И всё же знакомство с Мбороро и с Дувайо отнюдь не являлось главной целью нашего визита в Поли. Городок находится примерно в 120 км. от Нигерии, и нам предстояло отправиться в горы, почти к самой границе, дабы увидеть загадочный народ Кома, пребывающий каменно-бронзовом веке, не принявший, ни ислам, ни христианство, ни саму цивилизацию вообще как таковую. Соответственно, на третий день пребывания в Поли мы выехали в заданном направлении.
Январь месяц даже для Камеруна холодный. Утром, кутаясь в куртки, завтракаем, собираем кое-какие вещи, загружаемся в джип и отправляемся по маршруту.
Первой остановкой становится полицейский участок на окраине Поли. Здесь нам должны выделить охрану, которая будет нас сопровождать. Всему виной террористическая группировка Бока Хорам. Водитель Бишаир заверил, что в прежние годы по стране можно было вполне свободно путешествовать, причём не только с гидом, но и самостоятельно. Африканцы никогда и никуда не спешат.
Стоим возле полицейского участка, ждём непонятно кого. Погода в этот день преподнесла сюрприз. Сильный и холодный ветер поднял в воздух большое количество пыли, которая ощущалась на языке и в глазах. Сидим в машине, закрыв все окна, никого не трогаем, так нет же, привязался какой-то пьяница, ходит, бродит, просит на опохмелку. И это не где-то, а возле самого полицейского участка. Эх, не построили здесь педантичные немцы медвытрезвителей, ну, а сами камерунцы о подобных чудесах даже не слышали…
Наконец, от пьяницы удаётся отбиться, ибо на работу приезжает жандарм, в блестящих чёрных ботинках. Следом за ним мотоциклист-таксист привозит секретаршу.
В Африке свои негласные законы — одеждой девушка никоим образом не отличается от соотечественниц, но по обуви можно понять, что она, скорее всего, занимает какую-то важную должность. В Камеруне простые люди могут в шлёпках ходить — госслужащие никогда.
Наши дела после их появления стали продвигаться быстрее, и вскоре нас представили коменданту округа Фаро. Крепкий и рослый африканец в чине старшего лейтенанта внимательно осмотрел нас, покрутил в руках российские паспорта и пожелал нам удачной поездки. На голове офицера красным солнышком сиял краповый берет, а на груди, расправив крылья, рвалась в небо золотая эмблемка десантуры.
Это был безумно колоритный персонаж! Забыв про все запреты на фотосъёмку военных, мне страсть как захотелось с ним сфотографироваться, но комендант был строг. Какое-то время мы просто общались. Марина перевела ему о моей службе в армии. Далее, стал спрашивать уже я.
Из беседы выяснилось, что в Камеруне, чтобы стать военным, необходимо заключить контракт, и не на год или на два, а сразу на 27 лет. Отслужив 2 года, можешь начать учиться на офицера.
Однако, интерес мой к камерунской армии был полностью подорван, когда старлей сказал мне, что он как десантник имеет 2 прыжка. Вот так, всего два!!! И это офицер, комендант округа. Что тогда можно говорить про обычных солдат?
Когда все формальности были улажены, мы тронулись в путь. Впереди на своём мотоцикле местный гид Абдула вёз одного солдата, другой мотоцикл с ещё одним нашим охранником ехал сзади. Второй раз я с охраной путешествую, ну, а первое такое незабываемое путешествие было в Ираке.
Местность Поли окружена горами.
1
Здесь меньше ветров, и не так жарко летом. Слева вдоль дороги тянутся покрытые жёлтой травой горы, у подножия которых прячутся зелёные кустарники и круглые серые домики. Горные склоны периодически, то приближаются, то уходят чуть в сторону. Не смотря на некое однообразие саванны пейзажи вдоль дороги очень даже живописные, то забелеет вдруг хлопковое поле,
1
то заблестят каменной чернотой утёсы, то вдруг обожжёт взгляд огненное дерево фламбоян. Его сухие красные цветки остаются после падения листвы на ветках, словно новогодние игрушки на забытой и осыпавшейся ёлке.
1
Проезжаем большие и малые деревушки, в которых живут по большей части христиане. Колонизаторы старались расселить народ вдоль дорог, так, чтобы он для них был легко доступен.
