Цюрих. Фрагмент земли обетованной, или тайна золотого сундука. Часть 2

Раз мы такие умные, то сошлемся на фолиант давностию в двести пятьдесят лет. Николай Карамзин. «Записки русского путешественника».

— Мы приехали сюда в десять часов утра. В трактире под вывескою «Ворона» отвели нам большую светлую комнату. Обширное Цирихское озеро разливается у нас перед глазами, и почти под самыми нашими окнами вытекает из него река Лиммата, которой шумное и быстрое стремление приятным образом отличается от тихой зыби вод его; прямо против нас, за озером, стоят высокие горы в утёс; далее, в сторону, видны Швицкие, Унтервальденские и другие высочайшие и снегом покрытые горы, составляющие для меня совершенно новое зрелище.

Странно, но мы тоже прибыли в десять поутру. Ранним рейсом Swiss из Москвы. Только вот заселили нас не с видом на озеро и горные вершины, а в отдалённом рабочем районе Эрликон. По-хорошему, таки я сам виноват. Изначально решил увидеть как можно больше Швейцарии за маленький кусочек отпуска. Прекрасно понимая, что в полностью самостоятельном плавании много времени уйдёт на решение чисто технических вопросов. Поэтому готовую «землю» заказал у оператора. Ну и по закону жанра, если где-то прибыло, значит, непременно где-то убыло. Убыло в пейзажах, видимых из окна отеля. Любовались видами между «депо Цюрих-сортировочная» и корпусами фабрики «Швейцарская большевичка». Если кто хочет точнее и подробнее прочитать про отель, ищите его по адресу. Точнее сказать я уже не смогу.

Район Oerlikon. Не отпускает меня смутное впечатление, что где-то уже это название я слышал. Точно. Скажу, как артиллерист артиллеристу. Неплохие зенитные орудия носят это имя. Скорострельность бешеная. Была. Во всяком случае во времена военные и послевоенные. Прикольно, однако. Пацифизм. Нейтралитет. А оружие делают. С другой стороны это ещё одно подтверждение специфичного швейцарского духа:

— Принципы принципами, а большие деньги не пахнут.

Оружейная фабрика жива до сих пор. Не только работает, но и процветает. Плюс ещё один интересный факт. Половина акций предприятия принадлежат одному из российских олигархов.

Из центра города до места нашего проживания двадцать минут езды на трамвае. Пешком не в кайф. Далеко будет. Такси тоже не вариант, потому что самое дорогое в мире такси угадайте где? Неужто догадались… А кому нужно, даже номер маршрута могу назвать. Трамвай № 11. Ходит, как часы. Швейцария, всё-таки.

Вечер первого дня мы проводили в районе проживания. Во-первых, потому что устали после бессонной ночи. Плюс намотались за день по центру. Смотреть там больше четырёх, пяти часов нечего. И, наконец, ещё один немаловажный момент. Ровно в семь ноль всё, что может работать, закрывается. Ладно, если это магазины с платьем или рубашками. Не первая необходимость. Но закрываются даже большие продуктовые супермаркеты, столовые при них, пекарни, булочные, кондитерские, овощные лотки и киоски с сигаретами. Баста, карапузики. Кто не успел, тот опоздал.

Зато в шесть вечера открываются те, кто вообще не работал весь день. Кафе, рестораны, пиццерии. И вот тут случается очередная засада. Район не туристический. Кафе мало. Местного населения много. Поэтому все, кто хочет покушать, выползает ровно в шесть. В начале седьмого столиков свободных ни в одном ресторанчике уже нет. А тут и мы нарисовались. Крутые, такие. Навороченные. Ткнулись в одно место:

— Занято!

В другое:

— Вообще не вариант. — Очередь на входе.

Обошли площадь по кругу. Везде ситуация одинаковая. Даже если и найдём столик в самой заднице, всё равно еду получим только часа через два, пока всех более ранних не обслужат. Начинаем беситься. Потому что жрать хочется, но маячит перспектива лечь спать голодными.

— Слышь, дорогая. Осталось десять минут. Чешем в супермаркет и хапаем по-быстрому хлеб и сыр. Хоть в номере поедим.

