Туркам было все равно. Они равнодушно клеили акцизные марки в паспорта и не занимались нашей идентификацией. За 20 баксов нам позволили на пару недель наслаждаться летом, которое в этом году, зацепившись за турецкие хребты, так и не смогло выбраться к нам на краткосрочную побывку.
Далее столь же быстро получив багаж, мы вынырнули из живительной прохлады международного аэропорта Антальи в испепеляющее 40-градусное летнее пекло. Напротив располагались стойки с представителями разных туроператоров. Отыскав нашего, мы загрузились в фирменный автобус, который покатил по непривычно гладко отутюженной асфальтированной дороге к месту временной обители — отелю Water Planet, располагающегося в 90 км от аэропорта, в районе г. Аланья.
Полуторачасовой путь пролегал возле Средиземного моря то приближаясь, то отдаляясь от него. Анталья, если бы не почти идеальная дорога и местная специфика архитектуры придорожных строений, вполне могла напомнить родные просторы по не ухоженности обочин. Повсюду можно было встретить обильные заросли бурьяна, хаотично наваленные песочно-земляные валуны, возникшие вследствие строительства дороги и до боли знакомый бытовой мусор — что сильно роднило наши народы, такие непохожие по менталитету и вероисповеданию.
Дорога в этом плане маячила сильно вытянутым островком благополучия на фоне жизнедеятельности местного населения. Разделительная полоса представляла собой газон с коротко стриженой травкой и растущими через равное расстояние пальмами, возле которых из земли, точно носы любознательных кротов, торчали отводки для полива этого узенького оазиса.
Строения, в основном жилые, чаще по левой стороне дороги насчитывали не более 5-и этажей. Низкорослость турецкой Антальи была видна еще со снижающегося самолета, хотя изначально думалось, что вся она будет сплошь усеяна многоэтажными отелями, которые на самом деле стали появляться уже ближе к окончанию трансфера.
Свернув по указателю вправо с главной дороги, автобус в мгновенье ока въехал в полосу бездорожья, и вразвалочку, объезжая ухабы, через пару минут подкатил к Water Planet.
Представление об ожидаемом нас многоэтажном пятизвездочном отеле-красавце враз улетучилось, едва мы завидели одноэтажное здание, больше напоминающее советский пансионат. Но как это в оригинале у Пруткова: если на клетке с тигром увидишь надпись «Буйвол» не верь глазам своим. И действительно разочарование было недолгим. Вопреки здравому смыслу, отель рос не вверх, а вниз. Нулевой, наземный, и первый этажи представляли собой лишь верхушку айсберга.
Более массивная часть, ни много, ни мало 3 этажа, ушли в небытие под землю, как могло показаться на первый взгляд. На самом деле отель располагался на пригорке, и окна наземных этажей выходили на запад, а нижних — на восток. Там же, внизу, находились основные культурно-развлекательные сооружения: детский и взрослый бассейны, разделенные узкой перегородкой, диджейская трибуна с акустикой и аппаратурой, чуть подальше располагался небольшой амфитеатр, на котором проводились вечерние детские дискотеки и развлекательные шоу для взрослых, а минуя бассейны, можно было попасть на развилку между спуском к морю и подъемом в аквапарк.
Хрустя не размятыми от многочасового сиденья костями, мы выгрузились из автобуса, оставив в водительском tip box традиционные для этой страны чаевые с портретом Джорджа Вашингтона (один доллар — прим. автора). Подошли на ресепшн для регистрации, однако услужливый клерк на вполне сносном русском сообщил, что сперва обед, поскольку до его окончания оставалось что-то чуть менее получаса, а потом формальности. Он повязал на наши запястья голубые браслеты из мягкого пластика, а Владу — желтый.
Голубой цвет сигнализировали персоналу, что нам больше 18 лет (насколько — не ясно, поэтому девоньки, особо страшащиеся своего возраста, могут мечтательно предаться иллюзорным грезам), а стало быть, имеем право на употребление горячительного, желтый же такого права его обладателю не давал. Кроме того, независимо от цвета ношение браслета означало воплощение великой русской мечты — «все включено», или, другими словами, полную халяву. С иными это сыграло злую шутку, но об этом позже…
***
Оставив вещи возле стойки ресепшн, мы голодной кучкой двинулись к ресторану, находящемуся в ста метрах от отеля. Есть хотелось много и вкусно… Знать бы как нас будут кормить, я постарался наесться дома на две недели вперед.
Еды было действительно много. Но вот разнообразие, какие-то кулинарные изыски отсутствовали напрочь. Кроме того, ассортимент изо дня в день практически не менялся.
Что собой представлял стол с холодными закусками? В больших тарелках были выложены крупно нарезанные помидоры. На следующей — кругляши огурцов толщиной с сантиметр, далее смесь этих же овощей, но уже заправленных майонезом, хотя этот же майонез размещался тут же в чашке и можно легко приготовить сей нехитрый салат самостоятельно. Майонез ихний — это не майонез в нашем понимании. В наших, нормальных, ложка стоит, а этот с этой же самой ложки стекает какими-то противными непрерывными отполированными каплями, как молочный кисель.
Идем дальше. Тарелка петрушки, тарелка укропа (даже не накрошенных, а прямо как с грядки), капуста белокочанная с и без лука с майонезом, капуста краснокочанная с и без лука с майонезом, капуста белокочанная и краснокочанная с луком и майонезом. Далее то же самое с добавлением огурца или помидора. Все, разумеется, нарезано крупненько. В противовес к трудно проглатываем кускам даров земли турецкой были выставлены салаты. Нет! Салатами их назвать нельзя. Я Б. ДЬ ДАЖЕ НЕ ЗНАЮ, КАК ИХ НАЗВАТЬ!
