Кербела и её окрестности

Далее движемся по шоссе на Кербелу, перед которой должна смениться наша охрана. Очень долго ждём новых сопровождающих.

Старые ребята показывают на телефонах бессчетное множество своих детей, затем спрашивают, сколько у нас с Леной детей. Я им демонстрирую видеозапись на фотоаппарате, как наш Ваня в снегу лопатой ковыряется.

Ролик вызывает неподдельный интерес, его все смотрят по кругу. У полицейских у всех по две жены. Говорят, что хотели бы третью. У одного парня 13 детей, у другого 10. Жёны между собой не дерутся, так как живут в разных домах.

Мы, многократно зафотографированные, всей группой теперь тоже будем кувыркаться в их телефонах. Наверно со временем мужчин удалят, а женщин оставят. Разве это справедливо?

Пересекаем по мосту водоканал. Дальше ещё один мост, теперь уже через ленивый Евфрат. После попадаем в шумный двухэтажный город, над которым в разных концах кружат стаи голубей. Полицейские включают мигалку, сгоняя вправо местных водителей.

Впереди препятствие. Ослик, тянущий тележку с газовыми баллонами, упорно не уступает дорогу. Таких баллонов в России уже лет 15 не встретишь. Вот ведь глупое животное, не понимает значение мигалки и матюгальника. Ловлю себя на мысли, что так быстро и просто привыкаешь ездить с мигалкой.

Садится солнце над обжитой пустыней, которую люди застроили заводами, трубами и складскими ангарами. Тут на телефон приходит СМС на арабском: «Добро пожаловать в Кербелу».

Ночь и Кербела появляются одновременно. Выше становятся дома, шире дороги, больше размером лавки. Какое-то время едем по городу, куда-то сворачиваем вдоль бетонного забора и оказываемся возле красивого отеля, который называется «Отель на реке» и по-арабски звучит Наххер.

Выгружаемся с вещами, я вместе со всеми иду получать ключи от номера. Вдруг к Лене, которая осталась сидеть в холе, подходит начальник нашей охраны, кладёт перед ней рацию, телефон, пистолет, просит посмотреть за всем этим, и сам убегает куда-то… Кербела это не Багдад, здесь намного спокойней.

Очень долго кого-то ждём на КПП. Начинается обычная арабская неразбериха, но затем мы всей толпой проходим в центр города, при этом, к нашим трём полицейским добавляют ещё трёх автоматчиков. Кстати, наши сопровождающие оставили автоматы в отеле, по городу с оружием они ходить не могут.

Тёмную арабскую ночь режут фарами старенькие машины. Освещения почти нет, но люди и автомобили как-то умело расходятся. Проходим лавки и магазины, останавливаемся возле очередного КПП, недалеко от которого рваной раной чернеет взорванный террористами дом. На более близкое расстояние террористы не смогли подогнать грузовик к усыпальнице имама Хусейна.

Шииты

Много сект насчитал я в исламе.

Из всех Я избрал себе секту любовных утех.

Ты — мой Бог! Подари же мне радости рая.

Слиться с Богом, любовью пылая, — не грех!

Омар Хайям

Вся родня и соратники собираются 8 июня 632 года в доме, где скончался Пророк. У Мухаммеда, имевшего от 11 жён много дочерей, не осталось прямого наследника, все его сыновья умерли в младенчестве. Прямыми потомками Мухаммеда можно было считать внуков Хосана и Хусейна.

Их мать Фатима, дочь Пророка от первого брака, состояла в браке с двоюродным братом Мухаммеда Али ибн Абу Талибом. При жизни Пророк прилюдно обнимал Хосана и Хусейна, накрывая внуков своим плащом, отчего их стали называть «внуки плаща», в сравнении с другими потомками.

Пророк получил откровение свыше, обозначив Али как своего преемника и духовного руководителя (имама) мусульман после собственной смерти. «Для кого я покровитель, для того и Али покровитель», — говорил Пророк. Али на момент кончины Пророка было всего 33 года, и к власти его не допустили, Али покорился и не настаивал.

