Палаты Ватикана. Собор Святого Петра или кладбище для VIP-клиентов

Знаете, нам повезло. Мы входили в собор уже под вечер. После долгого хождения по музейным залам Ватикана. Выскочили из Сикстинской капеллы. На дворе уже темно. Площадь собора подсвечена. И никакой очереди. Вообще.

Входим в двери, ещё ничего не понимая. Делаем несколько шагов и только потом до уставшего мозга доходит величие места, в которое он попал. После чего непроизвольно вываливается нижняя челюсть, опускаясь до пола. Хорошо ещё, что хоть слюни не потекли. И такая немая сцена может продолжаться достаточно долго. Потому что, как я уже сказал, поздний вечер, и подтолкнуть одинокого туриста, наступить ему на пятку некому. Нет обычной для этого места толпы. Но зато никто и не мешает восхищению.

Задираю голову. Купол виднеется далеко-далеко в высоте. Если бы мне в полумраке тогда сказали, что всё это великолепие находится под открытым небом, то ей-ей, я бы поверил. И пространство. Огромное, огромное. Хоть в футбол играй. Нет, реально. Вы играли когда-нибудь в футбол на стадионе, полностью выложенным мрамором? Тёмных тонов. Зелёных, бордовых и коричневых.

Это касаемо эмоций. Но проходит минут пять. Зрение привыкает. Тараканы снова собираются в кучу. Мысли проясняются. И тогда достаёшь фотоаппарат и начинаешь пытаться запечатлеть картины, которые видит глаз.

Заметил при этом одну особенность. Вы когда-нибудь пытались сфотографироваться тёмной-тёмной ночью посередине степи? Когда даже луна не светит, и мрак окутывает плотной пеленой. Когда даже кончика собственного хвоста не видно. Так вот, если пытались, то знаете, что какой бы мощности вспышка у Вас не была, ни шиша она не поможет! Тьма всесильна и поглощает луч света, даже не подавившись. Вот точно такая же ситуация в соборе Святого Петра. Только здесь пожирателем света является не тьма, а пространство. Вспышка рассеивается со скоростью света, не успев осветить предмет Вашего интереса. Только блики излишние наводит.

Поэтому совет: раз вспышка не поможет, надейтесь только на качество цифровой техники. Возьмите с собой аппарат, который позволяет делать снимки в полумраке. Мыльницу оставьте дома.

Начинаем осмотр. Жадность до зрелищ превышает все пределы. Хочется разорваться на десять маленьких кусочков, чтобы оказаться во всех углах храма одновременно. Для придания стереоэффекта, так сказать. Разделиться то можно, но ведь потом даже опытные хирурги не соберут. Поэтому отбрасываем излишние эмоции и начинаем методично отрабатывать шаг за шагом.

Правый угол от входных ворот. Очень занимательная точка, под названием Porta Santa. Святые ворота. По сути дверь, которая в обычное время закрыта на все замки и засовы, плюс к тому залита бетоном и заварена арматурой. Чтоб ни один враг не прошёл. Как крепость. Можно брать только на таран.

Но раз в каждые двадцать пять лет сей форт Нокс сдаётся на милость победителей. Приходит Папа. Если он ещё ходит. Если нет, то его приносят. Читают молитву и с Божьей помощью и с помощью кувалдометра двери распахивают. Первым, как и положено проходит Папа. Дальше кардиналы, а потом и все остальные. Народу набирается, будто халяву раздают. Хотя, если правильно разобраться, именно халяву и раздают. Люди стоят в очереди за отпущением грехов.

Вот чем мне нравится христианская религия, это тем, что время от времени высшие силы объявляют амнистию. Например, пропагандируется акция:

— Заберись своим ходом на Святую гору Моисея и начни жизнь с чистого листа.

Правда есть куча противопоказаний. Если заедешь на непокорный холмик на горбе верблюда, то грехи отпустят не тебе, а верблюду. Но это уже условности.

Проход в назначенное время через Porta Santa тоже своеобразная фишка по очищению грешной души. Пока стоишь в душной толпе, думать нужно о вечности, а не о том, какого рожна ты в эту мясорубку попёрся. Тогда пройдя под Святыми сводами все житейские мерзости сотрутся с Вашего лицевого счета. Можете вновь начинать с чистой совестью пить, курить и ругаться матом. Чтобы потом было в чём покаяться.

Почему эта акция не постоянная, а только раз в четверть века? Да чтобы паства не расслаблялась. Иначе смысл не грешить, ежели завсегда откупиться можно…

Для тех, кто сотрёт свои грехи, пройдя через Святые ворота, ждёт ещё один приз. Эстетический. Здесь установлена, пожалуй, самая выдающаяся работа Микеланджело. Пьета. Ребята, это невозможно описать словами. Во всяком случае, чтобы я тут не сочинял, никоим образом не смогу передать вид, чувства, мысли, силу, эмоции. Я просто стоял и смотрел. Забыв про всё. Про то, что собор скоро закроют для посетителей, а мы только вошли. Про то, что неплохо было бы сфотографировать её на память.

