших в то время, которые так или иначе участвовали в этой «самой позорной странице немецкой истории», как сказано в описании.

Для молодых людей национал-социализм, Вторая Мировая война с агрессивной политикой Германии против других стран и геноцид евреев и других меньшинств, остались в далеком прошлом: бабушка не рассказывает о страхе за сына на фронте, дедушка не прелистывает семейный альбом, торопливо пропуская страницу, где он в форме вермахта. Большинство выживших жертв также уже нет в живых. Но войны не ушли из нашей жизни, и молодежь должна знать, что война — это боль, кровь, грязь и позор.

Мне всегда интересно, как видят и как описывают войну с другой стороны, не с привычной мне. Я не пишу отчет «от себя», только то, что написано в самом музее. Что ж, респект, они сумели говорить о себе неприглядную правду, и показывать себя далеко не с лучшей стороны.

Расположенный на границе со Швейцарией, Констанц не имел большого военного значения. Тем не менее, город должен был стать «Военным бастионом на внешних границах Рейха». Франция совсем рядом, и немецкий генеральный штаб рассматривал возможность нанесения удара по Франции через нейтральную Швейцарию. Всеобщая воинская повинность была вновь введена в 1935 году, и печатный станок заработал на огромную программу вооружения. Призыв к новобранцам был сделан в центре Констанца. Каждый год тысячи людей стекались на «выставку вооружений» и маневры Констанцского Пехотного Полка на Беттенберге. В 1937 году были построены новые казармы.

«На рассвете, 1 сентября, немецкие войска вторглись в Польшу, а через два дня Франция и Англия объявили войну Германии. В 1940 году Италия вступила в войну на стороне Германии. В следующем году гитлеровский вермахт напал на Советский Союз. Нападение Японии на флот США в Перл-Харборе и объявление войны США „державам оси“ под руководством Германии превратили войну в мировой пожар.»

В середине августа 1939 года, из Констанца призвали первых 27-летних мужчин. Четыре недели спустя в Польше пал первый житель Констанца, Альфред Ягер. В конце войны более 2000 юношей города погибли или пропали без вести, сотни находились в плену. Те, кто вернулся, в основном умалчивали о зверствах, которые они видели, и о военных преступлениях, в которых были замешаны некоторые из них.

Немецкие оккупационные солдаты грабили местные магазины и склады и отправляли домой щедрые посылки с едой, алкоголем, текстилем. Нехватку продовольствия немцы начали испытывать только после войны.

Из солдатского полевого ранца: идентификационная бирка (сзади слева), памятная фотография из могилы павшего товарища. Наградная книжка от имени Главнокомандующего Вермахтом к кресту Второго класса.

20 июля 1944 года три члена экипажа сбитого бомбардировщика союзников спрыгнули с парашютом на окраине Констанца. Мужчины были расстреляны местным офицером и солдатом, как «воздушные бандиты», в нарушении международного права: один из пилотов выронил пистолет перед приземлением, он был безоружен. Мальчик из Констанца нашел пистолет и унес домой, а в 2009 году он предал его музею. Офицер и солдат, расстрелявшие летчиков, были арестованы и приговорены к смертной казни военным судом США, расстреляны в 1946 году.

«Лишь бы с Россией поскорее покончили. Но все грустят о наших неудачах в Сталинграде». Анна А. писала это своему зятю, воюющему в России, 28 февраля 1943 года.

Своим последним письмом с полевой почтой от 4.06.43. Петер Ф, 22-летний лейтенант танковой батареи, служащий на Восточном фронте, прислал своей матери сигареты из трактира. После службы в Африканском корпусе, Петер был весной 1943 года переведен на Восточный фронт. Он написал матери: «Вы можете поменять на что-то или подарить табачные изделия».

Вскоре он прислал ей зубную пасту. В конце июня мать Петера узнала из машинописного письма начальника батареи сына, что Петер погиб в результате обстрела противотанковой пушки во время «наступления», его танк сгорел, а все его имущество уничтожено. Офицер пообещал: «Батарея будет рассматривать его жертву как новое обязательство работать до тех пор, пока не будет достигнута победа, в которую мы верим сегодня, как мы верили 4 года назад». В начале войны Петер писал матери, что он надеется встретить свой очередной день рождения в штатском: «А как нынче? Проклятие…! Надеюсь, все займет…!!! скоро конец».