Двадцать четыре года правили другие соратники Мухаммеда Абу Бакр (632–634), Умар (634–644) и Усман (644–656). Своей смертью умер только Абу Бакр. После убийства Усмана, в сумятице гражданской войны, старая гвардия Мухаммеда заставила Али принять власть. Али становится халифом. Но за 24 года успевает вырасти могучий конкурент за власть — Муавия, наместник Сирии, который отвергает претензии Али.

Муавия ибн Аби Суфьян, сын старого врага Мухаммеда, принявшего Ислам только под давлением обстоятельств, отказывается признать халифом Али и выступает против него с большим войском. Когда две армии сошлись при Сиффине на Верхнем Евфрате, удача сопутствовала Али.

Перед самым началом сражения, не желая проливать кровь единоверцев мусульман, из его войска ушла часть воинов. От арабского слова харидж (уход) они стали называться хариджитами, позже превратившись в одну из самых непримиримых сект Ислама.

Хариджиты, пытаясь преодолеть раскол в Исламе, решили убить Али и Муавию. В определённый день они совершили свои акции. Муавия в Дамаске был ранен, но остался в живых. Али убийца подкараулил в городе Куфа в мечети, жестоко изранив халифа отравленным ножом. Через два дня 23 января 661 года Али скончался.

Когда Мухаммеда хотели убить заговорщики, молодой Али заменил собой Пророка, и лёг на кровать в его доме, дав возможность своему двоюродному брату бежать в Медину. Али провёл более 90 сражений и во всех победил. Он правил 4 года и 9 месяцев.

По воспоминаниям людей имам Али не имел недостатков, и был образцом человечности и исламской мудрости. Все годы после смерти Пророка и до вхождения во власть, Али занимался науками, издав даже учебник по арабской грамматике. Понятие шиизм происходит от арабского «шиат Али» — партия Али.

Все последующие 11 шиитских имамов являются его потомками. После смерти Али имамом стал Хосан, но выдвинуться в халифы у него не получилось. Хосан пошёл на перемирие с Муавией, публично в мечети Куфы отказавшись от власти с тем условием, что станет халифом после смерти Муавии.

Его имамат длился 10 лет. Хосан множество раз был женат. Среди его потомков немало королей и имамов, правивших в разных частях арабского мира. По приказу из Дамаска Хосана отравила одна из жён.

Когда в 680 году Муавия умер, он успел передать власть своему сыну Йазиду. Традицией арабов было выбирать себе халифа. Арабский мир опять пришёл в волнение. Куфийские сторонники дома Али стали уверять имама Хусейна выступить против Йазида, обещая, что вся Куфа и весь Ирак поднимутся на бой с узурпатором.

Хусейн в сопровождении небольшой группы соратников направился из Медины в Месопотамию. Тем временем восстание в Ираке Йазид подавил. Узнав об этом, Хусейн не захотел повернуть назад. 10 октября 680 года в местности Нинава, где позднее возникнет город Кербела, огромное войско халифа окружило лагерь Хусейна.

Внук Пророка, его брат Аббас и 70 соратников вышли навстречу врагу. Поначалу войны Йазида не решались напасть на отряд Хусейна из боязни пролить священную кровь, но затем всей толпой злодеи набросились, изрубив потомков Мухаммеда и его близких.

Хусейну отрубили голову и отвезли её в Дамаск, где христианский священник воспроизвёл на холсте образ Хусейна.

В наше время в Иране и в Ираке можно видеть портреты Хусейна и Али, хотя каким был Али, мы можем только догадываться. По воспоминаниям современников, сын был очень похож на своего отца, поэтому рисуют их обоих.

Именно после смерти Хусейна шиизм начинает оформляться как отдельная религия Ислама. Видит образовавшуюся трещину и другая часть мусульман. Все 11 шиитских имамов умерли не своей смертью. Отравили даже четвёртого имама Саджата, которому на тот момент уже было 95 лет.

После смерти одиннадцатого имама проверенные люди в 941 году надёжно спрятали его маленького сына. 12 имам — Его Светлость МАХДИ — обещанный.

С тех пор шииты верят в сокрытого имама, что он появится в нужный момент перед концом света. Этим они открыли путь для обмана тем людям, которые утверждают, что общаются с сокрытым имамом. Имамы Али и Хусейн являются самыми почитаемыми у шиитов, их наделяют магическими способностями.

