Прогулка по джунглям Као Сок — национального парка Таиланда

Как я потом узнал, этот необычайно ажурный цветок называется барингтония азиатская.

Я надеялся в этой поездке сделать фотографии экзотических тропических цветов в джунглях. Но капризная фортуна распорядилась иначе — среди буйной тропической растительности мне не удалось увидать ярких цветков. Но будоражила мысль о том, что впервые в жизни предстоит увидать вблизи слона. И не только увидать, но и прокатиться верхом на этом гиганте из мира животных.

Наш минивэн долго кружил по соседнему курортному посёлку Патонг, собирая туристов на экскурсию. В одном месте мы запарковались около маленького рынка. И от нечего делать я стал разглядывать утреннюю торговлю. Один хозяин передвижного «торгового пункта» выглядел так колоритно, что я не удержался и сфотографировал его вместе с покупателями.

Заодно и грузовое транспортное средство для хозяйственных нужд, очень распространённое в Таиланде.

Когда все туристы нашей группы наконец-то упаковались в минивэн, я понял, не хватает одного из главных действующих лиц экскурсии — русскоговорящего гида. Это в большей мере расстроило жену, не очень владеющую языком международного общения. Меня же вполне устроило понимание английского водителя минивэна, выполнявшего роль гида экскурсии.

Но когда мы выехали на главную трассу острова Пхукет в направлении материка, минивэн затормозил около одного из отелей. Молодая девушка явно славянской внешности села на свободное место и представилась сопровождающей нашу группу. Как Антонина (так звали девушку) пояснила нам, работать иностранцам в Таиланде можно только при наличии дорогостоящей лицензии. Поэтому компании, организующие экскурсии, идут на некоторую хитрость. Русскоговорящих «сопровождающих» выдают за простых туристов. Антонина особо просила нас в случае возможной проверки по дороге подтвердить такой её статус. То же самое она попросила делать и единственной англоговорящей молодой паре нашей группы.

Водитель по пути то и дело связывался с кем-то по мобильному телефону, похоже, уточнял маршрут сегодняшних передвижений. Как мне пояснили в уличном турагентстве, где я купил все экскурсии, наша сегодняшняя поездка состоит из трёх частей. В зависимости от погоды они могли меняться местами. Это — «пещера обезьян» — храм Ват Суван Куха, прогулка на слонах в самой дальней точке национального парка Као Сок и катание на лодке по реке в джунглях.

Тоня оказалась словоохотливой и весьма просвещённой в вопросах истории и современной жизни Таиланда. Не дожидаясь наших расспросов, много рассказывала о том, про что я и не подозревал. Когда мы пересекали мост, соединяющий остров Пхукет с материком, рассказала о нескольких названиях этого моста.

Самым подходящим мне показалось название «мост желаний», т. к. длина моста позволяла обстоятельно выбрать наиболее востребованный для загадывания вариант.

Когда вдоль дороги потянулись посадки стройных, но невзрачных деревьев, Тоня рассказала о технологии сбора латекса. И пояснила, что эти деревья, мимо которых мы проезжали — бразильская гевея, основной источник «каучукового сока». Для того, чтобы получить качественный латекс, надо собранный сок доставить на фабрику для переработки в течение нескольких часов. Если пройдёт больше времени, этот сок будет пригоден только для изготовления резины.

Основные фабрики по переработке сока гевеи расположены на материке, поэтому плантации этого дерева располагаются в относительной транспортной близости от них. А между рядов деревьев располагаются посадки, напоминающие наши огороды капусты. Так выращивают…ананасы. И срезая верхушку плода, зелёный пучок сажают в землю для нового цикла плодоношения. Теперь мне стало понятно, почему вдоль дороги время от времени встречались расположенные кучами внавал ананасы. Немного напомнило груды арбузов и дынь вдоль дорог Волгоградской области в период их созревания.

К сожалению, сфотографировать на большой скорости посадки ананасов и гевеи не удалось. Зато позже, во время заключительной части нашей экскурсии, я смог сделать удачные снимки гевеи с висящими на деревьях сосудами для сбора сока. Но это было лишь фоном к шагающим по тропе «слоносафари» нашим «транспортным средствам».

А пока нам предстояло посетить храм Ват Суван Куха, известный также под названием «пещера обезьян». Такое название он получил по той причине, что многочисленные обезьяны ночью располагаются в большой пещере, служащей буддистским храмом. А днём ошиваются на большой площадке перед входом в пещеру, где многочисленные туристы скармливают им бананы и орешки, которые в изобилии продают местные жители.