В качестве военнопленного продолжалась борьба за выживание. Около 3 миллионов советских военнопленных умерли от голода или эпидемий в немецком плену. Из 3,3 миллионов немецких военнопленных в Советском Союзе погибло 1,1 миллион.

Советский Союз, в свое время, не подписал Конвенцию о Красном Кресте, работники этой организации не допускались к пленным.

«Никто не хотел, чтобы это было». С мая 1940 года польский военнопленный Йозеф Процель работал на ферме в деревушке Мюнхоф на территории бывшего Штоккаха. 29-летний сельскохозяйственный рабочий и Анна, 20-летняя дочь фермера, подружились. Оба страдали от грубого, пьющего отца Анны. Йозеф, которого позже описали, как трудолюбивого и дружелюбного, также флиртовал с 22-летней Элизабет с соседней фермы. Отец Анны донес в гестапо. Как позже Анна рассказала в гестапо, в Рожество Йозеф изнасиловал ее. В феврале 1941 года, Йозеф, Анна, Элизабет и мать Анны Мария были заключены в тюрьму в Констанце. Анну публично побрили и провели по городу с табличкой, как «польскую шлюху». В гестапо под пытками заставили признаться Йозефа, что это было изнасилование, хотя вначале он утверждал, что все произошло добровольно. Поскольку интимная связь между пленными рабочими и местными девушками каралась смертью (не по решению суда, а по приказу гестапо из Берлина), то в августе 1941 года Йозеф Процель был повешен на дереве на проселочной дороге. Польские военнопленные обязаны были присутствовать на казни. Анна была отправлена в Равенсбрюк, но выжила, ее мать погибла в Освенциме, Элизабет умерла сразу после возвращения из концлагеря в 1944 году. В нескольких расследованиях «помощи в убийстве», которые прошли по этому случаю после войны, участвовавшие в деле сотрудники гестапо утверждали, что они неохотно, но добросовестно выполняли закон, действовавший в то время. Обвинительный приговор не был вынесен.

Кто посмел сопротивляться?

Режим Адольфа Гитлера был свергнут военными действиями армий союзников, а не немцами. Тем не менее, с 1933 года некоторые немцы сопротивлялись агрессивному диктатору. Одни, рискуя собой, помогали дискриминируемым, преследуемым и бежавшим, другие распространяли листовки и пытались донести реальную информацию. Немногие пытались совершить убийство или способствовали раннему окончанию войны, тайно сотрудничая с союзниками.

Были и смельчаки в Констанце и окрестностях, чьи имена известны. Их приговорили к смертной казни, тюремному заключению или депортации в концентрационные лагеря за помощь в побегах, распространении запрещенных изданий, поддержку еврейских семей или отказ от военной службы. После казни Штауффенберга (после покушения на Гитлера) 25.07.44., местная газета «Бодензее-Рундшау» напечатала: «Нация может потребовать, чтобы предатели и саботажники были вычищены с национал-социалистической тщательностью».

Отто Марквард был художником -пейзажистом. На фото он с женой Лизель и детьми на берегу, возле своего дома в Алленсбахе. В 1933 году он начал помогать организовывать побеги, под руководством штутгартского журналиста Вилли Бона. Они переправляли в Швейцарию профсоюзных активистов, социал-демократов и коммунистов. В 1935 году ему запретили работать был пацифистом и убежденным противником Гитлера. Он на своей весельной лодке доставлял беглецов к швейцарскому берегу. В 1938 году он был арестован и провел в заключении почти год без предъявления обвинения.

Отто Марквард «Ханни на Рождество», 1918 год. Это портрет сына художника, который в 1944 году пропал без вести на Восточном фронте.

Альбом для рисования Отто Маркварда.

Социал — демократический мэр Констанца Фриц Арнольд был свергнут в 1933 году и зарабатывал себе на жизнь продавцом газовых плит. Его сын, Фриц- младший, 1919 года рождения, в 1939 году пошел добровольцем в армию. Отец поддерживал его военную карьеру, так как это также способствовало его реабилитации у нацистов. Мать Милли отвергла увлечения отца и сына войной, и ушла от них. В 1940 году ее старший сын Ганс умер, а ее муж Фриц снова стал офицером. В 1941 году младший сын Карл, погиб в России. Через два года одинокая Милли умерла от рака.