Через сколько времени вышел из оцепенения, совсем не помню. Но фотография осталась. Приехал домой. Загрузил в качестве заставки на рабочий компьютер. Блин, сила искусства такова, что каждое утро, загружая умную машину, замираю перед изображением Пьеты. Интересно, это только я такой ненормальный?

Хотя, вряд ли. История знала ещё одного психа, который кидался на неё с ледорубом, будто на Троцкого. С воплями:

— Я Христос!

Того, понятное дело, отправили в палату номер шесть на подселение к Наполеону. А скульптура с тех пор находится за пуленепробиваемым стеклом.

Теперь мы ласково подходим к главному тезису рассказа. Оказывается, Пьета была сделана Мастером на заказ для гробницы одного из французских кардиналов. Триста лет спустя её перевезли с усыпальницы Жана Билэра и поместили в Ватикане. И теперь это практически единственное произведение искусства в соборе, под которым нет чьей-нибудь могилы.

Из общего пространства собора выделяется гробница папы Александра Седьмого. В арочной нише. С дверью, накрытой коричневым, в тон стенам собора, мраморным покрывалом. И, понятно, украшенная скульптурами работы Джованни Лоренцо Бернини, которому он покровительствовал. На мой взгляд, это самая богатая усыпальница в соборе. И вот здесь хочется отметить одну закономерность. Чтобы получить лучшее место не кладбище, не обязательно быть лучшим государственным деятелем. Поскольку Папа Александр, о котором мы говорим, как правитель был так себе. Управление делами он передал своим многочисленным родственникам, которые заняли все высшие посты в Ватикане. Настолько, что даже его личный секретарь писал:

— Александр — папа только по названию. Вопросы управления церковью он отодвигает от себя и думает только о том, чтобы жить в ничем не нарушаемом спокойствии духа.

Но при этом он очень любил архитектуру и лично занимался разработкой проектов застройки Рима. Выделял огромные по тем меркам деньги на строительство храмов. Среди которых Санта Мария дель Пополо. При нём была построена колоннада на площади Святого Петра.

При его участии расцвёл гений Бернини. Стоит ли удивляться, что благодарный архитектор и скульптор наградил его одним из своих лучших творений. Чтобы раз и навсегда увековечить его память.

Могила одного из последних понтификов, Святого Иоанна Павла Второго, не отличается особой роскошью. Если сравнивать, конечно, с его средневековыми предшественниками, а не обычными гражданами. Всё-таки роскошь при нём стала не в фаворе. Обычный саркофаг из мрамора, в тон стен собора. Сиротливо притулился у стены. Правда, под массивной картиной, написанной маслом на библейскую тему. О чём сюжет, я не понял. Для этого Святую книгу нужно наизусть знать, а беглого прочтения явно не хватает.

В данном случае нас интересует не столько дизайн, сколько один интересный факт. Для того чтобы положить Иоанна Павла на это место, вначале пришлось из склепа выковырять и перезахоронить другого Папу, скончавшегося гораздо ранее. Так что даже в самых высших божественных верхах и то практикуются квартирки Б/У и гробы секонд хенд. Всё-таки интересные у них в Ватикане правила. По принципу «никаких правил». Как бы заранее ты не суетился и место на кладбище не забивал, не факт, что оно тебе достанется. Потому что у благодарных потомков мнение завсегда измениться может. Политика, однако.

Кстати, того папу, которого с этого места убрали, звали Иннокентием Одинадцатым. С ним тоже не всё так просто. Не то, чтобы он Святой, но к лику Блаженных его причислили. Не сразу, правда. А только двести семьдесят лет спустя после смерти. Так вот, когда его тело доставали, чтобы соблюсти процедуры канонизации, оказалось, что оно почти не тронуто временем. Просто подсохло и всё. Понятно, что с точки зрения науки всему можно найти объяснение. Например, известно, что пять лет до самой смерти Иннокентий мучился от почечных камней. При сильных и постоянных приступах он, конечно, питаться полноценно не мог. И прижизненные портреты подтверждают это. На всех изображён очень худой человек. Поэтому, то небольшое мясо, что осталось на костях, просто высохло, не успев истлеть. Но это наука. А по вере человеку воздаётся чувство прекрасного. Поэтому истинно верующие люди считают, что тело Папы не высохшее, а нетленное. Разница в понятиях.

Ныне мощи Иннокентия Одиннадцатого тоже лежал в пределах базилики. Сейчас я уже не вспомню точное их месторасположение. Потому что не пытался это запомнить, а ходил по собору с разинутым от восхищения ртом. Но точно помню, что останки находятся выставленными на всеобщее обозрение. В нарядном красного цвета папском одеянии. В саркофаге со стеклянной боковой перегородкой. И с подсветкой. Не могу отделаться от мысли, что сделано это ради шоу. Исключительно ради привлечения внимания паствы и многочисленных туристов. Show must go on, однако…

Теперь переходим к главному. А суть заключается в том, что собор строился, как память об апостоле Петре. Значит, о Святом Петре здесь должно многое напоминать. Иначе, зачем же было затевать весь этот сыр-бор?

