Пока миллионы шуршат в кошельке или просто «хулигань» или Это Азия или 11,5 дней безумия-3

Нам мало приключений — еще и парашют подавай. 600 тысяч донгов — если ты один полетишь, если вдвоем — дороже. Зазывалы смотрят на тебя, как удав на жертву.

По мне, быстрей бы все прошло — полететь над морем, полюбоваться с высоты птичьего полета на Нячанг, удачно приземлиться и прокатиться дальше с ветерком, ибо жара невыносимая. Лучше купаться утром или ближе к вечеру. Днем — сиеста, а отдыхать тоже утомительно.

В обычной жизни я не скажу, что живу совсем уж обычной жизнью. Но рисковать зря, к тому же за свои деньги — это явно не мое. Но тут и время течет по-другому, и сознание заклинивает, на радость зазывалам и зевакам.

Деньги, деньги. Кто ты без них — никто. А пока миллионы шуршат в кошельке, ты везде желанный гость. Видели бы вы, с какой жадностью порой заглядывают в кошелек, когда ты по ошибке вместо 50000 вытаскиваешь 500000 донгов… Это нормально. Среднестатистический вьетнамец в месяц максимум получает 3 миллиона донгов, то есть около 150 баксов, а по рублям (в то время курс был около 41 рубля за доллар) где-то чуть больше 6 тысяч рублей. Или я опять что-то напутала, с моей-то математикой. Выходит, мы за нашу блажь расплатились четвертью зарплаты обычного вьетнамца.

А пенсии получают только бывшие служащие, работавшие в госструктурах, остальных обязаны содержать дети… Хоть и стараются воспитывать своих детей строго, кто знает, лет этак через двадцать кем эти дети станут. На пенсию выходят в 55–60 лет. Размер пенсии — около 70% зарплаты. Тут ощутима разница между богатыми и бедными, хотя здешние богатые по нашим российским меркам — нищие. Все доходные места распределены между господами коммунистами. Вот тебе и социалистическая страна. Но вьетнамцы не унывают. Власти уверяют, что рост экономики страны в год составляет 6%. При этом в деревнях жизнь особо не меняется. А в таких крупных городах, как Сайгон, Ханой, прогресс на лицо, соответственно, и жизнь там дорожает. На сегодняшний день 1 кв. м жилья в мегаполисах стоит 500 долларов, квартиры в среднем 75–350 кв. м. Получается, что за 2 млн рублей можно купить приличную по их меркам квартиру в городе. Если вы прожили во Вьетнаме один год, имеете право на приобретение жилья. Интересно, если год прожить в трущобах в центре Сайгона, дадут социальное жилье наравне с гражданами Вьетнама? Но законы имеют особенность меняться, кто знает, что завтра будет. А пока корпорационный налог 32% и НДС 10% идут в казну, жизнь продолжается. Ежедневно открывается много новых предприятий, столько же закрывается по причине банкротства.

Безумие продолжается. Жарко, а над морем с ветерком — самое то. Нормально все, ибо мы до сих пор живы.

Решили кататься не по Первой Береговой, а где-то на стороне, надеясь, что там движение не такое уж сумасшедшее. Вот там-то и напоролись на большие неприятности. Мы невольно оказались в центре хаоса — со всех сторон едут байки. Гул, рев моторов. Впору закрывать глаза, стать невидимкой или частью этого хаоса. Смотреть только вперед, кому надо, тот объедет, пропустит. Мужу пришлось подчиниться законам всеобщего движения, смирившись, сбавить скорость. И, слава богу.

Чуть позже припарковались у какого-то заведения.

Вот она настоящая Азия — ни тебе вывесок на почти родном русском, ни туристов с европейскими чертами лица.

Я бы больше фоток сделала из серии «Азия без фильтра», но…

Мимо проезжая на байке, чуть не вырвали планшет из рук. Пальцы автоматически сжались, губы разжались — вскрикнула, и они тут же газанули. А ведь в такие моменты я забываю кричать, ибо ответом на твое: «Помогите!», может быть только тишина… Надо же, я научилась кричать в нужную минуту, чудеса.

Народ смеется. «Хулигань!» — ласково комментируя сей конфуз. Что ж, это был просто хулиган. Раз слово сие они знают, значит, это здесь обыденное явление. Нормально же все, планшет при мне. С того момента я стала реже вытаскивать планшет из рюкзачка…

Блеск и нищета

От греха подальше мы решили ехать обратно. Наш отель находился довольно-таки далеко от центра. Можно сказать, Муантань — самая северная точка Нячанга. От центра северная часть города отделена мостом.

По пути мы решили посетить Тямские башни По Нагар.

Это — действующий индуистский и буддийский храм.