1
В этом случае от принятия христианства местный люд уже никак не мог откосить.
1
Горы остаются в стороне. Справа и слева тянется кустарниковый лес, то уже выгоревший, а то ещё не успевший.
1
Мы въехали в национальный парк Фаро, и движемся по дороге, разрезающей его напополам.
1
Опытный Бишаир, приметив животных, останавливает машину.
1
Однако, бабуины, антилопы и даже птицы, предпочитают сразу ретироваться. Выходить из авто нельзя. О нормальной фотосъёмке нечего даже и думать. Единственное, кого удаётся запечатлеть, так это привычных уже зебу.
Пастухи пригоняют их в парк на водопой. Иногда можно видеть интересные сценки — птицы садятся на спину африканских коров, и выискивают что-то в их шерсти своим клювом.
Марсель рассказывает, как он несколько раз в качестве гида сопровождал сюда в парк высокопоставленных охотников из России. На данное развлечение существует такса — на убийства зверей существуют расценки.
Касаться этой темы я не хочу, отмечу лишь, что мясо убитого зверя обязательно достаётся какой-то местной деревне. Охотник обычно забирает только рога, или бивни.
1
Представляю, какая радость у местных, когда богатенький дядя убивает слона… Низенький лес заканчивается. Дорога выводит нас в небольшой городок Косин (или Коаин). Здесь находится администрация национального парка, где охотники получают всевозможные разрешения и лицензии.
1
Отмечаемся в полицейском участке, и движемся дальше.
1
Не уверен, что меня поймёт читатель, ибо трудно описать те чувства, которые ты испытываешь, когда после однообразной саванны и выжженного леса, перед тобой вдруг, словно раскрыв объятия, появляется большая широкая река, и окидывая взглядом эту мощь, невольно радуешься переменившейся картинке. Это река Фаро, левый приток Бенуэ.
2
Она приходит в Камерун из Нигерии. Немецкие колонисты на другую сторону реки переправиться не смогли, а французы так и вообще управляли этими местами лишь номинально.
(Фото из интернета)
Всё изменилось в 1960 г. — премьер-министр Ахмаду Ахиджо сумел построить через Фаро так необходимый здесь мост, а далее мост помог победить ему на выборах президента.
Останавливаемся, дабы полюбоваться видами и просто подышать речным воздухом. Здесь, наконец, появляется возможность познакомиться с охраняющими нас солдатами.
1
Ребята совсем молодые, оба прослужили чуть больше года. Высокого и широкоплечего парня зовут Феликс (народность Бета), он из Яунде, а столичный житель, как известно, от представителя глубинки всегда и везде отличается.
1
Второй наш сопровождающий по имени Зами оказался северянином (народность Мада), как раз из тех мест, где шурует Боко харам. В дальнейшем при общении с нами Зами был скован и более стеснителен. Любопытно, ребята были из одного подразделения, но при этом Феликс носил краповый берет, тогда у Зами на голове была какая-то панама. Почему? Этого я так и не понял.
2
Камерун очень сильно заинтересован в туризме, отчего власти создали в сложных местах специальное подразделение для их охраны. Для Феликса и для Зами это был первый опыт общения с иностранцами. Оба парня оказались вполне приличными ребятами, и ничего плохого про них сказать я не могу. Военную форму солдат дополняли американские ботинки, тогда как вооружены они были бельгийской винтовкой FN FAL. Приведу небольшую техническую справку.
Винтовка FN FAL (Fusil Autamatique Leger — Легкая Автоматическая Винтовка), создана фирмой Fabrique Nationale в Эрстале, Бельгия. Её разработкой в 40-х годах прошлого века руководил известный конструктор, ученик Браунинга Дидьен Сэв (Dieudonne Saive). Для своего времени это было великолепное оружие.
Винтовки FN FAL состояли на вооружении 90 стран. В большинстве стран производство винтовок FN FAL прекращено в 1970-х — 80-х годах и они сняты или снимаются с вооружения, и до сего времени только две страны остаются основными производителями FAL — это Бразилия и, как не удивительно, США.
