Жарким летом 2003 года наша небольшая, но сплоченная компания отправилась покорять Монблан. Для начала мы остановились в итальянских Доломитах, походили в фантастически красивом районе Три Чиме ди Лаваредо, залезли на гору Мармоладу, отдохнули на озере Гарда и посчитали, что акклиматизация прошла успешно и мы вполне готовы к восхождению на высшую точку Альп.
Наш микроавтобус благополучно миновал длиннющий тоннель под Монбланом и вынырнул на свет божий прямо над легендарным французским городком Шамони – колыбелью альпинизма. В Шамони находятся два примечательных памятника первовосходителям на Монблан. Как известно, часто покорение «топов» сопровождается драматическими событиями, ожесточенной борьбой между конкурентами, иногда предательством и незаслуженным забвением неудачников (Амундсен-Скотт, Пири–Кук, в меньшей степени Хиллари-Тенцинг).
Так и эти двое – на вершину взошли одновременно, но после восхождения их судьбы резко разошлись: ловкому Бальма досталась вся слава первовосходителя, деньги спонсора Соссюра, назначившего награду за восхождение, забавный титул «по прозвищу Монблан» от сицилийского короля и памятник после смерти. Паккар же был ошельмован, и даже его книгу о восхождении не напечатали.
Горный трамвай
Это при том, что за ходом восхождения следили в телескоп до самого момента водружения на вершине красного флага (красного - для лучшей видимости), так что все было задокументировано. Только в 1936 году его заслугу признали и тоже поставили памятник, Так и существуют два памятника по отдельности: Бальма, приобнявший Соссюра за плечи и указывающий ему на вершину, и одинокий Паккар, два альпиниста, стоявшие рядом на самой верхушке Альп вечером 8 августа 1786 года.
Для разминки наша команда поднялась по горной тропе, идущей вдоль ледника Боссон. За что люблю западный альпинизм: ползешь себе вверх, пыхтишь, вылезаешь черте куда и вдруг на самой круче обнаруживаешь уютненькое кафе, где ты устраиваешься на веранде и пьешь холодное пиво, обозревая местные красоты.
Пока мы таким образом разминались, наш руководитель ходил в местный альпинистский офис, откуда вернулся вечером мрачный и задумчивый. Он сообщил, что наше восхождение находится под большим вопросом, так как ввиду сильной жары ледники начали таять, и это вызвало сильные камнепады в горах. Незадолго до нашего приезда под камнепадом погибли люди, а альпинистов, находящихся выше зоны камнепада, снимали вертолетами. В данный момент гора закрыта, верхняя хижина не работает.
Предупреждение о камнепадах
Маршрут, по которому мы намеревались идти, считается самым простым, и ежегодно по этому пути поднимается на Монблан огромное количество людей. Сначала идут до нижней хижины Тэт Рус, затем по несложным скалам поднимаются до хижины Гутэ (это в первый день), ночуют и рано утром выходят уже на вершину. Главная объективная опасность – пересечь узкий кулуар, находящийся чуть выше хижины Тэт Рус. По этому кулуару все время летят камни, и именно в этом месте погибли недавно люди.
Настроение у всех было траурное. Тем не менее решили все же завтра подойти к нижней хижине и на месте оценить обстановку. Сыграло русское: а вдруг проскочим?
Наутро была чудесная солнечная погода. Мы сели на горный трамвай и поехали до конечной станции с гордым названием «Гнездо орла». Вместе с билетом на трамвай выдавалась желтая бумажка с предупреждением о камнепадах. Щиты с предупреждениями нас встретили и на горной тропе, по которой мы поднимались на хижину. «Исключительные климатические условия вызвали сильные камнепады. Траверс кулуара перед подъемом на Эгюей дю Гутэ стал экстремально опасен. Строго рекомендуем восходителям отменить или отложить свое восхождение», - взывали плакаты на трех языках.
На хижине Тэт Рус
Через два часа мы подошли к хижине Тэт Рус и там встали на ночлег. Весь вечер наблюдали за кулуаром. Камни сходили почти непрерывно: небольшая пауза – и опять грохот. Очень хорошо была видна верхняя хижина Гутэ, которая примостилась на стыке скал и снега, казалось, до нее – рукой подать: перебежать кулуар, 2-3 часа по скалам – и вот она.
Трое из наших под впечатлением почти непрерывно свергающегося потока камней решили отказаться от восхождения.