Воодушевленный фронтом, но испытывающий отвращение к партийным шишкам Фритц — младший, стал героем в 1943 году: после того, как он подбил 26 танков, и получил серьезную травму головы, Гитлер наградил его Рыцарским крестом ордена Железного Креста СА, и кавалер ордена Рыцарского Креста, вернулся домой в отпуск. Вскоре после травмы головы развились долгосрочные последствия: развилась депрессия, и он всю жизнь страдал от хронических болей.

Война шла и в детской комнате. Самым распространенным рождественским подарком для мальчика был набор Армейских Персонажей, с солдатами ПМВ. (от себя: в Германии не приняты военные игрушки. У моего русскоязычного знакомого сын принес в школу пистолет, привезенный из Москвы. Игрушку отобрали, родителей вызвали, в головой характеристике записали).

За время пребывания нацистов у власти, зафиксировано более 20 покушений на Гитлера военными. Но были и гражданские. Швабский плотник — подмастерье Иоганн Георг Эльзер рано понял: Гитлер означает война. После 1925 года Эльзер 7 лет жил и работал в Констанце. В 1038 году он решил избавится от Гитлера: «Я хотел предотвратить войну», — признался он позже на допросе в гестапо. После нескольких месяцев работы он сконструировал бомбу. Осенью 1939 года он тайно установил ее в колонне мюнхенского бара «Бюргербройкеллер», где каждый год, 8 ноября, Гитлер проводил вечер. Бомба взорвалась на 13 минут позже того, как ушел Гитлер. Днем Эльзер сел на поезд до Боденского озера, планируя бежать в Швейцарию. Двое пограничников остановили его у самого ограждения. На следующий день, после пыток (видны следы пыток на фотографии) он признался в преступлении.

После войны над ним предстоял большой показательный суд. Он оставался в заключении в Дахау до апреля 1945 года, когда был казнен по личному приказу Гитлера. Он оказался прозорливей миллионов немцев. В 2009 году на месте его ареста был установлен памятный знак. Это гипсовая модель для него, работы Маркуса Даума.

Бюст работы Фридхельма Зилли, из терракоты, выполнен в том же 2009 году. Оригинальные пивные подставки из той самой мюнхенской пивоварни. Мюнзенский епископ написал Гитлеру после покушения: «Как местный епископ и от имени баварских епископов я сердечно поздравляю вас с Вашим счастливым спасением и молюсь, чтобы Бог продолжил защищать Вас».

Когда в ноябре 1938 года 41-летний актер Вилли Шюрманн-Хорстер устроился на работу драматургом и менеджером по рекламе в «Гренцландтеатр» Констанца, годы безработицы остались позади: левый активист реформаторского экспрессионистского театра не прижился в новых реалиях. Друг описал его как «всегда остроумный, часто критический, всегда энергичный». В Берлине он вступил в контакт с широкой группой сопротивления «Красной капеллы» и встретил единомышленников в их кругу. Когда Берлин стал слишком опасен, он нашел прибежище в Констанце, где летом 1942 года организовал новый сезон с оперными вечерами в Линдау и Констанце. Но в конце октября 1942 года, он был арестован и переведен в берлинское отделение гестапо. Суд посчитал его участником «шпионской сети» «Красной капеллы» и в августе 1943 года приговорил его к смертной казни за подготовку убийства фюрера и государственную измену. Он был повешен в тюрьме Плётцензее.

Последний зал выставки отведен под историю Констанца в первые послевоенные годы и соседству со Швейцарией.

Весной 1945 года в обещанную Гитлером «окончательную победу» верили только фанатики. Но до самого конца ответственные за военные преступления военные и партийные чиновники рыли траншеи вокруг города и готовили оборону Констанца: старики практиковались в обращении с «панцерфаустами», восторженные гитлеюгенды рвались в бой. Мост через Рейн был заминирован.

Но начальник полиции в Констанце Петер-Ханс Петерсон, только что вступивший в должность, тайно извлек взрывные снаряды и отправил «фольксштурм» по домам, поэтому фанатичный генерал СС хотел его повесить.

Предметы из дома последнего начальника полиции Петерсена.

26 апреля, через Рейнский мост проехала небольшая боевая группа 1-й Французской Армии. Зеваки окружили военную технику. Констанц был освобожден. Благодаря тайным переговорам с французами на территории Швейцарии больше не было бессмысленных боевых действий. Однако в восприятии многих граждан «трудный французский период» начался с конфискаций, расквартирования и голода.

