Как рождаются мифы о Сибири и медведях

Группу сопровождал мой знакомый инструктор с турбазы Ергаки — Виталий. Он предупредил наших словацких гостей о ночных рейдах медведицы, поэтому чехи предусмотрительно натаскали кучу дров и выставили ночное костровое дежурство. Смешные — право слово, — ергакских медведей костры уже давно не отпугивают. Они спокойно подходят к костровищам и по-хозяйски снимают с жаровни дымящиеся котелки с тушенкой. Во всяком случае, я сама предпочитаю по ночам спокойно спать, а для медведицы не оставляю прикормов.

В эту же ночь, как будто бы в насмешку над осторожными чехами, в то самое время, когда трое туристов спали в палатке, а двое сторожили костер, медведь — пестун выкрал из прихожей палатки аккуратно упакованный кусок целлофана и один импортный кроссовок. Целлофан он притащил к моей палатке (видимо посчитал, что мне он нужнее, чем чехам и ему), а кроссовок мы с моей гостьей Евгенией нашли в тот же день за полкилометра от озера Каровое у подъема на перевал Художников. Этот кроссовок стал для чеха великой гордостью — его же мишка сибирский примерял.

Вечером следующего дня, почти по-темну, на стоянку недалеко от озера подошли еще двое мужчин — новосибирцев. Проводить с ними инструктаж было безполезно — они пришли под сильным градусом алкоголя. Вообще для горной тайги — это нонсенс, обычно в таком состоянии сюда не приходят — предпочитают «тусоваться» внизу на турбазах. Я посмотрела, что они расставили палатку, разогрели на костерке чай и стали продолжать свое похмельное застолье — после этого я пошла в свой лагерь.

Перед рассветом — около пяти часов утра я проснулась от громких «матерных выражений», звучащих со стороны лагеря чехов. Мат был явно русского происхождения. Любые ситуации, происходящие на озере Каровом, касаются меня лично, потому что это — мой дом. Я, естественно пошла к озеру. Картинка, увиденная мной, была и трагичной и комичной одновременно. Один из новосибирцев, держа в руках початую бутылку водки, как гранату, изрыгал ругательства в сторону дежуривших у костра чехов.

Чехи, в свою очередь смотрели на нежданного гостя с ужасом, совершенно не понимая суть его претензий. Проводник и инструктор чехов Виталий — спал мертвым сном. Как оказалось чуть позже, это раннеутреннее появление пьяного русского мужика в иностранном лагере имело очень глубокий смысл. Вечером новосибирцы засиделись допоздна. Один мужчина успел добраться до палатки, а второй так и уснул у догорающего костра, среди разложенной по периметру закуски — сыра, колбаски, шпротов, овощей. Раненько утречком горе-турист подмерз и проснулся. Первым делом он нащупал рукой бутылку водки, сделал пару-тройку глотков и стал шарить рукой в поисках закуски… коей не обнаружил!!! От такой неожиданности мужик открыл глаза и снова стал шарить руками в полутьме. Поиски еды не привели ни к каким результатам — валялись пустые банки, бумажки и обертки, но закусить было нечем. От такой несправедливости мужик стал орать благим матом, и в этот момент увидел в ста метрах от себя горящий костерок. Абсолютно логичная мысль посетила его похмельную голову — вот гады, своровали мою закуску и жрут.

В этом месте рассказа важно отметить, что мужик этот новосибирский понятия не имел, что костерок палят не его соотечественники, а иностранные граждане, потому как с вечера он ни с кем не успел познакомиться. Движимый справедливым негодованием, не выпуская из рук чудом уцелевшую бутылку водки, он направился к костру. Его агрессивные и многословные речи, обращенные к сидящим у костра людям, содержали всего два разумных предложения. Первое — отдайте мою закуску, и второе — или выпейте со мной. Ошарашенные чехи, ждавшие нашествие мишки, но никак не человеческого существа, что-то лепетали на своем языке, вразумляя разбушевавшегося русского гостя. На что мужик, совершенно искренне считая, что над ним еще и намеренно издеваются, разговаривая на тарабарском языке, распалялся еще сильнее.

Вот на этом моменте подошла я и наконец-то выпал из палатки Виталий. Кое-как, объяснив собрату туристу общую ситуацию, мы повели его обратно на его стоянку — посмотреть, что же там произошло. Естественно, мы сразу поняли — кто полакомился закуской, но нужно было мужчину как-то мягко к этой информации подготовить. Пока суть да дело — рассвело, и картинка у костровища новосибирцев стала понятной явной и зримой. Следы пребывания ночного гостя — а это был снова пестун-подросток, были совершенно очевидными. Он спокойно и размеренно кушал все, что попадало в его морду и лапы. Мишка и сидел, и лежал, и ходил вокруг спящего мужчины, оставляя после себя множество следов и несъедобный мусор.