Пришлось облачиться в балахон, чтоб прикрыть колени плечи. Поклонилась Будде без даров.

Вроде 83 процента населения атеисты, а буддийские храмы везде. И это для 9% населения. Для 6% населения — католиков в стране более 6000 католических церквей. Ну, а 2% населения считаются сектантами. Да и все верующие, и атеисты поклоняются духам предков. Благовония по утрам — чтоб предки оберегали их в течение дня. Предки не обидят, простят, если что, они же свои. А бог и Будда далеко…

Пагода, как пагода. Туристов больше, чем самих буддистов. Красный кирпич в обрамлении кустов с розовыми цветами на фоне реки смотрится эффектно. Если даже столько мусора плавает в воде этой самой реки или бухты, служащей пристанищем для многочисленных рыболовных кораблей.

Тут же рыбацкая деревня.

На территории пагоды различные сувениры продают. Пришлось купить яйцо желания. Символ яйца во Вьетнаме везде. Это связано с местной мифологией.

Решив срезать, поехали к отелю по узким улочкам с многочисленными ларьками. Продавцы фруктов усаживаются прямо на улице, и с утра пораньше начинается бойкая торговля. Товар привозят в больших плетеных корзинах опять-таки на своих байках.

По внешнему виду не угадать, кто есть кто.

Сидит себе, торгует, одет просто, выглядит нереспектабельно, зато у него машина есть. Круто…

У кого-то нет машины, ездит он, как все, на байке, зато у него узкий каменный дом с двориком, упирающимся прямо на улочку. Блеск и нищета так переплелись, что даже неважно, кто есть кто. Это Азия, господа. Живи, не хочу.

Но у кого-то настал тот час, и он, хватаясь за эту жизнь, то кричит, то, обессиленный, просто стонет. Этот крик был отчетливо слышен с нашего окна. С самого приезда. Но потом умолк. Угасло пламя без следа.

И что это я о грустном, у нас же вся жизнь впереди. По крайней мере, нам сегодня вечером предстоит отправиться в дальний путь — на север страны. На север, который более лоялен к нам, россиянам. Ехать же придется всю ночь. Надо успеть подкрепится, собраться.

Мы брали байк на целый день, а на деле получилось, что мы прокатались на нем всего лишь два часа. А могли бы объехать весь Нячанг, посетить пагоду Лонгшон с огромной статуей Будды на вершине горы, Океанографический институт с большим аквариумом с морскими обитателями, Католический собор, побывать на мысе Чонг с двумя скалами, называемыми «Скала муж», в Музее шелковых картин, да мало ли где еще. Но мы бы к вечеру выдохлись, не говоря уже о риске попасть в ДТП. В Сайгон же хочется, какое ДТП.

Приговоренные друг к другу и к одному общему рюкзаку

И немного о личном. Ну, где и когда выпадет шанс побыть с собственным мужем все 24 часа в сутки напролет и больше недели? Если даже с ним прожили целую жизнь, здесь, вдали от родины и от всего привычного, вы откроете в нем много нового. И пусть это вас приятно удивит.

Моя знакомая, которая настояла на поездке именно во Вьетнам, уверяла, что только здесь узнала своего мужа, поездка стала, как второй медовый месяц и т. д. Вьетнам, может быть, ни при чем, можно и в любом другом райском уголке раскрыть те неведомые грани в родном человеке, что вы вновь окунетесь в пучину страсти… А долгие зимние вечера, сумраки дня и страсть под стать южному темпераменту не совсем совместимы.

Так что в такую даль стоит ехать даже только за этим. Это не только перезагрузка всего организма и форматирование сознания, но и реанимация чувств.

Хотя за эти два дня мы уже успели поссориться. Крепко поссориться, что он был готов ехать обратно, она, то бишь я, остаться тут навсегда. Алсу, встретившая нас в аэропорту Камраня, обмолвилась: «Не дай бог, потеряете паспорт. А то останетесь тут, как я, навсегда…».

Но, к счастью, мы с мужем оба отходчивые. Ограничились тем, что я в слезах переходила улицу с непредсказуемой скоростью, не давая знака рукой, объезжать меня байкерам — будь, что будет. Муж вскоре взял меня за ручку, и стали переходить дорогу вместе — если что, умрем, дескать, в один день и в один час, то есть мгновенно.

Два человека, приговоренные друг к другу и к одному общему рюкзаку, шли рука об руку где-то на чужбине…

Мы в Сайгоне

Мне досталась полка в спальном автобусе.

Только лилипуты бы чувствовали себя комфортно на таких узко-коротких койках.

А если б я была гораздо крупнее? Такие нестандартные во Вьетнаме просто не водятся. Одежду размером XXL вряд ли найдете.