К сожалению, ночь была теплая. Когда мы поднялись к месту пересечения кулуара, уже развиднелось. Кулуар молчал. Наш руководитель быстро перешел опасное место (50 метров, ровно веревка) и навесил перила. Быстро, человек за человеком, мы перебегали на другую сторону. Остальные в этот момент смотрели наверх, готовые в любую секунду крикнуть: «Камни!»
Огни ночного Шамони
Один из последних переходивших неожиданно потерял равновесие и, кувыркаясь, полетел через голову вниз, потом повис на веревке, встал на ноги и быстро добежал до безопасного места. Все перевели дух. Однако эти кувырки произвели сильное впечатление на двоих оставшихся. «Мы возвращаемся», - крикнули они нам со своего «берега» и пошли вниз.
Дальше мы довольно быстро, придерживаясь в крутых местах за провешенные тросы, вскарабкались по скалам, и где-то к 10 утра оказались на хижине Гутэ. Хижина построена на скальном уступе, сразу за ней начинается крутой подъем на снежный гребень. Обслуживающий персонал отсутствовал, поэтому денег за постой никто не брал.
В обычные года, при большом наплыве, хижина бывает переполнена, так что часть народа ночует в палатках. Я где-то читала, что в хорошую погоду на вершину поднимается по 300 человек в день (по разным маршрутам, с французской и итальянской сторон). Но в этот вечер хижина была почти полностью в нашем распоряжении (кроме нас, сюда поднялась еще одна группа, кажется, из Словакии или Польши).
Ночной выход
В полдень вышли на акклиматизационный выход. Поднялись на узкий гребень, прошли площадку под палатки. Вокруг простирались обширные снежные поля, светило ослепительное горное солнце, вверх по склону уходили следы на вершину Дом дю Гутэ – промежуточную перед Монбланом. С окружающими снегами контрастировал зеленый противоположный склон. Кислый снег лип на кошки.
Под вечер разразилась жуткая гроза, казалось, что молнии бьют прямо в хижину. Громыхало, как на войне. Наконец все стихло, и народ выполз на улицу фотографировать закат и грозовые горы. Красота вокруг была нереальная.
Восхождение.
В пятом часу утра мы покинули хижину и разом оказались в черной непроглядной ночи, посреди бушующей метели и бьющего в лицо снега. От ветра перехватывало дыхание. На гребне ветер буквально сбивал с ног. Приходилось останавливаться и, пригнувшись к земле, пережидать, когда порывы чуть ослабнут.
Далеко внизу, прямо под нами, светился огнями ночной Шамони, словно огненная река, рассыпавшая искры. И так странно было осознавать, что в этот момент внизу течет совсем другая жизнь, теплая и уютная, люди сидят в кафе, пьют, танцуют, болтают, и им нет никакого дела, что совсем рядом, над их головами, другие люди захлебываются от снега и ветра, одни в ночи, на снежном гребне.
Все выше и выше
Стало светлеть. Ветер немного утих. Мы шли в сплошном молоке, видимость примерно метров 10. В какой-то момент, наткнувшись на знакомые вешки, мы поняли, что ходим по кругу.
Неожиданно развиднелось, и мы увидели хижину Валло. Воодушевленные, споро поднялись к ней и полезли внутрь (лезть надо было по металлической лестнице вертикально вверх). В хижине царил жуткий бардак, мусор валялся прямо на полу. Пара поляков пережидала непогоду среди этого хлама. Находиться там было неприятно. Выпили чаю и покинули малопривлекательное убежище.
Довольно долго шли вверх, через снежные мостики делали перила на ледорубах, потом пошли связками по снежному гребню. По-прежнему ничего не было видно. Впереди я различала только спину напарника по связке. Шлось тяжело, и непонятно было, сколько еще осталось. Гребень казался бесконечным. Неожиданно из тумана проступила наша передовая группа.
- Что, все? - спросила я.
- Да, вершина, - ответили мне.
Гребень, по которому мы поднимались, в этом месте выполаживался и начинал снижаться. Ни столб, ни знак, ни мало-мальская вешка не отмечали высшую точку Западной Европы.
- Саш, а в хорошую погоду здесь очень красиво? - спросила я руководителя
- Очень, - подтвердил он.
В этот день мы были единственной группой, поднявшейся на вершину Монблана.
Наконец пробилось солнце
Вскоре все мы собрались на вершине, сфотографировались и пошли по своим следам обратно. На спуске на мгновение развиднелось, и мы увидели вершинный гребень, с которого только что спустились, и даже окрестные горы и долина внизу проступили, как мираж, и опять утонули в тумане.