Реакция мужчины на это происшествие оказалась из области психоанализа. Его сознание никак не хотело допускать в себя мысль о том, что вокруг его головы клацали зубки таежного мишки, и что, возможно, некоторое время этот мишка располагал свое мохнатое тело рядом с беззащитным телом незадачливого туриста. В нашу с Виталием сторону прозвучало из уст новосибирца просто классическое язвительное замечание:

-Ах, вы, суки — вы тут еще и мишку дрессированного держите и прикармливаете за счет туристов! Мы с Виталием понимающе переглянулись — дай бог, чтобы психика у мужика выдержала, и молча невинно ему улыбнулись — пусть думает то, что ему легче воспринять.

Мужик, в свою очередь, глотнув из бутылки, снова уставился на нас и продолжил в том же тоне:

— Вы че, ребята, в самом деле хотите сказать, что я спал, а этот лохматый хрен ходил вокруг меня? Мы снова спокойно и молча переглянулись и враз кивнули головами.

Следующее выражение еще более классическое для русского менталитета:

— Так это же ох…еть можно! На этом месте мужик резко допил остатки водки без всякой закуски, затем ломанулся в палатку, разбудил друга, быстро собрал в кучу свои вещички и бегом скатился с гор в долину турбаз.

Больше мы его на Каровом и в окрестностях Ергак не видели.

Еще одна история о том, как мы медведицу сыром угостили.

Это забавная история-быль о том, как мы медведицу сыром накормили. Произошла она в природном заповеднике Ергаки, где туристы и медведи живут во взаимном симбиозе, потому как туристы всегда обеспечивают свои походы в тайгу сгущенкой и тушенкой, а мишки любят туристов именно за эту их особенность.

Я вегетарианка и поэтому очень люблю сыр. Мои подруги, выехавшие ко мне в тайгу из г. Минусинска, решили порадовать меня этим замечательным продуктом. Нужно сказать, что к этому времени я прожила в тайге уже полтора месяца, поэтому для большего эффекта приятности Надежда и Евгения взяли сыр разных сортов — и твердый и плавленый и косичкой. В общей сложности килограмма два. Девчонки гордо тащили его на себе 10 км до моего лагеря вместе со своими вещами и продуктами, и торжественно вручили сей подарочек мне, наслаждаясь произведенным эффектом.

Вечером мы поужинали, в том числе и сыром. Со стола по-младшенству убирали девчонки. Для более полной картинки нужно сделать уместный комментарий. Евгения и Надежда были со мной в тайге не первый раз. Они прекрасно знали мои правила по поводу хранения продуктов в «холодильнике». Это снежник, метрах в 25 от палаток, куда я обычно закапываю масло и сыр, предварительно упаковав их в контейнер. И про местных косолапых «хозяев», периодически обходивших с проверкой лагеря туристов, мои гостьи тоже прекрасно знали. Перед сном я, как обычно, проверила — не остались ли продукты в доступном для матушки-медведицы и ее мохнатого медвежонка месте, ничего не обнаружив, спокойно легла спать.

Около четырех часов утра сквозь сон я почувствовала характерную «волну». Энергетики и сенсы меня поймут, остальные читатели нуждаются в объяснении этого феномена. Медведь уникальное животное — разумное и мощное. Матушка — медведица всегда «предупреждает» людей о своем приближении определенной низкочастотной энерговолной. Таким образом она тестирует человека на «силу характера» и проверяет насколько этот человек опасен для нее и для ее потомства.

Вообще для медведя человек — сильный соперник, и чаще всего косолапые стараются с ним не встречаться на «узкой тропе». Поэтому и рейды в лагеря туристов хозяева тайги совершают в основном ночью, пока беспокойный народ отдыхает. В общем, я прочувствовала сквозь сон «послание» медведицы и, не открывая глаз, стала прислушиваться. Вскоре появились фыркание, и дополнительные звуки. Таежники знают, насколько тихо ступает медведь. Его близость можно услышать только по дыханию — когда он принюхивается в поисках лакомств. Ну и еще, когда находит банки, рюкзаки, пластиковые бутылки и начинает их шумно «разбирать».

В общем я услышала как медведица ворочает камушки. Как и полагается, я стала на низкой частоте спокойно и певуче, почти горловым голосом с ней разговаривать:

— Ну и что ты пришла, ты же знаешь — у меня для тебя ничего нет, не трать зря свое время, шагай дальше.

И тут из палатки девчонок в ответ на свою просьбу, я слышу сожалеюще-печальный комментарий Жени:

— Лада, я контейнер с сыром за камень поставила после ужина и забыла в снежник закопать.