Говорили, что дороги не ахти. Ничего, не укачало. Спали мы хорошо.

Светает в Сайгоне чуть позже, чем на юге. Не терпелось оказаться в этом мегаполисе. Хотя мы, наверное, уже в Сайгоне, только где-то в пригороде. Но весь Вьетнам — это и есть сплошной пригород. Один город плавно переходит в другой или оттого, что у них престижно строиться у дороги, вся страна выстроилась у большой дороги.

Как бы там ни было, пустырей, ничейных лесов у них нет. Как и лугов, в нашем понятии. Куда ни глянь, одни поля да плантации. Потому и цветов не видать, какой толк от полевых цветов? Цветы в оранжереях, например, орхидеи, да в горшках в маленьких двориках перед домиком. Только мимоза застенчивая в силу своей скромности осталась расти сама по себе. Чуть дотронешься — убирает свои листья, отойдешь — листья тут же выпрямляются. Может, и она в угоду туристам притворяется?

А вот и Сайгон. Нас высаживают у парка. Раннее утро, а парке полно народу. Кто зарядку делает, кто в бадминтон, теннис играет, кто просто медитирует.

Таких парков 53! Везде бесплатные тренажеры. Все для людей.

Если в полдень спящий в гамаке прямо на улице не редкость, то в другое время каждый чем-то занят. Чай пить и улыбаться новому дню — тоже ведь занятие. Или пиво пить на закате дня, закусывая свежевыловленным крабом — тоже каких-то усилий требует. Выдается свободная минутка — они во что-то играют. Настольные игры, подвижные игры, соревнования.

Нас никто не встречает. А у нас вьетнамской симки нет. Решили хоть на этом сэкономить — не стали брать, дескать, некому звонить. Вибер, скайп да ватсап через вайфай нас вполне устраивали.

Сказали, что здешний офис турфирмы тут где-то рядом. Но нам же сказали, чтоб никуда не уходили, нас встретят. С нами один пожилой мужчина приехал. Только у него ваучер на двухдневную экскурсию, а у нас на одну.

Вскоре к нам подбежал вьетнамец неопределенного возраста. Это — гид Николай. «Николай никогда не опаздывает», — у него привычка говорить о себе в третьем лице. «Мне, Николаю, 54 года, и пенсия мне не светит», — признался он позже. Ну и ну, выглядит бодрячком. «Это от пива. Я пиво люблю». Окей, намек мы поняли…

И все бегом. Вот это гид! Он и говорит быстро, словно, стараясь успеть все рассказать, показать. Это вам не наемный русский, который, если даже взболтнет лишнего, все равно не выдаст всю картину целиком. Картина вырисуется, но не будет деталей. Той изюминки, которая присуща в рассказе самих вьетнамцев. Чтобы так вдохновенно рассказывать о Вьетнаме, надо быть патриотом своей страны. Николай же меру знал во всем — патриотизм его разбавлялся умеренной критикой в адрес властей, откровенностью. Ну, если пил наравне со всеми, не пьянел. Вот и рассеялся миф о том, что вьеты не умеют пить водку (некоторые гиды фантазируют на ходу?). Пили мы в течение дня и водку — начали с рисовой, для разнообразия пили еще и местный самогон, закончили обычной водкой. Чтоб я так жил… Обойдемся без подробностей, но верьте на слово, самогон пить неприятно, зато не болеешь. И после рисовой водки не бывает похмелья. Смотря сколько выпьешь, однако.

Суета с завтраком в ресторане.

Группа-то сборная. Если одни уже позавтракали, приходится ждать других, которые только прибыли. Сдружиться с кем-нибудь во время отдыха проблематично — сегодня одни люди, на другой день совсем другие. Уж лучше со своей компанией приезжать, чтоб тусить вместе, отрываться вместе. Но это уже совсем другая история.

Наконец нас везут на обзорную экскурсию по Сайгону. Хошимин — главный город юга Вьетнама, расположен на берегу реки Сайгон в дельте Меконга, он же является одним из главных портов Юго-Восточной Азии.

До объединения страны в 1975 г. он носил название Сайгон. Сайгон был основан 300 лет назад. Мы сразу окунулись в неповторимую атмосферу, которую создают тенистые аллеи и улицы с невысокими, построенными еще французами, домами, изящный Собор Сайгонской богоматери (Нотр Дам-Де Сайгон), знаменитый Храм Нефритового императора, великолепные пагоды, мечети, индуистские храмы. Китайский квартал Cholon является одним из самых оживленных мест города. Китайцев недолюбливают, но как без них — китайцев. «И футболка моя китайская, потому что я не могу позволить себе брендовые вещи. Я живу одним днем, и меня это устраивает, — признается Николай. — Пенсию я не заработал, и детей у меня нет. Что будет с Николаем завтра, неизвестно…».

