Привидения — мифические, исторические и современные

Гид Паша пошёл узнать. «Они уже пришли, но просили подождать, пока кофе попьют и так далее». «Так ведь открываются в 9, а сейчас уже четверть десятого?». «Да, правильно, и они на месте, но просили подождать». А, ладно. Восточная логика победила. Пойдём пока походим вокруг музея.

Здание музея находится в саду Бернса, одном из старейших парков в этом районе. Сюда вынесли масштабные экспонаты, которые оказались, вероятно, менее ценными, или не вошли в экспозицию по размеру.

В разных уголках парка установлены большие фигуры, в основном Будды, эпохи Гандхара. Гандхара была древней индоарийской цивилизацией, сосредоточенной на территории современного северо-западного Пакистана и северо-востока Афганистана. Ядром региона Гандхара были долины Пешавара и Свата, простирающиеся на восток до плато Потхохар в Пенджабе, хотя культурное влияние Большой Гандхары распространялось на запад до долины Кабула в Афганистане и на север до хребта Каракорум. Этот регион был центральным местом распространения буддизма в Центральной Азии.

Гандхара — древняя культура, не государство, государства на этой территории сменяли один другое. Если говорить о временных рамках, то в разных стадиях трансформации Гандхара просуществовала с 1 200 года до нашей эры до конца первого тысячелетия нашей эры, когда в битве при Пешаваре, которая произошла 27 ноября 1001 года между армией Газневидов и армией шахов Джаяпалы, последние потерпели поражение. Как приведения из далёкой, но реальной исторической реальности, смотрят на нас эти скульптуры со всех сторон.

Открылись, идём. Музей пустой — пока мы там были, пришла ещё группа из 8 человек англоговорящих и небольшая группа японцев. А ведь как-никак, музей в Карачи считается одним из трёх важнейших в стране. Главные экспонаты галерей музея включают скульптуры цивилизации Гандхара, каллиграфию, миниатюрную живопись, исламское искусство, старинные монеты и редкие рукописи Корана.

Что действительно отличает Национальный музей от всех других музеев Пакистана, так это тот факт, что он был создан после эпохи раздела как отдельный музей Пакистана, чтобы подчеркнуть историю страны и её народа, а также хранить старейшие артефакты, найденные в стране. Однако артефакты эти были в подавляющем большинстве собраны британцами, которые и увезли их основную часть. Не только британцы, но итальянцы, французы, немцы до сих пор не только руководят раскопками, но и ведут основную систематизацию. Например, о гробницах Чаукханди, куда мы ещё сегодня попадём, я в основном узнал из работы французских исследователей, опубликованной на сайте Тулузского университета.

Вообще должен констатировать, что пакистанцы не мастера музейного дела, или их, на самом деле, не сильно интересует история, кроме эпохи Великих Моголов и позже. То есть той, которая уже проходит под знаменем Пророка. Музей очень простой, не оборудованный, температурные режимы не соблюдаются. Экспонаты находятся за стеклом, часто грязноватым, нормальное фотографирование не представляется возможным. Разве что в залах с древними коранами свет и температура нормальные.

Хотя кое-какие уникальные экспонаты нашлись, их мы посмотрели с большим интересом. Крайне были интересны экспонаты с раскопок Мохенджо-Даро, города, который возник около 2600 года до нашей эры и был покинут приблизительно 900 лет спустя. Предполагается, что во времена расцвета город являлся административным центром цивилизации долины Инда (известной как Хараппская цивилизация). В то время существовало только Древнее Египетское царство и первые города Междуречья.

Очень странные фигурки из Мохенджо-Даро, прям инопланетяне.

А здесь — как будто пакистанцы насмехаются. Игральные кости нисколько не изменились, а глиняный лабиринт — узнаёте? В моём детстве на уроках развлекались, на последних витках шарик упорно не хотел идти в отверстие. Фигурки, возможно и не шахматные — доска скорее для оформления, но явно принадлежат к какой-то игре.

