Площадь Джемаа-эль-Фна, Марракеш

Нам дали свободное время, вывели в ряды большого сука (рынка), и отпустили в свободное плавание.

Я сказала, что рынок «большой»? Я оговорилась, рынок просто огромный. Сувениры, одежда, обувь, ковры. От обилия красок и запахов кружилась голова. Не люблю я долго ходить по магазинам и рынкам, это меня утомляет, а назойливые продавцы начинают быстро надоедать. Не понимаю тех людей, которым нравится долго торговаться, прицениваться к каждой вещи. Да, я торгуюсь, но всегда по делу, если вещь мне действительно нужна и понравилась. Купила я себе небольшой коврик и зеркало, отделанное в марокканском стиле металлом и верблюжьей костью. И решила выходить на «свежий воздух».

Но в какую сторону идти, я попала в настоящий лабиринт из торговых рядов и палаток. Но тут вспомнила я наставления для заблудившихся, что надо ориентироваться на минарет Кутубии, он, яко бы, виден из любой точки города, а где-то недалеко от него и наш отель. Но не тут-то было, стены домов стоят так близко друг к другу, что разглядеть можно только узкую полоску синего неба.

Тогда я просто направилась вдоль базара в сторону площади Джемаа-эль-Фна, ведь все дороги в Марракеше ведут на главную площадь города.

Вот она залитая ярким солнцем Джемаа-эль-Фна. Где-то здесь совершались казни, и отрубленные головы преступников, засоленные местными евреями, выставляли для всеобщего обозрения на утыканной гвоздями стене. Название у площади соответствующее — «Собрание мертвых». Солнце было еще высоко, людей на площади было мало, а может отсутствие толп народа объясняется тем, что на этот день не было запланировано ни одной казни? Но, скорее всего факиры, шпагоглотатели и гадалки просто отсыпались после ночной смены. Не успела я выйти на площадь, как тут же была атакована ватагой ребятишек, требовавших мзду, за проход по их территории.

Пришлось откупаться конфетами, но они не ограничились несколькими штуками, а просто вырвали весь пакет из моих рук и скрылись за ближайшим лотком продавца сока. Точно, побывать в Марокко и не испить свежего апельсинного сока из грязного стакана уличного торговца это непростительный грех для путешественника.

Пью кисловатый алельсиново-грейпфруктово-лимонный сок и оглядываюсь по сторонам. А что это за драгоценные камушки лежат у торговца на лотке? Подхожу ближе, разглядываю пристальнее и чуть не давлюсь остатками сока. На лотке горкой лежат человеческие зубы. Вымытые, высушенные они служат рекламой для уличного зубодера. Тут же разложены рядочком отслужившие свой век зубные протезы, бывшие в употреблении и, похоже, пережившие уже нескольких хозяев. Что, продаются? Рядом с зубодером сидит клиент, явно очень довольный работой хирурга-стоматолога. Интересуюсь, почём операция? Всего 100 дирхамов! Быстро и безболезненно! Ум-м-м-м.… Аж, зубы заныли… «Нет-нет…спасибо, я пока не хочу расставаться со своими зубами…"

Отбиваясь, пробираюсь сквозь строй женщин, желающих разрисовать меня хной с головы до ног, вырываю руки, что бы не успели их испачкать и сумку, что бы не успели в неё забраться.

А вот и они… Шипят, извиваются, пляшут под дудочку заклинателя змей. Змеи — моя слабость, не могу просто пройти мимо, обязательно остановлюсь и пообщаюсь. Черненькие стройненькие кобры не отрываясь смотрят на своего повелителя, и совсем не обращают внимания на любопытных туристов, которые, осмелев, присаживаются буквально в полуметре от своей смерти. Говорят, что бы играть часами на дуде, заклинатели потребляют огромное количество масла, не понимаю, как это связано.

Тут же снуют зазывалы, предлагающие сфотографироваться со змеей. Настойчивый парень эту змеюку мне и на шею наматывал, и об лицо умудрился змеей потереть, расхваливая качество ее шкурки. Не соблазнил. Но наиболее страшными, страшнее кобр, мне показались меланхоличные змеищи, свернувшиеся толстыми кольцами. Они никак не реагировали за звуки музыки, и лишь исподлобья разглядывали окружающих, казалось, что они выбирают себе жертву. Животный ужас заставлял меня держаться от них подальше. Кто они? Может это гадюки-щитомордники? От созерцая змей меня отвлек какой-то лепет за спиной. Обезьянка сидела на плече бомжеватого гражданина и трогательно тянула ко мне лапку. Я судорожно зашарила по карманам. Есть! Несколько конфет уцелело после набега мальчишек. Обезьянка вежливо взяла конфету, аккуратно развернула ее и с блаженным видом засунула угощение за щечку. Тот же маневр с протянутой лапкой проделал и ее хозяин. На этот раз отделалась сигаретой. Глубоко затягиваясь ароматным дымом, обезьяний «папа» поинтересовался, как поживает наш Путин, как разрешился конфликт с Грузией. Попутно ругнул Соединенные Штаты. Вот, это да! Оказывается, на площади Джемаа-эль-Фна обсуждают внутреннюю и внешнюю политику России.

Затем я познакомилась с обезьянками, сидящими в большом зеленом ящике. Малышки через небольшую щелку в двери протягивали ко мне свои худенькие маленькие ладошки, хватали меня за пальцы, заглядывали мне в лицо своими большими полными боли и муки глазенками, и плакали, плакали тоненькими детскими голосами. «Вот, возьмите деньги! И покормите обезьян, в конце-то концов! А лучше отпустите их в Африку гулять!»

На прощание делаю последний панорамный снимок площади. И надо же было, такому случится, что объектив моего фотоаппарата был направлен в сторону танцоров-дервишей в белом. Я их не заметила на общем фоне, а они как будто следили за мной. Не успела я сделать и несколько шагов, как передо мной возникли два смуглых мОлодца с протянутыми ко мне шапками:

— Деньги давай! — стали наперебой требовать они.

— Денег нет,- привычно отмахнулась я.

— Ты нас фотографировала, ты должна нам платить!

— Ребята, вы ошибаетесь, я вас вижу в первый раз, — и, развернувшись, уже хотела уйти, когда почувствовала на своем плече наглую руку. И вдруг слышу, как кто-то внутри меня закричал жалким испуганным голоском: «ПОЛИЦИЯ! ПОМОГИТЕ!». Как ни странно, это помогло, хотя полиция так и не появилась, но люди на площади мигом повернули головы в мою сторону. Вымогатели, злобно выругавшись, оставили меня в покое, и пошли искать другую жертву. Всё, с меня на сегодня хватит впечатлений, возвращаюсь в отель!