Это что-то было явно перемолотое безжалостными жерновами электрической мясорубки, превращая его в консистенцию полужидкого пюре со вкусом, по которому совершенно нельзя определить из каких ингредиентов этот с позволения салат состоит. По-моему, это было похоже на сыр с пряностями и скорее больше напоминало густой соус. Точно не помню. Память отшибло от неожиданности.
С этим соседствовал такой же, еще более густой, и с явным присутствием не то томатов, не то кетчупа.
Глаз радовали два сорта колбасы, которые, как мне показалось, разнились только цветом. И в отличие от овощей ломтики были нарезаны так тонко, что легко просматривались на просвет.
Сыр. Тоже два вида. Один типа брынзы, второй похож на наш «Голландский». Здесь же можно было увидеть четвертованные апельсины. Почему они были среди холодных закусок — непонятно, поскольку фрукты находились на отдельном столе.
Вот что действительно было удивительно, так это скуднейший ассортимент фруктов и это при том, что некоторые культуры здесь собираются дважды в год. На одной из экскурсий гид с гордостью сказала, что Турция одна из немногих стран, которая полностью обеспечивает себя сельхоз продукцией. И несмотря на это (загибаем пальцы одной руки) арбуз, дыня, черный и зеленый виноград и очень редко обычная слива — вот все, что нам предлагалось в качестве витаминов и клетчатки.
Казненные апельсины у них, судя по всему, за фрукт не считаются. Где, я вас спрашиваю, яблоки? Груши где? Где, черт побери, бананы с многогектарных плантаций, мимо которых мы проезжали по пути в отель? Где душистый персик и упругий абрикос? Где это что у нас почти не растет и что, тем не менее, мы видим круглый год в своих сибирских магазинах?
Честное слово, для меня это было большой загадкой. Так вот эта фруктово-овощная пытка продолжалась на протяжении всего трехразового питания за день и всех двух недель пребывания.
Совершеннейшим анахронизмом были предлагаемые в качестве прохладительных напитков «соки». Выставленные на столе четыре охладительные системы перемешивали разноцветные жидкости в прозрачных контейнерах, на которых были наклеены картинки, изображающие фрукты, из которых эти «соки» должны быть приготовлены. Самый первый тест знакомым вкусом увел нас в начало 90-х, когда несметной саранчой расплодились «Yupi» и прочие химпакеты. Такое же ощущение вызывала у меня и толченка, синтетический вкус которой сигнализировал о разведении сухой смеси.
Стол с горячим, слава Аллаху, был более разнообразным.
На завтрак предлагалась глазунья, рисовая каша на молоке, омлет, порубленный в клочья (иногда с добавлением помидоров), три вида булочек, одноразовые баночки с маслом, различными джемами, шоколадной пастой и медом.
Обед состоял из супа-пюре (один вид) в бадье, напоминающей огромный термос, гарнира (чаще лапша и/или спагетти), мяса в виде курицы и говядины.
Ужин был равен обеду, минус суп-пюре. Однако его выгодно отличало то, что в разных концах ресторана прямо на виду трапезничающих повара готовили кое-какую нехитрую провизию. Владу очень нравилось, как один повар готовил блины, когда он переворачивал их на другую сторону в воздухе коротким отрывистым движением сковородки.
Другой готовил лепешку из пельменного (на вкус) теста с нехитрой начинкой из сыра, помидоров и специй. Затем он тут же запекал это в духовке, после чего рубил на небольшие кусочки. Мне очень нравилось.
В иной раз можно был разжиться курятиной, нарезанной тонкими ломтиками для шаурмы. Еще в чудовищно огромной сковороде готовили какое-то мясо со специями. Однако для того чтобы отведать все это с пылу-жару, почти везде приходилось отстаивать очереди. Особенно за блинами.
Кроме того, в перерывах между основными приемами пищи предлагались снейк (по большому счету что-то типа гамбургера) и полдник (микс из различной мелкой стряпни). Иногда они спасали от тотальной голодухи.
Подводя итоги, можно сказать, что принимающая сторона совершенно не учитывала специфики отдыхающих. Думаю не ошибусь, если скажу, что российцев (по Владу) в этом отеле было никак не меньше 95%. Поэтому при приготовлении яств местные повара могли бы и учесть особенности русской кухни. Процента три были русскоговорящими выходцами из Беларуси и Украины. Еще пара процентов приходилось на турок, которые приезжали сюда, видимо, из турецких глубинок, где море отсутствует.
***
Персонал отеля был приветлив и вполне сносно говорил на русском. Поэтому, если вы приехали сюда еще и за тем, чтобы наконец-то применить знания давным-давно забытого школьного курса английского языка, не пытайтесь этого делать: английский здесь знают еще хуже или вообще не говорят на нем. Другое дело великий и могучий.
Если продолжить пищевую тему, то я был совершеннейшем образом поражен случаем в ресторане. В нем, помимо всего прочего, на столах отсутствовали элементарные зубочистки. Уже за одно это я бы вычел одну звезду из классификации этого отеля. Поначалу я решил плюнуть на это, вспомнив, что в номере были спички в фирменном коробке. Поэтому за ужином я тихонько умыкнул со стола нож, решив, что заточу им несколько спичек, и буду всласть выковыривать «второй» завтрак, обед и ужин. Но затея эта с треском провалилась.
Нож был настолько туп, что его можно было доверить самому отъявленному психопату. Поэтому на следующий день я решил все-таки поинтересоваться наличием зубочисток. Однако к своему ужасу, я вдруг вспомнил, что не знаю его перевод на английский, поскольку не был уверен, что столь экзотическое для турецкого уха слово будет им воспринято должным образом. На ум приходило что-то типа toothcleaner, но внутренне я был убежден в неправильности моих представлений, поэтому решил не позориться, и поделился своими соображениями с Ксюхасем.
