Белые снега северной широты. Ч - 15. Суринда. Дорога в Куюмбу

У школьников начались каникулы. Ребята отсыпались по домам, и потому улицы оказались пусты. Выйдя прогуляться, я долгое время бродил по Суринде в гордом одиночестве. Позже встретил человека, разговорились. Собеседник оказался бригадиром оленеводческой бригады. Из беседы с ним, а также с другими суриндинцами, удалось выяснить следующее.

В прежние времена Суринда процветала! В посёлке проживало большое количество специалистов. На подсобных хозяйствах держали свиней, лошадей, баранов. Коротким летом успевали вырастить картошку, свеклу, морковь. В 90-х народ разъехался, остались только эвенки. Теперь даже оленеводство с трудом сводит концы с концами.

По словам моего собеседника, в его бригаде 309 оленей. В округе это самое большое стадо (держат 50–100 голов). За оленями нужен уход, забирающий 24 часа в сутки. Сам он живёт в 50 км. Сын оленевод остался со стадом, отпустив деда и внука на праздник.

На вопрос, где посмотреть вчерашних бычков, эвенк махнул в сторону речки. Попрощавшись, иду по адресу. Не найдя ни людей, ни оленей, топаю обратно, вдруг вижу — вот оно счастье! Во дворе покосившегося дома к забору жмутся пять пыжиков. Почуяв чужака, ещё больше напряглись.

Не испугавшись истошного лая, подхожу, делаю пару кадров, после слышу.

— Ей, парень, у тебя выпить есть?

Человек говорил так, словно неделю страдал от жажды, либо был тяжело ранен. Выпить не было, отчего собеседник стал проклинать свою горькую участь. После, высунувшись в форточку, спросил, чего я хотел. Отвечаю, что кроме фото ничего и направляюсь дальше.

Страждущий догоняет, интересуется, кто я такой, откуда? После объясняет, дескать, руководство посёлка попросило приехать вместе с оленями. Он согласился, отбросил все дела, а они опять спиртное запрятали. Оленеводы живут в тайге, общаются по рации и собираются вместе только на праздник, а тут в очередной раз подлянка. Знал бы, не поехал бы, ибо дел в тайге полным-полно.

Моего нового знакомого звали Андрей. Он оказался доброжелательным и я сумел завоевать его расположение. Более того, Андрей предложил зайти через полчаса, пообещав прокатить на оленях.

Чтобы не возвращаться к вопросу со спиртным, объясню, точнее, нет, объяснить не получится, для Севера это вопрос риторический. Ребята весь год в тайге. Встреча в живую — большая радость. Они хотят отметить, но им не дают. Обидно! Я их прекрасно понимаю.

И тем не менее, кто хотел угоститься, того угостили. Весь последующий день прошёл в обстановке праздника. Никто никого не задирал, народ веселился. Остаётся только предполагать, что было бы, если бы из магазина не убрали водку.

Вернувшись в школу, вместе со всеми позавтракал манной кашей с варёными яйцами, попил кофе, и, в компании с Березиным, отправился на праздник.

Что нас во второй день ожидало, мы толком не знали. Зато солнце, победив тучи, обещало по Маяковскому, «светить всегда, светить везде, до дней последних донца…», однако, увы, посула не сдержало. Зато Андрей действительно подготовил оленей и запряг нарты.

Действие переместилось на реку, где оленеводы катали желающих.

Чтобы нарта пролетела на большой скорости, эвенки бежали рядом с оленями, подстёгивая и подгоняя, когда те брали разбег, на ходу запрыгивали в нарту.

От таких гонок олешки быстро устали, и тяжело дышали, высунув язык. Мы же, видя такое дело, по второму кругу кататься не стали. Когда открылся магазин, я стал одним из первых посетителей. Водка в продаже действительно отсутствовала. Что касается цен, они ожидаемо были выше московских.

Отдел одежды соседствовал с продуктовым. Мне вспомнились деревенские магазины из детства, где вместе с леденцами можно было купить мыло, лампочку, туфли или пальто.

