Берег Средиземного моря на территории Израиля плотно населен. Достаточно часто прибрежные города перерастают один в другой. Да и что бы в этих местах не жить, летом тридцать, зимой пятнадцать, весной и осенью посередине. При этом, когда мы говорим много народа, нужно понимать, что определение «много» всегда относительно. В Израиле в два раза меньше граждан, чем в Москве жителей, и, если мы, вытаращив глаза рассказываем, что прибрежные города превращаются в агломерации, следует учесть, что в Израиле это выглядит иначе, чем бесконечный Лос-Анжелес — Сан-Диего.
Еще совсем недавно, лет сто назад, жителей на территории современного Израиля практически не было. Когда палестинцы грустят о былом раздолье, хочется напомнить, что люди всех наций, проживавшие на этом раздолье до второй мировой войны, легко поместились бы в какой ни будь подмосковный Серпухов. При значительном сокращении площади проживания численность палестинцев значительно повысилась, это значит, что «питательная среда» стала намного богаче…
При том, что количество жителей в Израиле не велико, они достаточно подвижны и создают эффект абсолютно заполненного пространства. Граждане этой страны постоянно всех побеждают, где то преуспевают, в чем то участвуют, всех учат, при этом все у них почему то спрашивают разрешение, как результат кажется, что там народа как в легендарной Татаро-Монголии с ее бесчисленными полчищами. Реально в Тель Авиве, который многие хотят считать столицей Израиля меньше полмиллиона, а в красавице Хайфе чуть больше четверти.
Внешний вид жилых районов в прибрежных городах неровный. Я даже не про арабские районы, это не обсуждается, я про лучшее. Строят неплохо, проблемы в том, что ремонтируют редко. Если честно, я думал, что в благополучных районах израильских городов почище и поаккуратнее. В оправдание можно сказать, что соленный, мокрый ветер не способствует сохранности зданий и затраты на ремонт в прибрежных районах до неприличия высокие. Поверьте, на слово бывшему владельцу квартиры в кондоминиуме Галвестониан на берегу Мексиканского залива.
Из общего, понравилось хорошие пляжи. Купаться, я, конечно, не стал, холодно было, но камешек в море бросил. Получилось хорошо, булькнул. Море синее, песок желтый, жалко девиц не было. Хотя, в такую погоду они бы тоже синие получились, а от синих девиц никакой радости на душе. Выглядит берег в любом случае живописно и привлекательно.
Теперь о том зачем приехали — а подать нам сюда культурное наследие. Здесь опять имеет смысл сравнить ожидания и реальность. Я думал, что «культурного наследия» намного больше, ведь три тысячелетия назад здесь жили самые умные, при чем с большим отрывом самые умные. «Ах Древний Рим», да не было никакого Древнего Рима, когда евреи Книгу писали. В те времена потенциальные патриции палкой червяков на ужин выковыривали и даже не думали волчиц доить.
К сожалению, евреев слишком много раз побеждали. Наверно это неизбежно, чем длиннее история, тем больше тебя побеждают. Если у тебя ничего нет, никто не уничтожает твое культурное наследие, его просто не замечают. Завоеватели меркантильны, среди них мало настоящих эстетов, поэтому им не нужны берестяные туески и каменные гвозди. Как только культурно-образовательный уровень поднимается, завоеватели тут как тут. Деньги и другие ценные продукты отнимут, а культовые сооружения поломают, что бы неповадно было думать, будьте проще.
Кроме этого, создается впечатление, что культура древнего Израиля не была материальна. В любом случае должны были остаться произведения искусства, скульптура, барельефы, какие-нибудь колонны затейливые. Нет, я знаю, что кумиров создавать нельзя, но хоть какой-нибудь «растительный орнамент». Всех других тоже били многократно, но созданное в камне сохранилось. Здесь осталась Книга. Книга — это очень много, много больше, чем целый полк безголовых Ник, но книга не привязана к месту, нужно ли ехать в Израиль, только потому что они когда-то написали Книгу? По-моему нужно. Культура, как и вино хороши на месте производства, при транспортировке теряют качество.
