Республика Ингушетия. Ч - 2. Дорога в Армхи

Плюс, много кирпичных зданий построенных ещё при царе.

До 1944 г. ингуши составляли 93% населения Пригородного района примыкающего к Владикавказу. 40% всех ингушей проживало именно здесь.

После депортации ингушей Пригородный район был передан в состав Осетии. Теперь, если посмотреть на карту, Ингушетия без Пригородного района по форме похожа на вопросительный знак. Отошло к Осетии и селение Ангушт, от названия которого произошло слово ингуш.

Владикавказ остаётся позади. Дорога ведёт нас в Дарьяловское ущелье. Слева над Владикавказом нависает Столовая гора (Мат-лам) 3080 м. Склоны её отвесны и совершенно неприступны. Если внимательно присмотреться, профиль горы напоминает лежащее тело великана с высоко поднятой грудью.

Приближаемся к теснинам ущелья. В голову невольно приходит, что этой дорогой ездили коронованные особы, военноначальники, революционеры и просто известные люди.

Проезжал здесь и А. С. Пушкин. В своей книге «Путешествие в Арзрум» Александр Сергеевич сообщает:

«Дариал на древнем персидском языке значит ворота. По свидетельству Плиния, Кавказские врата, ошибочно называемые Каспийскими, находились здесь. Ущелье замкнуто было настоящими воротами, деревянными, окованными железом».

Во времена Пушкина проход охраняли солдаты, здесь же рядом располагалась их крепость. Возле входа в ущелье горы обтянуты лесом, словно заботливо накрыты мохнатой папахой горца. Въезжаем в ущелье, лес со склонов исчезает.

Понять что-либо о природе Кавказа тяжело. Лес на Кавказе активно вырубают уже более 200 лет. Ещё монголы, осаждая Магас, пробивали к нему широкие просеки, и там, где рвал медведя Толстовский Булька, теперь раскинулась степь.

Вдоль дороги встречаются домики с выносными балконами — такая архитектура характерна для Закавказья. Как позже мне сказал один ингуш:

«Балкон в доме нужен, чтобы чай пить, а нам чаи гонять некогда — мы постоянно работаем».

Забегая вперёд, скажу, что домов с выносными балконами в Ингушетии не встретишь. Соглашусь и с удивительной работоспособностью ингушей.

За окном мелькают скалы, искрится на солнце тонкая струя Терека. Через 20 минут сворачиваем с трассы влево, пересекая по мосту затаившийся ручеёк.

Спокойствием реки в горах обмануть местного человека сложно. Терек хоть и кажется маленьким игривым ручейком, всем известно как он может быстро поменять правила игры и начать крушить всё подряд.

Впереди ворота, оформленные в форме арки с башенками, сверху надпись — «Добро пожаловать в Джейрахский район».

Здесь пограничный пост, где несут усиленную службу наши ребята, охраняющие границу с Грузией. Она совсем рядом. Фотографировать нельзя. Нас тормозят, проверяют паспорта, и, пожелав удачи, пропускают.

Когда-то через Джейрах проходил один из всесоюзных туристических маршрутов. Рюкзак за плечами, палаточный лагерь, песни у костра…. Наверно это было в какой-то другой жизни.

Проехав с километр, останавливаемся возле бюста ингушского революционера Гапура Ахриева.

На склоне располагался его родной аул, от которого в наше время осталось два дома. Тут нужно заметить, что горцы в подавляющем своём большинстве в Гражданскую воевали за красных. Они приютили в аулах остатки разгромленной 11-ой Красной армии.

В дни окончательного разгрома белого движения Деникин записал в дневнике: «Вершителем судьбы революции на Кавказе явилась маленькая ингушская нация.»

Упоминал ингушей и белогвардейский генерал Ляхов: «Не было случая сдачи ингуша в плен. Если у него только 5 патронов, 4 пули он пускает в нас, пятую себе в лоб.»

Вечереет. По горам скользят тени. Внизу у подножия скал бешено бьётся о камни речка Армхи, что в переводе означает «запретная вода». Музей революционера уже закрыт. Заур предлагает нам посмотреть знаменитый водопад Фуртог.

Нива ползёт вверх по узкой однополостной грунтовке.

Метр влево — обрыв, метр вправо — стена из камней. Что будет, если из-за поворота выскочит встречная машина? Разъехаться невозможно, и вниз лучше не смотреть.

Башир постоянно крутит руль, объезжая лежащие на дороге камни, и лихо вписывается в повороты. Могу сказать честно, я бы так не смог.

Наконец, выходим из машины. Мы поднялись выше, чувствуется приятный лёгкий ветерок.

Проходим через ореховую рощу.

Орех считается у ингушей священным деревом, его никогда не срубают.

Впереди шумит поток воды.

Водопад выточил склон горы, оголив на спуске её внутренности — щебёнку и небольшой камень, отчего приходится внимательно смотреть, прежде чем куда-то наступить.

Слезинками из горы пробиваются тоненькие потоки.

Основной водопад примерно с 12 метров бьёт вниз плотной струёй.

Позже в санатории Армхи мне довелось увидеть фотографию водопада Фуртог 1880 г., сделанную, когда в эти места приезжал Д. И. Менделеев. Создатель качественной водки сидит по центру, со всех сторон его окружают серьёзные горцы, кто-то на коне, другие, наоборот, залезли на отвесные скалы.