Когда к нам подошел турецкий юноша, чтобы забрать со стола грязную посуду, Оксана на смеси русского и языка жестов обратилась к нему:
— Скажите, а у вас есть?… — далее она рукой изобразила ковырятельное движение в зубе.
— Зубочистка? — спросил тот, когда Оксана еще жестикулировала.
— Да.
— Нет, — сказал он, улыбнувшись, и наставил на свою левую руку наши тарелки к уже имевшимся.
Вообще надо сказать, что нас всякий раз поражало какое количество грязной посуды они размещали у себя на одной руке. Штук по 6–7 не меньше. Причем ставили они тарелки так, что днище одной не попадало в остатки пищи другой. При этом они ловко лавировали между столами. И ни разу мы не слышали звуков боя. Профи!
Кстати говоря, надо быть осторожным, если вы отправились вдруг за добавкой чего-либо к шведскому столу и оставляете на столе недоеденное, которое еще собирались заглотить. Вернувшись спустя менее полминуты вы рискуете не застать оставленное. Вилки исчезали таким же образом. Поэтому мы, поимев первый горький опыт, передавали вилки друг другу, собравшись отойти из-за стола.
Один раз, когда мы пришли на ужин, заметили свободный столик и уселись за него. Через минуту подошла девушка с тарелкой и недоуменно поглядела на нас.
— А-а… — протянула было она.
— Да, все уже унесли, — понял я ее недоумение.
Общей характерной особенностью персонала было трогательное отношение к детям. На распоясавшихся отпрысков никто не цыкал. Проходя мимо, им легонько взъерошивали волосы и мило улыбались. Часто можно было видеть, как довольный карапуз сидел на руках какого-нибудь юноши и не хотел идти к родителям. Детей могли просто потискать или, встав в позу вратаря, широкого раздвинув руки, изобразить готовность схапать, тем самым вызывая у ребенка почти рефлекторное желание смыться, хохоча во все горло.
Из всего персонала почти не говорили по-русски только два чернокожих аниматора, парень Юсуф, который почему-то откликался на русское имя Дима и имел поразительно кривые для негра ноги, а также девушка Амила с характерной прической а-ля Горгона, которую мы прозвали тетей Шоколадкой. Амила была детским аниматором, и для меня оставалось загадкой, как она общалась с русскими детьми. Видимо, понимание шло на каком-то другом уровне, понятным только им — как это происходило в «Особенностях национальной охоты», когда Кузьмич с финном общались каждый на своем языке, прекрасно понимая друг друга, пока Михалыч не объяснил обоим, что это невозможно.
Поэтому когда Влад принимал участие в организованных ею играх, я старался быть рядом, чтобы переводить нашим правила игры. По-английски она говорила очень хорошо.
Детей развлекали тремя играми: дартс, боулинг (пластмассовые кегли с мячом) и боча (подобие боулинга, только вместо кеглей нужно сбить небольшую игрушку). Вечером в конце детской дискотеки победителю вручали диплом. После нескольких слезоточивых неудач Владу удалось-таки выиграть в бочу, чем он сильно гордился.
Помимо Юсуфа взрослых развлекали двое ди-джеев. Чаще всего они ходили голыми по пояс, поэтому из-за отсутствия бейджиков имен я их не знал. Поскольку один был темным (видимо, местный), а второй белым (поговаривали, что он выходец из Грузии), то мы нарекли их, соответственно, Черныш и Беляш.
Парни всячески веселили публику. До обеда они все время находились на ди-джейской трибуне возле бассейна, ставили музыку, а часам к 11 проводили аква-аэробику. После этого устраивали соревнование по дартсу или стрельбе из мелкашки.
Во второй половине дня проводилась игра, название которой я не запомнил. Брались небольшие деревянные бруски и выкладывались по три штуки крест на крест высотой в полтора метра. Участники делились на две команды человек по 10 в каждой. По правилам нельзя было трогать три верхних слоя, а из нижних игроки поочередно вытаскивали по одному бруску и клали на самый верх. По ходу игры, когда в основании строения оставалось все меньше брусков, она начинала терять равновесие, предательски пошатываясь.
Ди-джеи всячески подтрунивали над игроками, которые, обливаясь потом, осторожно вытаскивал бруски, орали чуть ли не в самое ухо, издавали всякие громкие звуки, чихали, изображали каратистов, останавливая выброшенную вперед руку в миллиметре от возводимой «пизанской башни».
В итоге, окончательно потеряв равновесие, строение падало. Ту команду, игрок которой это допустил, предавали позору. Проигравших ставили на колени, заставляли поднимать руки вверх и в молитвенном экстазе приклониться ниц с плачущим ревом «А-а-а-а!». Победители стояли во весь рост тут же в метре, протягивали на них указательный палец и в момент, когда поверженные касались челом земли, громко театрально смеялись. После этого последних ставили в ряд к кромке бассейна, а ликующие на счет три толкали их в воду. Всей команде победителей также давали дипломы.
Нам с Ксюхасем посчастливилось выиграть в такой игре. Кроме того, меня еще дополнительно чествовали за победу в дартсе. В общем, вернулись мы домой дипломированными специалистами.
Особое внимание стоит уделить персоналу, убирающего комнаты. От них во многом зависит наше представление о звездатости отеля. Убирались они исправно ежедневно в момент отсутствия постояльцев, как правило, до обеда. Впечатлило то, что молоденькие турчанки вытворяли с полотенцами, которые они выкладывали на кроватях. Они их не просто оставляли аккуратным прямоугольником, а создавали различные фигуры. Самое простое, на что они были способны — это создать из банного полотенца что-то наподобие галстука-бабочки. Однако сжатые к центру две противоположные стороны квадрата полотенца расходились красивыми складками, создавая впечатления гонимой ветром волны.