В приграничном Констанце на тот момент находилось 80 тысяч жителей, беженцев и раненых, однако город остался полностью неповрежденным. Люди получали питьевую воду из целых труб, можно было купить хлеб, отстояв в очереди в пекарне, и собрать щепки в городском парке. Но основное снабжение перенаселенного города вскоре стало ненадежным, так не было запасов картофеля, муки и консервов, одежды и угля. Тем не менее, к 1950 году в Констанц интернировались тысячи немецких беженцев. Снова заработали неразрушенные промышленные предприятия, за работу взялся свободно избранный городской совет. Театр раскрыл свои двери, концерты, кинотеатры, церкви — все стало вновь очень посещаемо. Заработали типографии.

Летом 1945 года, раз в неделю, к берегу озера подходила белая баржа: французский главнокомандующий в регионе генерал Жан де Латр де Тассиньи, приезжал из своей штаб-квартиры в Линдау в Констанц. Здесь он проводил парады, принимал почетных гостей, таких, как генерал Шарль де Голль и султан Марокко. От пристани до Старого Города расстилали красные ковровые дорожки. Поэтому его солдаты насмешливо называли генерала «Король Жан» или «Жан-Театр».

Окупационный режим первых месяцев характеризовался расквартированием, реквизициями и противоречивыми приказами генерала. Латтр де Тассиньи быстро уволил несколько поспешно назначенных мэров из-за того, что были повреждены рекламные щиты или неправильно подметены тротуары к его приему.

Ближе к концу войны многие издатели, журналисты и художники вовремя уехали из Берлина на Боденское озеро, чтобы начать здесь все заново. Самым успешным из них должен был стать бывший директор издательства «Ульштайн» Йоханнес Вайль. После «арианизации» он остался в издательстве по просьбе семьи Ульштайн, но тщательно держался подальше от национал-социализма и помог эмигрировать некоторым авторам, подпадающим под расовые законы.

В сентябре 1945 года он основал одну из первых ежедневных газет во французской зоне Констанца, ориентированную на буржуазию «Зюдкурьер». В 1946 году по настоянию членов Французского Сопротивления в военном правительстве, газета почти на три года была закрыта. Партийный комитет, состоящий из коммунистов, социал-демократов и буржуазных сил, взял на себя руководство. Соиздателем стал эльзасец Руди Гогель, выживший в концлагере и написавший знаменитую песню «Moorsoldaten» в лагере Бёргермур в Эмсланде.

Хуго Эккенер, соредактор «Зюдкурьера» о чистке государственной службы в октябре 1945 года: «Давно пора постепенно, вернув спокойствие и уверенность в сердца напуганного населения, подвести черту под тем, чего нам недоставало, под нашей глупостью, страхом и слабостью».

Первый выпуск ежедневной газеты «Зюдкурьер», вновь основанной осенью 1945 года. В первые два года своего появления в газете велись оживленные дебаты о том, как следует поступать с преступниками и «последователями» НСДАП.

«Блок Сопротивления», состоящий из либералов, социал-демократов, коммунистов, требовал от оккупационных французских властей участия в «чистке» в общественной жизни. В новой ежедневной газете «Зюдкурьер» шла острая дискуссия между левыми и буржуазными силами о том, следует ли наказывать только «больших нацистов», или также и «мелких рыб». Процедура «денацификации», применявшаяся во французской оккупационной зоне, была направлена на то, чтобы дать возможность несовершеннолетним, участвовавшим в Гитлерюгенде, развивать новую демократию.

Курт Веллер, лейпцигский «первооткрыватель» Эриха Кестнера, возобновил работу своего издательства в 1945 году, напечатав пьесы для Констанцского городского театра. Однако местные консервативные жители считали столичных артистов возмутителями спокойствия. Брехт посетил городской театр, побывав на премьере пьесы молодого Макса Фриша в 1947 году. Не почуствова искреннего раскаяния у немцев, он покинул Германию и в ту же ночь вернулся в Швейцарию.

Весной 1946 года, по инициативе французских властей и директора музея доктора Бруно Лейнера состоялась «Констанцская неделя Искусства». Она предлагала международную художественную, театральную, музыкальную программы. Мэр города Фриц Арнольд (СДПГ) поклялся, что судить о немцах следует не по тому, что им вменяется в вину. Этот косьвенный отказ о признании вины был даже у социал-демократа!