Успели. И даже не только сыр с хлебом, но и бутылку вина и полкурёнка жареного урвали. Страсти улеглись. Но злость на Цюрих осталась.

Теперь вопрос на засыпку. Интеллектуальная викторина открыта. Волчок пошёл. Знатоков пытается завалить житель Цюриха спрашивающий:

— А какая в нашем городе самая популярная народная игра?

Минута на размышление:

— Покер. Преферанс.

— Может в дурака или буру?

— Нет, это слишком просто. Карты отметаем. Ещё версии…

— Во что могут играть банкиры? Лото. Монополия. Гонки по вертикали.

— Ты ещё охоту на изюбря предложи…

Гонг. Минута истекла. От помощи клуба отказываемся, отвечает самый умный:

— Если бы Цюрих был столицей России, то наверняка можно было бы предположить, что мужики собираются по вечерам и забивают «козла». Но это не так. Любимая игра цюрихчан, нет, цюрихцийцев, нет, цюрих… впочем, не важно, — ШАХМАТЫ.

И это правильный ответ.

Ей богу, я сам видел, как на площадях и скверах собираются мужчины в возрасте и не очень, и вместо того, чтобы жрать пивас и ругаться матом, двигают по разлинованному заранее асфальту большие фигуры.

— Господин Йозеф, Вы лошадью, лошадью ходите.

— Нет, гроссмейстер Франц. Я лучше съем Вашу королеву…

Примерно как-то так.

Остаётся невыясненным только один вопрос. Порнушку они смотрят до или после шахматной партии? Потому что, судя по достаточно большому залу, отданному под прокрутку фильмов для взрослых, это занятие тоже пользуется повышенным спросом.

Теперь давайте вернёмся в центр города и продолжим рассуждать о непостижимом для нас ходе мыслей его горожан.

В Цюрихе почти нет памятников, посвящённых какому-либо конкретному человеку. Пусть он хоть трижды будет героем. Не принято ставить людям памятники. Не принято.

— А почему такая ботва?

— Да чтоб никто не выделялся.

Лидеров здесь не любят. Потому что выпендриваться нехорошо. А ведь реально, сможете мне назвать хоть одного вождя а-ля swiss? Правда, я одного знаю. Вильгельм Телль. Но сдаётся, что именно после него швейцарцы поняли, что отсутствие вождя есть самый лучший государственный уклад. Нет вождей, нет революций, нет изменений в жизни и проблем. А ведь могли бы Ленина себе оставить…

Тем не менее, один памятник на коне я нашёл. Стоит в самом начале моста через Лиммат. Аккурат напротив собора со знаменитыми витражами от Марка Шагала. Понятное дело интересуюсь:

— А почему? И вообще, кто это?

— О! Это наш мэр. У него своя, особая история.

Сейчас передам её своими словами. Лет эдак пятьсот назад выбрали горожане очередного мэра. Нужно сказать, что мэром он был хорошим. На работе кипел. Заботился о благополучии города и правах горожан аки лев. Бюджет рос. ВВП зашкаливал. Казна от золота ломилась. Хороший был мэр, все признают. Настоящий сити-менеджер.

Но была у реального пацана одна непростая черта. Любил погулять. Винца с друзьями попить. Девок пощупать. Обычные, человеческие слабости. Но чтобы гулять, нужны деньги. В Цюрихе, вообще, всё дорого. А уж развлечения тем паче. Зарплату градоначальнику положили небольшую. Что делать? И начал он понемногу брать мзду. Где бы это безобразие, глядишь, и прокатило бы, но не в Швейцарии.

Собрались главы различных гильдий, пришли в муниципалитет и напрямки городскому голове заявили:

— Слушай, против тебя мы ничего личного не имеем. Но взятки брать нельзя. Поэтому хочешь, ни хочешь, а должны мы тебе отрубить голову.

Мэра кончили. Но он же был хорошим мэром… Поэтому его похоронили на лучшем месте в пределах городского собора. Как раз в том, напротив которого памятник сейчас и стоит.

Поучительная история, не правда ли?