Хусейн считается спасителем. Иногда возле шиитских мечетей можно видеть парусный корабль, он символизирует спасителя Хусейна.

Гром на небе — голос Али, молния — его меч. Учение о мессии применяется не только по отношению к двенадцатому имаму МАХДИ, но и к Али

Хадж

Вхожу в мечеть. Час поздний и глухой.

Не в жажде чуда я и не с мольбой:

Когда-то коврик я стянул отсюда,

А он истёрся; надо бы другой.

Омар Хайям

Ни слова не говоря, наш гид Али исчезает в темноте, вернувшись, держит в руках три чёрных покрывала, дабы женщины их одели и смогли подойти к мечети. Моя маленькая Лена пытается закутаться в чёрную паранджу, которая ей явно велика. Позже она разбирается в этом хиджабе, найдя внутри даже отсеки для рук, и подмотав ткань, старается придерживать её в складках. Я иду за женой как паж, помогая нести кербелинское платье.

Городские автоматчики остались на КПП перед мечетью. С нами только наша охрана, но проблем от этого нет. Когда Пророка спросили о том, с какими людьми лучше всего находиться, он ответил: «Это люди, при виде которых вспоминаешь об Аллахе».

Одна из сур гласит, что большой грех проходить рядом с молящимся мусульманином. Грешим. Фотографируем. На нас внимания не больше чем на влетевшую в окно муху.

Мой фотоаппарат словно находится в раздумьях, запутавшись в двух религиях, и снимает через раз.

Для шиитов Кербела одна из главных святынь. Здесь похоронен имам Хусейн. Подходя к мечети, словно Алиса в зазеркалье, попадаешь совершенно в другой мир. Золотые купола и минареты, освещенные множеством прожекторов, ослепляют подобно солнцу. Кругом иллюминация, и светло как днём. Такого количества света нет даже у нас на Красной площади.

Народу здесь очень много. Мы движемся по разделённой на две части пешеходной дороге, посредине которой власти устанавливают бесплатные ёмкости для воды. Справа и слева пешеходной дорожки под навесами на ковриках копошатся не знающие Христа люди.

Народ кушает, отдыхает, спит или просто сидит. Многие иранские паломники после свержения Саддама имеют возможность приехать в Кербелу.

А так как гостиниц в городе пока мало, да и деньги есть не у всех, паломники устраиваются на ночь, прямо на улице.

Но дети есть дети. Они не понимают, что в 19 часов нужно ложиться спать. Дети бегают, играя посреди расположившихся на ковриках людей. Семьи живут полноценной жизнью, только посреди улицы и на ковре. Вокруг много больных и стариков, они хотят исцелиться, прикоснувшись к святыне.

Агрессивных фанатиков мы не видели. Многие люди подходили и спрашивали, кто мы, откуда? Получив ответ, удивлялись, что мы из России.

Мечеть имама Хусейна и мечеть усыпальница расположены одна от другой на расстоянии 300 метров.

Обе они похожи и по форме напоминают шайбу с приделанными куполом, минаретами, арками и входами. Внутрь нас не пускают, но рядом что-то удаётся сфотографировать. Гулять здесь можно свободно, но нужно конечно одеваться в соответствующую одежду.

Мусульманский календарь построен только на изменении лунных фаз. Лунный год мусульманского календаря состоит из 354 дней и делится на 12 месяцев. Лунный месяц длится от появления одного молодого месяца до следующего, что составляет 29 дней 12 часов 44 минуты 3,8 секунды. Поэтому одни лунные месяцы могут иметь 29 дней, а другие 30.

В наше посещение Кербелы ещё продолжается хадж. Хадж — это особый обряд поклонения Аллаху. Хадж — переводится с арабского как «цель», как «очищение», он смывает грехи у мусульман. Хадж — это паломничество в Мекку, но если у паломника нет денег на Мекку, делается хадж к ближайшим святыням.

В Мекке шиитов не особенно любят, и многие из них предпочитают совершать хадж к могилам своих имамов. Точнее, тропа к имамам не зарастает никогда. Посещать усыпальницу и мечеть Хусейна можно 24 часа в сутки. Впрочем, в следующем месяце будет день Ашур, количество паломников вырастет в несколько раз.