Антонина предупредила нас, чтобы мы не очень увлекались кормлением назойливых приматов, так как в самом пещерном храме, состоящем из двух частей, очень много интересного. А время нашей первой остановки сегодняшней экскурсии ограничено примерно сорока минутами.

Естественное разделение «труда нашего с женой отдыха» проявилось и здесь. Жена принялась кормить купленными бананами обезьян, а я пытался поймать самые интересные моменты в объектив фотоаппарата. Из-за стремительности перемещений этих длиннохвостых проказниц приходилось реагировать мгновенно. Иногда фотоаппарат даже не успевал настроить полностью резкость в самый подходящий своей динамикой и экспрессивностью момент.

Но общее впечатление об этом взаимном развлечении людей и обезьян мои фотографии дают.

Больше всего я опасался того, что какая-нибудь обезьяна тяпнет мою жену зубами. Как неоднократно предупреждали гиды, укус этих переносчиц различных инфекций может оставить человека инвалидом на всю оставшуюся жизнь. Но всё обошлось. Только один раз обезьяна вспрыгнула, цепляясь за одежду жены, на самый верх её тела — поближе к пакету с бананами.

А вот англоговорящий парень из нашей группы удостоился бОльшей чести — проворная обезьяна устроилась у него на плече и, получив еду, принялась поедать банан «не отходя от кассы».

Ощущениями этого парня я не поинтересовался, но, если бы это происходило со мной, думаю, что положительных эмоций у меня не возникло бы.

Пакет с бананами кончился довольно быстро, новый покупать мы не стали — оно и к лучшему — больше времени осталось на посещение храма, расположенного в довольно большой пещере. Вход в храм платный, но сама плата очень незначительная — кажется, 20 батов.

Гида, который давал бы пояснения, с нами не было, поэтому я полагался на общее зрительное впечатление и скудные надписи на английском языке. Конечно, самое первое, на что обращаешь внимание — статуя лежащего Будды, размером не менее пятнадцати метров.

Подсветка отдельных «достопримечательностей храма» сделана довольно грамотно. Но это с точки зрения человеческого восприятия. А общий фон освещения, точнее, внушительные размеры пещеры не всегда позволяли сделать качественный снимок моим фотоаппаратом Canon Powershot S5.

В верхней, довольно небольшой по сравнению с нижней, пещере, лучше всего получился снимок сталагмитов.

И какого-то старца в белой накидке, около которого не было ни каких пояснительных надписей. Полагаю, что для последователей буддизма это такая узнаваемая личность, что пояснения и не требовались.

Такую же статую я видел и в комплексе храма Большого Будды, но и там не встретил пояснений, по крайней мере, на понятном мне английском языке.

В нижней пещере наше внимание привлёк «говорящий монах», расположившийся рядом с сувенирным лотком. Сначала я услыхал изредка повторяющееся, явно магнитофонное, воспроизведение благодарности на тайском языке. Когда мы подошли поближе, стало ясно, что слова благодарности произносятся в ответ на кидание монет в большую чашу для подношений, которую держал монах.

Опытным путём мы установили, что «благодарственная речь» произносится только по достижении суммы подношения в несколько монет. К нашему счастью, таковые нашлись у меня в кошельке, иначе, за одну мелкую монету нам бы не услыхать слов, которые можно было воспринять как «коб кхун кхрап». В известном мне переводе с тайского это означало «большое спасибо».

Боязнь превысить отведённую нам «норму времени» выгнала нас на площадку перед храмом. Но встреченная около нашего минивэна Антонина пояснила, что у нас есть ещё с десяток свободных минут. Жена принялась ублажать обезьян купленными тут же орешками. А я собрался фотографировать в лучах внезапно выглянувшего солнца красоты раззолоченного храма, стоявшего напротив входа в пещеру.

Моё занятие оказалось более удачным — солнце продолжало пробиваться сквозь облака до самого нашего отъезда. Жене повезло меньше — обезьяны вяло реагировали на орешки, но зато с удовольствием накинулись на остатки белого хлеба.

Похоже, хлеб редко входил в ассортимент ежедневного угощения сотнями туристов, посещающих «пещеру обезьян».

Тоня после небольшого диалога с водителем, которому предшествовал его очередной звонок по мобильному телефону, пояснила, что теперь мы направляемся в настоящие джунгли. Путь неблизкий, по дороге будет небольшая остановка на обзорной площадке. Тем временем солнце спряталось за тёмные плотные облака, и хлынул сильный дождь. Но к моменту, когда мы приехали на смотровую площадку, дождь прекратился. Однако облачность не исчезла и великолепная панорама, открывшаяся нашим взорам, не очень выигрышно смотрелась на фотографии.

