Битва за урожай

Мы едем на здоровенном Лэндкрузере, ищем, где идет уборка — шеф дал задание поснимать на закате, чтобы солнце через клубы пыли, золотистые поля и идущие строем комбайны. По дороге обгоняем «буханку» скорой помощи.

— О, я такие скорые уже почти и не помню! В семидесятые разве что у меня по Мытищам такие ездили. Потом рафики появились, потом газели…

— Не, это у вас там, в городе. В Москве можно и на мерседесы скорые пересадить. А у нас тут зимой до иной деревни только на буханке и доедешь. Так что это не от бедности, это суровая необходимость…

Ехать недалеко, уже через двадцать минут мы натыкаемся на мельтешение теней среди плотной пелены пыли — нам туда. Зрелище это, конечно, совершенно потрясающее, никакие фотографии не передадут. В который раз меня радует моя работа: тебя везут, селят, кормят, показывают удивительное, я бы и сам готов был за такое заплатить, но нет, мне ж еще и денег за это дают.

Слушай, Юр, я в машине посижу, ладно? А ты дверь закрой, а то весь салон в этом будет.

— Да не вопрос, я недолго.

Пыль и ошметки летят во все стороны, по полю туманной полосой тянется пелена. Комбайны ходят строем, срезая полосы ячменя или пшеницы, я уже даже научился их отличать. Зрелище эпичное, в голове всплывают строки из газет моего детства: «Продолжается битва за урожай в полях Черноземья. Миллионы тонн зерна передали в закрома Родины колхозные хлеборобы Тамбовской и Липецкой областей…»

30 лет прошло, техника уже не та, колхозов и совхозов давно нет, а выглядит все почти так же. Ну, разве что грузовики по полю не идут параллельным курсом за комбайнами — у современных моделей свой резервуар для зерна, и только после заполнения они едут к кромке поля, где их дожидаются бортовые камазы.

В душ я там лазил после каждого выезда в поле. Ошметки зерновых застревают в волосах, в одежде, на коже, откашливаются из легких — надо было взять какой-нибудь респиратор с собой, но меня сорвали с места неожиданно, не успел в строительный магазин зайти. Мой водитель Саня говорит, это мне еще повезло, что аллергии нет, а то бы вообще сыпью покрылся.

Пшеничные поля перемежаются кукурузой и подсолнухом. Кукуруза выглядит нефотогенично — трава травой, просто зеленое поле. Зато подсолнухи прямо жгут глаза — желтое море от горизонта до горизонта, там дальше река, за рекой лес, а за лесом — опять желтое море. И все это колышется под ветром, переливается, а сверху накрыто куполом синего неба с ярко-белыми облаками. Красота неимоверная.

Правда, неожиданно для себя я обнаружил, что подсолнухи вырастают выше моего роста. Подходишь к полю и понимаешь, что снять это все ты не в состоянии — перед тобой просто стена, надо со стремянкой приезжать. Хорошо, что у меня есть опыт свадебных съемок с вытянутой руки вслепую.

На базе зерно сгружают в огромные амбары, сортируют, обрабатывают, снимают пробы и отправляют целыми составами. В прошлый раз я сюда приезжал — подъездные пути были пусты. Сейчас же тут рядами стоят вагоны, ждут погрузки.

А вокруг кипит работа — ездят грузовики, мельтешат погрузчики, а вокруг всего этого радостно носятся стаями голуби — у них тут прямо райская жизнь, изобилие и достаток.

Часть зерна лежит под открытым небом, и это выглядит вообще как пустыня Сахара с барханами и дюнами. Правда, к бархану регулярно подъезжает какой-нибудь механизм, загружается и увозит кусок пустыни в амбар. Но с другой стороны тут же подъезжает здоровенный самосвал и пополняет запасы.

Так что я вполне успеваю со своим фотоаппаратом.

На следующий день на небо набегают тучи, начинается дождь и уборка останавливается. Я, поснимав до обеда всякие сценки из жизни, офисы и прочие интерьеры, еду на вокзал — пора домой, прогнозы обещают дожди как минимум на неделю.

Сажусь в проходящий Воронеж-Москва, и оказываюсь в вагоне первого класса. Никогда в таком не ездил!

Там просторно, тихо и пусто, проводник приносит кофе, чай и какие-то бутерброды, на моем сиденье лежит фирменный пакет с тапочками и маской для сна, а местный вай-фай немедленно подключает меня к развлекательной системе с фильмами, книгами, расписанием и картой местности с достопримечательностями, которые я могу наблюдать из окна.

Четыре часа до Москвы — как в самолете откуда-нибудь из Европы, и ощущения почти такие же, только иногда поезд останавливается, и можно выйти покурить.

Но это скорее плюс, чем минус:)

Теги: Событийный туризм