К этому моменту выяснилось, в 12 часов в клубе должен начаться концерт. С самого утра возле здания администрации парковались машины с прибывавшими на праздник артистами. Из различных уголков Эвенкии приехало 4 коллектива, плюс музыканты с Алтая.

Их выступления планировались совместно с разминавшимися суриндинцами.

Клуб потихонечку наполнялся народом.

Не уверен, что читатель меня поймёт, но я щёлкал фотоаппаратом всех подряд, позже оставляя на карте наиболее колоритных.

Наматывая километраж по зимникам, кроме снега, тайги и сопок мы долгое время никого не видели, а тут целый посёлок…

Перед началом концерта с приветственной речью к собравшимся обратился А. Ю. Черкасов. Глава муниципального округа поздравил оленеводов с профессиональным праздником и пожелал дальнейших успехов.

Оленеводов и чумработниц наградили подарками. Дарил посуду, мясорубки и грамоты. Непривыкшие к славе таёжники, выходя на сцену, да ещё и рядом с большим начальником, чувствовали себя неловко, стараясь быстрее переместиться в спасительную тень зала.

После официальной части началось выступление музыкальных коллективов.

Признаюсь честно, вместе с залом смотрел как заворожённый.

Артисты изображали, как движется по лесу охотник, как выслеживает зайца, волка или оленя, как злобный шаман пытался разлучить юношу и его возлюбленную, но любовь оказалась сильней. Запомнилось, как смелый охотник на своей берестянке, попав в водоворот, боролся с течением, как приручал дикого оленя, как гордые лебеди защитили гнездо от лисицы.

Движения артистов отточены, а голоса мелодичны. За лёгкой и непринуждённой формой чувствовались годы тренировок.

Костюмы ребята шили сами, с концертами гастролируют по Красноярскому краю. Между тем, расстояния в Сибири неблизкие.

К примеру, чириндинцы прилетели на вертолёте в Туру, после всю ночь ехали на микроавтобусе.

Известный алтайский исполнитель Владислав Сугашев со своей супругой певицей на собственной машине прикатили из Барнаула.

Россия прекрасна этническим разнообразием. Это наш козырь, который мы обязаны пропагандировать.

Так то оно так, но я в очередной раз могу констатировать — для подобного предназначен телевизионный канал Культура, где непонятные ведущие приглашают таких же гостей, в то время как настоящая культура остаётся на задворках.

После обеда в спортзале состоялись детские соревнования. Куропатки противостояли снегирям, но победила, как всегда, дружба.

Ближе к вечеру народ вернулся в клуб и оторвался на дискотеке. Что касается меня, я и музыку послушал и по посёлку походил.

Интересно было понять, как живут люди, что думают, о чём мечтают.

Суринда для абсолютного большинства сограждан белое пятно, а между тем посёлок снимался в кино. В 1970 г. «Мой друг Тыманчи» в Монте-Карло завоевал «Золотую нимфу» за лучший сценарий. В основу легла известная северная легенда о дружбе мальчика и волчонка.

Отказавшись от профессиональных актёров, режиссёр Анатолий Ниточкин снимал эвенков, живущих по берегам Нижней Тунгуски.

В кадрах большое количество обычных людей, оленей, собак, снега и сопок. Фильм получился добрый и светлый.

Одного из мальчишек сыграл живший в Суринде А. Е. Амосов. В последующем он занимал в Эвенкии руководящие должности. Жители посёлка земляком гордятся.

К вечеру погода испортилась. Налетевшая пурга решила выместить на Суринде свою прощальную зимнюю злость. Возле школы намело сугробы, через которые мы с трудом пробрались, а после долго отряхивались. Застал бы нас столь яростный снегопад на зимнике, застрять мы бы конечно не застряли, но потеряли бы уйму времени.

После ужина я заглянул в комнату школьного сторожа, дабы узнать из ТВ-новостей, что происходит в мире. Здесь состоялась одна из самых удивительных встреч за всю поездку по Эвенкии.

Мой новый визави преподавал физику и математику. Жена тоже учительница. В семидесятых они вместе приехали в Суринду по комсомольской путёвке. Посёлок выделил трёхкомнатную квартиру в единственном двухэтажном доме. Вся последующая жизнь оказалась посвящена Суринде. Здесь родились дети, вперёд родителей уехавшие на большую землю.