Первым делом гид везет нас к Музею войны или, как они сами называют, Музею преступлений американских агрессоров. О подвигах самих вьетнамцев во время той войны рассказывает другой музей, посещение которого не включено в программу нашей экскурсии.

Мы проезжаем мимо еще одного парка. Парк — это просто название такое, просто красивое общедоступное место, куда приходят уже с 3 часов ночи, чтоб успеть поразмяться перед трудовым днем. Едем по торговой улице. Да тут байков намного больше, чем у нас (?) в Нячанге! Сколько всего байков по всей стране посчитать невозможно. 60 миллионов? Зато машин мало, не шутка ли — приличная машина во Вьетнаме стоит около 35 тысяч долларов.

Я еще удивлялась, что при таком хаотичном движении нет почти ДТП. Еще как есть. Сам Николай за всю свою жизнь падал 8 раз с мотоцикла. В одном Сайгоне ежегодно погибает очень много мотоциклистов.

А сам музей впечатляет всех без исключения.

Военные преступления американских агрессоров запечатлены на фотографиях. Много трофейной техники выставлено. Еще больше советской военной техники. «Без вас мы бы не победили, огромная вам благодарность за это!» — Николай очень эмоционален.

Подзабывшие историю, знавшие про вьетнамскую войну по американским фильмам, мы для себя открываем другую сторону этой войны, этого противостояния. Гид ненавязчиво, но доходчиво объясняет нам, отчего же американцы проиграли в той войне, что было до и после этого конфликта. СССР поддержал эту страну, на красном флаге которой желтая пятиконечная звезда. Но победили-то они, благодаря немыслимой стойкости не только солдат, но и всего вьетнамского народа. Война истребляет не выборочно — это самая что ни есть настоящая зачистка. Вьет ли ты, лат ли, китайского ли происхождения — перед лицом смерти все равны.

После всех ужасов той войны, после всего того, что сделали американцы и их союзники на их земле, их простили. Не забыли, но не озлобились. В Сайгоне очень много американских туристов. Во вьетнамских фильмах о той войне, американские солдаты говорят на вьетнамском, влюбляются во вьетнамок. Хотя некоторые дети, родившиеся после войны с европейскими чертами, типа, наших сахаляров, были долгое время неофициальными изгоями в обществе, что их «случайные» отцы вынуждены были забирать их к себе на родину. Не может война пройти бесследно… Если даже некогда братские народы становятся заклятыми врагами, что говорить об агрессорах извне.

Агрессоры — американцы. Но у них были союзники, которые с не меньшей жестокостью расправлялись с вьетнамцами. Австралийцы, новозеландцы, тайцы и корейцы. Кстати, именно южнокорейцы зверствовали с большим рвением, чем сами американцы. На территории Таиланда США разместили семь военных баз. Тайцы, по мнению Николая, разбогатели за время вьетнамской войны. После этого в стране началась гражданская война…

Далее заглянули в Нотр Дам-Де Сайгон.

Для меня это тот же музей. Это в пике советского социализма меня судили за то, что дома храню крестик (настучал, значит, кто-то), а в пору всеобщей религиозности меня считают атеисткой. Кое-кто мечтает видеть меня крещеной. Но я пока воздержусь. Глядя, как сына крестил батюшка его же возраста, читая молитвы по книжке с сильно якутским акцентом, что-то засомневалась я в силе этого таинства…

Храм построили французы, материалы все были привезены из Марселя. Хотели в колонии сделать копию Нотр Дама, получили вьетнамский, вернее, Сайгонский Нотр Дам.

Рабочий день у сайгонцев длится 8 часов, начинается у кого в 7–30, у кого 8–30. У выпускника Ленинградского горного института (профессия у него инженер-маркшейдер) Николая начинается в 9 часов. Выходные бывают, может и вовсе без выходных — поток туристов не иссякает. А в остальное время «каждый по-своему с ума сходит».

Мы же отправляем открытки с видом Вьетнама нашим мамам. Только через две недели они получат весточку, а к тому времени мы уже будем дома. Поднимаемся на 49 этаж небоскреба Bitexco Tower за 200 тысяч донгов и любуемся Сайгоном с населением в 7 с половиной миллиона человек.

Меконг

Вы только вдумайтесь — 7 с половиной миллионов! Это в одном только городе. Плюс приезжие, туристы, просто неучтенные граждане. Сайгон — это город контрастов. Город, где есть самая короткая улица — длиной всего 72 метра, и длинная — 35 км. А вечерний Сайгон — это надо видеть… Уникальное сочетание всего-всего. Это Азия.