Пиком полотеничного искусства был упруго скрученный лебедь с грациозно изогнутой шеей, плывущий по знакомым уже волнам-складкам. Не удержавшись от такого буйства фантазии и немалого труда, я снял это на фото и видео. Войдя в раж, оставил еще на столе и президента стандартного номинала. А через пару дней благодарная горничная соорудила из полотенец сердечки в обеих наших комнатах, украсив по периметру ободков красными цветами, которые так красиво смотрелись на белом фоне. Сфотографировав и этот шедевр и вздохнув от неизбежности его разрушения, я потянул полотенце, чтобы перетащить его в ванную. Мгновенье спустя я с выпученными от ужаса глазами смотрел на расползающихся по всей кровати черных муравьев, сыпнувших крупой из цветков.
Забыв о прекрасном, мы быстро сгребли все цветки с не успевшими разбежаться насекомыми и выкинули их с балкона. Затем столь же молниеносно схватили полотенца и вытряхнули мурашей в траву к сородичам.
Доллар я не оставил. Полотенца больше тоже никто вычурно не складывал. И слава Аллаху.
Что действительно было недостойно пятизвездочного отеля, так это несвоевременное обновление туалетных принадлежностей. Например, мыло, которое закончилось, нам оставили только после того, как я указал на это горничной. Постель за все время меняли, по-моему, раза три. Черт с ним — дома мы его меняем и того реже. Но просто… как бы это… уплочено ведь. Поэтому хотелось, чтобы все услуги оказывались в полном объеме, даже если мы в них не нуждались. Мне кажется, что в таких отелях это должны делать ежедневно. Может быть всему виной отсутствие на столе стимулирующей банкноты США? В общем, если за отсутствие свежей постели каждый день вы способны закатить скандал, лучше, уходя после завтрака к морю, оставьте чаевые.
***
Как я уже писал, русских в отеле было подавляющее большинство. Чаще всего это были люди нашего возраста или чуть младше. Как правило, все с детьми. Честно говоря, соотечественники поражали своими, я бы сказал, докризисными формами, которые им удалось-таки сохранить в непростое время: животы, перекатывающиеся впереди своих хозяев, заплывшие ягодицы уже не создавали волнительные холмики, а сразу переходили в слоновьи бедра.
И вся эта жировая масса передвигалась по территории отеля, загорала, пила пиво, не пропускала ни одного гамбургера, плюхалась водородной бомбой в бассейн и, что самое ужасное, носила стринги. Мы частенько переглядывались между собой, когда мимо нас проходил (а) такой экземпляр. На фоне этого тотального переедания мы выглядели полнейшими дистрофанами и где-то глубоко в душе гордились собой…
Точка в нашем извечном споре о наличии у меня пузика (женщины же так любят приписывать нам недостатки, которых зачастую у нас даже нет) была поставлена, когда навстречу нам в аквапарке вышел такой дядя, что Влад, не совладавший с охватившими его эмоциями, почти закричал:
— Смотрите, какое пузо!!!
А пузо там действительно было знаменитым — любой любитель пива обзавидуется. Дядя никак не отреагировал на это. То ли привык к подобным репликам, то ли был иностранцем.
Неприятное ощущение от созерцания сограждан, переполненных углеводами, которые накопились не только от переедания, но еще и в силу возрастной эволюции, что служило хоть каким-то оправданием, гораздо больше перекрывали турецкие дети. Я не видел там ни одного нормального ребенка. Это загорелые шарики на двух пухленьких ножках и намечающимся вторым подбородком. Эдакая уменьшенная копия россиянина возраста золотой середины. Наши же носились скоростными сухостоями. Сбитые, поджарые, коренастые — какие угодно, но только не толстые.
В целом, соотечественники вели себя вполне прилично. Не было пьяных дебошей, грязных приставаний или отборного мата — того, с чем трусливая Европа никак не может примириться, прочно закрепляя за такими отелями название «русские» и выбирая другие места отдыха, зачастую на других континентах.
Был один турист, который олицетворял собой целое поколение отдыхающих на южных курортах в недалеком прошлом. Он постоянно ходил в майке кричаще-красного цвета с белой надписью RUSSIA во всю грудь и такой же бейсболке. Эдакий ура-патриот. Выражение лица, которое он, кажется, не менял, вполне могло отнести его к ярым сторонникам или даже членам ЛДПР и давало понять персоналу, что это он здесь платит за все, а они должны на него работать. Видимо, он слишком долго копил деньги, может быть, даже залез в долги, чтобы наконец-то походить среди наших, бросая презрительные взгляды и реплики на обслугу и ощущая себя хозяином жизни.
Что-то мы весело обсуждали, идя на ужин, как Влад, которому в силу возраста чужда ксенофобия, высказал лишь свое эмоциональное ощущение о людях, которые, конечно, отличались от нас и были непривычны: «мне не нравятся темные». «Вот это ты правильно», — повернулся к нам в ухмылке впереди идущий лдпровец. Жаль его. Наверное, если он в следующий раз поедет за границу, расплатившись с долгами и залезши в новые, за подобное его побьют свои же.
Был еще один, но тот просто откровенно прикалывался. Он тоже носил майку патриотических цветов, изображение которой отдавало жгучей ностальгией наряду с комментарием, имеющим двойную трактовку. На груди был изображен серп и молот, а ниже надпись: Косить и Забивать. Достаточно весело и остроумно.