День Ашур считается самым значимым. Адам получил прощение от Всевышнего за грех именно в Ашур. В этот день родился Авраам, Иса вознёсся на небо, Ной причалил к горе Джеди. Имам Хусейн был убит именно в этот день, в Ашур произойдёт и конец света.

По телевизору часто показывают, как шииты самоистязают себя ножами, цепями и толстыми верёвками. Происходит подобное именно в Ашур.

Выходим за пределы паломнической зоны. Женщины снимают свои накидки. Запутавшейся в парандже Лене помогает избавиться от неё наш полицейский. От такой картины у проходивших мимо девушек глаза буквально лезут на лоб. Чужой мужчина не имеет права притронуться к женщине, будь он хоть полицейский, хоть президент.

Жена жалуется на пыль, ведь накидку ей одели, которую только нищим выдают. Я успокаиваю её, ведь кербелинская земля священна.

Паранджа для женщин это броня. Помню, как несколько лет назад в Йёмене я всё пытался сфотографировать женщин в чёрных хиджабах и высоких шляпах, а гид меня всё хлопал по плечу, повторяя: «Аден, Аден». Уверяя, что в Адене будет много женщин, и их можно будет фотографировать. В итоге гид привёз в ночной клуб, где по сцене ходили арабки в купальниках, и местная молодёжь просто визжала от восторга.

Ночных бабочек можно было снимать с уходом в номер, или просто фотографировать. Но фотосъёмка стоила дороже, чем поход в номер, точнее, как билет на самолёт из Йемена до Москвы.

Затем, через какое-то время кто-то крикнул: «Шухер». Арабки одели хиджабы и спокойно ушли, у нас тоже проблем не возникло. А вот если бы барышни не успели одеться, их бы так и потащили по улице в голом виде.

Одним словом, после усыпальницы Хусейна мы всей толпой отправились поужинать в ресторан сладостями. Погуляли по ночному городу, посмотрели чем и как он живёт.

В любом случае, ещё раз повторюсь, ни я и никто из моих спутников не почувствовал ни малейшего намёка на агрессию по отношению к иностранцам.

Пещеры Тар

Велик от Земли до Сатурна предел.

Невежество в нём я осилить хотел,

Я тайн разгадал в этом мире немало,

А смерти загадку, увы — не сумел.

Ибн Сина

Ночью отель не спит. Кто-то выезжает, другие наоборот вселяются, хлопая дверями. Многие предпочитают посещать усыпальницу Хусейна именно ночью, когда меньше народа.

Перед рассветом голосит муэдзин, ему подпевают петухи. Одним словом, Кербела не спит никогда. Отель Наххер оказался на удивление хорошим. В фойе аквариумы и огромный кусок дерева с вырезанными фигурками рыб, птиц и животных. В Месопотамии такое дерево вырасти не могло. Наверняка композицию доставили из Юго-Восточной Азии.

После завтрака выезжаем из отеля и попадаем в пробку. Кербела довольно большой город, но замусоренный и по-арабски неухоженный. Глядя на некоторые здания понять тяжело, они разрушаются, осыпаясь, или наоборот их восстанавливают, а валяющиеся блоки и кирпичи являются строительным материалом.

Если с широких улиц убирают мусор, то на крышах домов он вечен. В одном месте видели, как в Кербеле строят широкую развязку. Омар даже пошутил, что это будет метро.

Пригород запутался в проводах. Бизнесмены покупают бензогенераторы и снабжают дешёвым электричеством всю округу. Множество проводов тянется к таким будкам.

В Ираке часто случаются перебои с подачей электричества. Когда это происходит, то начинает работать бензогенератор, питающий электричеством целый квартал. Арабы плохо знают свою историю, и словно провода в над Кербелой, часто путаются в простых вещах.

В Кербеле в 1498 году родился знаменитый поэт Мухаммед Физули. Рукописные копии сочинений Физули хранятся в библиотеках всего мира. Поэт похоронен в родном городе.

Национальный флаг Ирака и чёрный шиитский, знак скорби по Хусейну, развеваются возле воинской части. За Кербелу тоже были бои. Американцы не смогли сходу сюда ворваться.