Сайгон, как и другие большие и малые города Вьетнама, кажется городом без детей… Дети просто все время заняты. Вьетнамцы стараются вложить в них всего того, чего были лишены они сами. Успешные дети — залог обеспеченной старости.

И дети все 12 лет учебы в школе стараются оправдать надежды своих родителей. По 9-й класс — обязательное образование. Дальше — все зависит от них самих, но больше от возможностей родителей. Образование бесплатное, но родители обязаны платить за все — за учебники, завтраки, форму и многое другое. Есть и частные школы. А высшее образование платное. Сами же учителя получают намного меньше, чем юристы, силовики, экономисты и чиновники.

Тем временем, мы едем в другую префектуру к дельте реки Меконг, которая занимает 12-е место в мире по длине, после нашей Лены. Дорога длинная, и Николай нас развлекает, как может. Даже песенки поет, иногда подражая оперным певцам, исполняя отрывки из известных оперных партий. Гид со стажем говорит на нескольких языках, может спеть гимны многих стран. В угоду туристам. Даже тех же американцев он встречает и провожает с улыбкой. Работа такая.

Далее — посещение еще одного буддийского храма, который походит на райский уголок — с лотосами, с дивным садом, спящим Буддой из белоснежного мрамора.

Но нам некогда медитировать, бежим к причалу, где нас ждет нанятый фирмой катер.

Так с песнями прокатились мы по Меконгу, темные воды которого исключают купание.

На катере нас угощают соком кокоса. Мы пробуем еще и мякоть кокоса, которая обладает многими целебными свойствами.

И оказываемся в настоящих тропиках — ощущение такое, что мы в парной общей бани. Влажно, душно, что даже вьетнамское кокосовое мороженое не спасает. Зато нас ждут кокосовые конфеты, фабрика, на которой делают их, находится тут же. Кокос используется весь, это настоящее безотходное производство.

Конфеты делаются вручную, кустарным способом. Тут же дегустация вьетнамского самогона и других крепких алкогольных напитков. Как и везде, впаривают сувениры.

Для полного счастья нам предстояло прокатиться на телеге по узкой улочке этой деревеньки.

Деревня, а ля настоящая Юго-Восточная Азия — это часть туристической индустрии. Каждый задействован в этом процессе.

Под конец мы устали и были весьма разочарованы, когда вместо обеда начали потчевать вьетнамским медом и фруктами да орешками.

Обед все же был — с рыбой «ухо слона», ромом и водкой.

Одному весельчаку, который утром вместо экскурсии по Сайгону, предпочел шопинг, даже водку подарили. На радостях он чуть не втюрился в девушку с веслами.

Нас же на лодках «ба ла» прокатили по узкому каналу.

Девушки, будто сошедшие с диковинных шелковых картин, молчаливо управляли веслами. Я надеюсь, что их труд как-то вознаграждался в конце дня, ибо от нас они так и не дождались чаевых. Ведь мы купили эти экскурсии в надежде, что все включено. Может, мне показалось, но они как будто ждали, что мы все же их отблагодарим.

Зато турист, заполучивший халявную водку, отблагодарил моториста. Да и Николай не прочь был выпить. Так что назад ехать было намного веселее. И быстрее, ибо вьеты в это время ехали на своих байках из Сайгона в периферию. Тем самым мы выиграли время и решились на шопинг. Говорили, что цены в Сайгоне дешевле, чем на юге. Но знаменитый рынок уже закрывался, да и обилия товара я не заметила. Та же барахолка. Китайское не приветствуется, и надпись «Made in China» старательно замазывается и выдается, как вьетнамское. Мы успели только чай купить. Зато, когда шли обратно к офису турфирмы, улочки стали превращаться в стихийный ночной рынок. Попрошайки, карманники и все остальные были не прочь пообщаться с нами. Меня бы точно обчистили, но со мной был муж, которого вскоре, шутя-любя, обозвали «мафией». Зато мне продали национальный вьетнамский костюм (платье с боковыми вырезами до талии и штаны) за полцены. Только куда я в нем пойду? Лишь бы купить.

На площади народ активно отдыхает. Со спортом дружат многие. Наверняка, компенсируя то, что даже в магазин за продуктами они ездят на байках. Кто пешком, тот тут проездом. Как мы.

Приятно сидеть в кафе под открытым небом с туристами со всего мира. Пару бутылок пива мы заслужили.

Мамина дочка

Все, господа хорошие, пора и честь знать. Как бы ни казалось, что хорошо там, где нас нет, уже нет, начинаются трудовые будни. Пора уже о следующей поездке мечтать, тем не менее, жить настоящим, каким бы оно ни было.