Зато у наших, если и возникают трудности, то только благодаря своей же необузданности. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что перелет, а) из другого часового пояса, б) в совершенно иные климатические условия сопровождается серьезнейшим стрессом для организма. Он, организм, точно в недалеком прошлом «Голос Америки», глушимый растленным сознанием, не мог донести до него всей тяжести своего положения. Мозг, пользуясь своим доминирующим положением, неумолимо требовал: бабки пора отбивать! И уже на следующий день ошпаренные южным солнцем туристы, красными телесами контрастировали на фоне белых лежаков.
Пиво и прочий алкоголь лились рекой в дорвавшихся до халявы глотки россиян. Некоторые на радостях по случаю приезда расслаблялись почти до самоубийства, пытаясь совершить какой-нибудь подвиг. Одного такого пронесшаяся мимо нашего отеля «скорая» откачивала на скалистом берегу, когда тот, видимо, забыл, что дышать под водой могут только рыбы и аквалангисты.
Расплата последовала мгновенно. На следующий день провинившийся стыдливо прятал руку с желтым браслетом. Хорошо, если он приехал с друзьями, которые могли взять ему пива. В противном случае, он мог оказаться в положении заискивающего подростка перед стоящим за горячительным счастливого обладателя голубого браслета.
Кстати говоря, следует учесть, что страховка, которая включена в путевку, покроет далеко не все ваши расходы, случись что. Не страховых случаев в вашем полисе гораздо больше. Больше того, если уж совсем въедливо вглядываться в написанное, то страховка окажется бессмысленной, потому что любую вашу болячку можно подогнать под не страховой случай.
К большому нашему сожалению, мне пришлось воспользоваться этими услугами… Нет, нет, это не я до конца пребывания ходил с желтым браслетом. У меня и у Влада на второй день случилась банальная переакклиматизация. Температура у обоих скакнула под 38. Влада отходили нурофеном, а я перенес все «на ногах», поскольку жаропонижающее для взрослых в суете сборов просто забыли взять. На следующий день Влад ожил окончательно, а у меня держалось на уровне 37,5.
Удивительно, но жар ни у него, ни у меня дедовским способом, прикасаясь губами или поднося ладонь ко лбу, практически не определялся. Он был каким-то внутренним. Кстати говоря, к подобным странностям относилась медленная заживляемость мелких царапин и быстрая разрядка аккумуляторов. Видимо, из-за крайне высокой влажности…. Еще через день столбик термометра у меня поднялся до угрожающей отметки в 39 оС. Как всякий нормальный россиянин, я начал знакомиться с содержанием страхового полиса только в момент наступления обстоятельства, когда откладывать посещение врача уже бессмысленно.
Я пробежал глазами по мелким строчкам не страховых случаев. К таковым, в частности, относились:
- солнечные ожоги, тепловые удары;
- травмы, возникшие вследствие употребления алкоголя;
- травмы, полученные при катании на наземных и водных аттракционах, дайвинге, рафтинге, прыжках с высоты со страховочным резиновым канатом, а также при занятиях экстремальными видами спорта.
Другими словами, все то, что наиболее вероятно может приключиться с россиянином за рубежом на отдыхе, не страховалось. Видимо, не одна страховая компания разорилась, забыв предусмотрительно включить подобные исключения в свои документы.
К наиболее вероятной причине я отнес первое из вышеозначенного списка. У меня не было ожогов, поскольку уже по первым минутам пребывания в Турции стало понятно, что специально валяться под солнцем часами, чтобы получить свою порцию загара, как это делается у нас, совсем не обязательно. Вынужденных коротких перемещений от одной тени к другой будет вполне достаточно, чтобы по возвращении сослуживцы обзавидовались.
Поэтому версия теплового удара казалась наиболее правдоподобной, поскольку у меня совершенно ничего не болело.
Связавшись со страховым агентом и объяснив ситуацию, я стал дожидаться машину, которая должна была доставить меня в ближайшую клинику. Почему-то по правилам отеля врачей на его территорию не пускали. Через 10 минут подъехал «рено» и где-то спустя еще 15 минут мы оказались в клинике. Заплатив франшизу в размере 30 баков (т. н. открытие страхового полиса, не полежавшие компенсации) на стойке приемного покоя, меня препроводили в комнату для осмотра.
Медсестра измерила температуру (38,2), давление (120×80) и велела ждать врача, который появился через пару минут без привычного белого халата. На вполне сносном русском он выспросил, что меня беспокоит, заглянул в глазное дно, пощупал печень, сунул что-то в ухо, затем сдернул бумажную обертку с одноразового шпателя из (кто бы мог подумать!) дерева и надавил на язык, приказав сказать традиционное «а-а-а-а».
Усилие, которое он приложил, придавливая язык к нижней челюсти, оказалось чрезмерным, и тонкий шпатель тут же переломился пополам. Чертыхнувшись на чисто турецком, он бросил оставшуюся в его руках часть в мусорное ведро, а упавший на пол обломок оставил сестре. Не барское это дело. Тут же достал точно такой и повторил попытку.
— Фарингит, — бесстрастно, как всякий врач, сказал он.
— Чего? Да у меня даже горло не болит!
Меня не удосужили ответом, ставя врачебный профессионализм выше обывательских представлений о диагностике заболеваний.
С одной стороны, его заключение меня, как ни странно, порадовало: данная болезнь попадала под страховой случай, а стало быть, кровные баксы останутся при мне. С другой, мало приятного приехать на отдых и начать мотаться по эскулапам.
Доктор вышел заполнять какие-то бумаги, а медсестра велела лечь на кушетку и снять штаны. Спустя минуту болючий укол пронзил мои мягкие ткани. После этого я прошел в кабинет врача, где мне были выданы пузырек с антибиотиком, парацетамолом и какой-то зеленой жидкостью для полоскания горла. Поблагодарив врача за помощь и все также не услышав ответного, тот же «рено» повез меня в обратный путь.