В шестнадцатом веке город перекроил отношение к религии. Католикам дали хорошего пинка под зад. Почему? Да чистый практицизм. Протестанты не требовали денег для нужд бога! Понятное дело, для нежной души ростовщика или банкира не платить, всегда лучше, чем платить. Даже если это касается божественных вопросов. А чтобы закрыть тему раз и навсегда, все католические соборы просто напросто разгромили. Злато и серебро выкинули на площадь и растащили. Остались для общения со всевышним только голые серые стены.

Некрасиво и убого. Стали понимать это уже ближе к началу века двадцатого. Тогда и решили украсить молельные дома хоть чем-то. Аббатство Фраумюнстер, то самое, где закопали «хорошего» мэра, объявило конкурс на лучший витраж. Предложений было много, но выбрали человека своего. Марка Шагала. Почему? Блин, да просто потому, что он еврей. Свой в доску.

Да и тему для витража выбрал исключительно по ветхому завету. Из еврейской, так сказать, жизни.

Внутри собора фотографировать нельзя. Опять необъяснимый «почему?» Практически голые стены. На картинную галерею совсем не похоже. Вспышкой испортить ничего невозможно. Из экспонатов только те самые витражи. Скажем так:

— Не ах! Видали и красивее.

Объяснить запрет на фотосъёмку могу только с чисто еврейской точки зрения. Чтобы покупали открытки с видами этих самых витражей. Но у меня мама Абрамовна. Удавлюсь, но денег своих просто так не отдам. Достаю телефон и делаю парочку снимков.

Не думайте, что это снимки неудачные. Именно так безобразно витражи в натуре и выглядят.

А теперь я хотел рассказать сюжет. Того, жёлтенького. Что по центру находится.

Жил был в далёкой Иудее царь Давид. Не самый плохой, между прочим, царь. Правил по чести, совести и своим убеждениям. Но приглянулась правителю некая Вирсавия. Всё бы ничего, тащи леди в койку, и все дела. Она не против. Но проблемка нарисовалась. Вирсавия оказалась женой лучшего друга. Да не простого, а такого, который царя раз пятнадцать вытаскивал из разных передряг. Короче, жизнью Давид ему был обязан.

Что делать? Будь то русский человек, даже вопроса бы ни возникло. Друг один, а женщин много. Но царь, как мы помним, был иудейский. Там другие принципы. То есть бабу он выбрал сразу, думка была чисто морального плана.

— Как бы другу посадить ветвистые рога, но чтобы при этом он был счастлив.

Решение нашлось. Присвоили ему очередное генеральское звание, дали полк и невыполнимое задание. Умереть с честью, это ли не лучшее звание для настоящего мужчины? А безутешная вдова… хотя остальное нас уже не касается. Здесь главное принцип:

— Грохнуть друга ради женщины.

И вот этот библейский сюжет очень понравился строгой комиссии города Цюрих. А всё, потому что понимают там царя Давида. Поскольку думают одинаково.

Чувствую, что пора с Цюрихом заканчивать, но не могу под занавес собрания не рассказать последнюю легенду побасенку. Она тоже, как нельзя лучше характеризует смысл городской жизни. Легенда длинная и запутанная, но поведать её надо. Поехали.

Несмотря на раскопки археологов и утверждения учёных о римском происхождении города, жители Цюриха упорно считают своим прародителем Карла Великого. Думаю, настоящему путешественнику не стоит объяснять, кто такой Карл Великий? Достаточно сказать, что это был первый король. И все знатные роды Европы считают его своим предком. Почти как половина Азии числят своим прародителем самого Чингисхана.

Итак. Поехал как-то раз Карл Великий на охоту. Из своей резиденции в городе Аахен, что на территории современной Германии. Так-то раньше вся Европа Карлу принадлежала. И вот видит он, навстречу канает белый олень с ветвистыми превитвистыми рогами. Карл лошадку пришпорил и за зверем диковинным вдогонку.