Сначала у нас была Яффа и это справедливо. Яффа один из самых древних городов в мире. Хотя извиняюсь, всем в Израиле почему-то нравится говорить, что Яффа не город, а район Тель-Авива. Мне об этом рассказали человек пять, хотя, казалось бы, какая мне разница. У меня жена десять лет думала, что живет в Хьюстоне, а жила в Миссури сити, а теперь десятый год думает, что живет в Остине, а живет в городе Лейквей. В небольшой статье Вики по Тель-Авиву факт единения с Яффой упоминается четыре раза. Возможно, за этим какой-то интересный политический или административный фокус, но мне про него никто не рассказал (это я намекаю местным жителям).
На мой не просвещённый взгляд Яффа, конечно, город. Это одно из самых старых непрерывно заселенных мест в мире. В восемнадцатом веке до новой эры Яффа уже точно была, причем вокруг нее была довольно мощная стена. Задумайтесь на секунду они здесь прожили до новой эры столько же сколько после Рождения Христа. Мне это довольно трудно осознать.
Чем хороша привязка к местности, легко представить образ и события. Вот, например, за две тысячи лет до нас пришел в Яффу апостол Петр, зашел в дом к кожевнику Симону. А что не зайти? Выпили, наверное, в Израиле всегда вино хорошее делали. Ночью Петру виденье, навеянное трапезой, видит он скатерть самобранку, но накрыта она не шашлыком, а деликатесами — осетрина, икра, устрицы и другие некошеные продукты. Тут в комнату входит Бог и говорит: «Ешь сколько хочешь, теперь это нормально». Петр засмущался, а Бог, собственно, даже наставать стал. До этого я часто задумывался, почему признавая святость безупречность Ветхого Завета, христиане нарушают его каноны в плане здорового питания, а тут хороший, обоснованный ответ.
С Петром не поспоришь у него Ключи от Рая. Зачем ключи? Наверно, когда Петр уходит куда ни будь, он дверь закрывает, чтобы никто нужный из Рая не ушел и никто не нужный в Рай не пробрался, логично. Но почему ключи, а не ключ? Ведь случайных образов не бывает. Там два замка, для надежности, чтобы и не пытались без спроса уйти??? Посмотрите внимательно на картинку ниже — ключи одинаковые. Бог дал ему два одинаковых ключа… У меня только одна версия, если один потеряет, у него есть запасной. В принципе логично, а то представляете приходят с утра праведники, а дверь в рай никто открыть не может. Некрасиво получится, придется из ада медвежатника одалживать.
Яффа очень старый город, но даже в Яффе есть памятник Иерихону, потому что Иерихон еще более старый город. Он был такой старый, что, когда евреи сыграли на трубах атаку, город развалился безо всякой атаки. Если честно, сначала я подумал, что на фотографии ниже памятник грузинам, которые уже собрались потанцевать, но еще не готовы перестать пить, но добрая самаритянка разъяснила мне, что это памятник штурму Иерихона.
Кроме памятника победам есть памятник поражениям. Когда-то очень давно, очень древние египтяне побили не мене древних евреев и по это тому поводу поставили арку. Верхнюю балку пораженные древние евреи куда-то приспособили, а боковые до сих пор полны смысла.
Очень понравилось апельсиновое дерево на цепи. Каждый может понимать, как хочет, для тех, у кого совсем нет фантазии придумано четыре официальных версии на выбор. Мне показалось, что образ фантастически насыщен, особенно сочетание очень грубой емкости с почвой и очень нежного и одинокого дерева.
Яффа безусловно хороша. Она обшарпано элегантна. Там пахнет морем, плесенью, кофе и древней мудростью. Мне не удалось поесть или хотя бы выпить кофе в Яффе. Я думаю, я многое потерял. В городе, где люди сумели преодолеть вековые запреты кошерной кухни, повара просто обязаны хорошо готовить.