К моему большому облегчению, температура, когда мы подъехали к отелю, значительно снизилась. К вечеру я принял антибиотик, на всякий случай жаропонижающий (и вообще добросовестно соблюдал прием лекарств на протяжении всех пяти дней) и уже на следующий день чувствовал себя превосходно. Валяться в постели больше некогда: бабки надо было отбивать!
Поэтому, дорогие друзья, собираясь в отпуск, не забывайте брать с собой пилюли от жара и боли, как минимум. Крайне необходим активированный уголь: пищевые отравления другой кухней — не редкость.
Да, и бога ради, не заставляйте ваших детей есть насильно. Они действительно не хотят. Особенно в такую жару. Наш Влад в течение нескольких дней ел один арбуз, мог что-то символическое поклевать, лишь бы предки отстали со своим нытьем о том, что он скоро упадет в голодный обморок. В один из таких дней взбунтовавшийся организм просто-напросто метнул харчи прямо в столовой. Урок был получен хороший.
В другие дни мы сами нередко слышали, когда на вопрос какого-нибудь родителя «ты будешь есть?», отпрыск, набравший скорость и уже в прыжке, перед тем как водная гладь бассейна скроет его с головой, успевал проорать «не-е-е-ет!». С аппетитом там ели только турецкие дети…
***
Строго говоря, особых развлечений и интересных исторических мест в Турции нет. Однако это не помешало предприимчивым туркам составить список экскурсий мелким шрифтом на целый лист. Была даже однодневная экскурсия в Израиль.
Чаще всего, мы проводили время возле бассейна, хотя Средиземное море находилось в каких-то 2-х минутах ходьбы. К нему был организован спуск с неровными ступенями, которые вполне могли стать причиной не страхового случая. Прямо на уступе скалы был сделан небольшой пирс, на котором располагались лежаки на 20–30 человек и бар с прохладительными напитками. С пирса в море вели несколько ступенек. Глубина уже возле них была достаточной, чтобы детей скрыло с поднятыми кверху ладошками.
Еще пара-тройка шагов и под вами трехметровая глубина с непривычно прозрачной водой. На дне хаотично разбросаны треснутые каменные плиты и валуны, поверхность которых, словно оспинами, сплошь усеяна небольшими ямками-рытвинами, выдавая в них некогда раскаленную лаву, яростно вырвавшуюся на поверхность земли многие миллионы лет назад и обретя здесь вечный покой. Вода, необыкновенно соленая, выталкивая на поверхность ваше тело, делает его невесомым, создавая иллюзию полета.
Рыбы, длинными неспешными косяками проплывающие на расстоянии вытянутой руки прямо под вами, только усиливают это ощущение. Они делятся на две равные части возле ног, почтительно огибая парящего в воде с обеих сторон, как будто ваше тело загораживает им солнце, и вновь сходятся в единое целое у изголовья. Привыкшие к присутствию человека, рыбы не выдавали признаков беспокойства, отчего казались ручными.
Но только вы попытаетесь дотронуться до них, как те нервно бросятся врассыпную, рассекая толщу воды двумя-тремя гребками мощных плавников, и буквально через мгновенье, оказавшись на безопасном расстоянии, все вновь подчиняется неспешному течению жизни. Безмятежно плавая в компании друг друга, рыбы превращались в безжалостных эгоистов, едва кто-то с пирса бросал им кусок хлеба. Вода вокруг него начинала бурлить так, словно вечно голодные пираньи набросились на неосторожную жертву.
Наблюдая за этим под водой, можно было подумать, что рыбам, только что плававшим броуновским беспорядком неведомая сила придала векторное движение, и они, точно металлические предметы, в синхронном порыве притягивались к внезапно включившемуся магниту, едва корм касался поверхности. Однако не все были удачливыми в борьбе за кусок хлеба, а лишь те, кто находился на вершине этой рыбьей пирамиды. Небольшая кучка самых крупных рыб, устраивала настоящую бойню, продолжавшуюся не дольше нескольких секунд, пока кто-то из них не утаскивал добычу на самое дно.
Несмотря на все красоты, которые море открывало нашему взору, привыкшему лишь к мутной воде искусственного водохранилища, Влад почти наотрез отказывался купаться в нем уже в самый первый день. Естественно, не самый приятный вкус, словно кто-то в кого-то влюбился, готовя пищу, а высыхающая соль смирительной рубашкой стягивала все тело, которую приходилось смывать весьма контрастным, после моря, душем. Поэтому он сразу решил, что пресная вода бассейна будет более привычной и избавит его от сомнительных удовольствий. Так оно и было…
Из всех пяти выбранных нами экскурсий особое впечатление оказало посещение турецкой ночи. Конечно, бесподобными были танцы живота в исполнении женщины и мужчины, из-за одеяния которого Влад до хрипоты в горле мог спорить о том, что это тетя. Честно говоря, не объяви конферансье о том, что это мужчина, я бы сам кому угодно стал ошибочно доказывать его истинную половую принадлежность.
Нет, действительно: макияж на лице, подобие бюстгальтера на впалой груди (не всякой же женщине бог дает, даже Влад это уже понимал), грациозность движений, ни чуть не хуже только что выступившей предшественницы. Ну, баба и баба! Понятно, что мальчик сорвал куда больше аплодисментов (девоньки на мужских стриптизах орут куда громче). Тем не менее, повинуясь природному инстинкту, я снял на видео все-таки женщину, а не ее подобие. Да и длительность выступления первой не оставляло никаких шансов последнему: аккумулятор видеокамеры давно выработал свой жизненный ресурс и требовал замены, а снять хотелось еще так много.