Отдельно в музее находится этнографический отдел, где представлены жители разных областей Пакистана в национальной одежде. Последовательно — Балуджистан, Синд, Пенджаб.

После музея Паша предложил съездить посмотреть порт. Не тот, где разгружаются большие суда, а тот, где живут самые малообеспеченные «труженики моря», с рассветом отправляясь на своих судёнышках в океан в надежде что-то поймать и прокормить семью.

Здесь полно людей и судов. Многие из них уже в это время разгрузились, отдав свой улов за мизерные цены перекупщикам.

Но кто эти люди, столпившиеся на берегу? Дело в том, что в сетях кроме рыбы, которую покупают магазины и рестораны, вытаскивают множество мелкой местной «тюльки», которая никому не нужна и её забирают для переработки в куриный корм.

Грузят её просто лопатами и голыми руками прямо из грязи в кузовы грузовиков. Вон — один стоит, уже гружёный, на заднем плане. Люди, которые эти занимаются, принадлежат к самому бедному слою. Как сказал гид — «здесь крайнее место в Пакистане, самое южное. И приходят сюда те, которые не могут найти работу нигде, здесь последнее место, где можно получить копейку». Или, вернее, рупию.

Находиться здесь не сильно приятно, люди хмурые, перепачканные илом и рыбьими внутренностями, многие напоминают живые привидения. Далеко не вся эта рыбья мелкота нагружается, часть остаётся на земле и гниёт, вонь стоит неописуемая. Фотографировать подробно не решился, здесь чужаки реальная редкость, многие посматривают озлобленно, понятно, не от хорошей жизни.

Быстро уезжаем, хотя на сами кораблики было посмотреть мне интересно.

Они, как и 500 лет назад, изготавливаются тем же способом и из тех же материалов.

Да и сам пригород, примыкающий к порту — один из самых бедных в Карачи.

Общественный транспорт в Пакистане — яркие, как сказочные драконы, но совершенно «убитые» автобусы.

Те, что «поновее» просто шпаклёваны и покрашены совсем недавно.

Как и в других странах Азии, популярны здесь тук-туки, правда многие называют их просто «рикши», название тук-тук не везде принято.

А это ещё один вид грузового и пассажирского транспорта — многочисленные трудяги-ослики. Или ишаки, ей-богу, разницу не понимаю. В данном случае шофёр «устал». В Пакистане нет спиртного. Но существует проблема с наркотиками. Хотя, этот водитель был единственной иллюстрацией, больше я не встречал.

После рыбного порта и неприглядных пригородов для поднятия настроения решили заняться покупками.

К слову, в Карачи для шопинга самые лучшие условия в Пакистане. Мы здесь приобрели половину всех сувениров, привезённых из страны, а жена накупила изделий из шёлка и хлопка, и себе, и дочерям в подарок. Цены — дешевле не придумаешь, умудрялись ещё и понизить, торгуясь, процентов на 40–50. Есть в Карачи целые кварталы, где торгуют. Я бы не назвал их классическим базаром, просто длинные переходы и галереи на первых этажах домов.

Счастливые продавцы благодарят нас за покупки.

На следующее утро выдвигаемся в сторону Хайдарабада, но предварительно посмотрим несколько интересных мест к востоку от Карачи, недалеко от городской черты. Нас приветствует весёлый водитель Али.

А это наше транспортное средство, на котором мы проехали почти 2 500 км по Пакистану. Микроавтобус рассчитан на большее количество пассажиров, нам вдвоём и гиду было в нём свободнее некуда.

В путь! Начинается третий день в Пакистане. По пути встречаем памятник Три меча. На трёх мраморных мечах выгравировано кредо первого президента страны: Единство, Вера и Дисциплина. Памятник был заказан бывшим президентом и премьер-министром Пакистана Зульфикаром Али Бхутто в 1973 году.