Как раз в этот момент медведица добралась до вожделенного контейнера, и вскрыла его с громким хрустом и удовлетворенным урчанием.

— Понятно. Тогда матушке — приятного аппетита, а нам всем спокойной ночи…

На следующее утро в десяти метрах от палатки девчонок на тропочке, ведущей в сторону нашей уборной, мы восхищенно рассматривали следующую картинку: сломанный контейнер небрежно валялся в центре круга. По его периметру аккуратно лежали обертки от всех видов сыра. Невдалеке, еще ближе к нашей уборной была заботливо выложена огромная зеленоватая куча — медведица в себе место освобождала для новой порции лакомств. Только вот жалко — до уборной малость не донесла. Но что с нее взять — она хоть и разумное, но все же животное.

Так приятно быть для кого-то богом, посылающим сыр небесный… Я же в связи с аккуратно оставленными медведицей обертками от сыра вспомнила еще одну байку про наших косолапых соседей.

Про сливочное масло и палку сервелата.

В то лето первые таежные гости-туристы в мой лагерь прибыли очень рано — в начале июня. Для горной тайги — это весна, поэтому палатки стояли на небольших оттаявших от снега участках. До приезда моих гостей в этом сезоне я встречалась с матушкой-медведицей только один раз — когда заходила в тайгу. Она меня сопровождала на расстоянии — любопытничала и охраняла.

Здесь уместно пояснить, что я захожу в тайгу рано — в начале апреля по глубокому снегу и уже в течение многих лет. Территория, по которой я перемещаюсь — зона одной и той же медведицы также уже не один сезон. У нее бывает новое потомство — чаще всего через год. Подростков двухгодовалых, она отправляет в самостоятельную жизнь, выгоняя со своей территории, как только у нее появляется новый малыш. Это я к тому, что мы с ней друг друга «знаем». У медведей великолепная память на запах.

Я живу в тайге по полгода в тесном соседстве с гостеприимной хозяйкой, и поэтому мой запах ей знаком. Она все время отслеживает мои приход в ее угодья, ненавязчиво сопровождая меня в начале пути. Она также точно знает, что у меня нет вредной для людей и мишек привычки ее прикармливать.

Семейная пара — Сергей и Евгения в горной тайге были почти впервые. Когда-то, много лет назад в студенческие годы Евгения путешествовала по кавказским горам. Во избежание перегруза я новичкам доношу информацию дозировано и последовательно — по мере актуальности. Поэтому в первый день я никому про возможные ночные «медвежьи посещения» ничего не сказала, тем более и не наведывалась в мой лагерь медведица до них.

Вечером после сытного ужина, вскрытая и аппетитно пахнущая палочка сервелата, а также полпакетика сливочного масла и сыр были заботливо уложены Евгенией в целлофановый мешочек, потом в пакет. Все это «прочное» сооружение Евгения передает своему мужу со словами:

— Сергей, закопай пакет в снег, только глубоко не закапывай, и ручки от пакета оставь снаружи, чтобы мы утром смогли его найти.

Не знаю как вы, но я не из числа тех людей, которые на ночь новичкам в тайге рассказывают страшилки. Поэтому мое замечание было очень осторожным:

— Может, стоит положить эти продукты в мой контейнер и закопать поглубже, и подальше от лагеря, а чтобы не потерять, оставить метку — палочку воткнуть.

На что Евгения уверенно ответила:

— Да будем мы с утра далеко ходить, да в снегу копаться — дернем за ручки, вот и все.

Я, понадеялась, что медведица занята воспитанием своего малыша, и ей пока не до нас. А на самом деле, мне было любопытно — придет она на запах новых людей или нет.

Еще днем, когда я устанавливала дополнительную палатку для ребят, а Сергей собирал дрова, у нас с Женей произошел небольшой инцидент. Палатку нужно ставить стратегически верно. Тем более, когда вокруг еще снег и места ровного и сухого не так много. Я стала задумчиво раскладывать палатку, примиряя ее дно с уклоном площадки. Женя сидела невдалеке и пыталась меня обучать, трактуя мою задумчивость, как неспособность разместить палатку (?!) Ее комментарии несколько отвлекали меня от процесса. Поэтому я задала ей вопрос:

— Женя, скажи — здесь красиво? На что услышала ответ, на который рассчитывала.

— О, да! Очень! — Тогда иди и полюбуйся красотами.

Женя ненадолго надулась на меня и направилась обозревать окрестности рядом со своим мужем, собиравшим дрова. Итак, я продолжаю — после сытного ужина (кто-то ел печеную картошку с сервелатом с, кто-то с овощами) мы улеглись спать. Я традиционно в своей трехместной палатке сплю одна — потому что у меня там еще и склад снаряжения вдобавок к моей персоне.