В США существует целый ряд небольших частных фирм, занимающихся сборкой различных модификаций FN FAL на основе списанных в различных странах или вновь произведенных в США комплектов деталей. К её недостаткам можно отнести большую общую длину, малую эффективность автоматического огня и чувствительность к засорению мелким песком и пылью, выявленную в Израиле в ходе арабо — израильской войны 1973 года.
В 1953–54 годах НАТО принимает единый патрон 7.62×51 мм, но позже, после вьетнамской войны, решает перейти на меньший калибр. Точно также поступают и наши оружейники. В 1974 г. конструкторы переводят автомат Калашникова на малокалиберный патрон 5, 45 мм. Однако оружие со старым мосинским калибром 7,62 мм, как в СССР (в России), так и в мире по-прежнему продолжает своё хождение.
Как позже мне объяснил один товарищ, натовский размер патрона от нашего 7, 62 отличается не сильно. В принципе можно стрелять и теми и другими патронами, но есть вероятность подклинивания. Ещё, в качестве серьёзного минуса, он назвал большое количество деталей при разборке, у FN FAL их в 2 раза больше чем у АК.
Помню, как во время моей срочной службы, заступая в караул, мы получали в оружейке каждый свой автомат АК-74, который, сдавая назад, каждый раз надраивали до блеска. Старшина проверял ствол, заглядывая в каждое дуло. Мы же старались не пачкать автомат, ибо после приходилось тратить время для приведения его в надлежащее состояние.
В дальнейшем наши солдатики часто бросали своё оружие. Глядя на них, я невольно думал, сколько же времени им понадобится, чтобы вычистить в оружейной комнате свои винтовки. Впрочем, не уверен, что они их чистят вообще…
На правом берегу реки меньше и людей и вообще поселений. Встречные машины за всё время пути нам попадались редко, ну, а с этой стороны нет даже мотоциклов. Наконец достигаем конечной точки автомобильного маршрута — городка Вангай (на дорогу в 100 км. у нас ушло 4 часа). Изначально мы должны были направиться в городок Тчамба. Однако там скончался ламидо, и нас попросили изменить маршрут.
Перед въездом в Вангай останавливаемся на полицейском посту. Зами выходит из машины, и, прикладывая руку к своей панаме, рапортует о прибытии местному лейтенанту. Последний вооружён Калашниковым — это именно тот случай, когда калибр FN FAL и у АК один и тот же. В городке чувствуется арабское влияние.
Лавки торговцев устроены на арабский манер. Женщины, как предписывает ислам, закрывают руки и голову, почти все мужчины одеты в бубу. Из серо-жёлтого безвкусия строений привлекает взгляд лишь мечеть.
1
Рядом с ней площадь, здесь же и дворец ламидо. Впрочем, таковым его можно считать лишь отчасти. Входим в резиденцию ламидо через особый домик заулиру.
1
Внешний и внутренний проём в таком домике всегда открыты, они даже не имеют дверей. Впрочем, в данном случае заулиру можно было обойти, ибо никакая стена к нему не примыкала. Внутри дом официальных приёмов. На слово дворец он также не тянул, ибо представлял собой маленький домик, срочно нуждающийся в ремонте фасада.
В любом случае, люди к дому ламидо проявляют уважение. Разуваясь в заулиру, они заходят на песчаный двор правителя, кто босиком, кто в носках. Нам же, разрешили не разуваться, а заодно и нашим солдатам. Марсель расстелил в тени дерева прямо на земле циновку, где и предложил нам расположиться.
1
Двор постепенно наполнялся народом. Марсель и Абдула стали обговаривать условия, на которых нас в горы будут сопровождать два носильщика и местный гид. Каких-либо кафешек в городке Вангай нет, поэтому, если приезжают иностранцы, они всегда идут в резиденцию ламидо, а тут уж как получится. Впрочем, камерунцы и особенно пёли люди гостеприимные.
Вскоре появился какой-то человек и предложил нам записаться в журнале, так как все, кто идёт в горы в сторону границы, должны написать здесь своё имя, фамилию и гражданство. Если что-то с нами случится — отвечать за нас и будет местный ламидо.