Менделеев изучал Кавказские горы, пытаясь искать полезные ископаемые.

Сохранились его записи и дневники, даже через 130 лет поражающие точностью анализа. А вот водопад за это время однозначно подрос примерно на 1–2 метра.

Спускаемся вниз, едва-едва разъезжаясь на спуске с другой Нивой, за рулём которой к моему удивлению сидит 14-летний пацан. Его мать рядом в качестве пассажира.

«Как такое возможно?» — спросите вы.

В горах зрелость наступает раньше, горы закаляют характер.

Движемся дальше по ущелью в сторону Армхи. Задолго перед селением Джейрах среди каменного ничего синеет футбольная площадка, где удивляет надпись «Газпром — детям».

С одной стороны понятно, ровный участок под футбольную площадку в горах найти тяжело. С другой, деньги как говорится, освоены, и кто сюда за несколько километров от своего двора придёт играть, непонятно? Позже, когда я спрашивал у местных, многие тоже были удивлены таким «подарком» Газпрома.

Селение Джейрах довольно большое, раскинулось по обеим сторонам дороги, и петляет по склону вместе с ней.

На скудных приусадебных участках горцы умудряются вести подсобное хозяйство. Ещё 150 лет назад дорогу в Джейрах закрывала крепкая стена с воротами, от которой ничего не осталось.

Единственная древность — боевая башня Цуровых.

По местным преданиям именно с неё началось селение. Ингуши утверждают, что башне примерно 1000 лет. По легенде охотник по имени Чур приручил олениху, и приходил на это место с миской чтобы её подоить.

После горец решил здесь поселиться. Построив боевую башню, он спрятал миску в её основание.

По традиции старший сын уходит из дома. Ему необходимо построить своё жильё, дом остаётся младшему. Возле старинной башни много раз менялся облик жилого дома.

Потомки Чура по фамилии Цуровы продолжают здесь жить. Говорят, они пытались искать в основании башни легендарную миску, но ничего не нашли.

За селением Джейрах на правой стороне ущелья чернеют над крутым обрывом заросшие бурьяном остатки замкового комплекса Эбан.

Некогда в этом ауле возвышались 4 боевых и несколько жилых башен. Селение было разрушено в 1830 г. отрядом царской армии под командованием генерал-майора Абхазова.

Пройдя по Джейрахскому ущелью, экспедиция Абхазова встретила серьёзное сопротивление только возле селения Эбан. Взять аул приступом не удалось. Абхазов пошёл дальше.

Далее 15 июля отряд генерал-майора Абхазова соединился в Таргимской котловине с колонной подполковника Плоткина, которая двигалась по Ассинскому ущелью. 17 июля карательная экспедиция начала движение в обратный путь к Тереку.

Эбанхойцы вновь встретив солдат, оказали упорное сопротивление. В донесении наместника Кавказа военному министру России говорится об этом так:

«…18 июля, подходя к развалинам с. Обин, авангард был встречен ружейными выстрелами из селения и уцелевших башен. Посланная рота Севастопольского пехотного полка при одном орудии немедленно вытеснила непокорных, но часть сих возмущалась, запершись в крепкую башню, не переставала производить стрельбу по отряду.

Артиллерия, подвезенная на весьма близкое расстояние, не смогла сбить верха башни, пехота не смогла сжечь окон, и поэтому князь Абхазов решился сделать мину и взорвать башню эту с ее дерзкими защитниками. Подкоп был заложен ночью под руководством офицеров генерального штаба, бывших при отряде, и окончен к утру.

Башня с окрестными каменными саклями взлетела на воздух и погребла под развалинами отчаянных защитников, а главный из них Маркуст (особенно известный производимыми шалостями на Военно-Грузинской дороге) взрывом был выброшен из башни и к удивлению найден живым под грудой камней…»

(Акты Кавказской археографической комиссии об Ингушетии и ингушах). Назрань, 1995 г.)

Изучая историю Кавказской войны, я не встречал фамилии генерал-майора Абхазов, а здесь его помнят.

Карательная экспедиция повторилась через 2 года. Поводом для нового похода стало убийство жителями с. Гули (ингуш. -Хьули) пристава Константинова.

Солнце окончательно спряталось за горами. День подходит к своему завершению. Дорога начинает петлять вдоль леса. Полицейский открывает ворота. Заезжаем на территорию Лечебно Оздоровительного Комплекса «Армхи».

Профилакторий основан в 1926 г. Среди соснового леса возвышается его новый перестроенный корпус.

Внизу отделение полиции Джейрахского района, сверху горнолыжная трасса и канатная дорога.

Размещаемся по номерам. Мне досталась комната на 5-ом этаже с видом на гору. Ночь вступает в свои права. Лёгкий ветерок начинает перебирать сосновые иголки, отчего, кажется, что он причёсывает кроны.

Звуки машин, проезжающих внизу по дороге, доносятся всё реже. Напротив нас, с другой стороны ущелья, растворяется в синих сумерках Столовая гора.

Вскоре становится совсем темно. Светлячками в ночи мерцают аулы.

Продолжение — Республика Ингушетия. Ч — 3. Штурмуем Столовую гору

Теги: Экстремальный отдых, Культурно-познавательный туризм