Тут меня порадовала своими словами девушка из Лондона (как я узнал позже) из нашей англоговорящей пары. Когда я попросил жену сфотографировать панораму долины со мной на переднем плане в качестве «объекта сравнения», жена что-то сказала в том духе, что я староват для фотомодели по сравнению с позировавшей неподалёку юной леди. Я возразил, что седая борода — не обязательно признак старости.

И перевёл часть нашего диалога заинтересованно наблюдавшей за нами девушке. В ответ услыхал «каждый человек молод настолько, насколько чувствует себя таковым». Я победно перевёл её слова жене и попросил всё же выполнить мою редчайшую просьбу сфоткать меня на фоне величественного пейзажа.

Дальнейший наш путь продолжался под чередующиеся заряды дождя и проблесков солнца. Через некоторое время водитель после очередного телефонного звонка что-то сообщил Антонине, и так сказала, что нам предстоит катание на байдарке по реке в джунглях. Дорога пошла вниз и справа стала проглядывать между деревьев река.

На обочине показался молодой парень с веслом и спасательными жилетами. Наш минивэн остановился, водитель достал маршрутную бумагу и назвал только моё имя. Я слегка удивлённо поинтересовался у Тони, действительно ли мне одному выпала «честь путешествия по реке». Антонина подтвердила мою «привилегию быть избранным». А вот на вопрос можно ли брать с собой фотоаппарат, не смогла чётко ответить о маршруте водной части моего сегодняшнего путешествия.

Мой большой опыт сплава по многим рекам нашей необъятной Родины подсказывал, что везти «сухопутный фотоаппарат» без средств защиты — дело небезопасное. Особенно, на вздувшейся после тропического ливня реке, хотя вид её не смахивал на горный характер в месте старта. Я очень пожалел о том, что мой всепогодный, полуподводный Canon D10, «забастовал» в одной из предыдущих экскурсий. Тем более, наличие спасжилетов указывало на то, что «возможны варианты», как любят вещать с телеэкранов наши юмористы.

Вся остальная команда уезжала на обед в лагерь, куда должна была прийти и наша байдарка. Я отдал (с сожалением) жене кофр с фотоаппаратом и попросил сфоткать приход байдарки в лагерь. Вызвавшись помочь капитану байдарки отнести к берегу спасжилеты, я спустился к месту старта. Против моего мнения надеть жилеты, парень предложил использовать их в качестве сидений. Тут первые сомнения в повышенной опасности сплава закрались в мою голову.

Грязно-коричневый после ливня цвет воды не очень радовал глаз. Течение в меру быстрое, но и не стремительное, как в реках Кавказа или Западного Саяна, где мне доводилось не раз почувствовать силу водной стремнины. Скорей, смахивало на Тверцу летом, но заметно Уже и в обрамлении яркой тропической зелени. Я уже начал жалеть об оставленном в минивэне фотоаппарате. Тем более, что начало вновь проглядывать солнце. Но, что сделано-то сделано.

Мы отчалили, и начался неспешный сплав в настоящих джунглях. Местами около небольших завалов и торчащих из воды деревьев я придерживался руками за надувные борта лодки. Но в целом характер реки был спокойный. Когда мы проходили мимо висевшей на берегу тарзанки, мой капитан поинтересовался, не хочу ли я покататься на ней. Я ответил вежливым отказом, сославшись на свой не совсем юный возраст. Так же отказом я ответил и на предложение искупаться в реке. Только на этот раз я в качестве причины выдвинул более чистые воды Андаманского моря, на берегу которого стоял наш отель.

Река протекала между очень высоких, заросших яркой зеленью скал. Виды были такие сказочные, что я вновь пожалел об отсутствии фотоаппарата. Но кусание локтей не вернуло его мне. Оставалось надеяться запечатлеть эти виды после прихода в лагерь, где меня ждал обед. Правда, эти надежды не оправдались в самом лагере, лишь на выезде из него удалось снять эту красоту при движении на большой скорости.

Впереди за поворотом реки стали слышны звуки человеческих голосов. Оказалось, мы нагнали группу из нескольких байдарок с туристами. Они вели себя весьма вольно — дамы разлеглись в лодках, как в шезлонгах, пели песни и шутили. Язык, на котором они общались, был европейский, но мне непонятный, поэтому предмета шуток я не понял. Однако было видно, что у людей хорошее настроение.