Больше часа занял переезд в восточный пригород Карачи, где находится таинственное кладбище, не похожее ни на одно другое. Оно известно как Гробницы Чаукханди, место, где по верованиям местных, живые и духи усопших делят одну и ту же священную землю.

Давным-давно, во времена империи Великих Моголов, появились гробницы Чаукханди, захоронения воинов племён салохов и джокхио, принадлежащих к народам синдхов и белуджей, и их многочисленных жён. Гробницы не похожи ни на одну из тех, что мы видели до сих пор, поскольку они сделаны из огромных плит песчаника, сложенных с величайшей тщательностью, создавая изящные пирамиды, которые тянутся вверх. Эти плиты украшены замысловатыми узорами, рисунками и сценами, которые рассказывают истории битв, семей и величия жизни и смерти.

Прогуливаясь по этому некрополю, можно заметить узоры, украшающие камни. Розетки, уникальные для региона Синд, цветут замысловатой красотой. Но на этих гробницах есть нечто большее, чем просто узоры, поскольку они говорят о людях, которые покоятся под ними. На мужских гробницах можно найти всадников, вооружённых мечами, луками и стрелами, в то время как женские гробницы отличаются изображениями драгоценностей и ожерелий.

Гробницы Чаукханди — это зрелище, которое можно увидеть при дневном свете, открытая книга истории и культуры. Но когда солнце опускается за горизонт и тени растягиваются по земле, «разворачивается» другая история.

Многие местные жители до сих пор верят жутким легендам, которые цепляются за это священное место. Они говорят, что когда наступает ночь, гробницы оживают. Они нагреваются, отбрасывая потустороннее свечение, которое пронзает тьму. Некоторые даже утверждают, что гробницы могут перемещаться и передвигаться, перестраиваясь таинственным образом, и всё это под покровом ночи. Они предостерегают посетителей от входа на кладбище, когда луна высоко в небе, а звёзды мерцают на чернильном полотне. Шёпот беспокойных духов разносится эхом по ночам, их присутствие ощущают все, кто осмеливается ступить на эту священную землю в темноте. Да-да… В любом случае, мы были в Чаукханди при ярком свете Солнца, проверить возможности не было)))

О 600-летнем кладбище Чаукханди впервые мир узнал из письма шотландского историка Джона Маклеода, адресованном британскому администратору сэру Генри Бартлу Эдварду Фреру в 1851 году. Доктор Жан Филипп Фогель был голландским эпиграфистом, работавшим в Археологической службе Индии с 1901 по 1914 год. Он указал, что гробницы принадлежали мусульманам на службе Великих Моголов. После обретения независимости учёные и историки провели серьёзные исследования.

Гробницы Чаукханди имеют уникальный дизайн, характерный для культур синдхов и белуджей. Кладбище было построено из бежевого песчаника, который выдержал испытание временем в засушливом климате Синда. Эти гробницы были построены либо как отдельные могилы, либо как кластер из примерно восьми саркофагов. Гробницы ориентированы в сторону Мекки — практика, присущая только мусульманам.

После кладбища Чаукханди следующим пунктом были развалины старого порта Великих Моголов, но гид Паша решил показать нам небольшой, но очень красивый мемориал суфийского святого Гулама Наби Шаха, он же Самандари Баба.

Находится на отшибе, куда ведёт просёлочная дорога.

Спокойное место для посещения, которое восхищает многих мусульман, исповедующих суфизм.

Народа не было, мы спокойно обошли очень красивый павильон снаружи и посмотрели могилу святого.

Я так и не понял, чем знаменит Самандари Баба, да и религия, конечно, нам чужда. Но павильон очень красив, инкрустация по мрамору, частички зеркального стекла.

В Пакистане часто не покидало ощущение провалов во времени. Народ зачастую, особенно за пределами больших городов, живёт во многом так, как он жил столетия назад. Вот и эта семья пешком идёт к могиле святого и можно только догадываться, с какими просьбами…

Теги: Культурно-познавательный туризм