Белые люди приезжают сюда не чаще одного-двух раз в месяц. Если верить журналу, то за 5 лет в городке Вангай мы были единственными русскими, а может и вообще за всё время. Соответственно, поглазеть на белых чудиков собралось большое количество детей. Они стояли у ворот, и молча, нас изучали. В какой-то момент с женской половины вышли две малолетние дочери ламидо. Принцессы уже с такого юного возраста осознают свой высокий статус, отчего в сторону ровесников даже не смотрят.
1
Далее на циновке появились вилки, ложки, кастрюля и тарелки. Обед мне понравился. Он состоял из риса и рыбных консервов, а на десерт был арбуз. Во время похода в горы, мы принимали пищу вместе с солдатами, с Марселем и с Абдуллой.
Позже я заметил, что у камерунцев не принято съедать всё подчистую — на тарелке желательно что-то оставлять. Почему? Думаю, объяснять не нужно. Пообедав, я принялся изучать территорию. Пространство для манёвра было ограничено, ибо на женскую половину идти нельзя, а где она начинается, никто толком не знает. В одном месте я заметил что-то похожее на сувениры, но они были настолько топорны, что в руки брать их я даже не стал.
Кто и когда их выставил, этого я не заметил, но далее появляется молодой парень с красивым мечом. Оружие он ставит у входа в домик ламидо и заходит внутрь. Первое, что я подумал, это пришёл торговец, который будет стараться впарить нам свой меч. Я подошёл поближе, дабы рассмотреть товар, но что-то мне всё же подсказало — смотреть можешь, но в руки не бери.
Внутренний голос оказался прав. Парень вернулся, поздоровался и нежно, словно ребёнка, взял своё оружие в руки. Мы познакомились. Оказалось, что человек принадлежит к местной знати и является охранником ламидо — его оружие ни в коем случае нельзя трогать чужим людям (хотя, как тут знать, если он сам его бросает и уходит).
Из беседы выяснилось, что Его Высочество (он именно так и сказал) скоро отправится в путешествие, и наш собеседник будет ламидо сопровождать. Камерунцы могут свободно посещать ЧАД, ЦАР, Нигерию и Конго, и во всех этих странах охраннику практически не нужен паспорт, ибо люди, увидев его меч, сразу понимают, кто он и откуда.
Марсель уже начал скатывать циновку, намекая, что разговор нужно заканчивать. Я же, набрался наглости и спросил, а можно ли нам увидеть самого ламидо, ибо люди говорили, что правитель у себя в резиденции. Человек с мечом радостно кивнул, ответив, что сейчас он сходит и позовёт Его Высочество.
Порой бывает очень жалко популярных в прошлом актёров. Минута славы завершилась, и зрители про бывшую звезду забыли. Но актёр с замиранием сердца каждый раз ждёт прежних оваций, он готов предстать перед публикой, но на подиум его уже никто не зовёт. Примерно так получилось и в нашем случае с ламидо. Когда охранник за ним сходил, то ламидо появился буквально через 30 секунд.
Мне даже показалось, что он стоял и тайно за нами наблюдал, изучая, что мы за люди, и как мы ведём себя в его доме. В любом случае, нам с Мариной было предложено зайти в дом приёмов. Его Высочество поздоровался с нами за руку и предложил присесть в кресло, сам он при этом занял своё место на трон-диване.
1
Мы поговорили около 5 минут, на общие темы, главной из которых стал футбол. Мы вспомнили два Чемпионата Мира, на которых дважды встречались наши команды. Я похвалил Роже Мила. Его Высочество спросил, как сложилась судьба у «палача» сборной Камеруна Олега Саленко? В подчинении у нашего собеседника примерно 20 тыс. человек, и для главы округа Вангай это был первый русско-камерунский опыт общения. Однако наш визит был чисто дружеским, ибо, если ламидо кого-то принимает официально, он повязывает на голове тюрбан.
2
Немного помечтаю. (А что было бы, если бы визит наш оказался бы официальным? Я в первую очередь договорился бы с Его Высочеством о поставках мяса в Россию. Здесь на Севере 1 кг. зебу стоит чуть больше 1 евро. В Яунде торговцы просят уже 2, 5 евро. Одним словом, на поставках мяса из Камеруна вполне можно заработать и польза от этого людям была бы…)
Попрощавшись с ламидо и поблагодарив его за приём, мы направились далее по маршруту. Носильщики, тащившие палатки и провиант, сразу отстали, тогда, как мы с Мариной бодро рванули вперёд. Городок закончился почти сразу за дворцом его правителя.