На следующий день так захотелось услышать голос мамы, что пришлось все же купить местную симку. Вот она бы пригодилась в Сайгоне. Случись что, мы запросто могли потерять друг друга в этом семимиллионном городе. Одна я бы точно заблудилась. Я плохо ориентируюсь в городах. Одна я рискну гулять только по лесу.

Мама. Это счастье ощущать себя маленькой девочкой в мои годы. Маме до сих пор кажется, что со мной обязательно что-то случится, что-то не так сделаю. По ней, век бы не работала, ибо все работы не очень хороши, вернее, я не справлюсь, ни разу не выходила замуж, ибо зачем, мне и так хорошо и все такое. Я нутром чувствую, что она беспокоится, места себе не находит. Мы тут на всякую фигню денег не жалеем, зато «сэкономили» на роуминге и симках. Вайфай, ватсап — одно, вживую общаться — это совсем другое. Благо, с другой мамой, которая помоложе, делимся новостями с помощью того же ватсапа. В последнее время я предпочитаю буковки набрать, чем просто поговорить по телефону. Только с мамой ежедневно разговариваю. Помню, когда работала в районном отделе милиции, я три дня легла на дно, не звонила ей, ибо звонила всегда с рабочего телефона, она всех подняла на ноги. Позже начальник милиции самолично отчитывал меня за мое отсутствие. Если б не мама, никто бы так и не узнал…

Пришлось купить местную симку. Говорили — покупаешь симку, 7 минут спокойно можете звонить в Россию, еще и на местные звонки останется. А не тут-то было, очередной мини-развод — надо еще купить карточку, набрать номер, продиктовать эти цифры или смс-кой-отправить. Чтоб деньги закинуть. Так нам пришлось целых две симки купить, плюс деньги за карточку. Воистину скупой платит дважды! Зато мамин голос услышала, убедилась, что с нами все в порядке, что мы в шоколаде. Да я всего лишь пару минут проговорила, тут и деньги закончились.

Из маминой дочки обратно превращаюсь в другую «дочку», за которой глаз да глаз нужен. Удача — мы успели на свой «халявный» завтрак.

Другой лес

Бахо впечатляет.

На этот раз нам пришлось кроссовки одеть — придется лазить по скалам, лезь по скользким камням к водопаду.

В принципе, можно было и самим добраться, далее идти только вперед, следуя указателям, красным стрелкам.

Но с гидом (Андрей) все же интереснее, после водопада мы еще и на сказочный пляж Зоклет направились.

Водопад Ба-хо — одна из уникальных достопримечательностей Нячанга. Он находится в районе Ниньхоа, провинции Кханьхоа. Рождаясь на вершине горы Хоншон, Бахо падает с высоты 660 метров, протекая по скалистой горе вниз и впадает в лагуну Няфу.

И так мы были в Бахо, куда не рискуют посылать туристов другие турфирмы. Мы добрались до предпоследнего уровня. Могли бы дальше лезть, тогда бы другим пришлось бы нас ждать. На таких экскурсиях всегда кого-то ждешь, потом начинают считать по головам.

Это не Кисилях, но впечатляет. Со скалы не упали, змея не укусила, в джунглях не заблудились. Хотя я все же умудрилась неудачно упасть и сломать ноготь, пока муж купался в бурлящих водах Бахо. Он же чуть без телефона не остался, уронив его в те же воды.

Одна туристка осталась внизу, где можно было попросить вьетнамок приготовить утку в камнях. Так вместо утки они кур несли.

Тут-то не было бутафории, все было по-настоящему, кроме утки. Цикады поют, и другой лес, по которому даже я не рискнула бы гулять одна. Столетние деревья, лианы, огромные яркие бабочки. И непередаваемый аромат тропической природы.

Зоклет всем пляжам пляж.

Но именно в Зоклете закончилась приятная часть моего отдыха…

Чем чужбина нам мила?

В обед подали рыбу, запеченную в бамбуке или в листьях бамбука.

Я столько всего ела до этого, и все под рыбным соусом. Морепродукты, морскую рыбу. Решилась попробовать и эту рыбу. Мне понравилось, но, главное, у меня даже глаз не зачесался. И при включенной камере, при свидетелях и одобрении собственного мужа я не ограничилась одним кусочком. Ура! У меня больше нет аллергии на рыбу! Я стала, как все! Лет тридцать назад, помню, пробовала камбалу, и поняла, что на морскую рыбу у меня если и есть аллергия, то не смертельная.

И на этот раз не умерла. Но через полчаса у меня глаза так распухли, что сама себя не узнавала в зеркале. Ладно, на день, но все пришло в норму только дома.

Хорошо, что я успела сфотографироваться, на фоне моря, как сегодня, например.