Кстати, учась в школе, я, видимо, что-то упустил. Потому что, бродя по собору, мучил меня один вопрос:

— Есть Папы номер восемь, одиннадцать, шестнадцать. А кто был самым первым?

Мне подсказали:

— А первым как раз и был Апостол Пётр.

Нет, всё понятно. Это как на любом предприятии и в любой конторе. Заместитель генерального директора почти завсегда становится исполняющим обязанности генерального директора в случае внезапной утраты генерального директора. Теперь до меня дошло, откуда такая традиция повелась.

Тем временем мы остановились у одного из самых известных памятников. У Петра. Который сидит. Даже несмотря на то, что он памятник. Не подумайте плохого, на троне, на троне он сидит. Или на престоле. Опять разница только в терминологии. Правой рукой апостол Вас крестит, а в левой держит ключи от рая.

Нужно сказать, что во всём мире существует немыслимое количество копий этого шедевра. Потому что каждая уважающая себя католическая церквушка, будь она хоть на краю света, непременно хочет украсить бронзовой фигурой Петра свои интерьеры. Сам, своими глазами видел недавно этот шедевр в кафедральном соборе Манилы. Так что Святой Пётр явно пошёл в тираж.

Но у оригинала есть одно магическое свойство. Существует легенда, что к бронзовой фигуре нежно подходить с почтением и обязательно потереть палец на ноге. И будет Вам тогда счастье. Легковерных, которые хотят получить счастье нахаляву, не вложив в это дело ни капли своего труда, очень много. О чём говорит ярко горящий металл на большом пальце правой ноги. Я так полагаю, что огнём сияла бы вся пятка, но только дотянуться до всего остального трудно. Слишком уж постамент высокий. Мы было тоже хотели Петра пощекотать, но отказались от затеи вследствие невысокого роста. В конце концов, нам и своего счастья хватает…

В любой церкви мира самую центральную и видную часть занимает алтарь. Эта часть всегда самая яркая и самая богатая. За ней происходит всё таинство веры. Везде, но только не в соборе Святого Петра. Потому что здесь самым главным VIP-клиентом является сам Апостол Пётр. Все остальные благородные покойники, это, так сказать, просто аристократическая компания. В качестве интерьера. Или свиты. Кому как больше нравиться.

Строго над тем местом, где находится могила number one, высится изящный, кручёного плетения балдахин. Опять гений Бернини постарался. Мощно и грандиозно. Никому из ныне живущих смертных такой памятник на могилку уже не поставят. Масштаб не тот.

Чтобы попасть непосредственно к месту захоронения Святого Петра, нужно спуститься в крипту. По лестнице, которая находится в левом пределе собора. Ласково и печально шагаем вниз. В подземелья. Взору открывается мрачный грот, заполненный гробами и могилами. За те столетия, что стоит собор и здравствует Ватикан, много понтификов сменилось на престоле. А так, как звание Папы пожизненное, то время от времени наступает очередной скорбный момент, и государственная комиссия под предводительством наиболее вероятного преемника решает куда девать… нет, не так выразился… решает насущный вопрос:

— Какое место погребения будет наиболее полно соответствовать прижизненным деяниям усопшего.

Ассоциации с недавним Советским прошлым нашей Родины, и распределением мест у Кремлёвской стены. Помните анекдот? Это когда тёща пилит, пилит мужика:

— Не на что ты, типа, не годен. Толку от тебя нет. Не можешь даже выбить мне место у Кремлёвской стены?

Мужик собирается и уходит. День его нет. Два. Три. Потом появляется и заявляет:

— Всё. Договорился. Но чтобы завтра, мама, вы были готовы…

В Ватиканском некрополе фотографировать нельзя. С одной стороны, это правильно. Потому что селфи, скажем, на фоне лежащего Бонифация Семьсот Семьдесят Седьмого не совсем этично. С точки зрения любой религии. И даже с точки зрения рьяного атеиста. К тому же всем известны свойства духов, появляться на фотоплёнке в самых неожиданных местах и ракурсах. Так что во избежание неприятностей всякого рода съёмку запретили. Всё бы ничего, но опять заметил я двойные стандарты, так свойственные европейской цивилизации. Картинки, сделанные с натуры, в виде открыток с видами надгробий продаются в сувенирных магазинах напротив стены Ватикана. То есть кому-то фотографировать всё-таки можно. В очередной раз замечено, если мораль противоречит возможности получить прибыль, убираем именно мораль. Хотя чего мы удивляемся? Именно на Римской земле было сказано:

— Деньги не пахнут.

И вообще, кажется, с рассказами о Ватикане пора завязывать. А то я уже наговорил здесь столько, что на отлучение от церкви потянет. Придётся потом вместе с шенгенской визой индульгенцию покупать…

Теги: Культурно-познавательный туризм