Главы нацистской администрации и государственного аппарата, наконец, исчезли со своих постов в Констанце. Некоторые офицеры ГЕСТАПО были приговорены к тюремному заключению. Но уже через несколько лет менее заметные подельники в бизнесе, судебной системе, медицине и журналистике снова оказались на заметных должностях. Даже мэр Леопольд Магер был вновь избран в городской совет от свободных избирателей в 1953 году. Мэр Бруно Хельме (ХДС), находившийся у власти с 1958 года, до самой смерти скрывал, что в качестве финансового служащего в Манхайме, он наживался на преследуемых евреях.

Среди берлинцев, начавших жизнь заново на Боденском озере, была Ильза Бартельс, бывшая секретарша Гюнтера Вайзенборна. Она основала здесь издательство. Вайзенборн оказался на юге в затруднительном положении: после публикации его мемуаров «Мемориал», он переехал с семьей в место неподалеку от Месскирха. В автобиографической книге «Мемориал» Гюнтера Вайзенберга, изданной в 1947 году, рассказывается о сопротивлении «Красного Оркестра» и его пребывании в тюрьме.

В 1953 году Ровольт опубликовал свой главный «портрет» немецкого Сопротивления: «Безмолвное восстание». Теодор Пливье, автор романа «Сталинград», одного из немногих неприукрашенных описаний фронта и войны, на время поселился в Вальхаузене.

Харальд Херманн, родившийся в 1928 году, любил читать, слушать музыку и ненавидел военную службу в Гитлерюгенде. Но его отец, адвокат Альберт Херманн, был мэром Констанца с 1933 года. Вначале Харальд выступал против отца, который общался с сыном только в обмен на доказательства поддержки его взглядов. Когда отца во время войны призвали в командование Штутгартского авиационного округа, Харальду и его матери Герте приходилось ежедневно отправлять письма отцу и мужу по требованию Альберта. Ближе к концу войны мать и сын тайно слушали запрещенные новости, которые транслировались английской Би-Би-Си. Французы сняли Альберта Херманна со всех должностей, но в процессе денацификации он успешно зарекомендовал себя, как «менее уличенный»: как умеренный мэр, он заявил, что только предотвращал еще более худшие вещи, и что он никогда не состоял в партии национал-социалистов.

Когда Харальд спросил отца, почему он тогда поддерживал лишение избирательных прав и депортацию евреев Констанца, размахивал нацистскими флагами и повторял агитационные речи, и 12 лет служил нацистскому режиму, отец молчал. Отец умер в 1977 году, до самой смерти не ответив на вопросы сына. В течении десятилетий Харальд Херманн сталкивался с неспособностью отца признать свое участие в злодеяниях режима.

Будучи директором «Народного Театра», а затем «Немецкого театра» в Берлине, Хайнц Хильперт был одной из звезд немецкоязычной сцены. Хотя он и не был убежденным национал-социалистом, он служил режиму в качестве культурного деятеля. Летом 1948 года этот деятель был отправлен в Констанц.

С тех пор, как муниципальный театр стал известен как «Немецкий театр», Хильперт предлагал репертуары для большого города, организовывал мировые премьеры Карла Цукмайера и Макса Фриша, играл Шоу, Ибсена, Чехова и Гофмансталя. Приглашал на свою сцену величайших актеров, на воскресных «Утренниках» декламировал классическую литературу. Провинциальная констанцская публика восприняла новый репертуар негативно, программа была воспринята, как слишком сложная, театр столкнулся с серьезными финансовыми трудностями.

Оппоненты Хильперта, наконец, через некоторое время, начали выдвигать обвинения в сексуальном насилии. Главный прокурор, впоследствии генеральный прокурор Макс Гюде, и адвокат Хильперта, бывший берлинский кинопродюсер, доктор Герберт Энгельсинг выступили против компании. Глубоко разочарованный, Хайнц Хильперт, преждевременно покинул театр Констанца в январе 1950 года.

В Констанце сотни одиноких женщин оплакивали своих павших мужей и сыновей. В детской комнате старый плюшевый мишка получил на Рождество новую куртку.

Наспех сбитая в апреле 1945 года, а позже тщательно собранная в одном из домов Констанца, голова Гитлера. Находка в городском подвале 2022 года!

