Египетские будни

Вылетали в три часа утра по зимней погоде марта, и я приготовилась к тому, что в самолете нужно будет переоблачиться в летнее, что было, конечно же, неудобно, но что делать! Впервые летели из зимы в лето.

Под крылом самолета простирались разные земли, реки, страны, но впечатлила пустыня. Вспомнила Антуана-де сент-Экзюпери. И если раньше читала-знала, то теперь впервые почувствовала поэзию бесконечных песков. Это не объяснить. Уже в Египте поняла, что никакие фотографии не передадут то живое, даже если это будут высокохудожественные снимки. Просто фотографии — это вторая реальность, а пустыня захватывает необъяснимо, как одна из стихий, сотворенных без вмешательства человека. Этим нужно дышать и жить! С собою у меня был фотоаппарат и кинокамера. Тогда я больше отдавала предпочтение кино, а потому из путешествия у меня осталось больше видеофрагментов, нежели фотографий.

Когда самолет приземлился, и я увидела в иллюминатор смуглого военного в чужой форме, поняла, что вот теперь путешествие началось.

Плохо помню оформление документов — налепили какие-то вклейки, поставили штампы в паспортах, заняв, не скупясь две страницы, посадили в автобус и… повезли в магазинчик покупать тапочки для пляжа. Да, дно каменистое, камни острые — меня предупреждали, так что все в автобусе дружно купили пляжные тапочки и, наверное, не только. Это было еще то время, когда дефицит 90-х в наших магазинах, видимо сформировал у некоторых  туристов и спустя время, покупать за границей и то, что нужно, и то, без чего стоило бы обойтись. Впрочем, это зависило от наклонностей конкретный людей. Снова сели в автобус и поехали из Шарм-Эль Шейха, куда прилетели, в предназначенную путевкой бедуинскую Табу.

Проехали городом, дремотно глядя в окно, за которым уже наплывала жара.

Я была совсем не против пляжного отдыха и экзотических впечатлений, но целью моего путешествия была именно Святая Земля! Все остальное было только интересным сопутствующим.

Получив ключи от номера, мы в сопровождении подскочившего египетского юноши отправились в свой скромный номер. Служка донес наши чемоданы, получил от меня чаевые — 10 долларов (более мелких купюр не было), очень удивился, испугался и убежал. Впоследствии, когда мальчик меня видел, то старался обойти стороной (наверное, думал, что я одумалась и потребую чаевые обратно).

Номер оказался небольшим, но с кондиционером, который работал на совесть, а это было главное. Пока распаковывали чемоданы, выяснилась, что окно номера не просто скрипит под влиянием ветра, но завывает на все голоса. Поскольку знаменитый хамсин только набирал силу, я поняла, что жить в этом номере с худыми рамами, что прикрывала штора, тоже с большой дырой, стыдливо спрятанной в складку, невозможно.

Снова пошли на ресепшн через территорию гостиничных корпусов, под уже палящим солнцем. И тут случилось печальное — я забыла, как на английском языке звучит слово «сломано». Обратилась к эзопову языку и стала объяснять ресепшионисту, что в номере, который мы получили, невозможно жить, ибо окно от ветра «поет на разные голоса». Тогда смартфоны еще не вошли в обиход и «погуглить» я не могла.

Вернулись в номер, понимая, что, администратор, несомненно, напуганный состоянием моей относительной разумности (уж очень эмоционально я напирала на «пение окна», которое будет «мешать мне жить»), вряд ли станет помогать решить проблему. Но, к моему удивлению, через короткое время пришел человек, молча починил раму, а на следующий день, я с удовлетворением заметила, что и штору заменили.

Ну, а пока мы с мужем начали с того, что приняли душ, и пошли трапезничать.

