…Барракуда-буддистка, тропа австралийских военных, гуманитарная помощь, и все-все-все, произошедшее за неделю…
Наш маршрут в Папуа Новую Гвинею был очень контрастным: прилетели в Сингапур (а это XXII век и научна фантастика!), оттуда на Папуа (а это XIX век, если не каменный, уж положа руку на сердце)…
11 часов до Сингапура, в порту Морсби 6 часов, до Хорскинса еще час, потом полтора часа по ухабистой дороге — наблюдаем пальмовые плантации. Люди в шортах и майках, черные-причерные, идут по дороге, машут руками, для них мы — развлечение. И вот, наконец, наш курорт — один мостик, и к нему причалена яхточка…
Здравствуй, неизведанный край!..
ГУМАНИТАРНАЯ ПОМОЩЬ ПОНЕВОЛЕ
Зал прилета — это загончик на улице, обнесенный досточками и сеткой — рабицей, весь снаружи облепленный детьми. Для них прилеты — как телевизор посмотреть, как цирк, да и перепадет что-нибудь обязательно. Мы не очень приучены ехать с полными карманами конфет, а вот американцы понимают, куда отправились, знают: в отсталую страну надо везти мешок с конфетами и мелочью типа блеска для губ. Пара американцев (им по 66 лет, и ныряли они с нами потом «в одной обойме» по 5–6 раз в день, вписались на лодку, где, кроме них, 12 человек русских — отважные!), так вот: они подготовились. Из мешка ерунды достали блеск для губ. Сначала подошли к нам: «Девушки, у вас губы не сохнут?» — спрашивают. Мы сидим, ждем машину и вышиваем (а это наше последнее увлечение — вообще тема для шуток, мимо никто не пройдет — и три девицы мы под окном, и «была я белошвейкой»…) Так вот. Пожилая мадам спрашивает: «Девушки, а у вас губы сохнут? У меня сохнут! Я привезла вам всем троим (узнала из списков)!" И раздает нам блеск для губ…
Через некоторое время, когда мы были уже на яхте, смотрим, она свешивается с бортика яхты и мажет таким же блеском, выдавливая его из тюбика, губы голеньким детишкам-папуасам, приплывшим на каноэ. «Ну все, она со всеми дикарями наладила отношения!» — восторгаемся мы. Детишки приплывают посмотреть на нас — белых, — как мы живем на корабле. Им обязательно что-то перепадает — кепка, печенье. Человека по 3–4, дети долго смотрят на нас с любопытством. Поменьше — те просто сидят, постарше, лет по 10, гребут. Приплывают и взрослые — с папайей, бананами, ананасами. Деньги им не нужны, они обменивают фрукты на рис, мыло и хозяйственные вещи. Команда их знает и предупреждает нас заранее: «Не давайте им денег, они их потеряют». И мы отдаем свои кепки. Папуасы очень дружелюбны и жизнерадостны, все время улыбаются, принимают подарки с удовольствием, трогают наши волосы пальцами, щелкают языком от восторга.
СВИНАЯ ЦЕННОСТЬ
Был у нас один визит в деревню — к австралийцу, проводнику. Он владеет пальмовой плантацией. Надо сказать, это — единственный источник занятости для жителей деревни. Наш австралиец производит пальмовое масло на экспорт. Стоят какие-то крутилки, их архаично крутят ногами — так вырабатывается масло. Спрос на него упал в последнее время, сетует хозяин. Оно для еды и мазаться от солнца — универсальное. Но на протяжении нашей прогулки по деревне мы так и не увидели ни одной лавки с этим маслом, в глаза его не видели. Хозяин рассказывает о своей жизни, жалуется на расходы, на то, что папуасы не любят работать. «Если к вам приезжают туристы каждую неделю, почему бы не плести сумочки, не разрисовывать маски?» — спрашиваем мы. «Да что-то в голову не приходило», — отвечает австралиец, — «да и кто будет все это делать? Папуасы ленивые — сил нет…" Мы узнаем, что он был женат на жительнице деревни, она умерла несколько лет назад, трое их детей уехали в Австралию и в большие города, никого не осталось, с кем бы он мог провести время и поговорить…
Кроме его дома, есть еще один большой — он принадлежит женщине, коренной жительнице. Она раньше работала в гражданской авиации в Папуа, вернулась затем в деревню, построила дом и живет там теперь с мужем. У остальных жителей хижины допотопные, малюсенькие, пальмовые ветки вместо крыши, циновки на полу. У каждой копошится по 10 детей, тут же свиньи — все в одной куче.
Наш капитан, белый американец, информирует: шкала ценности такова — мужчина, свинья, женщина.
Жен папуасы не ценят вообще, меняют, иногда убивают, заводят по — многу. Им не очень важны наряды — майку, как правило, носят одну в течение почти всей жизни. Самое же ценное в их жизни — свиньи. На них можно выменять все, что хочешь. Богатую невесту, например, можно приобрести за свинью, дом купить. Свиньи — это местная валюта.
Быт папуасов простой и непринужденный. Капитан говорит, в деревне живет 2 000 жителей. «Как считаете, — снова интригует он нас, — сколько кусков мыла у них на всех?» Мы бодро говорим: «Один?!" «Неет, ни одногооо! Но когда мы приезжаем, у них появляется мыло, а потом снова теряется»… Папуасы от этого не страдают. Плавают в море, едят бананы в 20 разных вариациях, рис, курицу и бобы, и вполне себе счастливы.