За Кербелой начинается пустыня с какими-то промышленными вкраплениями.

Едем дорогой на Тикрит, именно там родился Саддам Хуссейн. По обочинам песок становится какой-то белый, это выступает соль. Справа вдали синеет солёное озеро Разаза, вода в нём как в Мёртвом море. Воздух сух и совершенно прозрачен, однообразные пейзажи просматриваются до самого горизонта. Даже небо не голубое, а какое-то желтоватое и безжизненное.

Вдруг ровная трасса резко понижается. По окрестным пейзажам понимаем, что здесь плескалось волнами море и, отступив, оставило скалы из песчаника. Далее ветер выточил причудливые скульптуры, утыкав их дырками пещер. Это и есть известный пещерный комплекс Тар.

Охрана идёт в гору вверх, проверяя, не осталось ли там пещерных людей. Мы, получив команду, поднимаемся за ними вверх.

В пещерах угадываются комнаты и залы с определённым назначением. Имеются и лабиринты, уводящие в подземное чрево горы, но капрал просит туда не лезть.

Поднимаемся на вершину горы, обозреваем окрестности и фотографируем.

Самое удивительное, один мой знакомый был здесь при Саддаме и эти пещеры упоминал.

Для меня на ту пору путешествия по миру были чем-то крайне далёким. Очень жалею, что я тогда слушал его краем уха.

Крепость Ахевер и оазис Ваха

Того, кто грешной страстью не влечён,

Сравню я с пересохшим ручейком.

Все ручейки звенят, стремятся к морю,

А он в пустыне занесён песком.

Вазех

Опять за окном движущегося автобуса жёлтый песок и кочки из зелёного кустарника. Хочется поставить кассету с музыкой ДиДюЛя «Дорога в Багдад», только где же её взять. Удивил водитель. У него имелась кассета с песнями Елены Ваенги.

Далее на одном из холмов видим множество машин. Омар объясняет, что это похороны. Умерший мусульманин должен быть погребён в этот же день, до заката солнца. Но правило повсеместно не исполняется. Родня покойного обязана с ним проститься, и люди не смогут так быстро собраться.

Словно мираж вдали начинает мелькать какая-то цитадель. Это крепость Ахевер. Именно её, приняв за Вавилон, мы видели с самолёта.

Со всех сторон крепость затянута колючей проволокой. На главном входе армейская будка. Нынешний гарнизон Ахевера насчитывает пять солдат с автоматами, охраняющих этот государственный объект от террористов, которым пустынный Ахевер совершенно не интересен.

Заходим внутрь, гуляем по крепостным стенам, заглядывая в самые дальние закоулки.

Цитадель была отреставрирована, здесь снимали исторические фильмы.

Полицейские находят даже ядро от пушки, мы все его тягаем и с ним фотографируемся.

Ахевер построил 1000 лет назад один местный халиф, для защиты Кербелы, и назвал крепость своим именем.

Некогда в этих местах проходила граница с Сирией.

После осмотра крепости уходит влево. Асфальтовая трасса разукрашенная зелёными флагами. Это дорога на Мекку. А мы едем вправо. Иракцы хотят показать нам оазис Ваха, где растут самые вкусные финики. Он расположен в стороне от трассы.

Здесь пробивается из земли множество подземных источников. В подтверждение этому земля становится коричневой и очень липучей. На одной из площадей оазиса, словно сколотые зубы, торчат два осколка древней крепости, к ним пристроены арабские мазанки. Омар утверждает, что это был дворец мелика Шамоона — еврейского короля.

Так ли это и жили ли здесь пленённые Навуходоносором евреи, теперь уже вряд ли кто ответит.

Центр оазиса — загрязнённый колодец с зелёной водой,

от которого во все стороны отходят замусоренные арыки.

По посёлку бегают дети, араб, запутываясь в платье, едет на велосипеде, женщины в парандже несут большие подносы на голове. Одним словом, течёт своя размеренная жизнь. Жители оазиса редко куда выезжает, и к ним мало кто наведывается. Даже американцы сюда не заглянули.

Р. S. Фотографии автора и Александра Цыганкова

Продолжение - здесь.

Теги: Событийный туризм, Паломнические туры, Культурно-познавательный туризм, Экстремальный отдых