С этого момента я не снимала темные очки. И как назло, погода стала портиться, а мне приходилось в солнцезащитных очках ходить. И все красоты Далата, северных и южных островов я разглядела только дома, в фотографиях и видео. Потому лучше выложить больше фотографий, которые говорят сами за себя.

И в Хеллоуин никуда не пошли. Не пойду же я в ночной клуб в темных очках.

Как-то раз поехали мы вечерком в центр на бесплатном автобусе от отеля или Пегаса. Зашли в магазин, набрали много чего, а оказалось, что деньги мы «дома» забыли. Даже на такси денег не было! Не пешком же идти через весь Нячанг. Как-то странновато себя чувствуешь на краю земли без денег, документов, не зная языка…

Решили просто прогуляться по набережной. Тут встречаем одного русского навеселе. Ему, видите ли, пить не с кем. И давай он нас уговаривать идти с ним в «Зиму», что даже мне комплименты достались. Нахаляву пить, конечно, идея заманчивая, но мои глаза… Эх, если бы не эта рыба запеченная, мы бы отрывались по полной. Как все. Когда уже улетали, одна наша соотечественница в сердцах призналась: «Не, ребята, я все. Мне и этого хватило. Еще день, не знаю, что бы было». Может, бог специально приказал поварам Зоклета приготовить в тот день не морскую, а речную рыбу, тем уберег мою печень… Хотя причем тут клубы, рестораны и мои опухшие глаза, можно пить и у себя в номере. Курить тоже. Все включено, все предусмотрено, все для русских — потому и отрываются. Мы неисправимы, никакими запретами, законами не переделать нас, скажем, русских. Найдем лазейку, выход и будем делать по-своему. Тем чужбина нам мила, что там можно все, что у нас в запрете.

Заоблачный Далат

Затем мы были выше облаков!

В горный Далат, город-сад, который расположен на высоте 1475 метров над уровнем моря в районе с умеренным климатом и изобилующем озерами, водопадами, вечнозелеными лесами и садами, можно попасть только по горному серпантину.

Далат — столица провинции Ламдонг в центральном нагорье Вьетнама.

Здесь можно выращивать практически все европейские фрукты и овощи. Прохладный климат и напоминающая парк окружающая среда делают его одним из наиболее восхитительных городов во Вьетнаме. Когда-то его называли «Маленьким Парижем» и, чтобы подтвердить это, позади центрального рынка была построена точная миниатюрная копия Эйфелевой башни. Далат — это самое популярное место проведения медового месяца во Вьетнаме. Он также является любимым местом вьетнамских художников и авангардистов, которые сделали его своим постоянным домом.

Далат — настоящая жемчужина Вьетнама, он не похож ни на один из городов юго-восточной Азии. Когда попадаешь в Далат, то забываешь вообще, в какой ты стране находишься, просто потому, что он отличается от всего Вьетнама разительно. Отличается Далат практически всем: начиная от свежего и невероятно «вкусного» соснового воздуха и заканчивая архитектурой улиц и домов.

Об этом и о многом другом в деталях рассказал гид Дима-Зима, когда начался крутой подъем по горному серпантину.

Вскоре мы оказались выше облаков!

Благодаря своему расположению, Далат — место с весьма мягким, субэкваториальным, климатом. Температура воздуха колеблется в пределах от +10 до +26 °С, и даже в сезон дождей здесь практически всегда солнечно и тепло. Потому здесь занимаются сельским хозяйством (выращивание фруктов, цветов, клубники, винограда, кофе), виноделием. Далат славится своим кофе, вином и многим другим. Именно Далат кормит, говорят, весь Вьетнам.

Это и видно. Даже на горе много насаждений. Плантации знаменитого вьетнамского или далатского кофе расположены на склоне горы.

Далат — еще город теплиц и оранжерей. Вместо ставших уже привычными пальм — высоченные сосны. Вот тут-то не увидишь байкеров, город живет своей жизнью, другой жизнью — в праведных трудах, без суеты.

В пагоде Линьфыок поднимаемся на 27-метровую башню, украшенную драконами, где опять-таки пишем свои сокровенные желания на листочек и три раза ударяем в древний буддийский колокол.

Там же восседает «спящий» монах в золотом обличье.

В Далате большое разнообразие храмовых сооружений, здесь еще есть католическая и евангелистская церкви, Кафедральный Собор.

Любуемся водопадом Пренн.

Здесь желающие могут покататься на слоне.

Мы же поспешили обняться с огромной змеей.

Дивный сад и зверинец, узников которого просили покормить туристов.

Меня очаровало обилие цветов — особенно орхидей, сочетание чисто тропических растений с другими, более привычными нашему взору.