Спускались в молоке. Глаза устали от белизны, и в какой-то момент я уже перестала понимать, что находится вне меня. Глазами видишь перед собой снежную стену, а ногами чувствуешь, что идешь вниз. Органы чувств начали противоречить друг другу, и я, в смятении и растерянности, уже не знала, чему доверять и что происходит в реальности. На миг мне пригрезилось, что спускающийся передо мной Женя идет по тропке вдоль палисадника, а за заборчиком – деревенские дома с дымящимися трубами. Я потрясла головой и снова увидела Женю, одиноко идущего среди снегов.
Вскоре показалось хижина Валло. Совершенно не хотелось снова лезть в эту помойку, тем более что прояснилось, и было видно, куда идти дальше. Но все полезли внутрь. Поляки радостно нас встретили, поздравили с вершиной, вскипятили нам чай.
Когда мы вылезли из хижины, все опять затянуло. Долго шли в тумане, спускались, поднимались, натыкались на какие-то вешки. Утренние блуждания повторились. Накапливалась усталость. Вниз еще как-то шлось, а каждый шаг вверх давался уже с большим усилием. Тем обидней было, преодолев очередной подъем, узнавать, что опять идем не туда и надо спускаться.
Начались разногласия. Витя предлагал бросить веревку и спуститься на пологий склон, почему-то на юг. На юге, как известно, Италия, а хотелось бы вернуться во Францию. В Италии, конечно, тепло, но что мы там будем делать без документов и денег? Я присела на рюкзак в ожидании дальнейших событий и заснула. Мне приснилось яркое солнечное утро, окошко, увитое плющем, на столе – ароматный кофе с круассаном. Когда я открыла глаза (сколько прошло времени: минута, две, десять?), Витя крутил буры для дюльфера, народ, выжидая, сидел на рюкзаках.
Внутри меня после солнечного сна произошел перелом, усталость прошла, стало легко и весело, и появилась уверенность, что все закончится замечательно: скоро найдется хижина, и мы отдохнем. Действительно, туман неожиданно истаял, сквозь облака пробились солнечные лучи, и вот уже слышатся радостные крики: “Вон наш гребень!!!”
Мы развернулись на 180о и стали спускаться по склону.
На хижине Гутэ
С каждой минутой погода все улучшалась. Небо расчистилось от облаков, и вот уже перед нами распахнулись бескрайние Альпы, с долинами, ущельями и пиками, выше которых мы были в этот момент. Напоследок гора подарила дивные картины. Последние сотни метров все жадно фотографировали, пытаясь хоть кусочек этой красоты унести с собой.
Когда мы спускались по снежному «ножу» к хижине Гутэ, низкое предвечернее солнце отбрасывало наши тени на склон горы, и казалось, что проходит вереница великанов.
На прощание я помахала рукой. Мое отображение на горе махнуло мне ответно.
На следующее утро мы вышли с хижины в седьмом часу, быстро спустились по скалам и перебежали опасный кулуар. Чуть выше по склону Андрей разглядел тело человека. Он рассказал, что вчера вечером на хижину поднялись поляки. Они видели, как кто-то в одиночку пытался перейти кулуар, начался камнепад, его сбило, и сколько потом они ему ни кричали, никто не отзывался.
Спустившись к Тэт Русс, Андрей с девушкой, работающей на хижине, поднялся выше по склону и показал ей лежащее тело (смотрели в бинокль).
Та вызвала вертолет, через 10 минут прилетели спасатели, забрали труп и улетели.
Наконец все собрались на хижине. Происшедшее омрачило настроение, тем не менее сознание того, что все опасности позади и кулуар благополучно пройден, радовало.
К 12-ти спустились до трамвая, а в районе 2-х уже обедали в нашем кемпинге
Через день, ближе к вечеру, мы купались в мелком, прогревшемся до дна озере. Огромная снежная громада Монблана парила прямо над нами, и отлично просматривался весь наш путь. «Боже мой, - думала я, неторопливо плывя в нежной, прозрачной воде, - неужели это я позавчера брела по бесконечным снежным полям, спотыкаясь от усталости, и смотрела на окружающий мир с этой высоты».
Спасибо, Белая Гора, что впустила нас, дала вернуться и одарила восхитительными видами, которые я никогда уже не забуду.
Друзей сильно позабавило мое сообщение: «Монблан закрыли из-за камнепадов, поэтому мы были на вершине одни». «Как все это по-нашему», - прокомментировали они.
© Лена Бурова. Материал размещен с разрешения автора.
Теги:
Экстремальный отдых