В зале было огромное количество людей, наших соотечественников. Я встала за молодым мужчиной, крепкого телосложения, который «совал» — тарелку раздатчику горячего и показывал пальцем на только что приготовленный кусок филе, выглядевший очень аппетитно. Египтянин любовно прошелся ножом по румяному куску и, отрезав тонкий, красивый ломтик, положил его на протянутую тарелку. Соотечественник опешил. Глаза его расширились и он, замотав головой, снова сунул тарелку, громко возопив — это мало! Изъяснялся он по-русски, а поскольку местный человек мог его не понять, он стал говорить еще громче (некоторым кажется, что если говорить громче, пусть даже на родном языке, то «чужаки» их поймут).

Получив второй такой же кусок, мужчина не на шутку обиделся, снова сунул тарелку под нос египтянину и потребовал еще. Этому диалогу уже не требовался переводчик. Египтянин откромсал довольно большой кусок и положил на протянутую тарелку со смешанным чувством неодобрения и ощущения своей победы — он наивно решил, что его необычайная щедрость проучит жадного человека. Но не на того напал! Вместо того чтобы усовеститься, наш друг возопил: ты что! Издеваешься!

Египтянин все понял. Кажется, он уже начинал понимать по-русски. Он взял весь кусок филе, который, по его мнению, должен был бы порадовать ни один десяток туристов, положил в сердцах на тарелку (филе еле поместилось) и ушел, возможно, уронить скупую слезу. И не потому, что ему было жалко, а оттого, что он вдруг осознал, что не все еще понимает в этой жизни. Добившись успеха, наш мужчина сел за столик и вполне удовлетворенно заурчал над трапезой, потому что, видимо, привык кушать вкусно и… много.

За столиком мы познакомились с двумя молодыми женщинами, которые, как и мы приехали «только что» — даже не распаковали чемоданы. Дружная беседа нас сблизила и мы решили, что вместе погуляем вечером по территории.

Однако очень хотелось спать и мы пошли в свой номер, надеясь на отдых, который после бессонной ночи был бы очень кстати.

Не успели мы лечь в широкую постель, как за стеной номера неистово закричал телевизор. Промучившись минут десять, я пошла на звук, открыла портьеру на стене и обнаружила дверь. Повернув ручку — дверь оказалась не заперта, неожиданно оказалась в чужом номере. Телевизор орал в одиночестве, потому что, судя по звукам, хозяин, или хозяйка принимала душ.

К счастью как раз в это время водные процедуры у соседки закончились, и она вышла ко мне освеженная и счастливая. Соседкой оказалась наша новая знакомая, с которой мы только что трапезничали. Это была удача.

 — Громко! — пожаловалась я, показывая на телевизор.

 — Да? А я включила погромче, потому что мне в ванной комнате не слышно… Сейчас выключу.

Мы моментально пришли к консенсусу, порадовавшись тому, что вот именно мы, уже проникшиеся симпатией друг к другу оказались соседями. Номер-то оказался двухкомнатный! Просто из него сделали два номера. Моя соседка, из уважения, предложила мне взять ключ, который торчал в двери и запереть дверь с моей стороны.

Я оценила благожелательность и пошла спать.

Без кондиционера спать было невозможно — дышалось так, будто я рыбка на берегу, а включенный кондиционер создавал такую прохладную бурю, что он него надо было спасаться. Сын, который был в Египте уже неоднократно, предупреждал, чтобы мы опасались простудиться под таким искусственным, приятным ветерком.

Долго устраивали штору, которая гасила бы могучую струю воздуха и, наконец, заснули до вечера.

Вечером снова была трапеза и прогулка в темноте между разбросанными по территории корпусами.

В пустыне ночи холодные и я, с удовольствием кутаясь в шаль, с интересом взирала на уютные балконы, освещенные электрическим светом из чужих апартаментов. Дошли до моря. Неужели это плещется Красное море! — думалось мне. Казалось, что я случайно зашла в какую-то чужую, незнакомую мне жизнь, которая манила сладкой сказкой Шахерезады.

В чёрном небе висела луна, вернее полумесяц, но не такой, как у нас, в средней полосе России, а перевернутый, как на минарете мечети.