Если кое-где и была бутафория, но буйство красок естественной для этих мест природы сполна компенсировало это.

Все, кроме меня, покатались на электросанях.

Я же была сильно занята — без свидетелей снимала темные очки и любовалась этим праздником жизни — дивной природой.

После долгожданного обеда заглянули на железнодорожный вокзал.

Скорее, это просто историческая достопримечательность города.

Ну, еще одной изюминкой этой насыщенной экскурсии является, конечно же, посещение Крейзи-Хауса («сумасшедший дом»).

Никто с ума тут не сходил, просто так было задумано.

Это отель-музей, который до сих пор обустраивается, совершенствуется, как я уже писала, чтобы не платить налоги.

В Далат надо ехать с ночевкой. Однодневная экскурсия — это сумасшедшая гонка. До наступления темноты мы успели побывать еще на выставке картин из шелка, на дегустации разных сортов вьетнамского кофе, чая, вина, сладостей.

Картины вышивают вручную годами.

И такая картина стоит целое состояние.

Имена тех счастливчиков или сумасшедших, за баснословные деньги купивших эти шедевры, выгравировано золотыми буквами на граните.

Под конец мы так устали, еще и дождик начался, что не доставили удовольствия Диме-Зиме («Езда по ночному серпантину, это весело») — мы не успели испугаться. Теплицы и оранжереи были украшены светящимися гирляндами. Огни ли теплиц, встречных ли автобусов, машин или мотоциклов — все мелькало, играло во время сумасшедшей гонки по ночному серпантину. А что бояться — «нормально все, весело».

Горный заоблачный Далат будет ассоциироваться с веселым гидом Димой. Весьма экстремальное веселье, однако.

Обезьянья русофобия

Еще два с половиной дня оставались, и мы за сущие копейки купили две экскурсии, одна из которых посещение северных островов.

А островов здесь не счесть.

Можно добраться до них и самостоятельно, но такси и катер обойдутся дороже, что экономичней купить поездку в турфирме.

Это не познавательная экскурсия, мы едем на прогулочном катере к острову Хоалан просто отдыхать. Можно на пляже понежиться на солнце и отведать свежих морепродуктов. Купаться здесь самое то, на острове никогда не бывает волн, пологий заход в море, шезлонги и зонтики в вашем распоряжении.

Медведи на байках, слон с корзинкой для собирания денег (он же за деньги и катает туристов), орхидеи — это все здесь.

На обед мясо страуса и крокодила, морепродукты, приготовленные, на мой взгляд, одним способом.

Нас, сытых и довольных, везут к другому острову — к острову Кхи, острову обезьян.

Здесь живут 1500 полудиких обезьян, несколько стай, причем конкурирующих стай.

Мы тут же стали свидетелями небольших стычек между обезьянками. Маленькие, забавные существа за кусочек банана, орешек готовы были просто растерзать друг друга. Они и укусить могут, отобрать прямо из рук угощение. Но они нападают только на детей, взрослых они побаиваются. Или они только русских боятся?

Они — бывшие подопытные советских ученых или потомки этих бедных животных. В 90-е проект приостановили, ученые уехали, а обезьянки одичали. Может, им все же повезло, и они должны быть благодарны перестройке в нашей стране. Уж лучше побираться, чем быть подопытным в разных сомнительных проектах.

Их 1500 — это условно говоря, сколько их на самом деле, никто не знает.

Вот и сказке конец

День одиннадцатый, день последний. Мы, как зомби, опять отправляемся на экскурсию — к южным островам.

Наш катер с прозрачным дном причаливает к острову Мот, и нам предстоит заняться снорклингом.

Просто ныряем с масками с трубкой, любуемся разноцветными диковинными кораллами, переливающимися всеми цветами радуги рыбками и богатым подводным миром.

В рамках программы посетили плавучую рыбацкую ферму, где выращивают морепродукты, в том числе знаменитые лобстеры.

Вот на обед нам приготовили на углях различные морепродукты.

Что-то все устали, и погода начала портится. Чувствуется, что здесь начинается сезон дождей. А я хотела напоследок позагорать.

Была одна проблема — несколько миллионов донгов у нас оставались — пришлось сумку купить за 7 миллионов донгов. И еще много чего.

А родина встретила нас штрафом…

Вот и сказке конец. Были, конечно, и другие моменты, но я выдохлась. Пора уже о другой поездке думать. Легко писалось, пока Вьетнам мне снился. Он меня не отпускал. Но все проходит.

И чем дальше, тем больше хочется каких-то перемен. Развестись ли с мужем? Сюжета ради. Настоящие приключения — когда нет мужа рядом…

Венера ПЕТРОВА.

Теги: Культурно-познавательный туризм