Лось тот сто пудов был волшебным. Потому что гнал его король по лесам, по долам целых шестьсот километров. Как раз до истока Лиммата. А зверю хоть бы хны. И когда в назначенное место прибыли, олень непонятным образом исчез, а под Карлом коняшка издохла. Бывает. Но тут короля догнала свита, и первым делом шепчут на ушко:

— Ваше Величество! Это ЖЖЖЖЖ не спроста. Берите лопату и копайте…

Нет. Вы не правильно подумали. Могилу для коня рыть, не царское дело. Да и вообще, в те времена такими пустяками не заморачивались. Нужно было просто копать. А откопали, как утверждают летописи, останки двух святых. Кажется Феликса и Регулы. Но могу ошибаться, потому что передаю легенду на слух. Как в Средние века. После песни менестреля.

Итак. Место Святое. Поставили церковь. А заодно и королевский дворец рядышком примострячили. Кстати, жителей в тогдашнем Цюрихе было всего лишь триста душ. Крупный город, однако!

Места живописные так понравились Карлу, что стал он часто в этом дворце проживать. И даже изобретать новые демократические методы управления государством. Повесил, например, на двери колокольчик. И раз в месяц устраивал приёмный день. Типа, как депутат. Кто угодно приходи, звони в колокольчик, тебя выслушают. Смогут — помогут.

Приходит, значит, срок очередного приёмного дня. За дверью:

— Цзынь, дрынь!

Выходит Карл. На крылечке сидит змея. И смотрит на него жалобными глазами. Король, понятно, в недоумении. Смотрит на судей-советчиков. Те ему:

— Ваше Величество, перед богом и королём все равны. Раз гадина приползла, Вы должны её выслушать.

— Так как же это? Я же не умею по-змеиному?

— Так нет доблести понять того, кого понять легко. Вы попробуйте выслушать того, кто говорить не умеет…

И пока король чесал репу, змея повернулась и поползла прочь.

— Ага, — смекнул Карл, — зовёт меня за собой.

Приходят на болото. Видят, гнездо. В нём змеиные яйца. А сверху на гнезде сидит огромная жаба. И тащится. Понятное дело, чужое нельзя было трогать во все времена. Поэтому жабу в кандалы, судили и сожгли. Справедливость восторжествовала.

Месяц минул. Следующий приёмные день нагрянул. Опять:

— Дзынь, дрынь!

Выходит король. Глянь, опять змея. Во рту кольцо держит. Кладёт и уползает. Подарок, значит. Мелочь, а приятно. Беда только, в те стародавние времена крутые пацаны цацок не носили. Поэтому Карл отдал это кольцо жене.

И стали некоторое время спустя происходить с нашим королём странные вещи. То всё по баням, саунам с менестрелями заседал, а тут вдруг к жене потянуло, аж живот урчит. В каждом походе про неё, любушку, думает. Та мимо проходит, хочется непременно к себе прижать, да в щёчку чмокнуть. Одно слово, любовь проснулась. Страстная. А всё потому, что кольцо волшебной силой обладало. У кого оно в руках, к тому нашего Карла и влечёт.

Но жена его того не знала. Да и откуда ей было про то ведать? А любовь королевскую она трактовала просто:

— Это потому, что я такая умница и красавица.

Спорим, что в подобных мыслях эта женщина совсем не одинока? У нас таких красавиц каждая вторая. И даже больше…

Так вот, эта умница и красавица по незнанию возьми, да подари колечко за какую-то небольшую услугу придворному священнику… Чувствуете, куда клоню? И стало тут Карла тянуть… Сами понимаете к кому.

Священник просёк фишку и дал из Цюриха дёру. Говорят, что обратно в Аахен. Король за ним. С тех пор в Цюрихе больше не появлялся.

А священник, говорят, был мужиком умным. Догадался, что к чему. И колечко снял и прикопал. После чего Карл Великий написал в завещании:

— Прошу после смерти похоронить меня непременно в земле Аахенской.

Легенда легендой, но есть в этом рассказе несколько моралей. Которых жители Цюриха стараются придерживаться.

1. Перед богом и королём все равны. Хоть человек, хоть змея двухметроворостая.
2. Частная собственность неприкосновенна.
3. За любую услугу должна быть материальная благодарность.
4. Не нам с Вами судить, кого и к кому тянет.

P. S. В качестве эпилога опять дам слово великому историку и путешественнику Николаю Карамзину:

— О городе скажу вам, что он не прельщает глаз.

Пожалуй, я с ним соглашусь.

Теги: Культурно-познавательный туризм