Я тоже не мог пожаловаться на своё настроение — такую красоту в непосредственной близости, а не из окна автомобиля, я ни разу в жизни не встречал. А лёгкое урчание в животе подсказывало, что скоро предстоит долгожданный обед. На левом берегу показались строения, и я услыхал приветственные возгласы жены. В руках она держала фотоаппарат, и я громко крикнул ей, чтобы она, не теряя времени начала съёмки.

Впереди показалось место, где были причалены бамбуковые плоты — значит, желудок очень правильно предвосхитил ждущий меня обед.

Лодка мягко выехала носом на берег, и после часовой прогулки я наконец-то смог размять слега затёкшие ноги на твёрдой земле. Мой «водный извозчик» отказался от предложения помочь ему вытащить лодку, но купюру местной валюты принял с благодарностью.

Жена сообщила, что все уже пообедали, остались только мы из нашей группы. Англоговорящая пара уехала в другой лагерь, где им предстояла ночёвка, остались молодые ребята Антон и Ольга, вместе с которыми нам предстояло ехать на «слоносафари». А пока я немного задержался на берегу, чтобы сфотографировать подошедшую группу, которую мы недавно обогнали на реке.

Меня всё настойчивей приглашали на обед. Пришлось прервать фотосъёмки и направиться в небольшой, очень красиво оформленный ресторан. Главным украшением его был большой аквариум с совершенно фантастического вида рыбами. Одна из них — с большим «надолбом» на голове немного напоминала самолёты радиолокационной разведки, хотя, возможно, это всего лишь моя буйная фантазия.

Традиционный тайский суп «том ям» и второе блюдо оказались настолько острыми для жены, что мне достались обе порции. Зато я поделился с ней частью традиционного десерта, столь пришедшегося ей по вкусу.

Частью, а не всем по той причине, что жена решила угостить ананасом и арбузом обезьяну в клетке, установленной рядом с рестораном.

Этот примат с очень мягкой шерстью отличался от своих сородичей, которых мы сегодня видели у «пещеры обезьян» очень спокойным нравом. Обезьяна так понравилась жене, что их общение затянулось надолго.

А я отправился обследовать лагерь, который по словам Тони назывался просто и незатейливо — Као Сок кэмп.

Несколько домиков на высоких сваях составляли жилой фонд лагеря. На вид «домики на курьих ножках» выглядели симпатично, внутрь я не заглядывал, но уверен, что в них обеспечен достаточный комфорт для обитателей.

Подоспевшая группа молодых людей, прибывших, как и я, по реке, затеяла катание на тарзанке. Судя по их разговору и внешности, я решил, что это итальянцы. Сам я отказался от этого развлечения, но по довольному виду молодёжи, особенно девушек, эта забава доставляла им удовольствие.

Антонина пригласила в минивэн и сообщила, что пора нам ехать на последнее развлечение сегодняшней программы — катание на слонах. Дорога до фермы дальняя, в пути предстояло провести около часа, поэтому задерживаться в уютном лагере у берега реки не было никакой возможности. Хотя, если бы я мог себе это позволить, выбрал бы экскурсию в двухдневном варианте, чтобы побродить немного по настоящим джунглям.

Стоило нам выехать из лагеря, как очередной раз зарядил сильнейший ливень. Но я не терял надежды покататься на слонах, хотя жена стала причитать, что «прогулка накрылась медным тазом». Когда мы по практически просёлочной дороге среди струй дождя въехали на «слоноферму», ливень стих до среднего дождя.

Предусмотрительные работники фермы предложили купить за очень умеренную плату дождевики. Жена тут же купила себе его — какая же женщина устоит от нового наряда, пусть и столь экзотического? Я же больше внимания уделил укутыванию кофра в водозащитный пакет, так как на этот раз не был намерен расставаться с фотоаппаратом.

Наши напарники по путешествию Ольга и Антон уже облачились в водозащитные средства и пригласили на чашку чая или кофе на выбор. Жена тут же приняла приглашение — скорее сейчас яркое солнце мгновенно очистит небо от облаков, чем она откажется от кофе. Я бы не отказался от чистого неба, благоприятствующего фото и видеосъёмкам, но это было не в моей власти. А вот от чашки чая я наотрез отказался — вряд ли по пути на спине слона у меня была бы возможность отлучиться в туалет.