Ночью раздался небольшой короткий вскрик со стороны палатки ребят, но потом кроме шепота я ничего более тревожного не услышала и спокойно уснула до утра. Утром Евгения первым делом спросила меня — не входила ли я ночью из палатки. Вообще-то у меня нет привычки по ночам из палатки в тайгу выходить. Я стараюсь на ночь не пить много воды, чтобы в темноту да холод из спальника не вылезать. Поэтому я ответила, что не выходила. Она подвела меня к своей палатке и показала на болтавшуюся растяжку, которая посередине была срезана, как ножом. Оказалось, что ночью растяжка сильно стукнулась о полог палатки как раз в том месте, где находилась Женина голова, и это вызвало ее непроизвольный крик.

В результате этого происшествия она решила, что зря на меня обиделась днем, поскольку духи гор меня оберегают, а ее с помощью «напавшей» растяжки предупредили о неуместности обид в тайге. Вот бы все туристы так верно мыслили! Предвкушая забаву, я направилась к снежнику, где был «надежно» закопан пакет с завтраком. Но есть еще одна примечательная для этого рассказа подробность. Дело в том, что Евгения — врач педиатр. Как оказалось чуть позже, этот факт сыграл свою уникальную роль в этой истории.

В общем, я позвала Сергея, и мы вместе подошли к месту «схрона». Вокруг палаток и лагеря нами со вчерашнего дня снежок был утоптан, поэтому там следов ночной гостьи не было видно. Но к схрону вчера единожды подходил только Сергей. И сейчас на снегу совершенно отчетливо были видны большие почти круглые следы от мягких подушечек совсем не его ботинок. И пакета с завтраком почему то не было на месте — осталась только небольшая выемка.

К нам подошла Женя. Ее реакция на следы и отсутствие завтрака была чисто профессиональной и потрясающей! Она расстроено произнесла:

— Боже! Он же колбасу и масло вместе с обертками съел — у него же теперь несварение желудка будет!…

У нас с Сергеем животы болели не от голода, а от хохота.

Следующим летом эта история про сервелат имела свое замечательное продолжение.

Как сервелатом мишку отгоняли.

Эту историю мне рассказали ее непосредственные участники.

На озере Лазурном даже в разгар туристического сезона обычно стоит только пара лагерей. Это озеро «проходное» в направлении перевала Сказка, водопадов Грация и Богатырь. Группа путешественников состояла из нескольких семей с детьми.

На озеро Лазурное они спустились уже к вечеру. Пока мужчины размещали лагерь и поддерживали огонь, женщины в большом котелке готовили макароны по-флотски. Запах тушенки привлек голодного пестуна — косолапого подростка. Он ненавязчиво прохаживался в метрах пятнадцати от костра. Нужно отметить, что в Ергаках медведи настолько привыкли к кострам (на которых обычно готовиться что-то вкусненькое), что после того, как туристы отправляются спать, потапычи спокойно подходят близко к костровищу и проверяют котелки. Если котелки с остатками пищи, или не помытые, заботливые лохматые няньки вымоют за вас вашу посуду, притом очень тщательно.

В этот раз почему-то семейной группе близкое вечернее присутствие мишки не пришлось по душе. Может быть, они подумали, что нянька им не нужна и посуду они могут вымыть сами. В общем, они решили, что гостя нужно отвадить. Только — как это сделать? Решение было простым и гениальным — а почему бы не угостить мишку сервелатом? Он примет этот подарочек и с ним отвалит…

Самый отчаянный мужчина бросил в косолапого первую палку сервелата, заодно, отпугивая его летящей колбасой. Но почему-то мишка не сильно напугался, спокойно умял сервелат и приблизился еще плотнее к людям и костру. По всей видимости (подумали туристы), сервелат не очень качественный, и бросили в него сервелатом, произведенным в другой пищевой компании. Но привередливый мишка, проглотив и этот подарочек, упорно не хотел отваливать от лагеря. Сердобольные туристы, немного изменив классическую поговорку «ужин отдай врагу тогда завтрак ты съешь сам», решили отдать оголодавшему гостю последний ужин — макароны по-флотски.

В результате всех этих «разумных» действий, до самого рассвета от костра в палатки так никто и не осмелился уйти, а в периметре огня, были собраны все даже самые мелкие дровишки. Любопытный подросток, удивленный таким радушным приемом всю ночь делал благодарственные круговые обходы вокруг группки людей, тесно сплотившихся у маленького костерка.

Рано утром, группа сама быстренько отвалила за два перевала к озеру Каровому, где участники и поведали мне эту великолепную историю, недоумевая по поводу нелогичного поведения мишки. А вы не пробовали даже в городских условиях отвадить от себя голодного бродячего пса какой-нибудь колбаской? Попробуйте — вдруг у вас получится?

Теги: Экстремальный отдых