3
Чуть дальше в низинке, женщины стирали в речушке бельё, раскладывая его сохнуть здесь же прямо на земле.
3
Вода здесь в дефиците, и любой источник, любую ручеёк используется на полную катушку. Дальше мы переходили через речушку, в которой текла не вода, а настоящее разбавленное мыло.
2
Движемся по долине, зажатой с обеих сторон горными склонами. Марсель показывает нам, как растёт сарго, из которого африканцы делают своё тёмное и густое пиво.
1
Урожай на полях по большей части уже убран,
1
отчего пастухи не боятся, что их зебу что-то где-то съедят или наоборот растопчут.
1
Долина постепенно сужается.
1
Чем дальше отходим от городка Вангай, тем беднее как жилые строения, так и сами люди,
1
при этом окружающие виды очень красивые.
1
Марсель показал нам дерево, относящееся, по его мнению, к фикусам. Его корни в определённый момент выходят наружу, и дерево начинает само себя душить, освобождая, таким образом, место для новой поросли.
2
Я в этом усомнился, и позже уже в Москве стал этот вопрос выяснять, ибо ни одно растение в природе само себя не уничтожает. Авторитетный человек, посмотрев фотографии, сказал, что это обычный фикус-душитель, и если он душит, то не себя, а именно другое дерево. Своими корнями-лианами фикус-душитель сам себе вреда не причинит. Любят в Африке всевозможные страшные сказки.
Если в городке Вангай живут преимущественно мусульмане, то здесь в долине, христианские проповедники уже успели поставить церковь-сараюшку.
1
На её стене написано что-то похожее на молитву.
1
На деревьях можно видеть какие-то объявления.
1
Однако, я не уверен, что местный люд принял учение Христа. В любом случае, живут они крайне бедно, и лишь только за счёт сельского хозяйства.
1
Впереди слышится какой-то детский галдёж и ор. Подходим ближе и видим, что к нам приближается охотник, вооружённый луком. Его сопровождает ватага детей. Последние чумазые, грязные и неухоженные, однако, радостные.
2
Как далее выяснилось, охотник подстрелил крысу, тушку которой пацаны в качестве игры постоянно передают друг другу. Из крысы будут делать какой-то соус, который они всей деревней будут дегустировать.
2
Чуть дальше возле дороги видим камень, на котором нарисован крест. Камень оберегает деревню от злой колдуньи, которая мимо уже не сможет пройти.
2
Вот так, крысу таскать по рукам не страшно, а колдунов они боятся. Комментарии излишни!
2
Накопившаяся усталость даёт о себе знать. Протоптанная дорожка ползёт вверх, и мы всё чаще и чаще делаем остановки. Начинается территория анимистов Кома.
2
Везде можно видеть следы их хозяйственной деятельности,
2
но при этом сами люди на глаза нам как-то не попадаются.
Наконец, в одной деревне наблюдаем, как совершенно обычный парень месит ногами глину.
2
Из домика испуганно выглядывают дети. По словам местного гида, ещё 5–6 лет назад кома разбегались, если видели, что к ним идут солдаты.
2
Они до сих пор, не состоят ни в каких отношениях с государством, и даже власть ламидо признают над собой лишь формально.
2
Тропа уходит резко вверх, прыгаем с камня на камень и вскоре, достигаем нужной нам деревни.
Здесь горит маленький костерок. Местный мужчина приветствует нас, приглашая присесть к огню.
2
Солнце уже давным-давно спряталось за горами.
1
Вечереет. Со стороны Нигерии появляется резкий и холодный ветер. Накинув куртки, сидим возле костерка, обсуждаем все перипетии прошедшего дня. И тут вдруг, появляются две женщины, одетые лишь в набедренные повязки из листьев, точно такие же, как у анимисток дувайо из деревни Конгли.
2
Первая мысль, как им не холодно? Женщины здороваются и подсаживаются к костру.