Наконец нас пригласили «занять места в ложе» — попросту усадили в некое подобие двухместной скамейки, закреплённой поверх стопы мешков на спине слона. После процедуры центровки наших тел на этой скамейке, погонщик слона уселся ему на шею. И, вооружившись дрючком с острым стальным крюком, отчалил нашего «корабля джунглей» от помоста, с которого мы осуществили «мягкую посадку» на спину слона.

Первые шаги слона по месиву из грязи, образовавшейся от тропического ливня, я воспринимал всеми органами чувств, чтобы было легче переключиться на предстоящую прогулку.

Дождь к моей радости окончательно стих буквально через несколько минут после начала «слоносафари». Я аккуратно достал фотоаппарат и предложил жене освободить мёртвую хватку, которой она вцепилась вместо перил скамейки в меня.

Жена уже слегка освоилась и, пробурчав что-то типа «если она выпадет, то я сначала займусь фотографированием этого процесса, а только потом буду спасать её», предоставила моим рукам свободу действий. Дело пошло на лад и я начал видеосъёмку нашего очень динамичного «слонопутешествия».

Только после того, как я поймал ритм движений тела нашего транспортного средства, удалось перейти к фотосъёмкам, требующим бОльшей сосредоточенности в наведении фотоаппарата на объект съёмки.

Сначала наша дорога пролегала вдоль реки по вполне заметной тропе среди пальм. Потом я увидел ручей, заполненный мутной грязевой жижей, впадающий в реку. У меня мелькнула дурная мысль — сейчас наш «слоновожатый» вместо того, чтобы рулить слона на вполне понятную тропинку, шедшую рядом с ручьём, направит его в этот неширокий ручей. Я отогнал эту мысль как совершенно дикую.

Но действительность пошла на поводу этой дикой мысли. И слон, послушный командам погонщика, повернул в этот ров шириной метра в два с небольшим и стенками высотой в мой рост. Основную неприятность представлял не сам ручей с водой, журчащей по его дну — моя одежда была уже достаточно пропитана влагой. А то, что дно ручья было усеяно камнями разного размера. Эти камни слон не всегда перешагивал, на некоторые он просто наступал, что нарушало ритм его ходьбы.

Впереди показался булдыган размером в половину ручья по ширине и высотой с полметра. Я прекратил фотосъёмку, быстренько убрал фотик в кофр и вцепился в поручни скамейки. Большой опыт преодоления водных препятствий на байдарках и катамаранах во времена походов по горным рекам, подсказывал мне, что этот камень на нашем пути может оказаться, мягко говоря, роковым. Хорошо, что жена не поняла серьёзность ситуации и продолжала глазеть по сторонам.

Но наши «слоновожатые» — не враги своему заработку и лучшему другу и питомцу (у слона на протяжении всей жизни, как правило, один хозяин). Они знали что делать. И слон успешно преодолел это препятствие, детали я не запомнил, только облегчённо вздохнул, когда камень остался позади. А впереди уже послышался шум водопада, и показалось сооружение с помостом на берегу ручья.

Тайским языком я владел в рамках двух фраз «здравствуйте» и «спасибо», и то, далеко не уверен в правильности их произношения. А наши погонщики слонов не очень сильно демонстрировали свои знания английского языка. Поэтому взаимное общение шло на уровне жестов. Нам стало ясно, что за водопад наш путь не продолжится, а предстоит отдых на помосте, который я для себя назвал разворотной площадкой.

С некоторым облегчением я почувствовал твердь деревянного настила под ногами. Наши дамы тут же кинулись ласкаться с хоботами слонов, которые те положили на доски навеса то ли в ожидании лакомства, которого у нас не было.

То ли просто дали отдых хоботам. Я попытался заняться фотосъёмками. Но низкая освещённость и маленькие размеры нашего «помещения для отдыха» затрудняли качественную работу в этом направлении. Погонщики слонов просто закурили и не отгоняли женщин от хоботов разомлевших слонов.

Обратная дорога пролегала сначала по тому же ручью. А потом переместилась через реку. В самом начале обратного пути молодой погонщик наших напарников по «слоносафари» уступил своё место рулевого Ольге.

Антон занимался фотосъёмкой, благодаря чему у меня оказались снимки нашего с женой слоносафари. Уже дома, рассматривая на компе фотографии, я обнаружил, что лес вокруг ручья был засажен гевеями. И на стволах деревьев были закреплены котелки, наподобие старых туристических, предназначенные для сбора сока.