Нагрудный знак тайной полевой полиции(«Цепные псы»), штык СА, контейнер противогаза, утилизированный солдатами в апреле 1945 года в Зеерхайне. Все это было обнаружено в 2020 местной молодой женщиной, занимающейся сноркелингом. Портрет Гитлера из жести. В 1945 году женщина из Райхенау спешно закопала его под грушей в саду дома. Спустя десятилетия сын копал там в поисках червей для рыбалки. «Оставь!», приказала пожилая мать, на удивленное восклицание сына, о том, что он всегда думал, что его родители были против фюрера.

Потрепанная американская стальная каска, найденная при сносе текстильной фабрики Херроз. В таких касках солдаты 1-й французской армии шли маршем на Констанц в апреле 1945 года. Еще до освобождения Франции США оснастили французскую армию в изгнании для штурма Германии.

С середины 1946 по 1960 годы благотворительная организация CARE, основанная 22 благотворительными организациями США, отправила в разодранную войной Европу около 100 миллионов посылок с продуктами питания, предметами гигиены и лекарствами. Из них 10 миллионов были доставлены в Германию.

«Швейцарская пограничная помощь», объединение предпринимателей, приходов церквей и Красного Креста, доставляло в школы Констанца гороховый суп, пудинг из манной крупы и горячий шоколад. Еду готовили в начальной школе в старом городе, а ученики приносили ее в школы на ручных тележках. Организатором этого была Фрида Зигрист, примерно через 20 лет после ее смерти ее именем назвали улицу в Констанце.

Картофельные и продуктовые мешки, сшитые вручную для детской компании 1946–1947 годов. В этих сумках детям из Констанца разрешалось везти небольшое количество еды из Швейцарии своим голодающим родителям в Констанц.

«Малый приграничный трафик» — популярные товары народного потребления малого приграничного движения. До 1933 года это были табачные изделия, кофе, чай, мыло. Из-за низкой цены спросом пользовались хлеб и макаронные изделия (от себя: сейчас швейцарцы везул из Германии все, это уже не «малый» трафик).

Швейцария отреагировала на военную угрозу со стороны Германии собственным перевооружением: на хребте «Зеерюккен» были построены бункеры, а регулярные военные учения ьшвейцарской армии, которую в СМИ также начали называть Вермахтом, показали готовность защищаться.

(Швейцарский стальной шлем времен ВМВ).

Кусок оригинальной колючей проволоки от четырехметрового разделительного забора, возведенного Швейцарией после нападения Германии на Польшу, вдоль Старого Города до Рейна.

На берегу озера длинный пограничный забор вдавался далеко в воду, призванный затруднить пересечение границы. Это ограждение было решено построить в октябре 1939 года, Федеральный Совет Швейцарии объявил, что ограждение строится в первую очередь от незаконного перехода со стороны Германии и Австрии еврейских беженцев. В тоже время с немецкой стороны начали строить забор для защиты от подозреваемых шпионов. В 1940 году граница между двумя районами — швейцарским Кройцлингеном и немецким Констанцем, была наглухо закрыта, и ее патрулировали солдаты и пограничники (на фото). Этот пограничный забор, укрепленный колючей проволокой, был демонтирован только в 1999 году, в ходе стпроительства совместного немецко-швейцарского таможенного поста.

Зимой 1940 года швейцарская пехота прорезала лед застывшего Унтерзее, чтобы затруднить немецкое вторжение по льду. В просторечии длинный прорезанный ров назывался «Шиффлибах». Он исчез с наступлением оттепели.

Обломки бомбардировщика союзников, 1944 год. Серия фотографий крушения бомбардировщика союзников В-24 Liberator 20.07.44. после покушения графа Штауффенбрга на Гитлера. Бомбардировщик, сбитый немецкой зенитной артиллерией над Фридрихсхаффеном, врезался в поле в швейцарском кантоне Тургау.

Фуражка швейцарского полицейского из Кройцлингена, 1940 год. Головной убор пограничник носил в патруле, в шутку его называли «Бушхут» даже официальные лица.