Перцу в разрядку источника питания подсыпал дядечка в национальном костюме и головном уборе, сильно похожий на тот, который был у Пьеро. Сделав несколько незамысловатых турецких па, он закружился на одном месте, точно волчок. Всякому кручению нормального человека есть предел. Вестибулярный аппарат уже через несколько секунд дезориентирует вас в пространстве, и вы рухните оземь по-прежнему продолжая крутиться, несмотря на неподвижное положение туловища. Этому же вестибурярник, похоже, вырезали так же, как удаляют нервы инструкторам по вождению автомобилей.
Уже через 3–4 минуты вращения, я молил бога остановить его. Рука с камерой затекла, а он в садистском экстазе продолжал кружить. Каждая следующая минута казалась последней, поэтому его выступление я снял до конца.
На удивление напоминающими грузинскую лезгинку были несколько танцев бравых парней, одетых-то также как грузины. Тем не менее, такие танцы всегда смотрятся эффектно, и народ хлопал в ладоши отчаянно.
С замиранием сердца все следили за человеком, босым вышагивающим по саблям и голой спиной ложащимся на острия ножей, которые на лету с легкостью перерезали лист бумаги. Этот же сумасшедший изрыгал пламя и совершал опасные трюки с горящими факелами в непосредственной близости от зрителей, рискуя опалить их удивленные брови.
Запомнились нам посещение исторических мест — амфитеатра в Дерби и показ затонувшего города, который можно было наблюдать через проделанное в днище катера отверстие, заделанное стеклом. Однако все это лучше передается посредством задокументированного на электронных носителях.
Отдельный день был выделен под рафтинг. Тринадцатикилометровый сплав по горной реке был предназначен специально для того, чтобы пощекотать нервы «чайников». Пороги казались страшными только из-за бурлящей вокруг них воды, отчего при каждом их приближении Влад, сидящий в центре лодки, вцеплялся в меня мертвой хваткой своих ручонок. Его святое убеждение о том, что мы едем на увеселительную прогулку по реке, разбилось на первом же пороге через несколько метров после старта, когда огромная масса воды, накрыла наш рафт ледяным покрывалом.
Его ор, в котором сочетался испуг, разочарование и чувство холода, гулким эхом отразился среди многовековых горных массивов. Весь путь за каждым изгибом реки он мысленно видел финиш, и всякий раз с надеждой спрашивал, будет ли он там. Я этого не знал, поэтому Владу пришлось мужественно терпеть окончания нашего заезда, когда взрослые наконец-то перестанут делать вид, что им тоже страшно.
Удивительно, как был поставлен бизнес вокруг этого сплава. Вместе с нами приехал фото-, видеокорр, который выныривал из зарослей прибрежных кустарников или стоял сусликом в различных точках реки, фиксируя происходящее. К моменту окончания (а это около 4-х часов) нам тут же предложили купить весьма качественные фотографии, украшенные различными коллажами, а также DVD, который демонстрировали на большом экране, точно в кинотеатре. Причем это была довольно качественно сделанная нарезка, неплохо смонтированная, с замедленными съемками самых интересных моментов и наложенным музыкальным сопровождением. Ценники были нехилые: 5 баксов за фото и 30 — за диск. Зато сразу.
Кстати говоря, поскольку вся Аланья — это один большой курорт, то все здесь очень дорого. Например, пол-литровая бутылка колы стоит 2 доллара. Поэтому, если вы собираетесь на экскурсию, лучше подчистите свой мини-бар в номере: во-первых, бесплатно, во-вторых, все равно вода жажду лучше утоляет. К тому же хитрые турки так и норовят дать сдачу в местной валюте — турецкой лире, — которая вообще не входу, и разменять ее проблематично. Балом здесь правит его величество доллар.
Один текстильный магазин, куда нас привезли перед очередной экскурсией и дали 40 минут свободного времени, сразу порадовал 50% скидками на все предлагаемое х/б. Однако создавалось ощущение, что прежде чем, дать эту скидку, продавцы сделали такую же надбавку, поскольку в переводе на наши деньги майки для Влада и на меня стоили столько же, сколько в наших магазинах. Тем не менее, на память все равно надо было что-то оставить…
Подводя итоги, можно сказать следующее: если вы не из той категории людей, которые за отданные на троих 120 тысяч, прошу прощения, рублей считают, что весь мир им обязан, то, скорее всего, отдых в данном отеле не вызовет у вас негативной реакции. Думаю, что жутких восторгов тоже не последует, поскольку имели место ряд случаев, описанных чуть выше, за которые пару звездочек можно было и снять.
Если вы все-таки из той категории, которая всем и всегда недовольна, лучше ищите отели не такого класса и не в этой стране, чем разводить дешевые понты, портя и без того подпорченное общее впечатление о русских. Это нормальный отдых за те деньги, которые вы заплатили. Не требуйте ничего большего, а к недостаткам относитесь с пониманием и не треплите себе нервы, ибо все равно ничего не измените. «Ин ша Алла», как говорят у них и «на все воля Аллаха» — у нас.
Ваши дети, особенно дошкольного возраста, здесь будут чувствовать себя великолепно. Они еще не знают цену деньгам, поэтому не превратились в брюзжащих циников и искренне считают, что зарубежное турне — нечто само собой разумеющееся, и родители просто решили поехать отдыхать. Не поменянное вовремя постельное белье или отсутствие нового куска мыла им глубоко до фени. Поэтому именно этот отель как нельзя лучше подходит для семейного отдыха, если вы, следуя родительскому долгу, больше заботитесь о благополучии потомка (ов), нежели о своем собственном.