Выйдя на пенсию, супруги ещё пять лет продолжали преподавать, после отправились к детям в тёплый и благодатный Краснодарский край. Купили дом, завели хозяйство. Несколько лет назад учителей, отдавших посёлку лучшие годы жизни, пригласили на День оленевода. Они приехали и узнали, любимая школа испытывает трудности, не хватает учителей, и весь учебный процесс под угрозой. Вернулись, попросили сына, смотреть за домом, а сами вновь укатили на Север.

Про Суринду мой собеседник может рассказывать часами. Для него это родное место, посёлок его принял, чего не могу сказать ещё об одном человеке, но где он работал, умолчу.

На следующий день с первыми лучами я вновь отправился бродить по посёлку. По дороге в Ессей на зимнике встретился один разговорчивый эвенк, он уверял: «В Ессее мясо не берите. Зачем издалека тащить? Приедете в Суринду, моё имя назовёте, вам любой продаст.»

Оленину привести из поездки хотелось, но пароль с именем человека, у которого всё везде схвачено, не сработал. Он оказался обычным балаболом. Более того, Суринда сама закупает мясо в Ессее. Диких рогатиков в прилегающей тайге нет, а домашних берегут как зеницу ока.

В этот раз я покорил горку, что возвышалась рядом с посёлком.

Поднявшись, обнаружил радиоточку, опоясанную проводами. Дальше смотрю, по моим следам поднимается человек, поздоровался и начинает воевать с заснеженной дверью. Мне это показалось крайне удивительным? Знал же, что снега намело, отчего не принёс лопату.

Помогаю отодвинуть дверь. Он протискивается внутрь, достаёт из кармана аккумуляторы, включает рацию и начинает сеанс радиосвязи.

— Третий, третий, как меня слышите? Приём.

На другом конце затрещало так, словно взлетал вертолёт, и тем не менее из труднопонимаемых фраз можно было заключить, что третий слышит.

— Через полчаса на зимовье будут отправлены один снегоход и две нарты с детьми. Обещают снегопад. Если к трём не приедут, просьба встретить. Как слышите? Приём.

Собеседник ситуацию понял, пообещав встретить. На меня же их диалог произвёл сильное впечатление. С одного из зимовий оленеводы приезжали на праздник вместе с детьми. Это в Москве 30 км. пустячок, а здесь можно попросту не доехать и замёрзнуть. Жизнь в тайге это испытание на прочность.

Предупреждённые о новом снегопаде, мы тоже хотели стартовать как можно раньше. Планы нарушил приятного вида молодой человек, предложив посетить этнографическую деревню, которую он строит на въезде в посёлок. Мы отнеслись к этому скептически, но после мнение изменили.

Демид эвенк, сам проживает в Байките, хотя семья в Красноярске. Байкит посёлок большой, и потому тамошняя жизнь отличается от суриндинской. Представив проект построения гостиницы, цеха по изготовлению сувениров и этнографического комплекса, Демид выиграл краевой гранд. Как мне объясняли, Эвенкия не Москва, получить деньги на благие цели гораздо проще.

Мы прошлись по территории, Демид открывал всевозможные двери, показал, где будет гараж, что хранится на складе, как будут выглядеть номера в гостинице.

Планы у предпринимателя грандиозные и дай Бог чтобы они осуществились. В Байкит два раза в неделю прилетает самолёт. Из Туры в Суринду можно добраться вертолётом. Теоретически, если всё получится, Суринда может принимать туристов, откуда те могут отправиться к оленеводческим бригадам.

Единственное, на что жалуется Демид, это местный менталитет. Работы полно и он из своего кармана готов платить по 800 р. в день. Приходи, клади доски, занимайся с электрикой. Увы, здесь свои особенности.

Прошлым летом закончилась в магазине водка. Народ пришёл и начал работать. Успели много чего сделать. Но тут словно удар под дых, в Суринду порвался вездеход. Стройка остановилась.

С женщинами тоже сложности, они могут прийти и также легко уйти. Домашние дела на первом месте. Пусть даже и так, но шить суриндинки по любому умеют. Демид поставляет сувениры в аэропорт Красноярска, где они стоят в 5 раз дороже.