Сверху — начальник полиции кантона Тургау Эрнст Хауденшильд. Внизу: начальник полиции Санкт-Галлена Пауль Грюнингер. Начальник полиции Тургау стремился сохранить кантон свободным от беженцев. На совещании начальников федеральной полиции в августе 1938 года он сообщил: «У нас нет ни политических, ни еврейских беженцев в нашем кантоне». Он последовательно добивался изгнания тех, кто смог перейти границу. Даже в последние годы войны, когда уже было известно о массовых убийствах в лагерях смерти, чиновники Хуаденшильда сдавали беженцев гестапо на границе Констанца.

Совершенно иначе вел себя начальник полиции Санкт-Галлена Пауль Грюнингер. Из соображений гуманности в 1938 году он предоставил убежище сотням еврейских беженцев, подделывая разрешения на въезд задним числом, чтобы они могли пройти в Швейцарию. Его лишили звания, пенсии и работы. Он не мог никуда устроиться и жил временными заработками. В 1972 году он умер, за год до смерти став Праведником Народов Мира. Швейцарское правосудие реабилитировало его в 1994 году.

Пограничный переход Эммисхофен, который с 1933 года находился под строгим контролем обеих сторон.

Подкузовное зеркало для поиска контрабандистов под шасси автомобилей. Из арсенала снаряжения Кройлингеновского пограничника, 1940 год.

Удостовенрение личности жителя Констанца со штампами, необходимыми после 1945 года для подтверждения въезда и выезда.

Изредка швейцарский сатирический журнал «Небельшпальтер» осмеливался высмеять подчинение Швейцарского правительства нацистской Германии (верхнее фото). Однако, с 1936 года Швейцария начала перевооружаться и строить бункеры (фото справа). Пограничный контроль на нижнем фото. Пограничник Констанца проверяет документы в 1933 году. Новое нацистское правительство с каждым годом сокращало обмен товарами и передвижение людей. Если женщина из Констанца покупала что-либо в Швейцарии, ей объявлялось публичное порицание — немцы должны делать покупки в Германии. Швейцарцы боялись своего агрессивного соседа, будучи зависимой от поставок немецкого сырья — угля, железа и другого. В годы войны половина швейцарской промышленности работала на немцев (точное приборостроение, производство оружия, самолетов, детонаторов), поставляли немцам электроэнергию, предоставляли железную дорогу для связи с итальянскими союзниками, позволяли торговать награбленным на швейцарских аукционах, давали кредиты, принимали награбленные деньги в банки.

С другой стороны, политика в отношении беженцев была очень жесткой: швейцарцы были готовы только на транзит. В итоге, около 30 тысяч еврейских беженцев смогли спастись через Швейцарию, около 20 тысяч были задержаны и выданы немецкой полиции.

Эмигрантов, у которых заканчивался вид на жительство, выдворяли обратно, зная о том, что с ними будет.

Фуражка и служебные сапоги швейцарской пехоты. Полевой телефон швейцарской армии. Панорамный снимок новой бункерной системы в Боттинхофене в 1940 году.

Генерал Анри Гизан (1874 — 1960). Незадолго до начала войны, избранный Федеральным собранием Швейцарии главнокомандующим швейцарской армией генерал Гизан, он разработал стратегию «Редут» на случай немецкого вторжения. Но потенциал ШВейцарии как экономического и финансового центра оказался сильнее, чем «редут», что и послужило основной причиной того, что страна не стала военной мишенью для Гитлера.

После 1952 года, с открытием автобусной линии Констанц — Кройцлинген (Швейцария), нормализовалось «Малое пограничное движение». Немецкие таможенники появились в новой форме в 1950 году, а швейцарские коллеги продолжали патрулировать пограничную зону в касках и серых накидках.

«Для чего мы устраиваем эту выставку? Те, кто знает историю, могут лучше понять свое время. Вот почему мы показываем тоталитарное прошлое и войну: мы хотим показать, как рушились свободы и верховенство закона, напомнить о преследованиях и сопротивлении. Мы приводим наглядные примеры и показываем истории конкретных людей.»

Часы работы:

со вторника по пятницу с 10.00. до 18.00.

в выходные и праздничные дни с 10.00. до 17.00.

в понедельник — выходной день.

Стоимость билета:

взрослый 3 евро,

детский (от 6 лет), студенческий, школьный, групповой от 10 персон 1,5 евро,

с социальным паспортом 1 евро,

семейный 7 евро,

по средам после 14.00. и первое воскресенье месяца вход бесплатный.

Адрес:

Rosgartenstrasse 3–5

78462 Констанц

+4975319002245