БАНАНОВЫЙ РАЙ
На нашем кораблике капитан рекламирует поваров. Еда и вправду прекрасная. Банановая, блюд 10 — чипсы, бананы жареные, десерты — кексы, мороженое, на второе в качестве гарнира — бананы тушеные, со специями, остренькие. Банановый рай! Этот ингридиент — без ограничений! И очень эстетично — салатики — что тебе во французском ресторанчике, маленький супчик-пюре, рыба или мясо затейливое. Хотя ни разу там же не ловили рыбу или морепродукты. В порту затарились, и готовили. А ведь это не заповедник, нет запрета на ловлю… Команда — от капитана до директора по тур. программе и ночного сторожа — одеты в парадную белую форму с погонами ежевечерне — разносят еду каждому из нас.
МОРСКИЕ КОЗЯВОЧКИ
Неделю на лодочке мы плывем по маршруту. Море Бисмарка. Дайверских лодок, кроме нашей, за неделю — ни одной на горизонте…Морская гладь и островки. Погружаемся по 5 раз в день. Как выясняется в процессе, все наши искушенные дайверы с 1000 погружений, именно здесь погружаются, чтобы посмотреть на микроорганизмы. Акулами, гигантскими скатами все уже «сыты по горло». Ищем крох. Возникает азарт — сайт пустынный, все погружаются и давай рыть дно палочками, и абсолютный восторг- выползает козявочка… И все ее фотографируют, и снимают на видео, и все толпятся и смотрят на это счастье! И даже зрение перенастраивается на поиск козявок. Они по цвету могут быть как кораллы, в которых живут. Нам и акул пытались загонять, устраивая шоу с кормлением, и косяки безумно красивых рыб показывать. Но после Большого барьерного рифа 5 акул — не 50, и мы послушно ждем, когда же сможем снова заняться мелочью. Рифовые, белоперые рифовые, черноперые рифовые, серебристые — двухметровые акулы расходятся, и публика снова увлеченно выискивает мелюзгу…
Прекрасен ночной дайв! Ночью козявочки вылезают из-под каждого куста и камушка, и нам категорически не хватало 30 мин, ограничивающих ночное погружение. Невозможно оторваться — там креветка, там рыба-камень, каракатица, осьминог, мурены, ну прямо шоу — вечеринка!
БАРРАКУДА- БУДДИСТКА И РУЧНЫЕ ЧЕРЕПАХИ
В одном месте предупредили, что будет френдли-барракуда. «Но, пожалуйста, — добавили, — в рот ей руками не лезьте, все-таки это рыба. Все-таки это барракуда». Мы посмеялись. Барракуда по сути — дикая, безмозглая морская щука. Она, может, и не укусит, но считается, что она может перегрызть шланг, и обычно они кружат стаями вдалеке от людей — это очень красивое закрытое кольцо. Но близко не подплывают. А тут — мы погрузились, и прямо под кораблем нас ждет барракуда с телячьими глазами, полтора метра. Одна, совершенно «белая ворона» среди барракуд, которую все считают странной, видимо, и в компанию не берут. И она решила — мне с вами не по пути, глупые, хищные щуки. И она — такая лирическая героиня, по-детски доверчиво ждет, когда к ней придет компания. Подплывает к каждому из нас и заглядывает в глаза. Ей при этом ничего не надо, она не ждет еды. И всех обходит, знакомится, интересуется, осматривает. Когда мы поднялись, гид сказал, что барракуда пойдет за кораблем до следующего сайта, и там будет ждать следующую лодку. У нее такой маршрут, она ходит на два сайта за кораблями. Дальше она не ходит.
Странно, что до сих пор ее никто не поймал и не убил, при этом ее отношении буддистком — все люди братья. Не свойственно это барракудам…
А в другом месте были такие же странные черепахи. Мы их кормили. Дикое море, голодные местные жители, но, тем не менее, на одном сайте живут три морские черепахи. Дайв-гид показал коралл, которым они любят питаться. Мы протягивали коралл, черепахи подплывали, вставали на дно задними лапками, передними поднимались и прикасались к твоей руке, в которой был коралл, откусывали его, и отталкивались. И подходили к следующему — по очереди, так же, стоя на задних лапках. Тоже френдли…
ТРОПА АВСТРАЛИЙСКИХ БОЙЦОВ
Под водой лежит самолет, сбитый во время Второй мировой войны японцев с австралийцами, — в боях за острова Папуа Новая Гвинея. Австралийцы в той войне положили кучу народа. А в результате теперь отправляют на остров дотации, поддерживая папуасов, потому как выиграли войну. Бои были страшные, воздушные. И до сих пор у австралийцев есть память — тропа по местам боевой славы. По этой тропе, через горы, джунгли, — бойцы вышли в тыл к японцам, дали бой и победили. Тропа дикая, трудно проходимая. И сейчас есть военно-туристическое движение, молодые люди-австралийцы — приезжают пройти этот путь через джунгли, по жарище, преодолевая воду на пути, и потом сказать, что путь деда пройден. Вот фото у обелиска…
…Наши 7 дней пролетели незаметно. На обратном пути снова был Сингапур, город из фильма «Пятый элемент», в котором почему-то еще не летают такси над головой… Но Сингапур — другая история, в которую очень хочется вернуться…