Будьте готовы, что отельный гид вашего туроператора, который на время посещения должен заменить вам папу и маму в этом островке неизвестности, вряд ли будет находиться на своем постоянном месте в холле. В первый день он всенепременно придет на встречу, расскажет обо всех возможных «подводных камнях», срубит несколько сотен за выбранные экскурсии, после чего тут же потеряет к вам всякий интерес. Таким был и наш Мурат (дядя Муравей по меткому выражению Влада) — голубоглазый, симпатичный молодой человек, мама — русская, папа — турок (нарицательная фраза-ответ любого местного на вопрос, откуда он так прекрасно знает русский язык).
Благо, если его могли отыскать по мобильному коллеги по бизнесу. В принципе, он мог вообще не появиться в течение дня. Ин ша Алла…
Номера отеля достаточно стандартны: совмещенный санузел с ванной и феном, приколоченным к стене. На маленьком 14» ТВ с электронно-лучевой трубкой показывали 4 русских канала. Телефон, ковровое покрытие, регулируемый кондиционер, мини-бар (с четырьмя пол-литровыми бутылками питьевой воды), балкон, сейф (платный) — кажется, ничего не упустил.
Великая Ин ша Алла преподнесла нам небольшой сюрприз. Положенный по путевке однокомнатный номер по каким-то причинам был занят, и нас временно, на день, поселили в family room, насчитывающей одну дополнительную комнату, которая тут же была превращена в детскую. Мало ли чем родители захотят заняться, когда умаявшийся ребенок провалится ночью в забытье. Книги, например, почитать…
На следующий день мы подошли на ресепш и напомнили о том, что нас, видимо, надо переселить. Но администратору было или лень, или наш номер по-прежнему не освободили, и он отложил переезд еще на день. Так мы и прожили до конца в более дорогостоящих апартаментах.
Но будьте осторожны с такими играми. Лучше всего сверить все расчеты с отелем накануне вашего отъезда, особенно, если вы пользовались его дополнительными услугами. В нашем случае вполне могло оказаться так, что, сдавая номер, нам могли предъявить счет на доплату, а это около 20 баксов в сутки, помноженные на 2 недели… в общем, могли не выпустить из страны, поскольку таких денег с собой уже не было.
Нечто подобное, произошло в другом отеле, в который мы заехали по пути в аэропорт, чтобы забрать группу наших туристов. Одну такую семью почему-то не выпускали. Огражденные от нас шумоизолирующим стеклом холла, стороны отчаянно жестикулировали, орали немым криком друг другу в лицо, доказывая собственную правоту, и эти разборки продолжались добрых минут сорок-сорок пять.
Очень своевременно, когда до отлета оставалось чуть более двух часов. Возбужденное семейство до конца дороги бурно обсуждало вопиющее, говорило нарочито громко, чтобы снискать поддержку соотечественников (хотя весь автобус ненавидел их за возникшую задержку), сыпало проклятьями и обещаниями заполнить весь Интернет нелицеприятными отзывами, а также посвятить всю оставшуюся жизнь борьбе с турецким произволом. Поэтому мы во всех деталях узнали что же произошло внутри.
Оказалось, что отель настаивал на том, что те не оплатили услуги турецкой бани по накопительной карте, расчет по которой осуществляется перед выпиской. Наши от намерений посетить экзотическую помывку не отказывались. Да, было, дескать, заказывали. Но потом-то мы отказались! За что платить? Видимо, ошибочно, не со зла, услугу по карточке все-таки провели, как оказанную. Вот из-за этого и разгорелся весь сыр-бор.
В конечном итоге, спорящие сошлись на половине предъявленного счета. Возможно, турки бессовестно пользовались положением отъезжающих, и только после оплаты отпустили охрану и подняли шлагбаум. Однако несмотря ни на что, я разделял сторону наших. Уж слишком праведен был их гнев в нежелании платить за воздух.
Когда автобус тронулся, представительница туроператора, сопровождавшая нас, переписала координаты пострадавших и обещала разобраться с ситуацией, тем самым немного охладив пыл униженных и оскорбленных. Уверен, что не разберется. Ин ша Алла…
Как выяснилось по приезде в аэропорт, зря мы волновались не успеть. Наш рейс по непонятным причинам отложили сначала на 5, а потом и все 8 часов. И лежать бы нам еще кверху пузом возле полюбившегося бассейна, ан нет: придется провести кучу бесполезного времени среди анонсов дикторов на турецком и двух ломанных — английским и русским — языках.
Мы скоротали около получала в Duty Free, которое было настолько идеально убранством и безупречно с точки зрения цен и ассортимента, что описывать его даже скучно.
Часа через три за счет авиакомпании были предоставлены горячие обеды в одном из заведений фаст-фуда аэропорта. Однако еще за долго до приема пищи, организовалась инициативная группа по расследованию причин несвоевременного вылета авиалайнера из Новосибирска. Успокоить стихийно возникший митинг помогал представитель аэропорта, который по большому счету не был ни в чем виноват, но из-за отсутствия уполномоченного от перевозчика, все шишки доставались именно ему. Ему предлагалось немедленно выяснить обстоятельства задержки рейса и «где хош» отыскать одеяло и подушку для малолетнего ребенка.
Но наш Дюьти Фри — это вам не их Duty Free. У нас свои представления о бизнесе, поэтому цены в случае уменьшения налогов выравнивают удвоенными наценками (Владимир Владимирыч, где ты, родненький? Пройдись уже карающим мечом, да не по столичным супермаркетам!). Но самое интересное, это, каким образом в Дьюти Фри попадают товары российского производства! Вот поистине загадка!
Глядя на все это, хочется вернуться в до боли знакомый супермаркет и воспользоваться его дисконтной картой.