Сладкая нега начавшегося странствия ласкала сердце, звала к созерцанию, без мыслей и забот. Все было прекрасно!

На следующее утро, после завтрака, я узнала о возможностях купить экскурсии, и у доброжелательного сотрудника «Пегаса» приобрели заветную путевку на Святую землю, а кроме того, поездку в Иорданию, в Петру и в Синайский монастырь св. Екатерины. Все складывалось самым лучшим образом. Впереди были три недели гостевания у бедуинов, масса впечатлений, но главное осуществление моей мечты — Святая Земля!

Я была уверена, что меня ждет много радости, и была готова эту радость вместить.

Жизнь постепенно устраивалась. Через пару дней рядом с нашим корпусом открыли новый великолепный ресторан, где прекрасно готовили, было безлюдно и цивильно. Но главное, мы жили вдали от центра «тусовки», где аниматоры усердно развлекали и вовлекали в танцы, а скорее аэробику наших соотечественниц под громкую музыку (или то, что выдавалось за музыкальное сопровождение). Мужчины-соотечественники этими развлечениями не интересовались, лежали на пляже и очень часто вспоминали, что у них «все включено».

С пляжем почти сразу же случилась неувязка. Сейчас вспоминаю свою наивность и радуюсь тому, насколько мое сознание было свободно от плохих мыслей. Так покинув свои пляжные топчаны на часик, я решила отметить их, чтобы никто не занял. Положила свои пляжные тапочки — одну на свой топчан, а другую на топчан мужа — они стояли рядом.

Когда вскоре мы вернулись на «свое» место, на «занятом» топчане возлежал мужчина. На мое восклицание — а где мои тапочки! — он очень расстроился и стал убеждать меня, что когда он сюда пришел, тапочек не было.

Конечно же, он не был злосчастным похитителем, но пришлось долго успокаивать его, расстроившегося и безвинного, хорошего человека.

Вообще на пляже было спокойно. Никто не ходил с продажами всякой ерунды (так было на других пляжах, в других странах — мне рассказывали).

Видимо были даны четкие указания и с двух сторон территорию пляжа «охраняли» служители порядка. Они сидели справа и слева на стульях, в черных костюмах, белых рубашках и при галстуках. Солнце жарило нещадно, но ветер иногда был холодный, поэтому я пару дней, уже в конце отпуска, лежала на топчане, кутаясь в махровую простыню.

Сразу же за территорией пляжа, начиналась территория «свободной торговли». Мы — насельники туристического комплекса, могли пройти, перешагнув через невидимую, но заветную черту, а вот местные жители не могли. Они (мужчины) сидели на песке рядом со своими верблюдами, а их жены продавали какой-то текстиль.

Бедуинов было немного, потому что мы жили в Египетской глубинке, куда не ступала нога цивильного египтянина.

Искупавшись в Красном море, которое вскоре, оккупировали акулы (помните эти страшные нападения?) — я лежала на пляже, почти не опасаясь сразу двух зол. Можно было или обгореть под знойным солнцем пустыни или простудиться на холодном ветру, который, к счастью задувал лишь время от времени.

Лежа на топчане я думала о хорошем… Например могла вспомнить рассказ сына о том, как он зашел однажды в Хургаде в магазинчик, чтобы купить ароматическое масло. Хозяин был молодой парень, и они быстро подружились. Молодой египтянин поведал новому другу о своей жгучей тайне — он был влюблен в русскую девушку Ирину из Иркутска. Поскольку прекрасная Ирина уехала уже пару лет назад, все это время, влюбленный юноша мечтал о том, как он признается девушке в любви. Когда-нибудь…

Пришлось пообещать и придти на следующий день для написания письма далекой Ирине.

Письмо было написано с большим чувством. Перевод с английского на русский был не просто «подстрочником», но высокохудожественным излиянием — русский друг постарался. Листок был положен в конверт, но когда дошло дело до адреса, оказалось, что египтянин адреса не знает, поэтому просил написать просто — Ирине из Иркутска.