В посёлке есть косторез. Для него купили инструменты, но он работает не постоянно. Отвлекают — охота, рыбалка, олени. Ради справедливости отмечу, если не запастись едой, за деньги таковую купить сложно.

Глядя на неоконченную фигурку из кости, я хотел её приобрести на память о Суринде. Незаконченность наводила на размышления о будущем посёлка.

Все по очереди мы померяли сшитую в Демидовских цехах шубу, в которой не страшны любые морозы. Поблагодарили за экскурсию и направились по маршруту.

Думаю, Демидовым на Урале на первых порах тоже было непросто. Дай Бог удачи эвенкийскому Демиду.

От Суринды до Байкита 160 км, а до Куюмбы ещё 125. Первым делом нам нужно доставить в Байкит Березина, у которого завтра самолёт на Красноярск.

Дмитрий человек занятой, на три недели поехать не смог, подгадав двухдневный визит под День оленевода. Возможно ему немного не повезло. Первый день праздника, с забегом на оленях, мне видится более интересным, но тут не угадать.

Вновь трясёмся по стиральному полотну зимника. После вчерашней пурги снежный покров достигал 20 см. В какой-то момент дорога превратилась в сплошное месиво при полном отсутствии колеи.

Принарядившись в разорванные белые покрывала, ёлки слегка покачивались на ветру, но снега не сбрасывали. У природы свои законы, которые мы не всегда понимаем. Возможно, они ходили на снежную распродажу, где поддавшись ажиотажу, нахватали лапами мягкого, белого, пушистого охапками про запас, а теперь жалко расстаться…

Ближе к Байкиту встречные машины стали попадаться чаще, причём не только грузовики, но также и легковые. Позавчера Березина до Суринды довезли за 4 часа, на обратный путь ушло все шесть.

В Байките заехали в магазин, пополнили запасы. Что удивило, подхожу на кассу, выкладываю помидоры в собственном соку, водку, селёдку, конфеты и что-то ещё. Когда дошло до скумбрии, продавщица переменилась в глазах, выхватила покупку и унесла прочь. Вернувшись, поняла моё удивление и сказала — рыба просрочена. По московской жизни подобное нонсенс!

Зато удалось купить оленину в упаковке, что при общении с полицией особо важно. В последующем температура ушла в плюс, но оленину я таки довёз.

Байкит городок живописный, устроился в долине между трёх бугров, подставив четвёртую под поцелуй Подкаменной Тунгуски.

С удовольствием походил бы по здешним улицам и обязательно посетил бы музей, но, увы, времени решили не терять.

Определив Березина в гостиницу, взяли курс на Куюмбу.

Зимник после Байкита идёт по Подкаменной Тунгуске. Часть холмов изрезано эрозией, другие цельный монолит из заснеженного склона и леса. В этом месте как нигде чувствуешь силу Сибири, её потенциал и внутреннюю мощь.

По реке прошли пару километров и поднялись на другой берег. Склон оказался крутым, с прицепами еле осилили.

После продолжился всё тот же до боли знакомый лес, при этом сама дорога оказалась значительно лучше. На отдельных участках разгонялись до 60 км, после чего возвращались к привычному 30 км/час.

На одном из перегонов остановились возле охотничьего домика. Подлетают три лайки и начинают скулить. Дмитрий кинул им по куску мяса, они с жадностью заглотили не пережёвывая. Какая была еда, всё собакам оставили. Они же в миг сожрали и побежали за машинами. Что стало с хозяином, непонятно? Таёжный охотник четвероногого друга никогда не бросит.

Долгожданная Куюмба разрезала ночь огнями в 21 час. С противоположного берега Подкаменной Тунгуски посёлок в ночи смотрелся потрясающе. Огоньки домов купались в розовом зареве Куюмбинского месторождения.

Нефтяники расположились в 40 км. Их факелы были не видны. Светились сама тайга и пространство над лесом, и свет этот, если не знать, можно было принять за пожар, либо за нечто инопланетное.

Продолжение — Куюмба

Теги: Культурно-познавательный туризм, Экстремальный отдых