Но это было потом, а пока я всё больше увлекался съёмками процесса путешествия на спине слона и окрестностей нашего маршрута. Мы ещё не достигли устья ручья, когда и наш погонщик знаками предложил мне порулить. Я не стал упираться, слон, вроде бы хорошо знал свои обязанности и спокойно шёл «проторенной тропой». Погонщик слез с шеи слона и показал мне, как правильно расположить руки на его голове.

Моя пятая точка сама нашла нужное место, тут указания не требовались. Дальше управление слоном перешло в «дистанционный режим».

Самое главное — погонщик забрал своё «орудие управления» — дрючок с острым крюком, которым он в дополнение к звуковым сигналам давал «ценные указания» слону, который, как ни крути, оставался диким животным. Наш трудяга сразу оценил это послабление и стал тормозить у каждого куста с особо сочной зеленью. До этого погонщик, восседавший на его шее, не давал с помощью уколов этого крючка покормиться у каждого симпатичного куста животине, которой в день надо съедать около 300 килограммов зелени.

А теперь он останавливался в любом месте, где ему нравилось, и лакомился сочной зеленью. На крики своего хозяина с другого берега реки, где шли оба погонщика после расставания с нами, слон делал вид, что не всё хорошо расслышал. Потом «просыпалась рабочая совесть» и он продолжал путь.

Молодой погонщик «соседнего слона» предложил поснимать нас моим фотоаппаратом. Я не очень надеялся на качество его фотоработы. Но, оказалось, напрасно. У молодого человека, занимающегося уходом за слоном и извозом туристов, оказался приличный опыт работы с фототехникой. Все снимки, сделанные им, оказались очень хорошо скадрированы, что дано не всем людям.

И моменты съёмки были выбраны весьма профессионально. Подозреваю, что в этом молодом человеке скрывается мастер фотографии, но жизнь заставляет зарабатывать совсем другим трудом.

Наше «свободное плавание» продолжалось минут десять-пятнадцать. За это время я получил сеанс «массажа слоновьими ушами». Ощущение непередаваемое — слон всё время хлопал ушами и при обратном движении эти здоровенные, немного шершавые «лопухи» охаживали мои ноги от колен и ниже.

Жена тоже блаженствовала на не очень широкой скамейке после того, как я предоставил всю поверхность скамейки в её полное распоряжение. По крайней мере, не припомню, чтобы она высказывалась негативно о том, как я управляю этим четвероногим транспортным средством.

Парковались мы в том же месте, где и начиналась наша прогулка. Продавцы «кормовых бананов» были наготове, и жена смогла выразить свою благодарность обоим слонам.

А я выразил нашу благодарность обоим «слоновожатым» в денежном выражении, остававшемся в моём кошельке.

Погода вновь стала намекать на приближающийся дождь, и мы отправились в обратный путь без особых задержек. По пути нам навстречу несколько раз попадались крестьяне, ведущие в поводу, если так можно выразиться, слона. Но из-за высокой скорости нашего минивэна я не смог сделать ни одного приличного снимка. Потом обещанный низкими облаками дождь всё же разразился и поливал с усыпляющей силой, пока мы не выбрались на основную трассу, ведущую на остров Пхукет.

Несмотря на преимущественно дождливую погоду, этот день оставил нам на память множество ярких впечатлений. И купленную на слоновьей ферме фотографию, на которой запечатлены мы с женой и погонщиком на слоне. Эта фотография вставлена в простенькую картонную рамку, на которой написано WIN ELEPHANT TOUR сверху, а внизу для полной ясности Khaosok Thailand. Теперь эта фотка стоит на моём рабочем столе рядом с компьютером и напоминает об одной из самых удивительных экскурсиях в стране «свободных людей», как переводится с тайского языка название страны.

Свой рассказ дополню сведениями, которые почерпнул от нашей сопровождающей Антонины, подтверждающей слова гидов других экскурсий. Все слоны в Таиланде являются государственной собственностью. Исключение составляют белые слоны, принадлежащие самому почитаемому гражданину Таиланда — его королю. Наравне с государственными служащими и военными, слоны получают пенсию по достижении определённого возраста (точно не помню, но, кажется, в 55 лет). Конечно, пенсия выдаётся не в денежном выражении, а в пожизненном выделении продуктов питания. А таковых, как я упомянул, взрослой особи требуется около 300 кг в сутки.

В общем, слоны в Таиланде — уважаемые личности!

Фотоальбомы к рассказу

Экскурсия в национальный парк Као Сок

Теги: Культурно-познавательный туризм