А мы все грустно улыбаемся — Ванька Жуков, Ванька Жуков…

В нашем «туристическом оазисе», может быть даже «резервации» среди пустыни, магазинов не было, кроме сувенирного. Там я познакомилась с хорошим юношей Андреем. Он был копт и в крещении Андрей. Свое родовое имя он назвал, но уверил, что я его забуду. Это правда — я и забыла. Мы подружились. Обычно из поездок я привожу кружки и мне понравилась форма кружки с Анубисом.

Андрей не одобрил мой выбор, объясняя, как мог, на английском, что эта фигурка «нехорошая». Тогда, чтобы успокоить продавца, который не хотел продавать хорошей даме такого нехорошего персонажа и отговаривал от покупки, купила еще одну кружку, с «хорошей» картинкой.

Мы поговорили о Святой земле, куда я собиралась вскоре отбыть, и юноша с гордостью показал мне на руке крестик, который у младенцев-христиан копты выжигают при крещении.

Я вспоминала Андрея спустя время, когда в Египте начались волнения, в том числе и на религиозной почве. Тогда все копты стали исповедниками — такой крестик не спрятать, да они и не стремились…

Я знала, что коптская община — одна из древнейших в христианском мире, и мы поговорили с Андреем об этом.

Конечно, главными событиями в нашем египетском гостевании были экскурсии и в первую очередь, «несколькодневное» посещение Святой Земли, но я не буду здесь смешивать несовместимое. В этом рассказе я вспоминаю только прибытие-отбытие на место «стоянки» и «баклажановый» отдых между действительно интересными поездками.

Закончу повествование воспоминанием о том, как мы улетали.

Не знаю, по какой причине, но прилетев в Шарм-Эль Шейх, вылетать мы почему-то должны были с какого-то маленького аэродрома в горах.

Сели в небольшой автобус и помчались по языкатой дороге, «да над пропастью». По тому, как наш юный водитель лихо выезжал на встречную полосу, не имея никакого представления, кто может нам выехать навстречу из-за горного выступа, я поняла, что водитель не только неопытный, но… вообще не водитель. Кажется, ему показали педали: газ и тормоз и он их запомнил. Слева зияла пропасть, справа нависали скалы, причем, когда горная порода отступала, на небольших углублениях не единожды виднелись обгоревшие остовы машин, которым не повезло.

Наши туристы были спокойны…

Когда мы все же добрались до аэродрома, я подошла к водителю и дрожащими руками стала совать ему доллары. Зачем? Не знаю. Наверное была в состоянии малого шока, а еще, наверное, в благодарность, за то, что мы все же добрались. Мальчик тоже дрожащими руками отталкивал мои руки, и деньги не брал по той же причине — был рад, что все же доехали. Так мы, молча и совместно, радовались какое-то время — каждый по-своему. Моя богатая фантазия сочинила сюжет. Видимо, нас должен был везти или отец, или старший брат мальчика (это для меня он был мальчиком — на вид ему было лет 16–17). Однако по какой-то причине старший выполнить свою работу не смог, поэтому снарядили младшего, который по законам Востока, ослушаться не мог.

На аэродроме тоже были приключения, но я не буду о них рассказывать, потому что дальше было хуже. В самолете нас оказалось всего 17 человек и на посадке машина по какой-то причине — может быть по причине своей легковесности, «свалилась» вбок, но пилоты выправили ситуацию и мы долетели!

Вот вспомнила свою первую (почти первую) заграничную поездку на «дальнюю сторону» и подумала, что жанр «расскажу, как дело было, без утайки» все же трудный жанр. У читателей может сложиться впечатление, что поездка не удалась.

Ничего подобного!

То о чем я вам здесь поведала было лишь фоном для истинно счастливого путешествия, которое состоялось и оставило, конечно же, незабываемый след в душе.

Пребывание на Святой Земле, Синай, Иордания… Какое счастье, что это было!

Для данного рассказа опубликовала и видео, которое должно оживить повествование.

Теги: Культурно-познавательный туризм