Я помню, как в книжках из детства древние евреи, невзирая на опасность быть побитыми камнями, настойчиво варили курицу в молоке. Скажу больше я не просто прочитал, я взял купил трехлитровый бидон молока (84 коп. между прочим) и сварил в этом молоке курицу, на которую у мамы, возможно, были совершенно другие планы. Если кто не знает, курицы пятьдесят лет назад в Союзе на дороге не валялись и могу поспорить, что люди помоложе совершенно неверно представили себе эту птицу. Результат моих историко-кулинарных экспериментов прямо скажем удивил, а как мама удивилась и говорить не приходится, но ведь древние евреи рисковали еще больше.
Из Яффы мы поехали в центральную часть Тель-Авива. Может центр Тель-Авива и хорошее место, но мы уже устали, мне хотелось выпить холодного вина на берегу моря (медленно и задумчиво) и я начал капризничать. В результате мне показалось, что новый Тель-Авив похож на второсортную Америку. Какие-то непрекращающиеся, неудачные попытки построить небоскреб.
Так же как Иерусалим — фундамент старого Израиля, Тель-Авив — начало всех начал для нового. Здесь был провозглашено государство Израиль, здесь возродили иврит, здесь «кто был ни кем, стал всем». Где-то с начала двадцатого века сюда начали приезжать самые замордованные, которых только можно себе представить. Мы часто жалуемся, на негативное влияние английского языка на современный русский, но сами тоже не остаемся в долгу. Прожив 30 лет в англоговорящей среде, я выявил два слова в английском с безусловно русским происхождением — водка и погром. Начало заселения, процветающего нынче побережья, началось с людей, которым нечего было терять. Сначала это были выходцы из Российской Империи, потом подоспели германские подданные. Освоились, прижились несмотря на очень суровое отношение англичан.
Из конкретных материальных достопримечательностей в Тель-Авиве нас интересовала Бриллиантовая Биржа. Здесь один из самых больших в мире центров обработки бриллиантов. Алмазы и другие драгоценные камни в Израиле не добывают. Их здесь обрабатывают. Когда-то давно была придумана блестящая система, обеспечивающая стабильность цен на бриллианты — никогда не обрабатывать алмазы в странах, где они добываются. Как результат алмазы, да и другие драгоценные камни практически невозможно сбыть в обход монополиста, контролирующего продажи, а значит официальный продавец может устанавливать любую, удобную для себя цену на продукт при необходимости регулируя ее объемами производства. У многих советских геологов, работавших на съемке, со старых времен, остались спичечные коробки с отборными драгоценными камнями. Это, к сожалению, совершенно не повод разбогатеть. Если черный рынок золота есть всегда и в любой стране, то черного рынка алмазов не существует.
В прибрежной части Тель-Авива обращает на себя внимание большое количество баров и ресторанов. Супруге налили гранатового вина и в процессе употребления долго рассказывали про изыски в изготовлении. Спецификой «вина» было то, что оно было сладкое и слабое — ранняя остановка ферментации. Рассказывали, не про то, чем они его траванули, а про то, как очень важно не разбить косточки. Мне рассказ не понравился, и я спросил, как вообще можно раздавить гранатовые косточки без использования танков. Дальше таким неблагодарным слушателям рассказывать не стали. Зачем я к ним все время лезу со своими дурацкими вопросами? Продавцы пытаются сформировать новый рынок «женского» вина, тут очень важна романтическая история желательно с картинкой — типа замороженных в поле кистей винограда. Да, конечно, вино от этого слаще не станет, зато берут это вино лучше и какое ни какое пояснение к странному вкусу. Обычное Каберне Совиньон, взятое согласно рекомендациям друзей с Туристера, было хорошее, с сильным насыщенным вкусом. Пока пил первый стакан еще помнил, как называется, а потом забыл, да и зачем оно мне.
Мы хоть и устали, но честно спросили у хозяина бара, что нам еще нужно посмотреть в Тель-Авиве. Он на чистом русском языке ответил, что в городе ничего интереснее его бара нет и лучше нам остаться здесь до ужина. Мы решили, что он наверняка лучше нас знает Тель-Авив, прислушались к его совету и заказали еще по бокалу.
Теги:
Культурно-познавательный туризм
